Форум » Наше творчество » Шпага More- начало пути » Ответить
Шпага More- начало пути
Констанс1: Фэндом: даже не знаю. История происходит за 46 лет до начала ТМ А. Дюма . Это продолжение моего фика'' История шпаги графов де Ла Фер ''
Констанс1: Какой-то вирус сьел текст.Перевыложу в ближайшие дни.
Диамант: Ждем!
Констанс1: Глава1 Начало пути. Итак, мы прибыли во Францию морем. (Морем же я и покину ее через 80лет, чтобы остаться в песках Джиджелли), но не будем пока о грустном… Высадившись на берег, ехали верхами, вместе с тремя слугами, которые с верховыми лошадьми и повозкой, запряженной крепкой лошадкой местной породы, поджидали посланца в порту Тулона. Оттуда до Ла Фера добирались три недели. Управляющий, сразу по прибытии, явился к хозяину, доложил, что поручение выполнено и показал ему меня. Граф де Ла Фер долго меня разглядывал, щелкал по клинку ногтями, прислушивался к возникавшему звуку, пробовал клинок на гибкость, взялся за эфес, ухватился покрепче, встал в кварту, сделал несколько выпадов и, видимо, не был разочарован. Понравилась ему и насечка на клинке и накладка на ножнах: сокол, сидящий на ветви дерева. - Точно мой сын!- пробормотал он.- Вот сейчас расправит крылья и взлетит свободно. Эти слова слышала только я. И я поняла, что меня привезли в подарок для сына и наследника графа де Ла Фер. Так началась моя личная история, история шпаги, которой было суждено стать последней родовой шпагой графов де Ла Фер.
Констанс1: В то время замок только приходил в себя после того как его захватили гугеноты,в отсутствие графа и его сына, которые находились, кажеться; граф при особе короля Генриха3 , а его сын гостил у родственников в Берри. Король Генрих3 осадил Ла Фер вместе со своими Миньонами. Тогда шла 7-я Религиозная война во Франции. Как я уже сказала, 29 ноября1579г. Ла Фер, в отсутствие хозяев, был внезапно взят вождем протестантов Конде.В 1580 г. , осада Ла Фер Католической Лигой называлась ‘’ бархатной’’.Герцоги д Эпернон , де Жуаез и другие молодые знатные господа приехали туда в сверкающих экипажах, с огромными продовольственными обозами и в сопровождении дам. И все же осада была длительной, с 20 июня по 31 августа 1580г. В этой бархатной осаде увеселения сменялись артиллерийскими обстрелами, в ходе которых осаждаемые потеряли4000 человек,а осаждающие 800. Повсюду писали и говорил что злое чудовище сожрало и сторонииков Конде, и приверженцев Генриха3.Замок Ла Фер получил прозвище ‘’ Fera’’( Железное Чудовище).После некоторого приведения в порядок, Генрих3 вернул ключи от замка его законному владельцу, графу де Ла Фер. А граф вернул из Берри своего сына Огюста- Ангеррана, которому 13 октября 1580 г должно было сравняться 16 лет. Граф собирался громко отпраздновать освобождение своего родового замка и 16-и летие своего сына и наследника. В замке царили шум, гам и суета. Так чистили, мыли белили, красили, чинили поломанную мебель и утварь. Каждый день в замок приезжали телеги доверху груженные бочонками с вином и мешками с провизией. Конечно, многие придворные были приглашены на торжества, да еще стали приезжать родственники из Берри. Замок был полон народу. Но за несколько дней до начала торжеств, поручив общий надзор за всем своему управляющему,граф Оливье- Арман и его сын Огюст покинули замок и отправились в Амьен. Я покоилась в багаже у слуги, который их сопровождал. ________________________________________ Это сообщение свободно от вирусов и вредоносного ПО благодаря avast! Antivirus защита активна.
Констанс1: Переночевав в амьенской гостинице ’’Веселый мельник’’, Граф Оливье с сыном Огюстом подошли к возвышавшемуся в центре города огромному Амьенскому Собору. Я недаром сказала «огромному». Здание собора в Амьене потрясает и подавляет своими размерами. Собор ‘’ Нотр- Дам д'Амьен’’ является не только самым большим но и самым таинственным из всех готических соборов Франции. Отец и сын подошли к парадному входу. Слуга, который нес меня в кожаном надушенном футляре, намеренно чуть поотстал. С виконтом не было его обычной шпаги, но он, казалось, не обращал на это никакого внимания. Огюст, как завороженный, остановился и подняв голову, стал рассматривать три скульптурных портала, украшающих фасад. Он остановил взгляд на центральной фигуре портала, знаменитой статуе Благословляющего Христа. Представленного здесь Спасителя современники нарекли ’’ Благим Амьенским Богом’’. От всего его облика веет твердостью духа, наставнической требовательностью. Это чувствуется в плотно сжатых губах, в поднятой вверх для благословения руке, в решительности, с которой Амьенский Христос попирает символы греха и смерти: льва и химеру. Виконт долго глядел на скульптуру, а потом почтительно перекрестился и вступил, вслед за отцом, под прохладные своды Собора. Вход в собор обрамляют фигуры апостолов и святых, а наличники- сидящие фигуры химер. Они как бы готовят входящего к первой тайне и первому чуду собора. И чудо это — свет. Витражные окна-розы, выполненные в виде восьмигранного цветка шиповника, напоминающего только что распустившийся бутон и высокие стрельчатые окна тоже украшены витражами. Поэтому высокие своды собора казались затемненными и как бы покоились на стенах, излучая неяркий, переливчатый свет. А самой светлой частью был алтарь, освещенный окнами апсиды. В алтаре же заключена и главная Святыня собора, она же его вторая тайна: передняя часть черепа Иоанна Крестителя.
