Форум » Наше творчество » Дневники Сами-Знаете-Какого виконта. » Ответить
Дневники Сами-Знаете-Какого виконта.
варгас: Идеи «мемуаров» и «дневников» на форуме оказались заразны. Не минула эта «инфекция» и меня. У нас была прекрасная тема творчества «Трудное детство Рауля де Бражелона» к сожалению сейчас не заслужено оставленная. Я прелагаю продолжить забаву в ином ключе.
Nika: Анна Женевьева пишет: Есть такие, что одиночество за благо почтут... Есть, но к виконту это явно не относится--по крайней мере к виконту из этой темки
Анна Женевьева: Nika пишет: Есть, но к виконту это явно не относится--по крайней мере к виконту из этой темки Согласна! Вообще мне этот юный господин начинает нравиться...
Nika: 27 сентября, 1640г, утро. Вчера вечером ко мне зашел господин д'Эрбле. Он сказал, что в своей комнате услышал, как я плачу и ему стало меня жалко. Я попросил его, чтобы он сказал господину графу, что я буду хорошим мальчиком, но господин д'Эрбле ответил, что это семейное дело и он не может в это вмешиваться. А он мне может только рассказать сказку. Господин д'Эрбле рассказал сказку про то, как четверо отважных рыцарей ни на секунду не задумавшись о злых волшебниках поехали в очень опасное путешествие, чтобы спасти честь прекрасной королевы. Господин д'Эрбле закончил сказку на самом интересном месте--когда один из рыцарей заперся в погребе с вином и стал там ждать своего друга. Господин д'Эрбле обещал закончить завтра и потом рассказать еще кучу сказок про отважных рыцарей. Уходя, господин д'Эрбле посоветовал мне подумать перед сном над тем, что отважных рыцарей было четверо...
варгас: 29 сентября 1640 года. Сегодня получив письмо, уехал г-н дЭрбле. Сказку он мне так и недорассказал.… Перед отъездом зашел ко мне в комнату с большей шкатулкой черного дерева, сказал, что хотел бы сделать мне подарок. Когда я открыл шкатулку, я даже не поверил своим глазам! Настоящий пистолет!!! И такой красивый с перламутровыми вставками и вензелем RB! Г-н дЭрбле сказал, что мой опекун разрешил и одобрил его выбор, хотя и считает такой подарок преждевременным. И предложил научить меня стрелять. Я ответил, что с удовольствием, но только с позволения г-на графа. Тогда г-н дЭрбле рассмеялся и сказал, что это благоразумно, и мы немного отложим урок. Вечером господин граф был задумчив и немного печален. Он долго сидел в библиотеке, но не читал, только перелистывал страницы книги с гравюрами. Он уже не сердится на меня, и согласился почитать на ночь. Но потом отложил книгу, взял меня на руки и сказал, что хотя я и проказник и не всегда послушен, он очень любит меня, я ему очень дорог и он счастлив, что у него есть такой воспитанник которым он думает, будет гордиться в будущем. Я тоже очень очень люблю его!
Стелла: Варгас ну почему так мало! Я как голодный кот рыскаю по форуму-чего б съесть вкусненького а тут положили кусочек-и все.
Nika: Стелла А к мадам Калантэ у вас никаких претензий нет и быть не может?!!!
Стелла: Я тихо надеюсь что сегодня ночью там родится продолжение.
Nika: Стелла надеюсь вместе с вами
Анна де Ла Фер: Стелла Nika Можно, я понадеюсь вместе с вами ?
Рене Д'Эрбле: И я!
Анна Женевьева: варгас замечательно...
Nika: 29 сентября 1640 года, вечер. Я спросил господина графа, не знает ли он окончания сказки про отважных рыцарей. Господин граф засмеялся и сказал, что в сказке все закончилось хорошо, рыцари спасли честь королевы, а самому молодому и самому храброму рыцарю досталось в награду от королевы драгоценное кольцо. Но что на сегодня с меня хватит, а если я буду стараться быть хорошим мальчиком, то он расскажет мне еще много историй про отважных рыцарей.
варгас: 30 сентября 1640 года Сегодня господин граф сказал, что завтра рано утром он уезжает с Гримо. Он очень надеется на моё благоразумие и послушание, и что, вернувшись дней через семь, найдет меня здоровым, уроки будут приготовлены, и замок не будет лежать в руинах. Я обещал. Что бы мне не было скучно, опекун оставляет книги и учебники с заданием. Судя по отмеченным страницам, мне будет очень весело.
