Форум » Наше творчество » Фанфикшен и юмор-2 » Ответить
Фанфикшен и юмор-2
M-lle Dantes: Дорогу талантам!!!
M-lle Dantes: ЧЕРТОВЩИНА № 34 Научно-фантастическое Эдмон Дантес получил замечание (Фернан пришёл бы в восторг, А Мерседес - в отчаяние). "Поведение узника № 34 Внушает тревогу: Он изучает гипноз И вместо руки подаёт ногу. Заключённым, конечно, полезно В движениях разнообразие, Но рыть подкоп в замке Иф - Это уже безобразие! Замкового меню не признаёт он совсем, В тюремщика посудой швыряется, Как-то в мешке сидел в позе "дзен" - Терпенье моё кончается. Голодовку он объявил отлично, Но поведение его неэтично, Даже, можно сказать, разлагающе: Могильщик под его влиянием Ходит как-то летающе, А тюремщик бьёт казённую посуду. Один часовой перестал есть И уже похудел на два пуда. А вот аббат Фариа Чувствует себя совсем как дома. Но у нас же замок Иф, А не центр покемонов! Даже инспектор поддался ему немножко - Вылетел в море через окошко, Хоть в замок вошёл Через парадные двери... Я, комендант, вынужден принять против тридцать четвёртого Самые строгие меры!"
Марсельеза: Моя скромная попытка написать фанфик. Дневник Жерара де Вильфора Понедельник. Да, понедельник - день тяжёлый. И не потому, что впереди рабочая неделя, а потому, что вчера было воскресенье. И чья-то свадьба. Интересно, кстати, чья? Надо проверить. Впрочем, это неважно. Важно то, что я вчера хлебнул стаканчика два вина – так, чисто для проформы. А вот остальные напились как всем известное чистоплотное животное с пятачком. Из всего этого логически вытекает, что на работу я сегодня пришёл один. Всё как обычно – все проблемы со своих больных голов они свалили на мою почти здоровую. Хотя мои злопыхатели и утверждают, что я могу работать двадцать четыре часа в сутки и буду этому только рад, но если разделить эту цифру на восемь рабочих часов, то получится, что я могу работать лишь за троих, а никак не за весь отдел! А ведь сегодня мне пришёл очередной донос на Дантеса. Опять левой рукой, опять на дешёвой жёлтой бумаге и опять из ресторана «Резерв». Честное слово, меня так и тянет подойти к Данглару и сказать: «Любезнейший…как вы мне надоели!!! По вашим доносам я несколько раз проводил обыск у Дантеса, но обнаружил лишь контрабандный табак, за что с удовольствием его и оштрафовал. А если вы ещё раз поскупитесь на приличную бумагу и напишете донос на туалетной, то я задержу вас на пятнадцать суток как мелкого хулигана.» Вторник. Коллеги сделали вид, что вчера ничего не случилось. Неблагодарные! Ну кроме, конечно, нашего начальника. Он даже кивнул мне головой, когда проходил мимо. Приходил Дантес – он принёс приглашение на свадьбу, которая состоится в четверг. Что-то в последнее время много свадеб стало, скоро кое-кто совсем на работу ходить перестанет…А Дантес, в целом, славный малый. Он ни капельки не обиделся на меня из-за табака и изрёк, что «закон – дура, но он закон». Да, малый он славный, но в латыни он смыслит столько же, сколько я – в морском деле. Завтра стоит ждать ещё одного доноса. Вряд ли у Данглара кончилась бумага. Среда. Нет, я ошибся. Донос на Дантеса не пришёл. Пришло два доноса на Дантеса. Первый сделан левой рукой на бумаге…гхм…сомнительного качества. Мне ещё нужно писать, от кого он? Второй экземпляр был несколько оригинальнее – всё та же бумага…гхм…сомнительного качества, но зато правой рукой и с ужасающим числом орфографических ошибок. Как честный прокурор и достойный гражданин, я пытался его прочесть, но дальше строчки «Дарагой гаспадын Вельфор» не продвинулся. Я к своей фамилии трепетно отношусь – зря менял, что ли? А Фернан мал ещё доносы строчить, пусть поучится пока у Данглара… Вообще я редко получаю письма личного содержания, таково уж положение помощника королевского прокурора в Марселе. Но сегодня я побиваю все рекорды по количеству корреспонденции – мне пришли не только доносы, но и личные письма. Первое письмо оказалось от моей невесты – спортсменки, роялистки и просто красавицы Рене де Сен-Меран. Она извещала, что собирается приехать в субботу в своё марсельское поместье и назначала встречу на пять часов. Я нежно улыбнулся и отметил в календаре, что субботний вечер занят. Второе письмо пришло от гораздо менее симпатичной личности – от дражайшего г-на Нуартье. Он предлагал встретиться в субботу в пять часов в ресторане «Резерв» и поговорить о любви и смысле жизни. Меня гнели дурные предчувствия. Мало того, что он срывал наш разговор о любви и смысле жизни с Рене, так к тому же меня сильно беспокоил опыт предыдущих профилактических бесед, проведённых моим разлюбезным папашей. Даже в самом раннем детстве эти беседы ничем хорошим не заканчивались: то прямо перед детским утренником у меня под глазом вскакивал фингал, то в моей комнате вместо любимых книжек появлялись деревянные сабли «новейшей конструкции». И после этого кто-то имеет наглость спрашивать, почему я стал роялистом! Третью письмо приглашало меня на свадьбу. На мою собственную. В воскресенье. Нет, конечно, я обожаю Рене, но, прежде чем так радовать, следует предупреждать. Может, я ещё морально не готов!? Да, и надо записать в календарь, пока не забыл, - на следующей неделе отдать распоряжение закрыть почту. Сколько раз я их просил не задерживать мою корреспонденцию? Четверг. И всё-таки, какой этот Дантес забавный! Он отложил свадьбу на два часа, чтобы мне не пришлось отпрашиваться с работы. И это всего-навсего за то, что я не стал конфисковывать контрабандный товар у его отца, а только оштрафовал. Интересно, как я мог конфисковать у него табак, если мы каждый день ловим контрабандистов и уже все склады забиты их куревом? Скоро его придётся бесплатно раздавать жителям города, чтобы освободить место. А невеста у