Констанс1: Отец и сын преклонили перед святыней колени в короткой горячей молитве. Было очень рано, молящихся в соборе было немного и виконт попросил: Отец, расскажите еще раз легенду об этой святыне. «»Мы не за этим пришли сюда сегодня, сын мой. И Вы уже десять раз слышали ее и от меня и от Вашего духовника и даже от Епископа Амьенского.«» «»Но я хотел бы послушать еще раз именно сегодня,«»- тихо попросил сын. Отец как -то пристально посмотрел на него и сказал: «»Ну что ж слушайте. Легенда об этой реликвии относится к стародавним временам Крестовых Походов. Дело было в самом начале 13 века. Это был 4-й Крестовый Поход, когда каноник Валлон дю Сартон нашел в Константинополе , в развалинах одного из дворцов, футляр, в котором находилось серебряное блюдо. На нем под стеклянным колпаком были скрыты останки человеческого лица. Над левой бровью было видно маленькое отверстие, похожее на след от удара кинжалом. На блюде каноник обнаружил надпись на греческом языке, подтверждающую, что перед ним мощи Св. Иоанна Предтечи. К тому же, отверстие над левой бровью согласовывалось с событием, упоминавшимся Св. Иеронимом. По его свидетельству , Иродиада в приступе гнева нанесла удар кинжалом по отрубленной голове святого. Валлон дю Сартон доставил голову Св. Иоанна Предтечи в Пикардию 17 декабря 1206г., в третье воскресенье Рождественского Поста. Католический епископ города Амьен Ричард Герберойский, торжественно принял Святые Мощи Иоанна Крестителя у ворот города«».
Констанс1: «»Вероятно, епископ не сомневался в подлинности мощей, что было легче проверить тогда по’’горячим следам’’«»,- добавил граф с иронической усмешкой, которую юный виконт не заметил, а если и заметил, виду не подал.-«» C этого времени: это Главная Святыня города, почитаемая во всей Пикардии.В Амьен приложиться к Святыне приезжали в 1264г. король Франции Людовик 9-Святой, затем здесь побывали его сын Карл 6 и его внук Карл 7, внесшие богатые пожертвования для украшения мощей. И графы де Ла Фер не остались в стороне, принеся в Дар Святыне драгоценные украшения«». «»Спасибо, отец«»,- тихо сказал Огюст, -«»этот рассказ был мне очень нужен именно сегодня. Я всегда буду помнить, где мои корни«». «»Я надеюсь на это«»,-серьезно ответил граф.- «»Но пойдемте, у нас с Вами осталось очень важное дело.«»’ И отец отправился в сторону обходной галереи хора, куда открываются пять часовен. Огюст шел следом, слуга, в некотором отдалении, за ними.
Диамант: Констанс1, очень интересно! Об осаде я до того имела представление только по фикам Lys. Я правильно понимаю, что здесь альтернативная история, или нет?
Констанс1: Я предполагаю, что пишу некоторую часть истории шпаги More, которую она прошла вместе с батюшкой Атоса.
Констанс1: Граф направился к часовне Св. Михаила, прозванного Святым Спасенным ( открыта в 1302г). Он пропустил Огюста вперед и взял из рук слуги некий предмет в надушенном кожаном футляре (т. е., как Вы понимаете , меня) В витражах часовни были изображены короли, рыцари и лошади. Они сражались в битвах, которые очень походили на сражения времен Крестовых походов. Самой неожиданной вещью ( и еще одной тайной), в этой часовне была старинная византийская икона, изображающая Христа и попавшая в храм из еще более древней церкви Св. Фермина-исповедника, датированная началом 12 века. Виконт почувствовал, что сейчас в его жизни должно произойти нечто важное, перекрестился и обернулся к отцу. Вся торжественность часовни, ее героическая воинственность напоминали о подвигах предков, а черты одного из рыцарей на витраже казались удивительно схожими с фамильными чертами графов де Ла Фер. Огюст вспомнил, что двое его предков были удостоены самой высокой в свое время воинской награды Франции - ордена Св.. Михаила. Итак, Огюст повернулся к отцу и увидел в его руках продолговатый предмет в кожаном футляре.
