Дворянские титулы Франции и Европы

Форум » История » Дворянские титулы Франции и Европы » Ответить

Дворянские титулы Франции и Европы

LS: В эту тему предлагаю сложить все сведения о титулах и их иерархии, которые уже собрались на форуме и появятся в будущем.

Ответов - 23

LS: Личные обращения к носителям различных титулов. Эти сведения "откопались" в одной из старых тем -[url=http://]www.dumania.borda.ru/?1-8-80-00000005-000-30-0 [/url] "Виконт де Бражелон?" Генрих Наваррский пишет: Принц - высочество Герцог - светлость Граф - сиятельство Барон - милость Касательно маркизов, виконтов есть разночтения. Иногда маркиз светлость, а иногда сиятельство, и я так и не понял в каких случаях как надо говорить. Виконты тоже, то сиятельство, то милость. Duchess d`Or пишет: Обращения: Ваше Величество - к королю. Ваше Высочество - к принцам. Принцы крови - представители трёх родов: Бурбон, Конде, Вандом. Ваша Светлость - к герцогам, а так же к принцам, поскольку все принцы по рождению являются герцогами по титулу. Ваше Сиятельство - к графу. Ваша Милость - к баронам, виконтам, маркизам, шевалье.

Anetta: LS сложить все сведения о титулах и их иерархии, которые уже собрались на форуме Т.е искать на Дюмании??7 У меня в закладках на компьютере: титулы

LS: Anetta Спасибо, очень любопытно. Anetta пишет: Т.е искать на Дюмании??7 Специально не утруждайтесь. :) Я хорошо помню, что в разных темах в "Истории" у нас были собраны сведения о дворянской иерархии. Когда найду их, роясь на форуме, перенесу сюда. :) Как Вам удалось ссылку повесить? У меня сегодня ничего не получается. :(

Anetta: «При помощи палки и веревки» (с) ;))))) Вручную, копируя BB-тэги для FastBB (Borda.ru) Обычным способом не получилось:(((

Алея: Дамы и господа, возможно, обращаюсь не в тот раздел... но всё-таки спрошу... Где мне можно отыскать воинские звания или чины Западной Европы 16-18 века? Их описание и т.д. Поисковик не помог