него красивая – у меня, знаете ли, традиционные вкусы, и я, как истинный джентльмен, предпочитаю блондинок, но есть в Мерседес что-то яркое, необычное, потрясающее воображение…ммм…Кстати, Фернан, судя по его лицу, полностью разделяется моё мнение. А если судить по лицу Данглара, он придумывает что-то интереснее доносов («- Ты будешь кекс или торт?» «- Да-да, Эдмон, конечно, поздравляю» «- Ой, извини, я не хотел вторгаться в твои мысли» «- Разумеется, Эдмон, ты всегда прав»). Перед ужином этот скользкий тип попытался приблизиться ко мне, но я срочно принялся поздравлять Дантеса по второму кругу, и Данглару пришлось ретироваться. За ужином я так и не сумел найти достойного собеседника, и поэтому компанию мне составила бутылка вина. Пятница Что-то я не помню…был ли вчера кто-нибудь из прокуратуры на свадьбе, кроме меня? Наверное, были. Значит, на работу они сегодня не придут. А я не хочу выбиваться из коллектива. К тому же огуречный рассол закончился ещё в понедельник. И откуда у Дантеса такое хорошее вино? Надо будет проверить. Только не сегодня… Суббота Да, суббота – день тяжёлый. И не потому, что рабочая неделя закончилась и нечем заняться, а потому, что она продолжилась. Как удалось впоследствии установить, на свадьбе Дантесов из прокуратуры присутствовал лишь я, соответственно, на работу в пятницу не вышел я один. Про понедельник мой начальник благополучно забыл. С одной стороны, я чувствую себя униженным – даже преступники по выходным отдыхают. С другой стороны, не нужно выбирать, перед кем оправдываться – перед Рене или Нуартье. Всё-таки работа – это уважительная причина. Но не для мадам Сен-Меран. Она без доклада вошла в мой рабочий кабинет и произнесла весьма красноречивую обвинительную речь, из которой следовало, что я горький пьяница и отъявленный бонапартист. Подождав, пока не иссякнет её пыл (нужно же дать человеку выговориться), я скромно заметил: - Однако, сударыня, вы не были столь принципиальны в день моей помолвки. - Я тогда многого о вас не знала! – гневно воскликнула она. - Я имею в виду не сам факт помолвки, а её празднование. - Вы же с него сбежали? - Я вернулся как раз к концу застолья, - хладнокровно парировал я. Лицо будущей тёщи покрылось густым румянцем, она на секунду-две опустила глаза, встала и, сухим тоном приказав мне явиться к ней в поместье сразу после работы, покинула мой кабинет. И тем не менее, после работы я отправился не к Сен-Меранам, а в «Резерв». Во мне весьма развито чувство сыновнего долга, и оно повелевало мне отправиться в ресторан и проверить, не ушёл ли оттуда г-н Нуартье. Ну и поужинать заодно. К сожалению, чувство отцовского долга у Нуартье было развито так же сильно, как у меня – сыновнего, и он дожидался меня в условленном месте. У меня мигом пропал весь аппетит. Слегка пожурив меня за недостойное помощника королевского прокурора в Марселе поведение, г-н Нуартье перевёл тему на мою свадьбу, ради которой он якобы сюда и приехал. Я-то знаю, что старый лис что-то задумал, но разве я могу это доказать? - Я бы хотел сделать свадебный подарок молодожёнам, - сказал он, приглаживая пальцем ус. - Делайте, что хотите. Кто вам мешает? – равнодушно спросил я. Нуартье тяжело вздохнул, желая показать, насколько тяжело иметь дело с таким болваном, как я. - Я бы хотел вручить подарок лично. - Вручите его прямо сейчас. - Я хотел бы сделать это на свадьбе. - Но вас никто не пригласил! - Ну так пригласи своего родного отца! - Тогда будет неравное число дам и кавалеров, - выкрутился я. - Разве это так важно? Неужели ты думаешь, что я буду танцевать? – Нуартье с презрением улыбнулся. - Папа, вас там не ждут, - я прибегнул к крайнему средству. - Ты будешь меня ждать – и этого достаточно, - Нуартье поднялся, расплатился и направился к выходу, воинственно насвистывая Марсельезу. Я последовал его примеру, хотя из музыки я бы предпочёл Лакримозу. Единственное, что немного меня утешило – это полулежащие фигуры Данглара и Фернана в углу ресторана. В их нынешнем состоянии у них рука не поднимется донос написать.
M-lle Dantes: КАЛЬКУЛЯТОР МЕСТИ (О. Митяев. "Под животом моста") Джоанне Я стоял на эшафоте допоздна, Вспоминая давний запах дальних мест, Я бродил по синим сумеркам без дна, Возвращаясь в первый явочный подъезд. Кромвель ждал меня, а может, и не ждал, Оставлял камин - незапертую дверь, Кромвель знал про всё, а может, и не знал, И вот теперь... Пр. В пузе у корабля Порох, а не вино. Могла б сейчас земля Быть всем вам пухом, но - Краток морской маршрут, Время поджечь портвейн, Поздно, и в шлюпке ждут. О'кей! Мимо места, где грузили короля, Я скакал пустым пространством мостовых, И не смотрят мушкетёры на меня С безразличьем Ришелье на выходных. Фейерверком озаряет океан В наших бочках преждевременный восход, И мне кажется - вот был мой лучший план За весь тот год... Пр. Будет новых зим и вёсен карусель Проплывать без мушкетёров мимо нас, А потом Дюма напишет канитель Про всех (бог даст). Пусть же мести калькулятор ни на миг Не собьётся и мгновенья, как вино, Отсчитает и взорвёт, что не вмести, И вот - оно... Пр.
M-lle Dantes: Вытащила из памяти... ПОРОЧНЫЙ КРУГ, ИЛИ ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ Беднягу Эдмона Данглар достаёт: Доносы он пишет и жить не даёт, Жить не даёт Эдмону. Ну, а Данглара Вильфор достаёт: Всех он шпыняет и жить не даёт, Жить не даёт Данглару. Ну, а Вильфора Кадрусс достаёт: Он чавкает громко и жить не даёт, Жить не даёт Вильфору. Ну, а Кадрусса Фернан достаёт: Ножом он грозится и жить не даёт, Жить не даёт Кадруссу. Ну, а Фернана Эдмон достаёт: Он хочет жениться и жить не даёт, Жить не даёт Фернану. Весь город Марсель замок Иф достаёт: Торчит среди моря и жить не даёт, Жить не даёт всем.