Констанс1: Сердце его пропустило удар: неужели вот он - момент, так долго ожидаемый и так неожиданно наступивший. Огюст затаил дыхание. Граф протянул Огюсту на вытянутых руках предмет в кожаном чехле. Огюст в волнении опустился на одно колено. Отец заговорил тихо, медленно и торжественно. - Я надеюсь, что Вы со славой и честью продолжите наш род и поэтому дарю Вам эту шпагу, изготовленную по моему специальному заказу толедским оружейником Хуаном Толедано, потомком мэтра Луиса Толедано, что изготовил легендарную Moria, о которой, Огюст, я рассказывал Вам очень много раз. Ее изображение Вы видели на серебряном кувшине работы непревзойденного Бенвенуто Челлини. Эта шпага изготовлена именно для Вас, сын мой, чтобы вручить ее к Вашему 16-и летию. Она, также как и ее знаменитая предшественница, имеет имя, данное оружейником. - И это имя «More», что по-гречески значит «Мудрая», тихо закончил Огюст фразу отца. Оливье -Арман улыбнулся одними глазами и продолжил: - У нас сейчас сложные времена. Страна погрязла в пучине религиозных распрей и гражданской войны, вокруг царят хаос, развал и разруха. И, если, во всем этом раздоре пробивается лучик света: то это - сильная королевская власть.Только она сейчас способна объеденить страну, утихомирить враждующих сеньоров, протестантов и католиков, принести нашей милой Франции надежду на мир и благоденствие.
Констанс1: Так поклянитесь же на этой шпаге, что Вы всегда будете думать о благе родной страны, о благополучии и чести нашего рода. Честь Ла Феров отныне , на конце этой шпаги! - Отец, я буду верой и правдой служить законной королевской власти и не запятнаю чести нашего рода!-воскликнул виконт. - Вы благородный человек, Огюст. Вот Ваша шпага. Огюст принял шпагу из рук отца и благоговейно поцеловал эфес. - Виконт, а теперь встаньте и обнимите меня. Огюст вскочил, отец раскрыл ему навстречу свои объятия. - Огюст, я надеюсь, - сказал Оливье- Арман,- что Вы станете обнажать ее лишь во славу Франции и ее законного монарха, или во имя защиты чести рода де Ла Фер, к которому Вы имеете счастье принадлежать, что исполните достойно, когда придет время, обязанности главы рода и дадите ему продолжение. И в добрый час, передадите эту шпагу своему наследнику, покрытой славой во имя Франции и ее государя, и незапятнаной никаким бесчестьем.
Констанс1: Огюст снял кожаный футляр и увидел синие бархатные ножны с серебрянной накладкой в виде сидящего на ветви сокола. Он снял и ножны и яркий солнечный луч, преломленый в разноцветных витражных стеклах, ослепительно сверкнул на новеньком стальном клинке. Юноша пришел в восторг. - Батюшка,- едва сдерживая волнение произнес Огюст,- это самый дорогой подарок, который сын может получить от отца. Но у меня есть еще одно заветное желание. Я знаю, что я единственный ваш наследник и негоже мне рисковать понапрасну, но не даром же Вы положили столько времени и сил, воспитывая из меня настоящего дворянина, а сегодня еще и подарили эту шпагу. Я хотел бы теперь послужить милой Франции!
Констанс1: Оливье- Арман помолчал, потом проговорил: - Огюст, надеюсь, вы понимаете о чем просите? Вы единственный наследник нашего древнего рода и случись с Вами беда, нашему роду придет конец. - Отец,- воскликнул Огюст,- как я смогу стать достойным главой рода не понюхав пороху на поле брани и не обнажив шпагу во имя моего короля!? Оливье - Арман глубоко задумался. А я вся дрожала в своих бархатных ножнах. Если он не отпустит сына, как же я смогу проявить себя в деле?! То, что происходило в замке Ла Фер во время и после «бархатной осады», было совсем не для глаз и ушей юного Огюста. Возможно и лучше удалить его на время из Ла Фера, чтобы он не попал под тлетворное влияние королевских Миньонов и их присных. Оливье- Арман вовсе не хотел, чтобы эта тлетворная придворная мода оказала влияние на его красавца сына. План родился в голове на удивление быстро. Отослать сына с рекомендательным письмом к дальнему родственнику со стороны прабабки, правителю Лангедока, т. е. трети земель королевства, Генриху 1 де Монморенси ( Дамвилю). А иначе, зачем нужны влиятельные родственники?