Анна Женевьева: варгас пишет: замок не будет лежать в руинах Бедный замок.
Рене Д'Эрбле: Анна Женевьева пишет: Бедный замок А уж Атос...
Nika: варгас пишет: Судя по отмеченным страницам, мне будет очень весело. бедное дите... девушки, я понимаю, что до этого счастливого момента еще далековато, но мечтать не вредно--а как мы представляем сцену, когда Рауль узнает, что граф на самом деле родной папа?
Анна Женевьева: Nika пишет: бедное дите... зато умным вырастет, как папа...
Nika: если бы он вырос как папа... все, молчу, молчу, а то получится другая тема
Стелла: Ну юный вундеркинд наводящие вопросы может начать задавать уже в ближайшем будущем.И отписка в виде капусты Атосу явно не светит.
Nika: Стелла а кстати, спасибо за подсказку. Надо подумать в том направлении...
Señorita: 4 октября 1640 года. Три дня, пока господина графа не было, я описывать не буду. А что писать-то, когда одна скука да и только. И дождь еще. И Блезуа Жоржетта заперла на кухне и велела ему там чистить кастрюли, она вообще всегда злится, если видит его в комнатах. Нечего, говорит, тебе (ну, не мне, а Блезуа то есть) тут делать. Одним словом, пришлось читать книги, которые господин граф оставил. А что еще-то? Зато, когда господин граф вернулся, он похвалил меня, сказал, что очень мной доволен. И что так гораздо лучше, чем когда я котов в кладовой запираю (между прочим, это не я вовсе!), или еще что похуже. А я был доволен еще больше, что он так мне сказал. Еще граф пообещал мне взять на прогулку верхом. Но вчера утром граф был занят и прогулку пришлось отложить, граф сказал – до вечера. Вернее, до «перед ужином». Но все равно страшно долго. После завтрака Жоржетта отправила Блезуа в деревню, за свежим молоком (терпеть не могу молоко!). Я спросил, можно ли и мне тоже пойти, все равно же до «перед ужином» далеко еще. Граф разрешил, и мы пошли. Уже когда возвращались и шли мимо старого дома, то какие-то незнакомые мальчишки, которые сидели на заборе и смотрели, как Блезуа несет кувшин с молоком, стали кидаться в нас чем-то и кричали при этом, что Блезуа - барт..батр...бастард, вот. Блезуа покраснел и ничего им не ответил, а когда я хотел объяснить им правила поведения воспитанных молодых людей (как всегда мне господин граф выговаривает, если я что-то не то делаю), то он просто взял меня за руку и шепнул: «Пойдемте отсюда, господин Рауль», и пока мы шли он больше ничего не сказал. А потом, уже дома, я увидел, как он сидит один во дворе и плачет. Я спросил, что случилось, но он ничего не ответил и убежал. Тогда я понял, что, наверное, это из-за того, что те мальчишки сказали, наверняка, что-то обидное. Я спросил вечером у графа, что это за слово барт…бастард, а он почему-то вдруг стал каким-то…не сердитым, нет, а так – словно я его обидел или огорчил. Я думал, что он станет бранить меня, но он посадил меня на колени и спросил, откуда я узнал это слово, кто мне его сказал. Я все ему рассказал, а господин граф почему-то долго молчал и смотрел куда-то в сторону. А потом отчего-то очень тихо велел никогда больше не повторять таких слов невесть за кем, потому что оно обидное и произносить его просто неприлично, а те мальчишки просто невоспитанные грубияны. Надо будет рассказать об этом Блезуа, чтобы он не плакал больше.
Стелла: И это только цветочки-а ягодки -впереди. Это между прочим к вопросу о дискуссии бало ли со стороны Атоса трусостью говорить виконту правду!
Стелла: Простите за описку. Я конечно же имела в виду НЕ говорить правду.