Йоханна: M-lle Dantes пишет: Весь город Марсель замок Иф достаёт: Торчит среди моря и жить не даёт, Жить не даёт всем. Песенка чудесна, но последний куплет - это истинно шедевр! При всей моей любви к Атосу - самые удачные пародии в этой теме все-таки по "Монте-Кристо" :)
Kseniya-queen: M-lle Dantes, последнее - просто супер! =) Позвольте и мне вытащить кое-что из моего творчества. Страшилка. Карл Девятый католиком был И протестантов совсем не любил. В Лувре закончились как-то дрова, Их гугеноты сменили сперва. Просто я подумала, куда им девать 10 тысяч народу? И вот такой совершенно нечаянный экспромт: А вы знали ... Что Ла Моль и Коконнас – Это полный бананас! Глупенько, но, как мне кажется, забавно. :)
M-lle Dantes: ВСТРЕТИЛИСЬ ДВА ОДИНОЧЕСТВА Посвящается Джоанне в память о двух общих диагнозах Соседом по котлу оказался светловолосый молодой человек лет двадцати трёх, не слишком красивый, но, безусловно, харизматичный. Добавочную порцию дров (в наказание за неявку на утреннюю перекличку) он встретил с примечательным равнодушием. Когда однорогий чёрт, лениво толкая магазинную тележку, отправился на склад за серой, новый знакомый по-хозяйски облокотился на край своего котла и спросил: - За что проштрафился? - Да вот, за медузой-горгоной с сачком гонялся, - вздохнул Стэплтон. - Это бывает, - согласился сосед. - Насмотрелись "Спанчбоба", вот и гоняют животину почём зря... А ты что, - он показал рукой наверх, - на том свете бабочек собирал? - Спрашиваешь! У меня такая коллекция была! - Здорово, - не без зависти отметил сосед. - А я разве только лапки отрывал... - Ну, все мы с этого начинали... Стэплтону положительно нравился новый знакомый. Сам он в двадцать три года был, пожалуй, таким же - худой, белобрысый и целеустремлённый. - Давно ты здесь? - поинтересовался он. - Да уж не вчера приехал, - был ответ. - С тыща шестьсот... а, ну да, сорок девятого года. - Ого! Слушай, а ты не знал одного типа... Хьюго Баскервиль по фамилии? - Баскервиль, Баскервиль... - новый знакомый загадочно хмыкнул. - Да вроде нет. А он тебе что, родственник? - Ну... типа того. Я тоже Баскервиль. Хотя, вообще-то, когда помер, меня звали Стэплтон. - У меня тоже была куча фамилий, - ностальгически вздохнул молодой человек. - Удобно, только путаешься. Чёрт возьми, ну мы с тобой даём! Даже не познакомились! Тебя по имени-то как? - Джон. Для своих - Джек. - И меня тоже. Джон Френсис Винтер. Можно просто Мордаунт. - Надо было сразу сказать. Пусть бы однорогий желание загадал, что ли... - С каких это пор мы такие добрые? Смех прозвучал так дружно, что в соседний бесхозный котёл грохнулась с потолка парочка летучих мышей. - Слушай, - поинтересовался Стэплтон, переведя дух, - а зачем тебе столько фамилий? Тоже школу ликвидировал? - Да я бы и одной обошёлся, - покачал головой Мордаунт, - когда б не дядя. Выжил меня из дома, старый жлоб, понимаешь? - Да уж понимаю. - А тебя что - тоже дядя выжил? - уточнил Мордаунт, похоже, с некоторым беспокойством. - Не меня. Папу. В Южную Америку, представляешь? Ни бифштексов, ни кексов, и все поголовно в белых штанах. Бабочки, правда, красивые летают. Но папа мой там помер. Ну ничего. Зато я дядюшку собакой застращал до смерти. - Это ты хорошо придумал, - одобрил Мордаунт. - А я со своим проще рассчитался: маслину в лоб - и готово. - Ну, у вас тогда всё было проще... А то у нас, понимаешь, гениальных сыщиков развелось... Оба помолчали. - А можно нескромный вопрос? - осторожно поинтересовался Стэплтон. - Меня терзают смутные сомнения... Ты часом не утоп? Мордаунт аж присвистнул: - Нет, скажи, как ты это делаешь? - Значит, угадал? - У-у, это целая история, - сообщил Мордаунт. - Представляешь, плыву по Ла-Маншу, никого не трогаю, а тут на меня один с ножом... Безобразие, а? Я, правда, его на минированной фелуке хотел прокатить... - тут он чуть-чуть покраснел. - Но всё равно, меня из-за этого столько тут мариновали! Никак не могли решить, какую причину смерти мне в личное дело занести - утопление или тяжкие телесные. Бюрократы. - Ну, наверное, в Ла-Манше - это не так плохо, - согласился Стэплтон. - Меня вон в Гримпенскую трясину засосало. Мордаунт состроил подчёркнуто невиннную гримасу: - Что, взасос? - Ну у вас тут и остроты с тыща шестьсот сорок девятого! Как у старины Хьюго. Приятного мало, конечно, зато куда нужно быстро доставили. Сам знаешь, было бы болото, а черти найдутся. Неожиданно идиллия была прервана возвращением уже знакомого читателям однорогого чёрта с полной тележкой серы. - Разговорчики в котлах! - прикрикнул он и лениво щёлкнул бичом. - На серный душ и забивание гвоздей в пятую точку - стррройсь! - Чёрт, как невовремя... - вздохнул Мордаунт. - Ну ничего, я тебе в другой раз про маму расскажу. А может, и познакомимся. Она у меня сестрой-хозяйкой в блоке для обезглавленных. Может мышьяком на халяву угостить. А пока - мы потерпим? - Мы потерпим, - согласился Стэплтон.
M-lle Dantes: ПРОВОДЫ, или О ВРЕДЕ СОВЕТОВ Из архива Небо. Море. Ночь. Отлив. Всё вокруг спокойно. Провожает в замок Иф Прокурор Эдмона. Говорит: "Не забывай - Ты сиди, старайся. И в тюрьме на нагоняй Зря не нарывайся. О женитьбе не мечтай - Очень вредно это - И всегда в уме считай, Если нет обеда. Не торчи в углу, как пень. Ногти грызть не надо. Чисти зубы каждый день. Не водись с аббатом. Если влез в мешок чужой - Вылезай обратно..." Тут Эдмон (хитрец такой!) Перебил внезапно: "Слушай, дыдла, если всё Так тебе знакомо, Отправляйся в замок сам, А я останусь дома!"
Джоанна: Навеяно нетленкой Антона Маркова. От всех прав отказываюсь и отбиваюсь. Возвращение Мордаунта, или Кастет тамплиеров Буря неистово топтала лапами деревья, мела хвостом хлеба, добавляя хлопот жнецам, и бодала загривком полную луну, смотревшую на мир бессребренническими, а потому всегда голодными глазами. Де Жюссак, проведший накануне бесчувственную ночь, сегодня вынужденно постился, маясь похмельем, именуемым бодуном. За барабанным боем и артиллерийским салютом мигрени он не сразу заметил стук, сотрясший дверь до самого ее, то есть, двери, основания. Когда же он это заметил, было поздно: дверь вздрогнула, треснула, скрипнула и распахнулась, и на пороге, словно хищник, умывающийся после успешного прыжка на добычу, возник Мордаунт, глаза которого, казалось, были изваяны Аидом, губы - Персефоной, волосы - Медузой Горгоной, а зубы - всеми тремя головами Цербера. - Изыди! - возопил де Жюссак, скатываясь с кровати и тщетно шаря по столу в поисках чего-нибудь, что могло бы заменить распятие. - Сгинь! Пропади! - Поздно! - ухмыльнулся Мордаунт. - Поздно молиться, а может, еще рано! Я еще не умер! - Но я же сам...своей рукой... своими глазами... - Надо было еще и своими мозгами! - произнес Мордаунт, приблизившись к де Жюссаку шагами Командора и выбросив вперед правую руку взмахом Мохаммеда Али. - А своими глазами надо было видеть вот это! - Ч-что это? - лязгая зубами, вымолвил де Жюссак, поворачивая глаза и упирая их в кулак, застывший в роковой близости к его носу. - П-перстень, да? К-какой странный... то есть, милый... - Это не перстень, злосчастный дурень! Это кастет тамплиеров с камнем Николя Фламеля, дарующим бессмертие. Ты ничего не мог мне сделать со своей чахлой шпажонкой! Де Жюссак убрал глаза с кастета, снова навел их на Мордаунта, а потом подбросил к небу, то есть, потолку. - Можешь не стучать презренной верхней челюстью об подлую нижнюю, - сказал Мордаунт. - Моя сегодняшняя цель - не ты, тебе я лишь явился сообщить, что ты промахнулся. Он сверкнул Аидом, ухмыльнулся Персефоной, клацнул Цербером, тряхнул Медузой Горгоной и направился к двери Гермесом. От самого порога он вернулся, наподдал де Жюссаку Гераклом, и, хлопнув дверью Зевсом, умчался на крыльях бури Посейдоном. Он мчался на плече у бури, чей хвост застрял в ветвях у дуба в поместье Бражелон, и чья ярость от этого утроилась, а то и учетверилась. Наконец буря выдернула хвост вместе с дубом, и, по инерции пролетев вперед, ворвалась вместе с Мордаунтом прямо в лагерь голландцев. Слетев с плеча бури, Мордаунт подкатился к артиллеристу, застывшему у пушки с факелом в руках. Мордаунт вскочил на ноги и ослепил артиллериста Джокондой. - Данке, - поблагодарил он, выдергивая у него из рук факел. - Или как там по-голландски будет "отвали". Он поднес факел к фитилю и с восторгом, прыгающим по солнечному сплетению и пихающим сердце, следил, как ядро почерневшей хэллоуинской тыквой выпархивает из ствола. "Ничего личного", - думал Мордаунт Немезидой, глядя, как ядро, само по себе не несущее в себе никакого зла, но посланное его, то есть, зла, волей, прогулочным летом направляется в сторону холма, где кто-то копошился, сверкая маршальским жезлом.