Констанс1: На словах Генрих 1 де Монморенси поддерживал короля Генриха 3. На деле - был губернатором Лангедока и правил там единолично, как вице-король. Он был могущественен и славился добрым отношением к своим родственникам. Если особым образом составить рекомендательное письмо, намекнув, что Огюст единственный наследник рода де Ла Фер, то умный и хитрый Монморенси сумеет приискать для виконта должность в своем окружении, которая никак не уронит его честь, даст ему случай отличиться в деле, но не будет подвергать не нужной опасности и не втянет в религиозные распри. Да, пожалуй,это выход! Отец раздумывал не более пяти минут, но для Огюста и меня они тянулись вечность. Наконец, граф Оливье -Арман де Ла Фер, поднял голову, улыбнулся и решение было принято. - Вы хотите послужить,- сказал Арман,- ну что ж, будь по- Вашему. Я дам вам рекомендательное письмо к нашему родственнику маршалу Монморенси. Надеюсь, Вы оправдаете каждое из добрых слов, которые я ему о Вас напишу. Мы отпразднуем Ваш День Рождения, затем три дня на сборы. Вы возьмете с собой двух лакеев и можете отправляться в путь. И да поможет Вам Б-г! Огюст был растроган до слез, но он не смел показать отцу, как взволновало его родительское понимание, согласие и благословение. А также уважение к его желанию послужить и попробовать на вкус настоящей солдатской жизни.
Констанс1: Да, сказал Оливье- Арман,- и не забудьте, что имя Вашей шпаги«More». Отец поднял палец.- Но, чтобы мудрой была шпага, трижды мудр должен быть ее хозяин! Такая шпага не должна выниматься из ножен по пустякам. Повод обнажить ее должен быть более чем серьезен. В этих скупых словах проявилась вся его забота о сыне, вся любовь к нему, вся надежда, что сын не уронит чести рода, имея на боку ТАКУЮ шпагу! К вечеру следующего дня Оливье-Арман и Огюст вернулись в Ла Фер, где именинника ждали гости, праздничный ужин и подарки. А он все думал: «Пройдет всего три дня и я отправлюсь к одному из самых могущественных людей Франции, буду постигать на практике премудрости военной науки под руководством этого великого полководца!» И хотя душа его ликовала, все же у него предательски сосало под ложечкой. Он думал, что скоро ему придется покинуть родной дом, где он родился и вырос, обожаемого отца и от этого на чистый лоб Огюста иногда наплывало легкое облачко, которое, впрочем,быстро исчезало из-за веселья, царившего за праздничным столом. На следующее утро, не откладывая дела в долгий ящик, начались сборы и подготовка виконта де Ла Фер к отъезду.
Констанс1: Через три дня все было готово. Оливmt выбрал себе коня - гнедого андалузца, а также коней для своих лакеев. Шпага была начищена. Пистолеты вложены в седельные кобуры. Для слуг были приготовлены кинжалы и аркебуза. Дорожный сундук виконта собирали под неусыпным оком Оливье-Армана. Он же бросил на дно сундука туго набитый золотыми монетами кошель. Наследник рода де Ла Фер ни в чем не должен был испытывать нужды. Огюст пошел в часовню Ла Фер проститься с могилами своей матери, сестры и младшего брата. Они с отцом: вот все, что осталось от некогда дружной счастливой семьи. Он мысленно попросил благословения дорогих умерших. Тем временем его дорожные пожитки были собраны. Вечером, перед отъездом, Огюст зашел в кабинет отца. Оливье-Арман вручил ему подробный маршрут следования. Ведь дорога в Лангедок была не близкой и небезопасной. Огюсту следовало ехать по дороге из Ла Фера на Абевиль и в порту Сент- Валантен сесть на корабль, который плывя по Атлантике, вдоль побережья Франции, высадил бы его в Брезансе. Далее по суше нужно было добираться через Сантонги до устья Гаронны и по реке спуститься вниз до Пезена, где была резиденция Монморенси.
Констанс1: Благо, осень в том году была сухая и теплая и дорога морем была еще возможна. Огюст взял с собой план путешествия и пообещал отцу следовать ему неукоснительно. Оливье- Арман тихонько вздохнул, он очень переживал предстоящую разлуку, но не хотел показывать этого сыну. Он вручил Огюсту рекомендательное письмо к Генриху де Монморенси и еще раз повторил напутствие не избегать опасностей, но и не искать их на свою голову, всегда помня о чести рода. Огюст склонил голову в знак согласия. Отец и сын обнялись. На следующий день, рано утром, Огюст, сопровождаемый двумя лакеями, покинул отчий замок и направился в Лангедок. Глубоко на груди было спрятано рекомендательное письмо отца к герцогу де Монморенси. На боку висела шпага - отцовский подарок. На пороге замка стоял отец и смотрел ему вслед.
Констанс1: Итак, виконт Огюст де Ла Фер отправился в Лангедок. Дорога была длинна и небезопасна. Первые минуты путешествия Огюст посвятил воспоминаниям о милой доброй матушке, о смешливой сестренке и о младшем братике. Матушка, брат и сестра покоились теперь у часовни замка, под молодым кипарисом. Остались из всей семьи только они с отцом. Но нужно смотреть в будущее, идти вперед, так учил его отец. И Огюст поднял голову и расправил плечи. Нужно было все время быть начеку. Путешествие в те времена было предприятием очень опасным. В разоренной гражданско-религиозными войнами Франции по дорогам бродили банды наемников, разбойников и нищих, так называемых бригантов, которые в своей свирепости и стремлении поживиться за счет путников ничем не отличались друг от друга. Первый день путешествия прошел спокойно. Заночевали в придорожном трактире. Виконт с усмешкой вспоминал неуклюжие авансы, которые делала ему служаночка, подававшая ужин на стол.С ее скромно потупленными глазками резко контрастировали объемистые женские прелести, которые, как тесто на опаре, лезли из не совсем свежей шемизетки. Эта «скромница» приняла замечание виконта хозяину, что, хотя днем погода еще теплая ночи уже стали прохладны, за приглашение. И, когда виконт встал из-за стола, чтобы подняться в свою комнату и лечь спать, служаночка предложила « согреть господину постель». Огюст бросил ей мелкую монету и сказал, что в услугах грелки не нуждается. Ответом ему был уже совсем не робкий и нежный, а откровенно злобный взгляд. Огюст тряхнул головой и воспоминания о гостиничной служанке ушли в прошлое.