варгас: 12 октября 1640 года Два дня назад мы ездили в Блуа. Когда были в лавке мадам Сурже, господин граф выбрал замшевые серые перчатки, шитые серебром (такие красивые!), но потом отложил их т.к. мадам хотела за них слишком дорого. И мне захотелось подарить их опекуну на Рождество. Но у меня нет денег. Они мне в общем-то и никчему – одежду, обувь, игрушки всё покупает г-н граф. Но ведь перчатки темболее такие красивые просто так никто не отдаст! Я хотел спросить у Гримо, есть ли у него деньги и не мог бы он дать мне на перчатки, но потом подумал, что тогда это будет его подарок, а не мой. Дома я стал расспрашивать Блезуа, где можно взять денег. Он хмыкнул, сказал, что надо заработать или что нибудь продать. А вечером, когда мы вновь ходили с Блезуа за молоком, я увидел странного торговца. У него было много всяких вещей на тележке. Он ходил по дворам и предлагал что-нибудь купить и покупал старые вещи сам. Я так обрадовался и спросил, не купит ли он что-нибудь у меня. Он оглядел меня и переспросил что. Я не знал, но мы договорились, что на утро он придет к замку, а я придумаю. Я всё время думал, что бы можно продать и г-н граф поинтересовался, что это я притих и не пора ли мне в постель т.к я, наверное, очень устал за день. Когда он, пожелав мне спокойного сна, задул свечу, я понял! Старые подсвечники из комнаты для гостей! Большие, темные и тяжелые. Они никому не нужны и денег за них должно хватить на подарок! И утором когда я принёс их старьёвщику (Блезуа сказал, что так называется тот человек) он очень обрадовался, быстро спрятал подсвечники в мешок и дал мне несколько монет. И когда днем Гримо уезжал в Блуа я попросил его купить те перчатки г-ну графу. Но он подсчитал деньги и сказал, что этого очень мало. Я так расстроился, что даже заплакал. Тогда Блезуа сказал, что можно поискать деньги. Иногда в карманах могут оставаться монеты и после обеда согласился мне помочь. Мы проверили почти все карманы в гардеробе опекуна, но ничего не нашли. И когда складывали уже все назад, не услышали, как вошел г-н граф. Блезуа хотел сразу уйти, но г-н граф перехватил его за шиворот и строго спросил, чем это мы тут занимаемся. Я молчал т. к не мог всё рассказать, не сказав, зачем мне деньги, а Блезуа испугался. Так как мы молчали, господин граф сказал, что он потом разберётся с Блезуа, а мне велел немедленно идти к нему в кабинет. В кабинете на столе я увидел те самые подсвечники, которые продал старьевщику. Оказывается, Гримо купил их т.к увидел отчеканенный герб. Г-н граф был очень сердит, он потребовал всё объяснить ему, иначе сказал, что меня отстегает розгами и прикажет выпороть Блезуа. Я рассказал. (Если бы не Блезуа я бы не рассказал, но ведь не справедливо, что ему попадет из-за меня.) Господин граф вначале молчал, а потом обнял меня и спросил, сколько еще не хватает на подарок. Он добавит, и будет терпеливо ждать. И вообще лучше сразу было попросить у него, а не продавать серебряные подсвечники не рыться в одежде. Завтра Гримо всё привезёт мне.
варгас: 20 октября 1640 года Сегодня с ярмарки привели новую лошадь, Господин граф доверил покупку конюху Жерому так как сказал, что он лучше него разбирается в лошадях. (Не думаю. Мой опекун знает всё лучше всех) Его зовут Сарацин. Это арабский жеребец двухлеток. Он черной масти, красивый, сильный. Г-н граф сказал, что, да лошадь великолепна, но Жером дурень и куда смотрел Гримо т.к жеребец должен был предназначаться мне, а этот дьявол молод и вообще не знает седла. И он меня близко к нему не подпустит. Опять мне на Летти ездить, а она только в манеже переходит на галоп. Он, конечно, попробует заняться с ним, но ему хватает и других забот. Тут он посмотрел на меня и чему-то усмехнулся. Сарацин очень злой! Когда его запрягали, он укусил Жерома и лягнул Шарло. Но у г-на графа взял сахар и послушно пошел в манеж. Что там произошло я не знаю т.к меня опять отправили заниматься. Но потом г-н граф сильно хромал, а Сарацин был весь в мыле и еще раз хотел лягнуть конюха. 28 октября1640 года. Уже неделю Сарацина приучают к седлу. Он уже больше не злиться и даже радостно ржет, видя г-на графа. Но кроме манежа его никуда не берут. А сегодня опекун смотря мои тетради сказал, что и мне следовало бы познакомиться с хлыстом т.е с розгами т.к. слов я понимаю намного меньше. Это он сказал из-за клякс и ошибок, а я обиделся. 30 октября 1640 года Г-н граф сказал, что сегодня поедет на Сарацине гулять и возьмет меня. Но когда я хотел сесть первым в седло. Сарацин шарахнулся и показал зубы. Опекун сказал: «Этого еще не хватает!» но погладил его и просил быть «хорошим мальчиком» (совсем как меня). 