Форум » История » Передача о Людовике XIV на радио "Эхо Москвы". » Ответить
Передача о Людовике XIV на радио "Эхо Москвы".
Меланхолия: "Людовик XIV - тирания в пышных декорациях" Ведущие: Сергей Бунтман, Наталья Басовская С.БУНТМАН: Ну что же? Мы начинаем программу «Все так». Ведет ее сегодня Сергей Бунтман, у нас Алексей Венедиктов отъехал по делам чрезвычайной важности в командировку. И поэтому пользуясь случаем, я и послушаю Наталью Ивановну Басовскую. Добрый вечер. Н.БАСОВСКАЯ: Добрый вечер. С.БУНТМАН: И поговорим мы об одной из самых удивительных фигур того, что принято считать новым временем. Хотя, в наших учебниках это еще у нас – он родился еще в северные века, да? Н.БАСОВСКАЯ: Нет. Уже появился термин «раннее новое время». С.БУНТМАН: Да. Ну, там по старым учебникам у нас все это «до английской революции». Сегодня у нас «Король солнца» Людовик XIV. И всегда книги, которые о нем писались, они не иначе назывались как «Век Людовика XIV». Он проправил чрезвычайно, ведь, много. Н.БАСОВСКАЯ: 74 года официально был королем, из них реально правил, ну, 50 с лишним. С.БУНТМАН: Вот кто смотрит нас по телевидению, видит, какой чудесный мальчик, да? Еще в античном костюме. Будет он у нас танцевать, любить танцы, любить удовольствия, любить женщин, и превратится в конце в одного из мрачнейших людей своего времени. Н.БАСОВСКАЯ: Что ж вы сразу все рассказали, Сергей Александрович! С.БУНТМАН: Да. Вот с таким вот кошмарным носом, с этой оттопыренной бурбонской губой, переживший своего внука. Но это у нас, у нас будет 2 передачи, сразу скажем. 2 передачи. Так что Наталья Ивановна сегодня начнет с вот этого времени солнечного и тревожного, потому что наследника у отца не было пока, очень долго. Вопрос мы вам зададим. Один из ключевых эпизодов и французской истории того времени, и детства Людовика XIV, которое... Наверное, все-таки, Наталья Ивановна, очень на него повлияло. Н.БАСОВСКАЯ: Я в этом убеждена, но об этом речь впереди. С.БУНТМАН: Об этом поговорим. Это явление называлось «Фронда». И есть у этого слова перевод, дословный перевод – это «нечто», и, вот, все французы, когда называли это движение фрондой, понимали о чем идет речь, о каком предмете. Так вот, дайте нам, пожалуйста, перевод: что такое «фронда»? Что это такое? Буквально. У нас есть 10 аудиокниг Натальи Басовской «История в историях», и сегодня «Великие женщины». Вот я показываю это в камеру телевизионную и показываю в камеру, у нас web-камеру. Вот этот диск, который вы, наверное, уже знаете, о нем много слышали, идет видеотрансляция на нашем сайте. Пожалуйста, +7 985 970-45-45 – одно слово – что означает «фронда»? Это что, по-русски, что это за предмет? Не историческое явление, а именно предмет, который дал свое название этому явлению, движению и так далее. Начнем. Н.БАСОВСКАЯ: Да. Кто ж такой Людовик XIV? Широко известно, что он овеян мифами, легендами. Во-первых, конечно, 72 года на троне, 54 из них реально правил, причем самостоятельно, и это была вершина французского абсолютизма. А может быть, и вершина абсолютизма как явления вообще, ибо самые махровые формы, конечно, он обрел при Людовике XIV, этот абсолютизм. Создал образ короля-полубога, ну и вот это «король солнца» - об этом подробней расскажу, почему солнца. При нем расцвели и работали на него, он содействовал этому, все виды искусств, основные для того времени. Это и балет, и опера, это театр, он окружил себя великими деятелями искусства этой эпохи. И Версаль, который он выстроил, был как бы вечным праздником. С другой стороны, чудовищный контраст роскоши и нищеты, восстания, бунты. Хотя до французской революции, одной из величайших революций нового времени еще более 70 лет. С.БУНТМАН: От смерти его. Н.БАСОВСКАЯ: Да, от его смерти еще более 70 лет. Оказалось, вот он ее максимально приближал. Наверное, так и было. Приведу только слова в этом анонсе этой фигуры из знаменитого источника, связанного с Людовиком XIV, мемуары его современника, придворного герцога Сен-Симона, есть у него такая фраза: «Ссылка на закон на право считалось преступлением» - вот что такое зенит абсолютизма. Но посмотрим на его биографию, и она что-то нам объяснит, почему родилось такое солнце и такая тирания в пышных декорациях. Один из русских историков дореволюционных Савин в начале XX века говорил, что «есть что-то даже фараонское в позднем Людовике XIV». Его отец французский король Людовике XIII из дома Бурбонов, его замечательный дед Генрих IV Наваррский, первый основатель этой линии Капетингов-Бурбонов на французском престоле. Мать – Анна Австрийская, хорошо известная, наверняка, нашим радиослушателям, читателям по романам Дюма. Да, Анна Австрийская. С другой стороны, его дед был правитель испанский – Филипп III Испанский. А прадед – император Карл V Испанский Габсбург, тот, который говорил, что «в моих владениях никогда не заходит солнце». То есть наследственность содействовала возможному. С.