Констанс1: Его мысли занимал незаурядный человек, к которому он ехал. Он стал вспоминать, что ему было известно о Генрихе1 де Монморенси. Второй сын коннетабля Анна де Монморенси, он родился 15 июня 1534г. в замке Шантильи. Его крестным отцом был король Франции Генрих 2. С ранней молодости Дамвиль (такова тогда была его фамилия), проявлял задатки незаурядного по своей храбрости воина и талантливого организатора. Еще в молодости он отличился при осаде Метца в 1552г. Но настоящая слава пришла к Дамвилю в битве при осаде Дре. Это был замок на границе Нормандии и Иль- де Франса. Замок Дре защищал принц Конде. И в начале осаждавшим его католикам очень не везло. 19 января 1562г., брат Генриха, Габриель, был убит в битве при Дре, а его отец - коннетабль Анн де Монморенси, взят в плен. Можно было с трудом представить себе ту заоблачную сумму выкупа, которую запросят осажденные за его жизнь. Генрих Дамвиль был вне себя от гнева и горя. Он организовал новую атаку на Дре, дрался как лев, заражая своим мужеством солдат. Ему удалось взять в плен самого принца Конде и захватить Дре. Это позволило обменять Конде на отца Генриха, Анна. На следующий год Генрих стал губернатором Лангедока. Он победил там протестантов, чем заслужил похвалу Папы Пия 9 и маршальский жезл.
Констанс1: 26 января 1559г Генрих1 де Монморенси-Дамвиль женился в замке Экоан на Антуанетте де Ла Марк, дочери Роберта 4 де Ла Марк, маршала Франции герцога де Буйон и его супруги Франсуазы де Брезе (внучке знаменитой Дианы де Пуатье). Брак долго оставался бездетным. В 1561г. Дамвиль сопровождал Марию Стюарт во время ее возвращения на родину, в Шотландию. Говорили,что Мария настойчиво предлагала Генриху остаться при шотландском дворе, соблазняя титулами и землями. Генрих вежливо, но твердо отказался. Но как позже стало понятно, его политическое чутье не подвело его и на этот раз.Он принял единственно верное решение: он вернулся во Францию. Но умея извлечь пользу из любой ситуации, Генрих вывез из Шотландии роту личной гвардии брата короля Шотландии, носившего титул герцога Олбани. Во Франции эта рота личной гвардии Генриха Дамвиля получила название - албанской, но это были не албанцы, а шотландцы, преданные герцогу, но ни слова не понимавшие по французски. По французски говорил только их командир.
Констанс1: Активный участник религиозных войн на стороне католиков, после страшной резни Варфоломеевской ночи, он как будто прозрел. Он начал сближаться с протестантами. А после ареста своего старшего брата и главы Дома- Франсуа де Монморенси, 5 мая 1574г, он вступает с протестантами в союз. Его жизнь в то время была в большой опасности и охраняла его именно шотландская - албанская гвардия, безгранично преданная и неподкупная (ведь они ни слова не понимали по французски). Когда король Генрих3 требует от него подчиниться, он отказывается, а в отместку захватывает у короля Сен-Жиль и Эг-Морт. Тогда Генрих 3 действует посулами и подкупом, он обещает своему тезке Монморенси - Дамвилю земли и титул маркиза Санлюс. В1576г. Генрих Дамвиль вновь примыкает к королевской партии.В 1578г он добивается высокой чести принимать в Тулузе королеву-мать Екатерину Медичи и устраивает в ее честь празднество, которым королева остается очень довольна. В 1579г умирает старший брат Генриха, Франсуа и Генрих становиться главой Дома. Отныне его титулы: герцог де Монморенси, граф де Даммартен и д'Анэ, барон де Шатобриан, господин де Шантильи и д'Екоан. Его боятся в Париже и он продолжает оставаться в Лангедоке и строит свой замок Ла Гранж де Пре в Пезена. Да, воистину, к удивительному и необычному человеку направил его отец, но...
