Форум » Наше творчество » Однажды ночью в Лувре » Ответить

Однажды ночью в Лувре

Просто Алиса: Генрих III вошел в свои покои, где его давно уже с нетерпением ожидал Шико. - Что скажешь, куманек? – начал шут. - Сообщил брату, что в курсе всех его заговоров и планов, хорошенько припугнул и оставил под охраной миньонов, - ответил король. - А он? - Даже не пытался ничего отрицать, впрочем, я не дал ему и рта раскрыть. Объявил моим друзьям, что они должны забыть о том, что перед ними принц крови и обращаться с ним как с самым обыкновенным узником. Так что скучно сегодня ночью моему братцу не будет, но он это заслужил… Шико только головой покачал. Он знал миньонов – избалованные мальчишки, не знающие меры, обожающие охоту, а теперь им дана в руки жертва, причем «горячо любимая» жертва, с которой разрешено – и даже приказано – делать все, что заблагорассудится, как бы они не натворили беды… Шут как в воду глядел… Генрих и Шико проводили вечер как обычно – ужинали, играли в шахматы, болтали, когда в комнату вдруг ворвался возбужденный Келюс. - Ваше величество! - Что случилось? – поднял глаза от шахматной доски король. - Монсеньор герцог Анжуйский… ему, кажется, плохо. «Так я и знал, доигрались!» - подумал Шико. - Я сейчас заглянул к нему… А он лежит на ковре, похоже, в обмороке. - Пошли! – Шико первым направился к дверям. В приемной перед спальней герцога остальные трое миньонов играли в карты. По их громким восклицаниям и раскрасневшимся лицам было ясно – сегодня вечером они отнюдь не отказались от своей порции горячительных напитков. - Ну, и зачем вас здесь оставили? – сдерживая ярость, спросил Шико. – Чтобы вы развлекались или для чего-то другого? Король тем временем вошел в спальню и сразу увидел брата – тот действительно лежал на ковре, в лице ни кровинки, губы посинели, руки безжизненно висели вдоль тела… - Келюс, сейчас же беги за Мироном! – распорядился Генрих. – А вы чего сидите? – рявкнул на остальных Шико. – Поднимите его высочество и уложите на кровать, отложите уж на минутку свои карты! - Что вы мне скажете, Мирон? – обратился король к врачу, глядя на его мрачное лицо. - К сожалению, ваше величество, ничего хорошего, - негромко ответил тот. – Сердечный приступ, причем серьезнейший. Как правило, этому предшествует какое-то сильное нервное потрясение… Шико и Генрих переглянулись, потом оба перевели взгляд на миньонов. Те опустили головы, но сейчас королю было не до них. - Продолжайте, Мирон. - Я надеюсь, что в этот раз все обойдется, хотя и не уверен, - прямо сказал лекарь. – Но еще один такой приступ убьет его высочество, это несомненно. Ему нельзя расстраиваться и переживать, необходимо себя беречь – иначе я ни за что не ручаюсь. Ну, а сейчас остается только ждать… - Спасибо, Мирон, можете быть свободны. Вы все – вон отсюда, с вами я потом разберусь! – прикрикнул король на миньонов. Те не заставили повторять дважды, прекрасно понимая – происшедшее не сойдет им с рук. - Шико, и ты иди отдыхать, - сказал Генрих шуту, садясь в кресло у кровати брата. - А ты… - А я останусь с ним. Шико взглянул королю в глаза – и удалился, не спрашивая больше ни о чем. Была уже глубокая ночь. Франсуа по-прежнему не подавал никаких признаков жизни, а Генрих, читая одну молитву за другой, впадал все в большее отчаяние. «Неужели он умрет? – подумал король. При этой мысли его охватил безмерный ужас. – Как же так?! Ведь у меня никого больше не осталось – только он, детей нет и, наверное, не будет, - вынужден он был признаться себе. – А я… Ведь это я виноват в том, что случилось – принес его в жертву моим друзьям, те и рады стараться… Ах, что же я натворил!». - Франсуа, не умирай, - вполголоса заговорил он с братом. – Я плохо обращался с тобой, признаю, мне следовало быть добрее – ты же мой брат, а я об этом забывал… Более того, я позволил издеваться над тобой своим фаворитам, прости меня и за это… Вот увидишь, все будет по-другому, - только не уходи, не оставляй меня одного, пожалуйста! В конце концов, я готов отказаться от этой несчастной короны ради тебя – только живи… Генрих не осознавал, что Франсуа все равно его не слышит, и даже не замечал своих медленно катящихся слез – он целиком сосредоточился на этой отчаянной мольбе, и – о чудо! – ресницы герцога затрепетали, и он открыл глаза. Король почувствовал, как исчезает ледяной обруч, сжимавший его сердце последние несколько часов. - Слава Богу! – воскликнул он. - Ваше величество… вы решили сменить своих фаворитов и заняться мной сами? – с горькой иронией спросил Франсуа, увидев брата. - Скажи мне: что они сделали? – Генрих не отрываясь смотрел ему в глаза. – Я накажу их, не сомневайся! - Да за что же? Вы ведь все им позволили, абсолютно все! – голос Франсуа прервался, хотя он и старался сдерживаться. – Они не сделали ничего особенного – сначала непрерывно оскорбляли меня, потом Можирон силой отобрал у меня мою книгу – заключенным, мол, книги не полагаются, в конце концов закрыли окна – свежий воздух заключенным тоже ни к чему…А, еще д’Эпернон нарочно швырнул на пол мою любимую статуэтку, после чего у меня в глазах потемнело, и дальше я уже ничего не помню… - Послушай меня: завтра же (или уже сегодня, новый день уже начался) они придут к тебе извиняться, каждый из них попросит прощения на коленях,- твердо пообещал Генрих. – Если пожелаешь – я вообще выгоню их вон, отправлю в изгнание. Франсуа не верил своим ушам. - Я не понимаю вас, - начал он. - Зато я сегодня кое-что понял, - перебил король. – Ты – мой брат, и я не хочу тебя терять – ни в коем случае! Когда тебе было так плохо, я поклялся, что буду вести себя по-другому – я ведь виноват перед тобой, это правда… А хочешь, я сейчас подпишу отречение от трона и королем станешь ты? - Да что ты такое говоришь! – вскричал герцог. – Это ведь я виноват во всем, я не должен был этого делать, я теперь не понимаю, КАК я мог так поступить. Прости ты меня – если можешь… И тут началась гроза. Франсуа вздрогнул – он с детства боялся звуков грома, и поделать с этой своей слабостью ничего не мог. Но Генрих крепко сжал его руку. - Не бойся, я с тобой, - улыбнулся он.