2 ноября 1640 года Сарацин не любит меня. Никого не любит кроме г-на графа. Он слушается только его, только у него берет сахар и разрешает гладить себя. Г-н граф сказал, что хоть он и конь, но упрямства у него больше чем у осла, но меньше чем у меня. 5 ноября 1640 годаСегодня, когда Сарацин уже стоял оседланный т.к г-н граф собирался ехать в гости к маркизу де Лавальер, я подкатив к нему пустой бочонок сел в седло. Что тут было!! Сарацин как сошел с ума. Он ржал, метался, вставал на дыбы, прыгал. Я не знаю, как удержался в седле. Наверно потому что одной рукой схватил его за гриву. Я видел Сарацин встал и весь дрожит, а руки опекуна снимают меня с седла и пытаются разжать пальцы, что бы я отпустил поводья. Я очнулся только когда г-н граф умывал меня холодной водой и говорил, что всё обошлось, всё в порядке. Я заплакал, а он еще заставил что-то выпить меня и унес в дом. Он никуда не поехал, и весь день сидел со мной. Не бранил, но сказал, что продаст Сарацина. 8 ноября 1640 года Сарацин чувствует себя виноватым. Ластится к г-ну графу и даже не кусает Шарло. А у меня взял хлеб. Г-н граф сказал, что он ведёт себя так же, как я, когда провинюсь. Я не хочу, чтобы его продавали, и сказал г-ну графу, что м.б. мы подружимся. Он покачал головой и сказал – посмотрим. Но чтобы я больше один не подходил к жеребцу.
Nika: 10 ноября 1640 года. Сарацин стал спокойней--за те два дня, что я пролежал у себя, господин граф видимо ему окончательно понравился. Но господин граф сказал, что лучше все равно с ним расстаться, так как береженого бог бережет. Последнее я не очень понял, понял только, что Сарацина до конца так и не удалось приручить. Господин граф вздохнул и пробормотал, что если бы здесь был господин д'Артаньян, он бы не на секунду не сомневался, что это возможно... а так рисковать лучше не стоит, мало ли что может случиться. Я спросил господина графа, почему господин д'Артаньян к нему никогда не приезжал. Господин граф сказал, что господин д'Артаньян очень занят--он должен защищать короля и Францию. Я сказал, что наверное господин д'Артаньян очень-очень храбрый, но конечно, господин граф все-таки самый храбрый... и спросил еще, почему господин граф больше не защищает короля. Господин граф щелкнул меня по носу и сказал, что если я буду знать, то скоро состарюсь. Я сказал, что господин граф ведь знает все на свете, а совсем не старый, так что это не правда. Господин граф засмеялся и сказал что он устал и пусть меня сегодня Шарлотта укладывает, а он пойдет писать письмо господину д'Артаньяну.
Стелла: Это то самое письмо которое из траншеи улетело к испанцам?
Nika: Стелла если по датам совпадает, то видимо оно
варгас: 21 ноября 1640 годаСегодня на моего верного генерала напала вражеская армия! Или точнее мы попали в засаду ну, т.е. попал один генерал, а я пришел на помощь. Мы понесли потери (разбит кувшин с молоком) А меня ждет трибунал, т.к. мне то как раз и нельзя было оставлять занимаемые позиции, т.е. уходить с территории парка. А еще ранение. У меня синяк на руке и разбита губа. (Это мне камнем попали.) Что скажет господин граф догадаться не трудно, и завтра не возьмет гулять. Но так хотелось пройтись! Такой чудесный был день! Жоржетта сказала, что к ужину будет пудинг, и отправила Блезуа на ферму старого Пижье. Я вначале не пошел с ним, но хотел нагнать у старой мельницы. А он не стал ждать т.к Жожетта сказала ему - бегом. Он уже возвращался, когда на него напали те самые мальчишки, которые постоянно дразнят его. Я увидел, как он дерётся один с тремя, и бросился на помощь! Ух, и огрел я одного палкой! А он меня оттолкнул и хотел пнуть. Но Блезуа закричал, что бы меня не трогали, что господин граф им головы оторвёт. Они побежали, только один камнем еще бросил. Хотел в Блезуа, а попал мне. Когда мы домой пришли, Жоржетта ахнула и села мимо скамьи. Блезуа ей сказал, что я упал. (Так мы еще дорогой договорились. Но опекуну я лгать не буду. У меня всё равно не получится.) Жоржетта осмотрела Блезуа и сказала, что падали мы где-то вместе и схватила метлу. Но тут пришел Гримо. Он сказал: «Ого!» и увёл Блезуа, а меня Шарлота заставила держать лёд и примочку у губы. Господин граф приехал только к ужину. Жоржетта ему конечно сразу нажаловалась. Он осмотрел мой синяк и губу и сказал, что выгляжу я великолепно, как раз для завтрашнего визита к герцогу де Барьбье. А потом попросил всё рассказать ему. Я честно рассказал и про Блезуа и про драку. Опекун только качал головой. А потом сказал мне, что я поступил как настоящий дворянин. Так как нельзя было не вступиться за Блезуа, нельзя проходить мимо, когда видишь, что обижают слабого и бьют невинного. А потом я слышал, как он сказал Гримо, что бы он принял меры, чтобы Блезуа оставили в покое. Чтобы моему верному генералу и фуражиру более не угрожала никакая опасность. Гримо сказал только: «Уже».