Констанс1: В этом месте мысли виконта были прерваны глухими криками, доносившимися из чащи леса. Дело в том, что виконт с лакеями ехали по лесной дороге, которая, как им сказали местные жители, сокращала путь до Абевиля почти на 2 лье. Виконт остановился и сделал знак своим лакеям последовать его примеру. Откуда-то из глубины чащи были слышны звуки схватки и крики « На помощь!». Не разбирая дороги, Огюст направил свою лошадь ориентируясь на звук, прямо через кусты. Звуки схватки становились все явственнее. Внезапно его глазам предстала небольшая поляна посреди леса. В ее дальнем конце, одетый в дорожное платье молодой человек, стоял, прислонившись спиной к стволу дерева и ловко оборонялся от четверых нападавших на него бандитов самой отвратительной наружности. Но силы его были на исходе и он уже даже не звал на помощь, но продолжал обороняться с упорством обреченного. Один из грабителей лежал у его ног весь в крови. А посреди поляны лежало тело еще одного человека, судя по одежде и виду, старого слуги, который принял на себя пулю, предназначавшуюся его господину. Мгновенно оценив ситуацию, с криком: «Держитесь, сударь, помощь близка!», Огюст пустил коня через поляну и на ходу выхватив пистолет из седельной кобуры, выстрелил в нападавших. Судя по вскрику и тому что один из бандитов упал на колено, виконт попал ему в ногу. Огюст молниеносно вынул из ножен шпагу и бросился на бандитов. Те, не ожидавшие такого поворота дела, кинулись врассыпную и через мгновение скрылись в чащобе, бросив на произвол судьбы убитого и раненого сообщников.
Констанс1: Раненый бандит, держась за ногу, исподлобья смотрел на виконта. Бежать он не мог. Поудобнее ухватив свой пистолет за ствол Огюст нанес прикладом удар по затылку бриганта; как раз такой, чтобы тот отключился на время. Именно это и произошло. Бандит кулем рухнул на траву. Виконт спрыгнул с коня и незнакомец, которого он спас, подошел к нему с протянутой для рукопожатия рукой. Это был молодой человек, лет 18-19, среднего роста с каштановыми волосами и зелеными глазами. Судя по дорожному платью, шпаге, изяществу движений это был дворянин. - Благодарю Вас, сударь,-приятным, чуть осипшим голосом, произнес он.- Не подоспей Вы вовремя, нам с моим,- тут он поперхнулся словом...- пажом, грозила бы неминуемая смерть. - Не стоит благодарности, сударь. Они подошли к телу слуги. - Ах, бедный Юрбен, ты всю жизнь служил нашей семье, послужил даже своей смертью. Светлая тебе память. - За мной едут два лакея, я прикажу им похоронить вашего слугу. - Буду очень вам признателен. - А ваша лошадь, где она? - Меня стащили с нее навалившись вшестером и на ней ускакал самый молодой член шайки, почти мальчишка. Он погнался за моим пажом. - Ну, что ж, пойдемте поищем вашего пажа.- предложил Огюст. - Я слышал треск ломаемых кустов с той стороны и вскрик: похоже, пони сбросил мальчика и убежал. Бедняжка упал где-то неподалеку , в чаще и, видимо, где-то лежит беспамятный Оба направились к густому кустарнику сразу за поляной. Тихий стон подсказал им место нахождения упавшего. Пони поблизости не было. Они приблизились к месту, откуда раздался стон и нашли мальчика. Молодые люди склонились над ним. Мальчику было на вид лет 12-13 и он был на удивление красив. Длинные темные локоны, выбившиеся из под пажеского берета , обрамляли лицо матовой бледности, веки закрытых глаз чуть подрагивали, ресницы отбрасывали на лицо веерную тень.
Констанс1: Раненый бандит, держась за ногу, исподлобья смотрел на виконта. Бежать он не мог. Поудобнее ухватив свой пистолет за ствол Огюст нанес прикладом удар по затылку бриганта; как раз такой, чтобы тот отключился на время. Именно это и произошло. Бандит кулем рухнул на траву. Виконт спрыгнул с коня и незнакомец, которого он спас, подошел к нему с протянутой для рукопожатия рукой. Это был молодой человек, лет 18-19, среднего роста с каштановыми волосами и зелеными глазами. Судя по дорожному платью, шпаге, изяществу движений это был дворянин. - Благодарю Вас, сударь,-приятным, чуть осипшим голосом, произнес он.- Не подоспей Вы вовремя, нам с моим,- тут он поперхнулся словом...- пажом, грозила бы неминуемая смерть. - Не стоит благодарности, сударь. Они подошли к телу слуги. - Ах, бедный Юрбен, ты всю жизнь служил нашей семье, послужил даже своей смертью. Светлая тебе память. - За мной едут два лакея, я прикажу им похоронить вашего слугу. - Буду очень вам признателен. - А ваша лошадь, где она? - Меня стащили с нее навалившись вшестером и на ней ускакал самый молодой член шайки, почти мальчишка. Он погнался за моим пажом. - Ну, что ж, пойдемте поищем вашего пажа.- предложил Огюст. - Я слышал треск ломаемых кустов с той стороны и вскрик: похоже, пони сбросил мальчика и убежал. Бедняжка упал где-то неподалеку , в чаще и, видимо, где-то лежит беспамятный Оба направились к густому кустарнику сразу за поляной. Тихий стон подсказал им место нахождения упавшего. Пони поблизости не было. Они приблизились к месту, откуда раздался стон и нашли мальчика. Молодые люди склонились над ним. Мальчику было на вид лет 12-13 и он был на удивление красив. Длинные темные локоны, выбившиеся из под пажеского берета , обрамляли лицо матовой бледности, веки закрытых глаз чуть подрагивали, ресницы отбрасывали на лицо веерную тень.