M-lle Dantes: ФЕВРАЛЬСКАЯ ЛИРИЧЕСКАЯ Ах, какая пропажа - пропал мой успех! Ну не драться ж за это с Дантесом? Он на свадьбу позвал, разумеется, всех, И Фернан нос до полу повесил. А я сделаю то, что мне свыше дано, Что нашепчет не осень, не лето, Что подскажет февраль - сикомор под окном И донос, навеваемый ветром. Полоса по волнам золотая легла, Как разлитая кем-то малага. Я в беседке присяду у края стола - Сам себе и в надежду, и в тягость. Все на Эдю глядят, я гляжу на одно: От закона дождётся ль ответа Мой лукавый февраль - сикомор под окном И донос, навеваемый ветром? Поклянусь вам хоть левой рукой на кресте, Что родился не за пустяками: То ли краской донос написать на холсте, То ль Вильфору сложить оригами? Дорогой мой Эдмон, не виновно вино, На перо не наложено вето, А виновен февраль - сикомор под окном И донос, навеваемый ветром. Ах, как мало я сделал на этой землен - Не учён, не влюблён и не дружен, С Мерседес на руках не стоял на скале, Лишь Фернану с Кадруссом и нужен!.. Не кляните меня, что бревно мол, бревно - Жизнь не кончена, песня не спета! Вот вам, братцы, февраль - сикомор под окном И донос, навеваемый ветром! И, как всегда, оригинал песни
M-lle Dantes: ТАК ВЕСЕЛО, ОТЧАЯННО... Привет, любители вина, На взрыв я дал добро! Меня сегодня ждёт волна И ножик под ребро. Так весело, отчаянно Поплыл к Атосу он. В последний час в последний глаз Прицелился наш Джон. Прости, мой край, весь мир, прощай! Моя накрылась месть! Но жалок тот, кто смерти ждёт, Не смея умереть! Так весело, отчаянно Поплыл к Атосу он. В последний час в последний глаз Прицелился наш Джон. Достаньте вы меня из волн, Верните мой доспех, Пусть выйдут сто на одного - Я одолею всех! Так весело, отчаянно Поплыл к Атосу он. В последний час в последний глаз Прицелился наш Джон. Оригинальная песня звучит в спектакле "Робин Гуд"
Джоанна: Образ Атософила является вымышленным. Любое сходство с реальными лицами считать соспадением. Про Атософила Однажды, когда маленький Джонни играл в кубики, к нему пришел большой-большой Атософил. - А! - сказал он. - Так это ты - мальчик с дурной наследственностью! - Это как? - спросил Джонни. - Не спорь! - грозно загремел Атософил, хотя маленький Джонни еще даже не выяснил, с чем именно тут спорить. - Я сам все вижу, меня не проведешь! Вон, у тебя глаза наследственные! И волосы тоже! И кубики у тебя тоже наследственные! Ты наверняка их взял, чтобы швырять из окошка в прохожих! Маленький Джонни открыл было рот, чтобы сказать, что он вовсе не собирался швыряться кубиками в прохожих, но Атософил загремел еще громче: - Не смей со мной спорить! Ты, наверное, меня сейчас обругать хотел! - И, схватив Джонни за руку, вытолкнул его за дверь. Джонни постучал в дверь, но Атософил не ответил. В следующий раз Джонни постучал лет через двадцать, и Атософил, наконец, открыл. - А! - загрохотал он. - Я так и знал, что ты весь в мать, и что наследственность у тебя дурная! - Да с чего вы взяли, что моя наследственность - дурная? - спросил, наконец, Джонни. - С того, что ты рыжий, голубоглазый, а про отца я ничего не знаю, - рявкнул Атософил и захлопнул дверь. Джонни удивился, пожал плечами и повернулся, чтобы уйти. Тут дверь распахнулась снова; Атософил выглянул и закричал: - И нечего делать вид, что ты хотел узнать о своей наследственности! Не спорь! Я знаю, что ты хотел узнать, куда делись твои формочки! - Кубики, - машинально поправил Джонни. - Ага-а-а! - торжествующе завопил Атософил. - Я так и знал! Все, что тебя на самом деле интересует - это формочки, то есть, кубики! Ты сам сказал! Он снова захлопнул дверь и принялся швырять кубики из окошка. Один кубик попал в проходившего мимо Атоса. - Что это? - удивился он. - Это ваш фил, - объяснил Джонни, уворачиваясь от очередного кубика. - Вы хотели сказать - ман? - уточнил Атос. - Нет, - сказал Джон. - Это фил. - Интересно, - сказал Атос и постучал в дверь. Атософил открыл дверь и, увидев на пороге Атоса, расплылся в широкой улыбке. Атос обошел вокруг Атософила, разглядывая его в глубокой задумчивости. - Генная мутация, - вынес он, наконец, диагноз. Он двумя пальцами взял Атософила за шиворот и отнес его в Черный пруд. С тех пор, выпив, Атос рассказывает страшные истории не о женщине с клеймом, а об Атософиле.
Джоанна: Эли Элистранд Henrietta спасибо) Еще одна маленькая шутка юмора находится вот здесь.
M-lle Dantes: Джоанна Гениозно)))) ТРУДОГОЛИЧЕСКОЕ ВИЛЬФОРИСТОЕ Забудется февраль и письма от кого-то, На смену миражам приходят рубежи, Но первый мой донос с названием "работа" Останется на всю оставшуюся жизнь. Эдмона сунем в Иф, отца займут заботы, Дитё зароем в сад, что нам принадлежит, Но первый мой арест с названием "работа" Останется на всю оставшуюся жизнь. Как хочется порой послать семью в болото И с госпожой Данглар в открытую дружить! Но первый мой допрос с названием "работа" Останется на всю оставшуюся жизнь. Пусть в голове уже недостаёт чего-то И крыша шиферком тихонечко шуршит - Последний мой психоз с названием "работа" Останется на всю оставшуюся жизнь. Оригинал Ю. Визбора здесь
Джоанна: На Хэллоуин во мне разбудили зверя музу. Проснулась она вот тут.