БУНТМАН: Да, прапрадед еще и самый Филипп II Странный. Н.БАСОВСКАЯ: Да, очень странный и очень жесткий правитель, тоже абсолютизм испанский. Очень такой, жесткий абсолютизм. То есть в его происхождении предпосылки для этого есть, хотя жизнь не сразу дала ему возможность выстраивать эту абсолютистскую линию. О детстве его мы знаем немного. Тот же герцог Сен-Симон пишет, что мальчик был очень наблюдательным, внимательным, привлекательным внешне, прекрасно сложенным и очень любил все подсматривать, подслушивать, запоминать. То есть, скажем, для школы придворной жизни будущей у него какие-то природные задатки были. Образование его не увлекало, и он сам в своих мемуарах в дальнейшем заметил: «Я с честью вышел из своей необразованности». То есть он образованием не увлекался – музыка, танцы, знание языков ну такое, довольно поверхностное. В 12 лет обнаружилось его абсолютное тяготение к искусству, и он здесь сразу проявил свой характер. В то время все, в смысле все, образованная часть общества, придворные играли на лютне. И владение лютней считалось признаком аристократизма. Он изучил игру на лютне, владел этим, но заявил: «А я хочу играть на гитаре». Гитара тогда считалась просто народным инструментом, идущим от народной традиции культуры Испании. Мазарини, который реально правил вместо этого мальчика, тут же выписал ему из Италии виртуоза-гитариста по имени Корбетто. Я думаю, у Мазарини была мысль «Пусть играет, пусть развлекается искусством», поскольку он числится королем с 5-летнего возраста, но, конечно, не правит. Дело в том, что после смерти Людовика XIII престол по правилам французского престолонаследия перешел к его сыну, наследнику Людовику, которому было всего 5 лет. По завещанию Людовика XIII в случае его преждевременной кончины, а он предвидел свою кончину, должен быть создан некий регентский совет вокруг фигуры ребенка короля. Анна Австрийская попрала это завещание, никакого совета не создала, захватила власть реальную в свои руки, а эти руки направлял ее фаворит кардинал Мазарини. Реально правил страной Мазарини. Поэтому с детства Людовик живет в некоем противоречии. Он – король, он юридически король, но он король без власти. И детство его очень трудное – то, о чем вы совершенно правильно упомянули. Два фактора противоположных влияют на него в детстве совершенно объективно. Тяжелая, сложная, напряженная обстановка, Фронда. Та самая Фронда, о которой вы попросили подумать наших радиослушателей. Что это такое? Широкое общественное движение, массовое, в котором разные силы слились – от недовольных аристократов, которые, конечно, там лидировали, до плебейских элементов городов и крестьян. Налоги, обостренные 30-летней войной 1618-1648 годов, тяготы этой войны легли на плечи, конечно, людей среднего и малого достатка. И нелюбовь к Мазарини – она в движении Фронды играла очень большую роль. Время XVII век, в разгар XVII века, это порог уже реального нового времени, национальное чувство достаточно остро. Мазарини – итальянец. И, вот, Франция не хочет принимать его. Она лучше принимала Ришелье, его предшественника – это, как бы, был свой. Мазарини – итальянец, итальянец, не вызывающий симпатии, которому покровительствует Анна Австрийская, это личное, так сказать, женское решение, а страна не хочет его принимать. С.БУНТМАН: Ну, был еще плохой опыт. Был Кончино Кончини и не так давно, все это на исторической памяти, маршал д’Анкр, фаворит Марии Медичи был. Это все недавно было. Н.