Констанс1: Маленький, аккуратный носик, небольшой рот с пухленькой верхней губой, круглый, нежный подбородок. Какая-то смутная мысль мелькнула в голове Огюста и исчезла прежде, чем он успел на ней сосредоточиться. Молодой дворянин стал звать своего пажа по имени: « Жильбер, Жильбер, очнись!» Сначала тихо, а потом все громче и громче. Мальчик все не приходил в себя. Тогда молодой господин опустился на одно колено и стал легонько хлопать пажа по щекам, но без особого успеха. Огюсту надоело смотреть на эти тщетные потуги, да и время поджимало. Его лакеи, вооружившись походными лопаткой и киркой, споро вырыли могилу для убитого слуги, опустили туда тело и даже смастерили из ствола молодого деревца могильный крест. На дворе полдень, если они задержатся еще немного , то не успеют доехать до следующего ночлега засветло. Виконт, не церемонясь, отвесил Жильберу звонкую затрещину, чтобы побыстрее привести того в чувство. Средство сработало, паж открыл глаза. Увидев склонившегося над ним незнакомца, одетого в богатый дорожный костюм, Жильбер вдруг по девчоночьи покраснел до корней волос и попытался сесть. Это удалось ему со второй попытки. При этом он судорожными движениями пытался поправить свой испачканный и порванный местами костюм, стягивая рукой ворот у горла. Странная стеснительность, тем более для пажа. Он ошеломленно переводил глаза со своего господина на незнакомца, за спиной которого стояли два лакея, один из которых протягивал своему господину флягу с вином. Огюст взял флягу и протянул ее мальчику со словами: « Выпейте, вам станет легче.» Мальчик неловко взял флягу и после видимого колебания сделал глоток и тут же зашелся кашлем.
Констанс1: Ну, мой юный друг, привыкайте. Иначе никогда не превратитесь из неженки-пажа в настоящего мужчину и воина,- наставительным тоном, подражая своему отцу, сказал Огюст. При этих его словах паж и его господин как-то странно переглянулись. Огюст заметил этот обмен взглядами, но ему некогда было задумываться, надо было торопиться: это дорожное приключение и так забрало слишком много драгоценного времени. Он сделал нетерпеливое движение. Его лакеи по своему прибрали поляну, оттащив труп убитого бандита и его раненого товарища в лесную чащобу. - А где Юбер?- вдруг подал голос паж. Виконт показал на холмик с деревянным крестом над ним. Мальчик страшно побледнел и собрался вновь упасть в обморок, но тут вмешался его хозяин; он протянул руку и рывком поднял пажа с земли, придержав за плечи, чтобы тот не упал. Затем повернулся к Огюсту и вновь принялся горячо благодарить молодого человека за спасение. - Не стоит благодарности!- нетерпеливо ответил виконт. - Но все же могу я узнать имя моего спасителя?- с улыбкой спросил подвергшийся нападению дворянин.- Ах, простите,- смутился он,- совсем забыл, что согласно этикету я должен представиться первым. Мое имя шевалье де Дре, к Вашим услугам. - Виконт Огюст де Ла Фер. А теперь, шевалье, не окажите ли мне честь сказать, куда Вы направляетесь? - Мы едем по дороге в Сент- Валентен, чтобы сесть там на корабль. Вернее ехали, пока на нас не напала эта шайка бригантов. - И, конечно, они забрали ваш кошелек-, не спрашивая, а утверждая сказал Огюст. - Да, но их еще привлекли мои сапоги с серебряными пряжками, мое платье и мой юный паж. «Красавчик», как они говорили. -Шевалье передернуло.- Вы видели, мне было долго не продержаться.... - Однако Вы фехтовали весьма искусно,- комплиментом на комплимент ответил Огюст.