M-lle Dantes: ШАНСОН МАЛЕНЬКОГО ДЖОННИ (М. Щербаков, Год Змеи) К поклонникам Вершат д'Эрбле дела свои, Гасконцы ищут славы, Портосы жрут, Атосы пьют, Проходу нет от дядь. В Париж въезжал я в год Змеи - Все злобны, как удавы, И каждый хочет сам В угоду году гадом стать! А я в портовом кабаке Сижу с кинжалом в уголке, При мне топор на пояске, А в голове - шансон, А в нём - мой страх, мой странный край, Туманный путь, желанный рай - Тот путь, который мной пока Ещё не обретён. О, дай мне, господи, ступить на этот путь Когда-нибудь, когда-нибудь, когда-нибудь! Я, как и вы, друзья мои, Устал глазеть на драки - Вид четверых на одного Нервирует меня. Готовлюсь плыть через Ла-Манш Я в новый год Собаки, Представь, какая на борту Поднимется грызня! Зачем, Атос, ножом в живот? Видать, такой собачий год! Но как ни мучаю себя, Но как себе ни лгу, За что - я не могу понять - Вы все так любите меня? И не могу понять - за что Я всех вас так люблю? Дай бог в пути мне кроме мамы помянуть Кого-нибудь, кого-нибудь, кого-нибудь! Вот я же вам не сын, не пасынок И даже не приёмыш, А всё никак не соберусь Расстаться с топором! И в год Собаки я - щенок, А в год Змеи - змеёныш, И научился не искать Участия ни в ком! Затих шансон, певец умолк - Не верь, гарсон, ты дяде в долг! Уходит он - и мне уйти Не лучше ль от беды? Сквозь плач и звон, галдёж и вой, По боли войн, по воле волн, По жизни вдоль, по миру вдаль Ведут мои следы... О, дай мне, господи, достичь, окончив путь, Чего-нибудь, чего-нибудь, чего-нибудь! 10 Шансон.mp3
Эли Элистранд: ОТЧЕТ Пояснения: Карсон О'Коннор - героиня книг Дина Кунца, девушка-полицейский. Маргит Сандему - одна из моих любимых писателей, автор серии романов под названием "Люди Льда". Правда, книги у нее на любителя - весьма фривольные. Я их обожаю, но у лорда Винтера от них волосы бы встали дыбом! ОТЧЕТ, составленный Карсон О'Коннор, агентом Полиции Гармонии, по делу осужденного Ричарда Винтера, приговоренного Судом Гармонии к принудительному ознакомлению с творчеством Маргит Сандему. Осужденный Р. Винтер в настоящий момент знакомится с содержанием тринадцатого романа «Саги о Людях Льда» под названием «Следы сатаны». После прочтения первой трети романа осужденный заявил, что Совет Гармонии подвергает его пыткам и что герои книги позорят честь всех аристократов в истории человечества. (Подробности: в романе Маргит Сандему «Следы сатаны» рассказывается о том, как Люди Льда реабилитируют одного из членов своего рода, маркграфа Ульвхедина Паладина, рожденного вне брака и до 21 года лишенного права называться не только маркграфом, но и человеком). Осужденный сделал признание в следующих действиях: 1) подделка документов с целью присвоить себе состояние своего племянника, Джона Френсиса Винтера; 2) подделка подписи короля Карла I в вышеупомянутых документах; 3) обман родственников путем объявления умершим вышеупомянутого Дж. Ф. Винтера. Признание осужденного передано в Суд Гармонии.
M-lle Dantes: Тоже из архивов ПОБЕГ Все тюремщики, навроде, Огорчались, кто как мог, А я лежал в подземном ходе, Незаметный, как мешок. Комендант стоял на пятках, Дисциплину чтоб сберечь, И всё вертел в руках перчатки, Над мешком толкая речь. Из-под двери вдруг подуло - Расходились, видно, спать, А я всё думал, думал, думал: Убегать - не убегать? Было холодно и сыро, На дворе стоял февраль, И Антуан скрипел уныло, Как расстроенный рояль. И куда ж ещё решаться? Повезло тебе, Дантес! Решив с тюрьмою не прощаться, Я в чужой мешок полез. Ну так что ж, бросайте в воду - Там и кончится мой срок... Вот так я выпал на свободу, Похудевший, как мешок.
Рони: Одна из моих старых рифмовок… Ищу героя «моего романа» - Свой идеал мне описать легко: Он должен быть храбрее д,Артаньяна И остроумен как мессир Шико. Чтоб он как Арамис слагал мне вирши, И был красивым словно Жуаёз Или Ля Моль (а кто из них красивше? Эй, Валуа ответьте на вопрос!) Пылал ко мне б любовью Бражелона (ха-ха, ну что умылась, Лавальер?!) И был сильнее де Брасье Пьерфона, И столь ж принципиален как Альбер. Известностью б поспорил с кардиналом, И мудрым был как Фариа-аббат, А чтоб на жизнь нам все-таки хватало Как Монте-Кристо должен быть богат. Нет, Монте-Кристо – слишком мелкий остров, Пусть будет всемогущ как Бальзамо ( иль как Феникс? а может, Калиостро? Запуталась – ну, подскажи, Гримо!). Чтоб в нем упорство было от Жильбера, А преданность и скромность от Питу, И благородство графа де Ла Фера Заметить каждый смог бы за версту. На равных чтоб мог с де Бюсси сражаться, Командовал людьми как герцог Гиз, И как Филипп мог на коньках кататься (ну, это просто маленький каприз). И будет мой герой не слишком ярок, Но от любви к нему сойду с ума… Да, главное! – пусть принесет в подарок Мне Полное собрание Дюма!
M-lle Dantes: Маленький Мордя ужин варил, Вместо приправы порох вложил. Долго искали Винтера-дядю: Уши - в Америке, пятки - в Царьграде.