Señorita: 23 ноября 1640 года Вчера мы ездили в гости к герцогу де Барбье. Там было довольно весело, я даже и не ожидал. Вообще, не люблю гостей, потому что когда они к нам приезжают, то это - хуже некуда: взрослые сначала полдня сидят в гостиной и говорят, говорят, говорят о чем-то скучном и непонятном, а потом идут обедать и снова говорят. А мне, после того, как я вежливо поздороваюсь со всеми и выслушаю, например, от госпожи де Лавальер всякие глупости вроде того, что я «так вырос, скоро совсем взрослым стану», – она всегда, как приезжает, так постоянно это говорит, - велят идти к себе. И господин граф день-деньской занят гостями, а я сижу в комнате один. Я думал, что если мы сами в гости поедем, то это будет то же самое. Хотя, справедливости ради стоит сказать, что господин де Барбье мне нравится куда как больше всех остальных соседей, что к нам приезжают. Во-первых, он не повторяет без конца «как я вырос», как госпожа де Лавальер, и не ерошит мне волосы, восклицая: «ах, какое очаровательное, милое дитя», как госпожа де Леони. Странная она вообще: приезжает к нам чаще остальных, иногда даже когда ее никто и не звал; один раз даже подарила мне солдатиков, правда, я их потом Блезуа отдал. Они ему понравились, а мне почему-то вовсе не хотелось ими играть после того, как она господину графу сказала, что ему со мной наверняка одному тяжело, и что «ребенку нужна материнская забота». Граф ответил что-то такое…я не совсем понял, что-то вроде «бог располагает», а мадам де Леони ему улыбнулась. Она всегда ему улыбается как-то…странно. Не люблю я ее, одним словом! И не хочу, чтобы она к нам приезжала. Но об этом я никому не рассказывал, даже господину графу, вдруг ему не понравится. Так вот. Господин де Барбье – он совсем не такой, он очень добрый и он всегда со мной здоровается и говорит так, словно я совсем уже взрослый. И то, что мы едем к нему, а не к мадам де Леони, меня обрадовало. И когда мы приехали к нему домой, то взрослые, как всегда, расположились в гостиной и стали беседовать об урожае, а меня герцог познакомил с двумя мальчиками – своими внуками. Их зовут Жан-Луи и Луи-Андре. Жану-Луи уже скоро девять лет, но он совсем не задается, и показал мне свою шпагу, и даже дал подержать; Луи-Андре – его младший брат, ему тоже шесть, как и мне. Они живут в Париже у своего дяди, а сейчас приехали погостить к дедушке. Пока взрослые разговаривали, мы с ними очень быстро познакомились и решили поиграть в штурм крепости (на улице в это играть куда как интереснее, чем одному в комнате). Военные действия развернулись на заднем дворе, и все шло хорошо. Вражеский курятник, то есть, крепость вражеская, которую изображал курятник, почти пала, куры, то есть, испанцы уже почти сдались, как вдруг выбежала кухарка господина де Барбье и закричала, что она сейчас кого-то отшлепает, если этот кто-то не прекратит кур гонять. Интересно, она не сестра нашей Жоржетты? Потом во двор вышли господин де Барбье и господин граф. Граф сказал, что он не ожидал от меня такого поведения, а господин де Барбье сказал ему, что «все они одинаковые и не стоит на них (то есть на нас с Жаном-Луи и Луи-Андре) сердиться». Граф усмехнулся и ничего не ответил, и они пошли в дом. Словом, день прошел просто замечательно. И самое главное – у меня теперь есть целых два друга!
полная версия страницы