БАСОВСКАЯ: Не хотят итальянских фаворитов. Нелюбовь к Мазарини, налоговый гнет, тяготы войны – все это слилось в огромное недовольство, и еще. Верхушка Фронды – вот та самая аристократия во главе с принцами крови, которые возглавили Фронду, она не может не надеяться, что когда официально на престоле ребенок, реально пятилетний ребенок, есть шанс установить, на самом деле, аристократическое правление, что-нибудь вроде такой позднефеодальной олигархии. И все это вместе привело к тому, что идет война, фактически гражданская война. Она настолько обострилась, что когда Людовику, например, было 10 лет в 1648 году началось восстание в Париже, широкие слои населения города приняли в нем участие, построили баррикады, обстановка в городе страшная. Мазарини был вынужден спешно и тайно вывести ребенка-короля и Анну Австрийскую из Парижа. А через 3 года в 1651-м, когда Людовику только 13 лет и он все еще не правит, Мазарини даже временно оказался в отставке, Фронда добилась его изгнания, правда, ненадолго. Анна Австрийская ждала, когда он вернется, и он вернулся. Вернулся с наемниками, которые, наконец, подавили Фронду. Вот впечатления детства: «Я – король или не король? Нет, я не король. Идет война, жизнь в опасности, власть в опасности, есть Мазарини». По-разному смотрят специалисты-исследователи на его отношения с Мазарини. Любить, конечно, Людовик его не мог. Но в то же время есть данные о том, что они часто встречались, беседовали и как будто бы Мазарини даже пытался обучить его искусству управления. С.БУНТМАН: Ну, он и делал это. Н.БАСОВСКАЯ: Он это делал. Но Людовик, наверное, при этом, внимательно слушая – он умел быть очень любезным всю жизнь, внешне очень обаятельным и любезным, и? соглашаясь, наверное, про себя, все-таки, твердил: «Но я король, а ты нет. Я – король». И как сжатая пружина эти долгие годы своего юридического королевского звания при отсутствии власти он, наверное, внутренне сжимаясь, готовился к тому, что превратится в того самого «короля солнца», абсолютного властителя, мнящего себя чуть ли не полубогом. С.БУНТМАН: Но Мазарини подготовил ему прекраснейших сотрудников и дал один прекрасный совет: «Никогда не берите ни одного министра главного, каким он был...» Н.БАСОВСКАЯ: На своем опыте. С.БУНТМАН: Конечно. Н.БАСОВСКАЯ: Каким был он и был Ришелье. С.БУНТМАН: И был Ришелье. «Пусть у вас не будет министров, сир, но каких сотрудников...» О них будет идти речь дальше. Н.БАСОВСКАЯ: Их было много, и они все были талантливые. С.БУНТМАН: Один Кольбер чего стоит. Н.БАСОВСКАЯ: Кольбер – финансовый гений, как говорят многие. Итак, а чем же занять юного короля? Мудрый Мазарини занял его. Вот он уже пригласил ему виртуоза-гитариста, вот он поощряет его увлечения, новые увлечения танцами. Что делает Людовик, когда Фронда подавлена и чем-то надо жить и заниматься? Мазарини толкает его к этой художественной, театральной жизни. Так, например, в 1654 году юный Людовик исполнил 6 ролей. Было принято, что один актер – а актер король – исполняет разные роли. В итальянской опере «Свадьба Пелея и Фетиды» на мифологический сюжет. Он танцевал в зале на 3 тысячи человек 10 вечеров подряд – просто актерский труд. Таким образом, 30 тысяч зрителей могли посмотреть, как танцует король. Танцы, конечно, чтобы не подумали кто-то, что они похожи на современные. Основная линия этого танца той эпохи – это что-то вроде будущего менуэта, это относительно плавные фигуры, перемещение фигур, но он меняет костюмы. А в 1653 еще, год назад – он уже выступил тоже в танце в роли одной из аллегорических фигур. Было очень принято, что на сцене танцуют аллегории, а не какие-то конкретные персонажи. И это была фигура восходящего солнца. В 1654-м фигура Аполлона. И он сам о себе потом скажет: «У меня самые красивые ноги в королевстве». Начинается самовлюбленность, восхищение окружающих придворных льстецов – король без власти, но он прекрасен, он солнечный диск, он Аполлон, он божество! И это очень проявится во всей его дальнейшей жизни. В 1660 году, когда Людовику было 22 года и он все еще без власти, его женят. Его женят на испанской инфанте принцессе Марии Терезии. Молоденькой, тихой, всю свою дальнейшую жизнь она исполняла роль тихой фигуры, похожей на мышку, при короле-солнце. Но до брака он был страстно глубоко влюблен в другую девушку – племянницу Мазарини Марию Манчини. Те, кто тщательно занимаются его биографией, в частности французские авторы, говорят, что, пожалуй, это была единственная такая страстная и большая любовь в его жизни, ну, как бывает в юности. Она не из королевского рода, поэтому никаких шансов на такой брак не было, как бы, Мазарини, может быть, втайне не стремился к этому. С.БУНТМАН: Ну, Мазарини знал, что это для него самоубийство. Н.БАСОВСКАЯ: Конечно, это был бы конец. С.БУНТМАН: При всех вот этих ребятах, при всех Конде, Конти, Гонди, и так далее, которые его съедят живьем и не поперхнутся, здесь еще и племянницу выдать замуж за короля. Н.