Рони: Женевьева и Мать Людовика XIV, мерси за комплимент! Боюсь, что впечатление испорчу в айн момент. Но черный юмор от м-lle Dantes (ой, Вы - талант), Заставил меня вспомнить про мой неадекват ный юмор. Если что - простите, Бога ради: Итак, Герои А.Дюма на Олимпиаде. Передают спортивные спецкоры из Пекина: «Дантес и Фариа-аббат. Синхрон-прыжки с трамплина. Все судьи испытали шок, трибуны просто взвыли: Надели прыгуны мешки, а плавки позабыли. Гимнаст лорд Винтер победить мог, но – судьба-зараза! Ни в вольных, ни на брусьях он не проиграл ни разу, На кольцах - высший балл! и вдруг с коня он навернулся - То по тарелочке стрелок Мордаунт промахнулся. Дуэт синхрониц на воде прекрасно выступает, Одна из них (Констанция) в итоге не всплывает. Но все ж её напарнице медаль, цветы вручили, И та упала в обморок – букетик был из лилий. Четыре по четыреста – сенсация в финале, Ведь Мушкетон, Базен, Планше, Гримо - всех обогнали! А у татами для сумо Портос сидит рыдает – Ему до веса Горанфло два пуда не хватает! Конкур в программе. Нет коней! Лишь два седла - улика. И Морвилье виновников разоблачает лихо: Одного проиграл Атос (спортсмен! - опять под хмелем!), Другого съели (допингом) Шато-Рено с Моррелем! Полуфинал второй: Бюсси фехтует с Д,Артаньяном, Не победить, а проиграть стремятся оба рьяно: « - Вы победили! - Нет, граф, Вы!»- К чему все эти «тОрги»? - В финале ждет Шико! Давид – после финала… (в морге). «Анжу» - «Миньоны», счет 0:0. Келюс, удар! эх, аут. На ринге: Монсоро - Сен-Люк, хук справа и нокаут, На корте: Гиз против Анри, Наваррский лучше стонет… С Вами сегодня были мы - Алекс Дюма. и Рони.»
Женевьева: Жил отважный Дартаньян, Хитроумный интриган, Но упрям и терпелив, как таран. Лезть любил он на рожон, С каждым встречным дрался он... Но ни разу так и не был побежден. И в беде, и в бою, Напевал он всюду песенку свою: Дартаньян, Дартаньян, подтянитесь! Вы на службе самого короля! Дартаньян, Дартаньян, улыбнитесь! С вами милые и верные друзья! Годы шли и Дартаньян Перешел во вражий стан. Больше он не молодой мальчуган. Нет поблизости друзей, Дартаньяну все нужней Деньги, почести и множество вещей. Чтоб потом не скучать Дартаньян решил друзей своих собрать: Господа! Господа! Обертнитесь! Это я , ваш старый друг Дартаньян! Господа! Господа! Согласитесь! Кардинал нас пригласил и денег дал!
M-lle Dantes: Из дневника Вильфора На работу идти неохота: Как всегда, там донос на Кавота. На Мельянских аллеях живёт Криминальнейший в мире Кавот. И ещё у Данглара забота: Посадить не могу я Кавота, Так как нужно донос почему-то Отправлять лично в руки Камута.
Рони: Новогодний костюмированный концерт героев Дюма. (на сцене Генрих в костюме шута и Шико, в костюме короля. Песня «Погода в доме») - Какой прогноз у нас сегодня, Генрих, Наваррский, Гизы иль опять Анжу? - О, метр Шико, не портите мне нервы, Не трогайте помаду, я прошу!!! Главней всего – король… - Да, верно, Я даже знаю, кто из нас король… - Неужто Вы, Шикотус Первый?! - Нет, Генрих Третий, - это Вы, яволь! - Вообще-то всех главней – Дюма-писатель, Он нас зачал и, выносив, родил. - Ну почему тогда, скажи, создатель, Майеннского ты в люльке не убил?! - Главней всего друзья, наверно. - Но с ними нам не повезло… - Есть я и ты – Шико и Генрих… -У вас миньоны… -У вас – Горанфло… (на сцену выплывают в сарафанах и кокошниках Марго, Диана Монсоро и Констанция Бонасье, песня «Огней так много золотых») Огней так много золотых На улицах Парижа-то, Парней так много холостых, Что верности не выдержать. Ла Моль, Бюсси и д,Артаньян Мужчины просто классные, Не шерше вы других ля фам, Ведь мы уже согласные. А вам, мужья, к лицу рога – Напрасно нас ругаете: Коль трудно заколоть врага, Так насмерть забодаете… Нас сравнивают с Помпадур, Но мы не виноватые, В Париже справиться с ля мур Труднее, чем в Саратове. ( на сцену выходят трое мужчин, одетых в костюмы дроздов. Это Гиз, кардинал и Майеннский. Притаившись за елкой, их внимательно слушает Шико. Песня «Дрозды») Гизы: Вы слыхали, как поют дрозды Католические всё частушки? В Лотарингии у них гнездЫ – гы-гы-гы Шико: А в Париже, стало быть, кормушки… Гизы:В генеалогических древАх Птицы явно выше чем цветочки… Шико: Узнаю я двух по голосам а-а-ах Ну, а третьего – по пятой точке… Гизы: Вы слыхали, как поют дрозды? Вторит песням их святая Лига: Гизам – власть, Наваррскому – кранты гы-гы-гы, Постриг – Валуа… Шико: Нет, Гизам – фига. (на сцене Миледи, Екатерина Медичи и госпожа Вильфор в костюмах трактирщиц. Они встают за стойку, каждая по очереди угощает подруг пивом. Звучит песня «Губит людей не пиво») Миледи: С детства я точно знаю, Истину ищут где. Яд свой я растворяю, В винах, а не в воде. Была Бонасье красива, Винтер мой был богат… Губит людей не пиво И не вино, а яд! Екатерина Медичи: После таких вливаний Зять незабвенный мой, Не оценив стараний, Ходит пока живой: Не заразило чтиво, Не взял и опиат… Может, подсыпать в пиво Генриху новый яд? Госпожа Вильфор: Я к дате новогодней Пиво сварила вам, (Рецепт дал Адельмонте) Девочки, пьем до дна! (Миледи и Медичи, выпив, падают замертво) Ой, как же некрасиво, Я подвела девчат… Вроде ж варила пиво – Вновь получился яд! (Появляются Келюс, Можирон, Шомберг и Эпернон в костюмах летчиков. Песня «Первым делом – самолеты») Мы друзья, очень важные птицы, Вознеслись выше прочих дворян. Как Сен-Люк мы не стали жениться, Мы вообще и не смотрим на дам! Потому, потому что мы миньоны, Лувр для нас, Лувр для нас аэродром Первым, сотым, тысячным – дела короны, Ну а девушки, а девушки – потом. Нужно силу беречь, чтобы драться И разбить всех ГизОв и АнжЕй, Мы решили пока не влюбляться Даже в самых красивых пажей. Потому, потому что мы миньоны, Лувр для нас, Лувр для нас родной барак, Первым, сотым, тысячным – дела короны, Ну а девушки, а девушки – никак. Нежный образ в сердцах приголубишь (приголубишь – хороший глагол), Нынче встретишь, увидишь, полюбишь, А назавтра он (образ) ушел… Потому, потому что мы миньоны, Любим небо за самый лучший цвет, Любим Генриха не только за мильоны, Ну а девушек… а девушкам - привет! От души счастья и любви желаем, Много денег и мира на земле, Всех мужчин мы с Новым годом поздравляем! …Ну а девушек, а девушек – вдвойне!!!