Констанс1: Наше счастье, что пистолет был только у главаря этой шайки и пулю принял мой верный Юрбен. Остальные были вооружены только шпагами и кинжалами. А я остался один... - Да, один против четверых и все же уложили одного,- одобрительно усмехнулся Огюст.- Я тоже еду в Сент- Валентен и мы могли бы быть попутчиками... - Если бы у нас с Жильбером были лошади«»-закончил за него шевалье. И тут заговорил паж. Неуверенным голоском он произнес: «Господин, у меня остались те деньги, что были в моем кошеле, спрятанном за пазуху. Эти разбойники не успели обыскать меня. Там должно хватить денег, чтобы купить Вам верховую лошадь, пусть и не самую лучшую и на дорожные расходы останется немного.» - Да ты просто наш ангел-спаситель!-воскликнул шевалье. В ответ на похвалу Жильбер смутился и опустил глаза. - Но нужно купить еще пони для тебя. - Мы можем поискать Больто в лесу,- заметил паж,- он пугливый, он умеет прятаться и ни за что не подойдет к чужаку. - Все это прекрасно- едва скрывая раздражение, вмешался Огюст,- но мы, с моими слугами, очень торопимсяя. Если не хотите оставаться одни в этом негостеприимном лесу, то сделаем так: Вы, шевалье, сядете сзади на мою лошадь, а ваш паж таким же манером сядет на лошадь моего лакея; так мы проскачем этот лес, еще через 2-3 лье будет деревня и постоялый двор. Там мы сможем остановиться, перекусить, и может быть, если повезет, Вы сможете найти там более -менее подходящую лошадь и сторговать ее. Если же нет, мы вас там оставим, а сами продолжим путь. Глаза шевалье де Дре холодно блеснули, в ответ на не терпящий возражений тон Огюста, но вспомнив, что перед ним его спаситель, он только молча поклонился.
Констанс1: Далее все устроилось так, как хотел Огюст и даже лучше. Пока они скакали по лесу, паж несколько раз звонко звал Больто, лакеи только усмехались: «Сбежал конек, теперь ищи его свищи.» Но после третьего или четвертого зова невдалеке послышалось тихое ржание. Паж радостно улыбнулся. Из-за дерева показался крепкий шотландский пони. Подпруга была порвана,седло съехало набок. Лакей только присвистнул: шотландские пони ценились очень дорого, их покупали для королевских и высоковельможных отпрысков. Лакей с помощью Жильбера взял пони в повод и так они доскакали до ближайшей деревни, где остановились на постоялом дворе. После обеда шевалье пошел потолковать с хозяином и оказалось, что в деревне есть шорник, который быстро и за разумную плату починит сбрую Больто. Испросив разрешения у Огюста и взяв одну из лошадей, шевалье де Дре и паж поскакали к дому шорника, ведя пони в поводу. Огюст вынужден был ждать, хотя внутренне кипел от возмущения: «Вот уж, истинно, был прав мой учитель.» -бормотал он. - «Добрые деяния наказуемы.» Тут подошел хозяин трактира и после множества поклонов, сообщил господину, что у него имеется на продажу верховая лошадь, в которой, кажется, нуждается его друг. Конечно, не такая породистая, как у знатных господ, но выносливая, может скакать день напролет. Виконт чуть было не ответил, что сие его не касается, но вдруг мысль, как молния, промелькнула в его мозгу: «Шевалье де Дре, значит, родственник графа де Дре, одного из руководителей протестантов при осаде замка Дре, где так прославился тот самый Генрих 1 де Монморенси,«» к которому виконт и направлялся с рекомендательным письмом. В эту пору, в 1562г., Огюста еще на свете не было, и он слушал рассказы об этой осаде и битве, будучи ребенком, как слушают рыцарские сказки Кретьена де Труа. «Поистине судьба прихотлива.», - думал Огюст де Ла Фер,- « и если этот шевалье и вправду родич графов де Дре, а они сейчас в очень хороших отношениях с Монморенси, то знакомство с ним вовсе не будет лишним.»
Констанс1: Через час с небольшим шевалье де Дре с пажом вернулись. Паж уверенно сидел на своем крепеньком коньке, вся упряжь которого была приведена в полный порядок. Настало время посмотреть лошадь, которую хозяин постоялого двора предлагал в качестве «верхового коня». Огюст более не проявлял признаков нетерпения и даже согласился сопровождать шевалье при осмотре его возможного приобретения. Выбор был невелик, на продажу предлагалась всего одна лошадь ,вернее мерин каурой масти, покрытый довольно густой шерстью, но проверив и ощупав его ноги Огюст увидел, что под шерстью они сухие, нервные и крепкие. Эта неказистая лошадка вполне пройдет 20 лье в день. Хозяин постоялого двора, видя, что у господ нет особого выбора, заломил несусветную цену в семь экю. Но Огюст спокойно сказал, что охотно довезет шевалье до ближайшего городка на лошади одного из слуг, который пересядет на одного коня со своим собратом и там уж шевалье найдет лучшего коня за более разумную цену. Хозяин занервничал и цена коня упала до пяти экю: «только ради благородных господ». В конце концов сошлись на четырех экю. И это была завышенная цена, но дальше вести торги времени не было.Тем более к к коню прилагалась сбруя, за которую, правда, пришлось добавить еще один экю. Запасной кошель шевалье де Дре сильно похудел, но вскоре Огюст в сопровождении шевалье, его пажа и своих слуг, смог покинуть постоялый двор и попрощаться с плутом -хозяином, который сиял как медный таз, провернув такую выгодную сделку. «Похоже, в нашей милой Франции в трактирах грабят ничуть не меньше, чем разбойники на большой дороге»-подумал Огюст и усмехнулся своим мыслям.
полная версия страницы