БАСОВСКАЯ: Поэтому пусть это будет красиво, пышно. Она сыграла роль в его жизни при этом очень существенную. Она любила искусство. Она очень увлекалась романами, любила театр, балет. И она усилила уже наметившееся сближение Людовика, вот этого танцующего юного короля с людьми искусства. Ко двору были приближены композитор Люли, создатель французской оперы, создатель балета, драматург, актер и режиссер Мольер. Причем все эти люди приблизились навсегда к Людовику XIV. Никогда не были не изданы. Часто, читая наши исследования и художественные произведения, посвященные Мольеру, видишь образ какого-то чуть ли не борца с абсолютизмом. Да нет, не так. Как гениальный художник он, конечно, особенно в зрелых своих произведениях что-то высказал вольно и невольно против деспотизма тирании, но не против Людовика XIV. Вот я прочту, придворный Мольер, отрывочек, хор из его произведения «Блистательные любовники», пьеса. Этот хор сопровождает танец короля: «Сияйте чертоги, грядет наш владыка. Черты его лика прекрасны и строги, полны вдохновенья, найдутся ли Боги такого сложенья?» Боже, куда дальше? Куда больше можно польстить? При этом Мольер по должности сын обойщика и мебельщика, унаследовал от своего отца, который со временем продвинулся из мебельщика в постельничьи. У Мольера была должность постельничьего короля. И один квартал в году, 3 месяца он стелил лично постель Людовику XIV. Отправление ко сну и пробуждение короля было при этом дворе превращено в величайший ритуал, и Мольер, великий критик ханжества, лицемерия и много другого, он лично стелил эту постель и был этим достаточно горд. С.БУНТМАН: Он при этом не лицемерил. Н.БАСОВСКАЯ: Нет, я думаю, нет. С.БУНТМАН: А роль – это совсем другое. Н.БАСОВСКАЯ: Еще где-то в Древнем Египте на стене одной из пирамид найдена надпись, пришедшая из Древнего Египта: «Царь – это пища». С наивностью древних они сказали что-то очень существенное и очень стабильное в мире – это должность, это обеспечение жизни и это человек, к которому он постепенно привыкает. Мольеру импонировала истинная страсть Людовика к искусству. И он приближает все больше и больше людей к двору. Появляется Расин, на горизонте Шарль Перро. Шарль Перро был ближайшим сотрудником великого Кольбера, и он был удачливым придворным, правой рукой Кольбера, главного интенданта финансов королевства. Он сравнивал век великого Августа, римского императора и век Людовика XIV. И заявил, что век Людовика XIV выше, он ввел термин «Век Людовика Великого», а потом его подхватил Вольтер. То есть какие люди делали образ этого короля? Расин – чтец. Чтец, придворный чтец короля, читающий ему на ночь или ночью, когда у него бессонница, какие-нибудь произведения больше всего из жизни Александра Македонского, ибо юный Людовик ищет себе идеалы и находит в лице Александра Македонского, в лице римского императора божественного Августа и в лице Аполлона, просто уже бога солнца. Он формирует то, что мы сегодня сказали бы «свой имидж», юный Людовик XIV готовит зенит французского абсолютизма. С.БУНТМАН: Да. И мы продолжим с вами. И я объявлю и скажу, раздам то, что называется, диски виртуально тем, кто правильно сказал, что фронда – это праща. Это праща, да, камни летели во все стороны. С.БУНТМАН: Ну, вообще-то, никто правду прятать не собирается. И предварительная у нас правда состоит в том, что я сейчас объявлю имена главных фрондеров и фрондерок, которые сказали, что фронда в буквальном переводе это праща. И получают они книгу «История в историях. Великие женщины» - это, действительно, в основе этих книг передачи «Все так», которые у нас есть, Натальи Ивановны Басовской. Екатерина – 916039, Светлана – 963658, Наташа – 499155, Павел – 985976, Юрий – 926214, Владимир – 455, Михаил – 985109, Марина – 916166, Юля – 916527, Борис – 915064, вы – обладатели аудиокниг «История в историях. Великие женщины». Мы говорили сейчас о юном Людовике XIV и продолжим говорить о юном и молодом. Это его ранние годы. Говорили об искусствах, говорили о том, как он искусство любит, участвует в оных и знакомится с будущими величайшими деятелями искусства своей эпохи. Н.