Snorri: Алея Пока что могу помочь лишь с материалом на английском. High command in medieval armies The king’s army was placed under the command of the High Constable as commander-in-chief. The High Constable had authority over the local constables, commanders of the garrisons of major castles. The High Constable had the help of the Field Marshal, an officer that set up the army’s camp. (Marshals acted as chiefs of logistics and were also employed by royal and noble courts.) The High Constable derived his authority over the army from his role of head of the cavalry. Origins of modern ranks As the Middle Ages came to an end, the rank structure of medieval armies became more formalized. The top officers were known as commissioned officers because their rank came from a royal commission. Army commissions were reserved for the elite — the aristocracy of mainland Europe and the aristocracy and gentry of Great Britain. The basic unit of the medieval army was the company, a band of soldiers assigned (or raised) by a vassal lord on behalf of his lord (in later times the King himself). The vassal lord in command of the company was a commissioned officer with the rank of captain. Captain was derived from the Late Latin word capitaneus (meaning head man or chief). The commissioned officer assisting the captain with command of the company was the lieutenant. Lieutenant was derived from the French language; the lieu meaning “place” as in a position; and tenant meaning “holding” as in “holding a position”; thus a “lieutenant” is somebody who holds a position in the absence of his superior. When he was not assisting the captain, the lieutenant commanded an unit called a platoon, particularly a more specialized platoon. The word is derived from the 17th-century French peloton, meaning a small ball or small detachment of men, which came from pelote, a ball. The commissioned officer carrying the (infantry) company’s flag was the ensign. The word ensign was in fact derived from the Latin word insignia. In cavalry companies the equivalent rank was cornet. In English usage, these ranks were merged into the single rank of Second Lieutenant in the 19th Century. Not all officers received a commission from the King. Certain specialists were granted a warrant, certifying their expertise as craftsmen. These warrant officers assisted the commissioned officers but ranked above the noncommissioned officers. A noncommissioned officer (NCO) received their authority from superior officers rather than the King. The highest rank of NCO was sergeant. The first sergeants were the armed servants (men-at-arms) of the aristocracy, assigned to command, organize and train the militia units raised for battle. After years of commanding a squad, a NCO could be promoted to sergeant. While a sergeant might have commanded a squad upon promotion, he usually became a staff officer. While commissioned staff officers assisted their commander with personnel, intelligence, operations and logistics, the sergeant was a jack of all trades, concerning himself with all aspects of administration to maintain the enlisted men serving under his commander. Over time, sergeants were differentiated into many ranks as various levels of sergeants were used by the commanders of various levels of units. A corporal commanded a squad. Squad derived from the Italian word for a “square” or “block” of soldiers. In fact, corporal was derived from the Italian caporal de squadra (head of the squad). Corporals were assisted by lancepesades. Lancepesades were veteran soldiers; lancepesade was derived from the Italian lanzia spezzata meaning broken spear - the broken spear being a metaphor for combat experience, where such an occurrence was likely. The first lancepesades were simply experienced privates; who either assisted their corporal or performed the duties of a corporal themselves. It was this second function that made armies increasingly regard their lancepesades as a grade of corporal rather than a grade of private. As a result, the rank of Lance Corporal was derived from combining lancepesade and corporal. As the Middle Ages came to an end, kings increasingly relied on professional soldiers to fill the bottom ranks of their armies instead of militiamen. Each of these professionals began their careers as a private. The private was a man who signed a private contract with the company commander, offering his services in return for pay. The money was raised through taxation; those yeomen (smallholding peasants) who did not fulfill their annual 40-day militia service paid a tax that funded professional soldiers recruited from the yeomanry. This money was handed to the company commanders from the royal treasury, the company commanders using the money to recruit the troops. Origins of higher ranks As armies grew larger, composed of multiple companies, one captain was granted general (overall) authority over the field armies by the King. (National armies were the armies of the kings. Field armies were armies raised by the King to enter the battle field in preparation for major battles.) In French history, “lieutenant du roi” was a title borne by the officer sent with military powers to represent the king in certain provinces. A lieutenant du roi were sometimes known as a lieutenant general to distinguish him from lieutenants subordinate to mere captains. The sergeant acting as staff officer to the captain general was known as the sergeant-major general. This was eventually shortened to major general, while captain general was shortened to simply general. This is the reason why a major outranks a lieutenant, but a lieutenant general outranks a major general. As armies grew bigger, they were split into corps. The lieutenant generals received command of these corps. The corps were split into divisions, each division headed by a major general. The division was originally an organizational structure under the corps to assist in command and control of various regiments and brigades. The corps remained the primary maneuver unit of the army, while heraldry and unit identification remained primarily a matter of the regiment. Brigades headed by brigadier generals were the units invented as a tactical unit, by the Swedish king Gustavus Adolphus. It was introduced to overcome the normal army structure, consisting of regiments. The so-called “brigada” was a mixed unit, comprising infantry, cavalry and normally artillery too, designated for a special task. The size of such “brigada” was a reinforced company up to two regiments. The “brigada” was the ancient form of the nowadays “task force”. Around the end of the 16th century, companies were grouped into regiments. The officers commissioned to lead these regiments were in fact called colonels (column officers). They were first appointed in Spain by King Ferdinand II of Aragon where they were also known as coronellos (crown officers) since they were appointed by the Crown. Thus the English pronunciation of the word colonel. The first colonels were captains granted command of their regiments by commission of the King. The lieutenants of the colonel were the lieutenant colonels. In the 17th century, the sergeant of the colonel was the sergeant major. These were field officers, third in command of their regiments (after their colonels and lieutenant colonels), with a role similar to the older, army-level sergeant majors (although obviously on a smaller scale). The older position became known as sergeant major general to distinguish it. Over time, the sergeant was dropped from both titles since both ranks were used for commissioned officers. This gave rise to the modern ranks of major and major general. The full title of sergeant major fell out of use until the latter part of the 18th century, when it began to be applied to the senior non-commissioned officer of an infantry battalion or cavalry regiment. Regiments were later split into battalions with a lieutenant colonel as a commanding officer and a major as an executive officer. Источник: http://en.wikipedia.org/wiki/Military_ranks

Алея: Snorri , Я отлично разбираюсь в английском и половина друзей - учатся на переводчика, поэтому вы мне очень помогли, спасибо большое! Пошла переводить.