Ответов - 36, стр: 1 2 All

Луиза Водемон: Просто Алиса пишет: Прекрасно понимаю, что каждый видит все по-своему... Я лично вижу то, что писал автор. А так можно и Бюсси с Монсоро помирить, и Орильи сделать скрытым шпионом короля, но это все просто отсебятина, не имеющая ничего общего с Дюма и его героями.

Катрин: Прочитала.Тоже считаю, что фанфик не о героях Дюма,а о ком-то другом.Просто Алиса , не обижайтесь,но Дюма рисовал своих героев совершенно иными , может,в следующий раз вы это учтете?

Señorita: Ну... касаемо отсебятины, то достаточно посмотреть любое кино))), в этом нет ровным счетом ничего такого уж ужасного. Другое дело, что мне показалось... как бы это сказать-то... словом, поведение Генриха и Франсуа - словно это не взрослые люди перед тобой, а подростки с комплексами и максимализомом. И реакция на все такая же: фсё, ты урод, на тебе, получи! - ой, какой ужас, что я наделал, простите, больше не буду. То есть, я могу (могла бы) принять такой ООС, что мол Генрих проникся к брату, но опять же то, о чем мы говорили уже не раз, нужен для этого очень подробный обоснуй. Который фик, соотвественно, сделает в три раза длинее.


Просто Алиса: Луиза Водемон пишет: А так можно и Бюсси с Монсоро помирить, и Орильи сделать скрытым шпионом короля А что, очень интересные идеи, буду думать, как об этом написать... Ну, шучу, шучу... Señorita пишет: Ну... касаемо отсебятины, то достаточно посмотреть любое кино))), в этом нет ровным счетом ничего такого уж ужасного. Другое дело, что мне показалось... как бы это сказать-то... словом, поведение Генриха и Франсуа - словно это не взрослые люди перед тобой, а подростки с комплексами и максимализомом. Спасибо хотя бы за частичную поддержку. А насчет подростков со своими комплексами - у меня где-то и было впечатление, что до конца врослыми они так и не стали, что в этом их вечном конфликте не только борьба за власть, хотя ее я не отрицаю, но и так и не прощенные обиды детства. Насчет обоснования - ну, не знаю, как еще объяснить: испугался, что потеряет единственного брата, стало его жаль, решил, что наказывать уже хватит - ведь Генрих и в книгах, и в фильмах человек довольно сентиментальный.

герцогиня дАнжу: Ну,не знаю... Не понравилось поведение Алансона: хлопнулся в обморок из-за статуэтки, книги(хотя, герцога, как умного человека, эта потеря задела) и оскорблений(от закрытых окон сердечного приступа не бывает). Если над ним всю жизнь издевались - он привык и вряд ли устроит такую штуку, зная, что король не в духе. Просто Алиса у Вас Франциск сдается во время своего рассвета(1576-1578), он это по определению не может! Например, реальный Алансон помирился с братом за пять месяцев до смерти

Просто Алиса: герцогиня дАнжу , в романе "Графиня де Монсоро" Франсуа же уже был близок к полному отчаянию, когда король посадил его под замок и приставил к нему миньонов. Если бы к нему не пришел на помощь Наваррский и он бы не бежал - я думаю, дело бы и закончилось полной капитуляцией перед братом-королем, что бы еще осталось делать? Вот именно, что всю жизнь над ним издевались, и наступил момент, когда он просто этого не выдержал - слишком много было всего, перед этим же еще король разговаривал с ним... ну, достаточно сурово, скажем так. А потом эти бесконечные издевательства со стороны королевских любимчиков... Франсуа сломался, да, но Генрих испугался того, что могло бы случиться, и пообещал и себе, и брату вести себя с ним по-другому. Конечно, свое видение никому не навязываю, это всего лишь наши фантазии, разумеется.



полная версия страницы