БАСОВСКАЯ: Плотно окружает ими свою фигуру и, надо сказать, навсегда. И, в общем-то, сооружает свой будущий образ, но еще не имея власти. Юность его закончилась, конечно же, 9 марта 1661 года, когда в 2 часа ночи скончался Мазарини. Утром следующего дня придворные не узнали короля Людовика. Замечательно об этом написала мадам Де Лафайет, одна из мемуаристок – много осталось мемуаров, источников о нем много. При всей предвзятости там проскальзывает очень интересное наблюдение. И вот ее впечатление от встреченного наутро после смерти Мазарини Людовика: «Нельзя было уместить в своем воображении, - пишет она, - что человек может быть столь непохож на самого себя». Замечательные слова! Он в тот же миг, когда ушел Мазарини, понял, осознал, что теперь он не будет сдерживать своих чувств подлинного, истинного короля, который столько лет дожидался соединения юридической функции с реальностью, которую он так ждал. К тому же образ уже вылеплен. Но в этом образе пока танцы, изящество, музыка, искусство, мысли о том, что государь должен быть и сильным, и высоким, и возвышенным, и прекрасным, и должен воевать, но еще не воюет. И он совершает первый поступок очень скоро, уже в августе того же 1661 года, который показывает, что этот юный танцующий музицирующий, играющий пьесы Мольера и режиссирующий вместе с ним человек теперь будет другим, что у него есть еще одна ипостась – властная, суровая. Это событие называется «Падение Николя Фуке». Фуке – генеральный интендант, всевластный финансист, очень мощная фигура при Мазарини. Его полное имя – виконт де Во, маркиз де Бель-Иль, интендант провинции сначала, потом он поддержал Мазарини во время Фронды – такое Мазарини не забыл, выдвинул его. И с 1653 года Фуке стал Генеральным контролером финансов Франции. Он настолько был всевластен в финансовой сфере, настолько был ловким финансистом, властным человеком, живущим тоже роскошной придворной жизнью, что незадолго до своего падения он прикупил остров Белль-Иль у берегов Британии и там соорудил крепость, которая, в общем-то, давала понять, что если что, у него есть небольшое государство – государство в государстве. И затем по мере нарастания своей всевластности он начал бороться против Мазарини. Он вступил с ним в противоречия и, как выяснилось, видимо доподлинно, даже пытался готовить некий заговор против Мазарини. Избрав себе девизом такие слова «Разве есть что-либо недоступное для меня?» он чувствовал себя всевластным уже при Мазарини. Такой человек юному королю, конечно, был опасен. Но он, Фуке не понимал – вот это богатство, супербогатство, властность завели его так далеко, что он совершенно не понимал, что юный король может повести себя совсем не так, как он представляет, перестать быть этой танцующей фигурой искусства. Он пригласил короля к себе в замок на прием вскоре после смерти Мазарини. Устроил праздник. С.БУНТМАН: И ошибся. Н.БАСОВСКАЯ: Он грубо ошибся. Праздник, вот, в своем дворце Во-ле-Виконт. Король с королевой юные туда прибыли. И как отмечают современники, когда они поднимались по лестнице этого суперроскошного дворца, а их встречал суперроскошно одетый Фуке во всяких декорациях солдат, актеров, мимов, чего-то невероятного, то возникал вопрос «Кто из них король?» Людовик это понимал. Затем было накрыто 80 столов, на них посуда из серебра и золота, короля Людовика, вероятно, очень травмировала золотая посуда, массивный золотой сервиз. Потому что золотая посуда королевского дома была переплавлена во время 30-летней войны ради нужд войны. И ему было оскорбительно, что здесь – посуда из тяжелого золота. Какое-то немыслимое количество блюд, затем фейерверк, от которого лошади начали падать и чуть не смели, не унесли королеву Марию Терезию, потому что лошади страшно испугались этого фейерверка. Как пишут современники, «казалось, что небо взорвалось». Людовик внешне все это перетерпел, хотя, потом матери признавался, что «я хотел арестовать его прямо тут, в его доме». Анна Австрийская его отговаривала и говорила: «Разумно, мой сын, что вы этого не сделали». Однако, достаточно скоро, уже в начале осени того же года, 1661-го Фуке был арестован в Нанте. Его арестовал д’Артаньян. С.БУНТМАН: Исторический. Н.