Рони: Куплеты (по мотивам "Графа Монте-Кристо". Исполняют Шато-Рено и Бошан) Тыц-тыц-тыц-тыц Тыц-тыц-тыц-тыц - У рыбачки Мерседес Из сетей ушел Дантес. - Та, забив на одного, Ставит сеть на Мондего. -Чтоб миллиардером стать, Объявленье надо дать: - «Требуется камера По соседству с Фариа». - Кто: Дантес или Бертуччо, Месть или вендетта? - Тот отрыл богатый клад, Этот – Бенедетто. - Стать миллионером графу Подсобила Гайде. - На её наряды он Спустил миллиарды. - Чувствует Франц Эпине: Растут крылья на спине, Взмах крылами – и паришь… - Да, забористый гашиш. - Нуартье гордится сыном – Тот ведь роялистов кинул… - И лежит в одной палате С Бонапартом (рядом, кстати). - Похудел барон Данглар, Лишним фунтам – амба. - Лучший в мире диетолог – Дон Луиджи Вампа. - Мы пропели Вам куплеты, Говорим – оревуар. - Побежали к Монте-Кристо Получать наш гонорар.
M-lle Dantes: САМОДОВОЛЬНОЕ ДАНГЛАРОВСКОЕ Кому чины, кому награды, Кому засесть в Вильфоровом бюро, А мне в "Резерве" ничего не надо, А мне - чернила да перо. Не для крыла перо мне надо, Не для того, чтоб совершать добро. Кадруссу - литра оранжада, А мне - чернила да перо. Зажёгся Марс на синем небе, Звезда к Фернану плюмкнула в ведро. Пускай Дантес привозит письма с Эльбы, А мне - чернила да перо. "Дантеса мне не надо даром, Таких, как он - в мешок бы да с ядром!" - Поёт Фернан садюшки под гитару, А мне - чернила да перо. Я напишу по скользкой теме Один донос, устроенный хитро. Вот почему Дантесу - все проблемы, А мне - чернила да перо. 01 Зеленое перо.mp3
мать Людовика XIV: Подлинная история исчезновения буланого жеребца Фанфик из области ненаучной фантастики, написанный матерью Людовика XIV на основе реальных событий По дороге из Менга в Париж д'Артаньяну было очень скучно. Все, что мог он спеть про Гасконь и огонь в жилах, он уже спел, и ему было совершенно нечего делать. Поломанная шпага еще больше усиливала меланхолию признанного холерика. Внезапно гасконцу пришла в голову гениальная идея. "Мне нужно с кем-то поговорить!" - понял д'Артаньян. "Но с кем я могу поговорить, когда у меня никого нет?" Размышления о том, с кем бы поговорить, заняли еще полчаса. Затем будущий мушкетер понял, что единственный, с кем он может поговорить - это его буланый жеребец. Но жеребцы, как известно, не разговаривают. Даже буланые. "Значит," - догадался д'Артаньян, "надо научить его разговаривать". И гасконец начал учить лошадь разговаривать. Жеребец оказался способным учеником, и вскоре он уже научился говорить слово "Сена!". На что д'Артаньян неизменно отвечал "Нет у меня сена!" Так они и ехали. Ничего другого коняга учить не захотела, поэтому диалог звучал примерно так: - Сена! - Нет у меня сена. - Сеееееена! - Да нет у меня сена, идиот непарнокопытный! - Сена! Сееееееена! - Ах ты, ... , волчья сыть, травяной мешок! - Сена!!!!!!!!! В это время д'Артаньян и его весьма образованное жЫвотное въехали в Париж. Гасконец уже успел слегка ошизеть от постоянного требования сена, и жалел о том, что вообще научил буланого жеребца разговаривать. Буланый жеребец увидел реку. Ему захотелось показать свою образованность, и он заметил, указывая мордой на самую знаменитую реку во Франции: - Сена. - ЧТО? - заорал д'Артаньян. - Да достал ты меня уже своим сеном! Нет у меня сена! Приедем к господину де Тревилю, там будет тебе сено! Жеребец обиделся и стряхнул своего злобного хозяина в реку. И убежал в неизвестном направлении. А д'Артаньян, мокрый и злой, кое-как вылез из реки и поперся к господину де Тревилю. В это время гасконца заметил галантерейщик Бонасье. - Послушайте, сударь, неужели вы хотите появиться перед господином де Тревилем в таком виде? - А? Что? Что вам не нравится в моем виде?! И откуда вы знаете?... - Мне об этом рассказал ваш конь, сударь. Очень образованный конь. Он сказал, что стряхнул вас в Сену и теперь жалеет об этом. Бедный гасконец чуть в обморок не упал. Рядом с Бонасье стоял его собственный конь с виноватым выражением морды. - Послушайте, у вас не найдется чистой одежды и нормальной шляпы в долг? - бодро спросил д'Артаньян. - Все что угодно, а так же комната наверху. Здесь такой вид из окна... А воздух! Лучшего воздуха вы не найдете во всем Париже. А вот взамен я попрошу всего лишь вашу лошадь. - Берите ее! Насовсем! - выдохнул д'Артаньян и рванул переодеваться. Когда он, уже в сумерках, несся к де Тревилю, вслед ему несся дуэт Бонасье и жеребца: - Настоящий мушкетер!!!!
Рони: В теме «Я знаю пять»… уважаемая Anetta предложила повспоминать детские считалочки... Вот небольшая рифмовка Считалочек героев Дюма. Считалочка Гизов («наглый плагиат») «Зернышки в кармане кто найти готов? В торт запек кондитер двадцать пять дроздов. Вырвалось из торта птичье тюр-лю-лю, Снилось ли такое блюдо королю?» Можерон с Шомбергом ели фу-а-гра, Келюсу с д,Эперноном нравилась икра , В кабаке с монахом пил вино Шико, Дрозд туда и сразу хвать за нос его. Впредь совать не будет длинный нос свой шут - Гизам - королевство. Валуа – капут. Считалочка Шико. Давид ехал темным лесом, За каким-то интересом, При кинжале и при шпаге Вез он важные бумаги, За ним я и Горанфло - Николя не повезло! Ты, Майенн, имей в виду - Ждет тебя Давид, в аду. Считалочка Анжуйского. На золотом крыльце сидели Те, кто смертельно мне надоели: Трое на Г, но понятно ежу, Лучше их умный и милый Анжу! Верю: Франциску обломится трон Генрихи (трое), пожалуйте вон! Считалочка Фариа Раз-два-три-четыре-пять, Сколько мне еще копать! В каждой камере – Дантес!! Приходи скорей уж, С!!! Считалочка Мордаунта. Вышел Джонни из тумана, Вынул ножик из кармана: Буду резать, буду бить, Что б за мамку отомстить, Кого первого – вопрос? Выходи что ль ты, Атос! Считалочка миледи. Эне-бене-раба, Винтер-квинтер – жаба, Дю Валлон-балон – осел, Де Эрбле-суфле – козел, Де Ла Фер-махер - алкаш, Д,Артаньян-баян – дураш Ка, палач-калач – свинья, - Всех переживу вас я! Примечание модератора: последний куплет убран по согласованию с автором