БАСОВСКАЯ: Известный исторический д’Артаньян, известный под именем д’Артаньяна, лейтенант первой роты мушкетеров по имени Шарль де Бац де Кастельмор из Гаскони. Та реальная фигура, на которой основана фигура литературная у Дюма. Этот человек всегда истово служил королевской власти, во времена Фронды он поддерживал Анну Австрийскую, он защищал ее и юного короля от всех опасностей Фронды. И на этот раз по приказу Людовика XIV сначала устному, а потом и письменному, он арестовал вместе с несколькими мушкетерами всевластного Николя Фуке. Это известие произвело впечатление разорвавшейся бомбы. Потому что казалось, что власть Фуке совершенно безгранична. Тем не менее, он был арестован, он поплатился за свою ошибку, не подготовившись к аресту. Он мог, например, бежать на Белль-Иль и там его невозможно было бы легко взять штурмом, в конце концов. А он на Белль-Иле так и не побывал – там только строили крепость, а он там не побывал. Итак, будучи арестованным в Нанте в августе 1661 года, он 3 года находится под арестом до 1664 года, затем организован суд. Людовик хотел, чтобы этот суд напугал всех и навсегда. И этой цели он достиг. Чтобы никогда около него не выросло такой фигуры, сколько-нибудь по влиятельности и могуществу близкой Николя Фуке, или былому Мазарини, или когда-то еще былому Ришелье. Но второй своей цели он не достиг – Людовик откровенно хотел, чтобы его, Фуке приговорили к смерти. Фуке защищался очень умно. Его обвиняли в хищениях, в злоупотреблениях – он признавал отдельные, мелкие, которые можно назвать финансовыми ошибками, ловко отвергал другие, но, конечно, его сгубило, что были найдены документы в попытке организовать заговор. Он и здесь, он сказал «Это был заговор против Мазарини, но ради вас, Ваше величество». Поэтому защищался он потрясающе, и нашлись юристы, которые ему помогали, которые еще верили – это смелые люди, они все потом за это пострадали. Фактически все как и семья Фуке они были сосланы. Но они не вынесли смертного приговора. При голосовании голоса разделились чуть-чуть в пользу ссылки. И это было очень гуманно после такого процесса, но не устраивало юное солнце, Людовика XIV. И он, имеющий право помилования, на самом деле, своим личным распоряжением ужесточил приговор, заменив ссылку на одиночное пожизненное заключение. И этот былой всевластный человек после 3-х лет под судом провел еще 15 лет своей жизни в тюрьме, в замке Пиньероль, забытом Богом уголке на границе Франции и Северной Италии. Итого 18 лет заключения вместе с 3-летним судом. Семью свою он увидел за очень короткое время до своей кончины – ему разрешено было повидаться с семьей, когда было ясно, что он умирает. Итак, эта история по замыслу Людовика XIV должна была произвести потрясающее впечатление, и произвела на его окружение и на всю страну. Я хочу привести здесь слова из посвящения, опять-таки, Людовику, трагедия Расина «Александр». Лесть, которая была уже восторженной, превратилась в какую-то, я бы сказала, истерическую. Цитирую Расина, великого писателя, великого драматурга, создателя французского классицизма, талантливейшего человека. И тем не менее, придворная жизнь – это придворная жизнь. Цитирую: «И я предвижу, что по мере того, как будут созревать мои способности, вы, Ваше величество, увенчаете себя новыми лаврами. Быть может, став во главе армии, - предвидит, точно станет во главе армии, - вы позволите нам завершить сравнение между вами и Александром Македонским. И присоедините славу завоевателя к уже приобретенной вами славе мудрейшего монарха в мире». Это 1665 год, Людовик еще вполне молодой человек, ему 27 лет. «Мудрейший монарх в мире» - лесть стала истерической, почти болезненной. За ней, конечно, есть страх, который вполне был создан делом Николя Фуке. И намек. Вот что это он говорит «вы станете во главе войска» - это что, просто так озарение у Расина? Нет. Они уже знают. Король немногословен, король живет прилюдно, торжественно. Но каждое слово, которое он обронит в присутствии придворных, многократно повторяется, все запоминают, все пересказывают. А он уже несколько раз высказался, что великий правитель должен воевать. С.БУНТМАН: То есть все знают, что он этого хочет? Н.БАСОВСКАЯ: Конечно. С.БУНТМАН: Он хочет. У него есть великие полководцы, уже ставшие великими, уже проявившие себя. Его старший родственник принц Конде. Н.БАСОВСКАЯ: Это еще Леруа, прекрасный полководец. С.БУНТМАН: Да. И Тюренн. Н.БАСОВСКАЯ: И Тюренн. И все они проявят себя очень хорошо. И он знает, что с такими он не пропадет, и войны уже на горизонте. Но прежде чем назвать его первые войны – а мы сегодня успеем сделать – и они, ранние войны очень отличаются от поздних. А что было внутри Франции в это время? В то время как король по-прежнему увлекается искусствами, театрами, затеял перестройку Лувра, пригласил великого Бернини. Он вообще по мелочи не обращался к деятелям культуры. Бернини, итальянский архитектор и скульптор в то время считался величайшим, ну, по крайней мере, в первом ряду точно. Он пригласил его из Италии, тот прибыл во Францию. Правда, большого участия в перестройке Лувра не принял, его проекты были слишком грандиозны, но оставил, создал скульптурный портрет Людовика XIV. А ему, может быть, только того и надо – это же работа не кого-то, а Бернини. С.БУНТМАН: Нет, он хотел чего-то более грандиозного. Н.БАСОВСКАЯ: Проекты Бернини были, но осуществляли потом другие люди. И потом он, как-то Бернини был очень итальянским человеком. Он несколько месяцев пробыл во Франции и вернулся, и все остальное созидал, создавал только в Риме. Начинает строительство Версаля Людовик XIV – это окраина, это была деревня на окраине Парижа. С.БУНТМАН: Нет. Все-таки, 14 километров. Н.БАСОВСКАЯ: Ну, сейчас это уже окраина. Это деревня. Деревня Версаль, превращенная... С.БУНТМАН: Все-таки, 14 километров, это охотничий дом... Н.БАСОВСКАЯ: Там был маленький охотничий домик Людовика XIII. С.БУНТМАН: Да. Н.БАСОВСКАЯ: Его папы. С.БУНТМАН: Да. Н.БАСОВСКАЯ: Создается постепенно, шаг за шагом верх роскоши, выросший из придворных праздников. Там проводятся праздники, которые называются «Каруселью», где вообще это что-то, почти вариант Франции XVII века, вакханалий. Это такая карусель, где все фейерверк, все праздник, все поток вина, все шампанское. И огромные траты. Все это приводит к очень сложному положению внутреннему во Франции. Начинаются народные бунты, расправа с которыми беспощадна: Людовик уже показал, что он умеет быть беспощадным. Например, во время бунта 1662 года мушкетеры во главе с д’Артаньяном – и такие функции, ну, будущим литературным д’Артаньяном выполняли мушкетеры – повесили по приказу короля 100 мятежников, 600 из них отправили на галеры. Предводителя бунта Дюруа казнили, тело изрубили на куски и выставили у ворот Парижа совершенно в духе Средневековья. То есть король уже не сводится к той элегантной изящной фигуре искусства. Он занял место государства. Кольбер ведет финансовую политику, политику меркантилизма, и это дает возможность Людовику затеять, наконец, войны, ибо он уже несколько раз заметил «Король, великий король недостаточно велик, если он не воюет». Его, так сказать, первая война называется «Деволюционная война», война с Испанией за испанские Нидерланды, владения испанцев в Нидерландах, в южной их части, нынешней Бельгии. Они оставались, вот нынешняя Бельгии или южная часть Нидерландов, после нидерландской освободительной войны называемой еще и революцией, южная часть осталась под властью Испании. И вот за них начинает войну Людовик XIV. Почему? Дело в том, что вот эта деволюционная война – название идет от того, что там, в частности, в Брабанте и в ряде других провинций нидерландских была юридическая такая норма – что земельное наследство в случае повторной женитьбы отца достается детям от первого брака. В 1665 году умер Филипп IV Испанский, а жена Людовика Мария Терезия была дочерью Филиппа IV от первого брака. И вот применив это деволюционное право, Людовик объявляет: «Эта южная часть Нидерландов – это земли моей супруги». У него прекрасное знамя в руках. Оно немножко отдает Средневековьем – это не страшно, они живут в переходную эпоху. С.БУНТМАН: Да, но противоречит французским законам. Внутри Франции через женщину не передавалась земля, а тут местные есть законы. Это замечательно, главное чтобы придумать, Н.БАСОВСКАЯ: Если удобен этот закон, значит, мы его применяем. С.БУНТМАН: Да. Н.БАСОВСКАЯ: Войска Людовика захватывают часть Фландрии и Эно, или Геннегау – очень важная область в Нидерландах, и Франш-Конте. Это богатые земли, это очень выгодные земли. И против них, тогда против Людовика создается – это просто захват, это настоящая захватническая война, кстати, с прицелом дальше на Голландию, не любит Людовик XIV Голландию и прямо об этом говорит. Потому что Голландия – это первая республика, республика соединенных провинций, первая республика в былой средневековой Европе – она раздражает его фактом. «Какая республика?» Власть у короля от Бога, и только он, наместник Бога на земле может править. А Вильгельм III Оранский Штатгальтер республики соединенных провинций будет главным критиком и оппонентом Людовика в европейской политике. Со временем не без яда и очень остроумно он заметит в поздние годы Людовика: «Какой странный этот французский король. У него молодые министры и старая любовница». Его последняя фаворитка, Людовика будет старше него несколько. Итак, он включается в эту войну с прицелом в дальнейшем на Голландию. К тому же его раздражает, что там протестанты, ведь это страна кальвинистов. А у Людовика в будущем страшная борьба с кальвинистами – в нем живет это. С.