Snorri: "Как Карл-царевич за невестой ходил" Было у царя Якова три сына: средний умный был детина (потому что девочка), старший был и так и сяк и помер странно, младший рос мальчиком тихим и послушным. Решил царь наследника женить. Вызвал к себе Егора-стрельца, удалого молодца, лицом пригожего, волоокого да русокудрого, отчего говорили, что не только верой и правдой служит царю стрелец, но и другими частями организма богатырского. Спрашивает у него Яков: - Женить царевича пора. Как там у него на амурном фронте? Как схватился Егорка за волосы, да как начал причитать: - Не вели казнить, царь-батюшка, вели слово молвить! Худое рекут про Карла-царевича. Он же ж хрен знает в кого такой уродился: девок сенных не тискает, все боярским дщерям вирши собственного сочинения читает, конхветы да цветочки дарит. Смеются при дворах европейских, мол, не будет царь Яков внучат нянчить. Испугался царь, неужто в него сын пошел, велел царевича кликнуть. - Ты чего, - говорит, - царский сын, в монахи собрался?! Я те соберусь! А ну встал и пошел девиц лобызать да излишествам с ними нехорошим на сеновалах предаваться! Заплакал Карл-царевич: - Государь мой батюшка, не вели казнить! Но до свадьбы же нельзя... Стукнул Яков кулаком по столу, сделал морду зверскую, выругался для убедительности по-шотландски. Царевич поник головой, а Егор-стрелец ему девку красную подсунул, боярыню Фрэнсис Говард, телом пышную да лицом белую. Народилась у нее от Карла-царевича дочь, кою отдали в семейство кармартенширское, а отец ейный туда червонцы с гонцом засылал. Обрадовался царь: будут у него и другие внуки, надо наследника женить! А в невесты сыну выбрал царевную гишпанскую. Заслал сватов к брату ее, но не спешили бояре местные на брак с иноверцем соглашаться, все тянули да канючили. Тогда сел Карл-царевич на коня, взял с собою Егорку-стрельца и пятерых холопов да и в путь пустился. Проезжал он через стольный град Париж, зашел во дворец царский, назвавшись Джоном Смитом, увидел царя Людовика. - А что это он недовольный такой? - спросил царевич у Егорки. - Да мамка евойная просит в боярскую думу взять митрополита Ивана, говорит, зело умен да изворотлив, чертяка, а царь супротив того стоит, потому как сказывают, будто митрополит с мамкой его сожительствует. Ну и сожрал, наверное, фрухтов заморских, киву там или бананьев. Поглядели царевич со стрельцом, как хранцузы танцы танцуют, да и поехали далее, до стольного граду Мадрида. А там его царь гишпанский Филипп привечает, главный боярин Оливарес руку лобызает, на корриду его водят, лопедевеговы стихи читают, Веласкес парсуну с его физии рисует, кою теперь днем с огнем не сыщешь, в общем, обеспечили гостям культурную программу. Да только Марьи-царевны почти не видать, то в карете проедет и ручкой помашет, то среди толпы старых хрычовок его принимает и слова при этом не скажет. - Филя, - говорит Карл царю гишпанскому, еле шевеля языком после очередной трапезы, - когда с сестрицей твоей свадебку сыграем? Чавой-то не видать ее совсем. - Стесняется девка, - замялся царь и убежал в балаган, где актерки местные его любо-дорого привечали и не по етикету ласкали. Тогда присоветовал ему Егор-стрелец без зову явиться пред ясны очи Марьи-царевны да и в любви ей неземной признаться. Подсадил он Карла, чтоб тот через стену в царский парк перелез. И приземлился царевич посреди кипарисов и прочей экзотической зелени, и подбежал к Марье, и как залопочет на гишпанском наречии, мол, сеньорита, люблю-жить-не-могу-пошли-скорее-к-участковому-он-нас-распишет. Да только испугалась Марья-царевна акцента аглицкого, чувств лишилась, а карлица ее говорит царевичу, уходи, мол, от греха подальше. Пригорюнился Карл, впал в депрессию. А Егорка его утешает: - Не печалься, барин, будет тебе жена гишпанская! И пошел боярыню Оливаресову окучивать, вокруг нее павлином ходить да кренделя выделывать, что супругу ейному не понравилось. Говорил Оливарес царю гишпанскому: - Ты, царь-батюшка, стребуй с ворогов еретических послаблений для единоверцев наших, да таких, чтоб они в жизни не согласились. И началась тут канитель бумажная и дискуссии полуночные. На все Карл-царевич согласился, потому как думал, что влюбился, да только боярин Оливарес потребовал, чтобы Марью в Гишпании год после свадьбы держали. Сама царевна в истерике бьется, мол, лучше куколь монашеский на голову оденьте, но Би-Би-Си смотреть не буду! Рассвирепел Егорка-стрелец, которому жена Оливаресова дала от ворот поворот: - За кого это он нас держит, за холопов каких убогих?! Ишь ты, раскатали губу габсбургскую! А ну поехали домой! Карл-царевич вздохнул, сел на отцовский корабль да и поплыл до дома. А боярин Оливарес руки потирал да вслед англичанам приговаривал: "Хороша Маша, да не ваша". И вернулся царевич домой, и народ его с веселием встречает, Егора-стрельца на руках качает, приговаривая: - Спас ты нашего царя будущего от напасти католической! Яков-царь сына лобызает, слезу старческую пускает, но про женитьбу не забывает. Посидели они, подумали, к кому сватов на сей раз засылать. - Не хочу, - говорит царевич, - с немецкой фройлян путаться, не комильфо это для царя аглицкого, будет только пиво пить да сосиски трескать. Мне духовность, понимаешь, нужна... - Дык бояре наши, люты вороги, иуды-предатели, добрую протестантку в царицы захотят, - встрял в беседу Егорка. - Цыц! - прикрикнул на него царь. - Будем сватать Генриетту Генриховну, сестру царя хранцузского. На том и порешили. А дальше была уже совсем другая сказка.
Рони: Мать Людовика XIV , Женевьева, Джоанна, М-llе Дантес, Клинок, Lavalier, Margarita_ Lunae, Луиза Водемон, огромное спасибо за столь лестные слова моим считалочкам. Может быть, кого-то позабавит и этот Диалог одной супружеской пары (на мотив «Леди Гамильтон»). - Леди де Ла Фер, это же клеймо На плече у Вас левом… - Я с утра в салон съездила с Гримо, Чтоб тату для Вас сделать… - Леди де Ла Фер, из алмазов, да? - Две подвески … Где взяли?!! - Не срезала я, что за клевета, С Бекингема так спали… - Леди де Ла Фер, как это понять: Видели здесь кардинала... - Заходил на миг, чтобы передать На закуску Вам сало. Леди де Ла Фер, вижу на окне Странных песенок тексты… - Фельтон тут на днях забегал ко мне, Чтобы спеть псалмы вместе. - Леди де Ла Фер, это не смешно, Сломан почему принтер?! - Потому что мне сцену из кино Показал на нем Винтер. - Леди де Ла Фер, прекратить фигню! Слышал я шаги ночью… - Это мне Рошфор подложить свинью Приходил – он псих, точно. - Леди де Ла Фер, это все обман – Вот лежат штаны Варда! - Эти? не его. Эти д,Артаньян Позабыл. - тогда ладно. - Граф мой де Ла Фер, я должна спешить, Не скучай один, милый, К ужину не жди, что тебе купить? - Мне? веревочку, с мылом.
полная версия страницы