БУНТМАН: Несмотря на то, что еще работает Нантский Эдикт, то есть Эдикт, который определенные права дает кальвинистам, данные его дедом. Н.БАСОВСКАЯ: Вердикт веротерпимости дедом Генрихом IV. С.БУНТМАН: Да. Несмотря на то, что за времена отца были разрушены все протестантские крепости, во времена Ля Рошеля. Н.БАСОВСКАЯ: Притеснений было уже много. С.БУНТМАН: Тем не менее, формально... Н.БАСОВСКАЯ: Норма есть норма. Но мы отменим в нашей передаче Нантский Эдикт во 2-й серии, посвященной Людовику XIV. С.БУНТМАН: Через неделю. Ну, это будет неотвратимо. Н.БАСОВСКАЯ: Да. (смеется) С.БУНТМАН: За неделю ничего не изменится. Н.БАСОВСКАЯ: Итак, в ответ на эти захватнические действия под флагом прав супруги испанской инфанты Марии Терезии создается союз Голландии, Англии, Швеции, протестантский союз, тройственный союз против Франции. И тогда под давлением вот этой, уже новой ситуации – что это не просто захват по соседству с маленькой республикой соединенных провинций отхватить у Испании что-то, становится страшно. Он идет на переговоры. Мир, который заключен, - не такой триумфальный, как после следующей войны. Но, все-таки, Франция получила 11 городов, среди них такие как Дуэ и Лилль и некоторые другие очень важные. Итак, эта война относительно успешна, а придворное окружение делает из нее триумф. Когда создано вот такое придворное окружение, когда создана атмосфера абсолютного восхваления единственной почти божественной фигуры – все можно подать как триумф. И войну деволюционную рассматривают как очень успешную. Следующие его войны различны. Но, во всяком случае, вторая война тоже достаточно успешная, она продолжает, как бы, деволюционную войну и это война против коалиции тоже во главе с Голландией – она начнется в 1678-м и продолжится примерно чуть больше года до 1679 года. Его не оставляет стремление воевать с Нидерландами. Ему хочется этого Штатгальтера, так сказать, поставить на место, доказать, что монархическая страна и такая правильная монархия, какой является Франция, всегда сильнее. Война против коалиции во главе с Голландией протестантских стран была трудной. Но Франция доказала, что она сильна. Армия Людовика XIV насчитывала 120 тысяч человек – это крупнейшая армия в тогдашней Европе. Она прихватила ряд имперских городов в Эльзасе, пограничных землях Франции и Германии, вечном объекте противоречий, земли между Сааром, Мозелем и Рейном были просто опустошены. Людовик начинает доказывать, что он не просто воитель, а он – победоносный полководец. Ну, абсолютной победоносности не получилось. Франш-Конте, правда, был закреплен, отобран у Испании, закреплен за Францией, города в Эльзасе тоже некоторые были получены. Но! Нимвегенский мир – Нимвегенский, такое непростое слово – 1678 года подан был во Франции как абсолютный триумф. Когда я внимательно вчитываюсь в условия этого договора, понимаю, что он заключен был в момент, когда Людовик еще хотел воевать. Но за коалицию протестантских стран готова была вступиться и Англия, то я понимаю, что триумфальность – это работа придворного окружения. Окружение делает короля. С.БУНТМАН: Окружение уже есть, король уже один, нет никакого двора кроме двора королевского, есть Версаль, где обязаны жить все – мы еще поговорим о внутреннем устройстве. Н.БАСОВСКАЯ: Очень не любил, если кто-то отлучался. С.БУНТМАН: Нет-нет-нет, все должны быть на глазах, никакой Фронды больше не будет, никаких принцев. Н.БАСОВСКАЯ: Тень Фронды преследовала его всю жизнь. С.БУНТМАН: Гуляющих по своим владениям принцев, строящих что угодно, свои крепости, свои Белль-Или, не будет никаких более шикарных людей таких как Фуке. А финансы мы не дадим воровать никому – мы будем разворовывать их сами. Н.БАСОВСКАЯ: Кольбер настолько, будучи финансовым гением, боится короля, что, например, он со своей женой воспитывает его незаконнорожденных детей. С.БУНТМАН: Естественно. Это еще одна отдельная история. В следующий раз мы вернемся к истории Людовика XIV, к веку Людовика XIV, ко 2-й его половине. И там же, я думаю, если у вас возникнет такая потребность, конечно, мы скажем, что из тех мириадов книг, которые написаны о Людовике XIV, лучше всего почитать сначала или продолжая, что лучше всего посмотреть. А услышать нашу передачу в следующую субботу. Всего доброго. Все так.
полная версия страницы