LS: Этот и следующий пост перенесены из темы "Исторический фон романов Дюма" Историк-демограф Шоню в своей книге "Цивилизации классической Европы" цитирует "Трактат о сословиях и простых достоинствах" Шарля Луазо (1610 г.) "В верхах - церковное сословие, клир, ибо в правах посланники Божии должны сохранять первый ранг почета. Затем, дворянство, либо старинное с незапамятных времен благородство, происходящее от древних родов, либо дворянство звания, проистекающего от службы или от сеньории, которые сообщают те же привелегии. Наконец, третье сословие, которое составляет остальной народ." И далее. Каждое из основных сословия имеет свою нисходящую иерархию. Во Франции 1-й пол. XVII в., согласно тому же Луазо, во главе первого сословия стояли кардиналы, примасы или патриархи, архиепископы и епископы, три высших ранга; наконец, четыре низших ранга - посвященные в духовный сан. "Дворянское сословие (второе) подразделяется сверху вниз на принцев крови, принцев-родственников, более отдаленных от суверена, высокое рыцарское дворянство, различающееся между собой достоинством своих феодов в нисходящем порядке: герцог, маркиз, граф, барон, шателен, наконец, простое дворянство рядовых благородных, профессиональных военных." (Луазо) Второе сословие так же включает в себя чиновников финансового и судебного ведомство, положение которых дает им дворянство по должности и званию. Очень подробно о верхушке второго сословия можно также прочесть в теме "Исторический фон романов Дюма" Третье сословие включает в себя чиновников не дающих дворянского звания должностей. Во главе сословия были люди образованные... с дипломами факультетов теологии, юриспруденции, медицины, искусств. Адвокаты, финансисты, практикующие врачи и дельцы, секретари суда, прокуроры... судейсике длинной мантии... судебные приставы. Затем идут купцы - "последние в народе, кто несет почетные свойства, будучи именуемы почтенными людьми или честными персонами и городскими буржуа. Равно как аптекари, ювелиры... Ниже буржуа стоят ремесленники, кои живут более трудом телесным, нежели продажей товара или ухищрениями ума" (Луазо) Во главе низких персон стоят хлебопашцы, земледельцы или арендаторы. В самом низу Луазо помещает ремесленников или мастеровых... которые занимаются искусствамим механическими, Еще ниже - простые подсобные поденные рабочие В самом низу - категория узаконеных нищих, бродяг и оборванцев. К слову. Третье сословие пользуется широкой всеобщей привилегией - благородные, за исключением хозяев стеколен и кузниц, не могут разделять прибыль от товара и ремесла, не могут составлять конкуренцию третьему сословию.

LS: Еще немного о дворянской иерархии: Глаголева ("Повседневная жизнь ...в эпоху Ришелье...") расставляет второе сословие так: принцы крови герцоги маркизы графы видамы (наместники епископа по юридической или военной части) виконты бароны шевалье простые дворяне. Для меня одной новостью явилось наличие в этом перечне видамов, т.к. раньше мне казалось, что это, скорее, должность, чем титул. Второй - отсутствие экюйе (оруженосцев). Или подразумевается, что это простые дворяне? Мы где-то спорили о соотношении титула и земельного владения. Вот что читаем в той же книге: "Существовало различие между титулом, относившимся к земельным владениям, и рангом (принц, шевалье, дворянин), связанным с отдельным человеком... чтобы стать графом, дворянин должен был обладать поместьем возведенным в ранг графства; продав его, он лишался графского титула. Но получить тиутл, связанный с поместьем, могли только люди благородного происхождения, а разночинцы, сумевшие приобрести баронство, виконтство, графство или маркграфство становились не баронами, виконтами, графами или маркграфами, а всего лишь "господином баронства такого-то".

Лолита: Наверно, получится немного путано, но у меня такой вопрос: Титулы: Анжуйский, Алансонский, Орлеанский даваоись разным герцогам, просто в зависимости от того, какой "титул сейчас свободен" или как?Как-то по рангу, кому-то одни земли полагались, а кому-то другие? Вот, к примеру, Генрих 3 в детстве носил титулы герцога Ангулемского(и вроде еще Орлеанского, хоть я и не уверена), потом Анжуйского.... А Филипп, брат Людовика 14, сначала был герцогом Анжуйским, а потом уже Орлеанским. От чего это зависело, и зачем было менять один титул на другой?

Snorri: Лолита Самым "престижным" из вышеперечисленных считался титул герцога Орлеанского, далее - Анжу, потом - Алансон. Т.к. титул герцогов Орлеанских был занят, то второму сыну Генриха II (таковым был будущий Карл IX) полагался титул герцога Анжуйского, третьему (будущему Гернриху III) - герцога Алансонского. Когда же Карл стал королем, его братья автоматически "выросли" в ранге: освободившиеся титулы перешли к ним - Генрих стал герцогом Анжуйским, а Франсуа - герцогом Алансонским.

Chicot: Snorri Можно полюбопытствовать, кем на период 1574-1589 был занят титул герцогов Орлеанских? Отпрысками Карла Седьмого или Людовика Двенадцатого?

Snorri: Chicot Прошу прощения, ошибочка вышла. Титул герцогов Орлеанских был занят, однако не кем иным как самими Валуа. С 1550 по 1560 его носил Карл-Максимильен, будущий Карл IX, после - Эдуар-Александр, будущий Генрих III. Причем герцогом Анжуйским он стал только шесть лет спустя, в 1566 (т.е. у него было два титула одновременно). И, насколько я понимаю, этот титул больше никому не передавался вплоть до 1607 года, когда он был присвоен Николя-Анри, среднему сыну Генриха IV и Марии Медичи.

Мадлен Витри: LS пишет: Еще немного о дворянской иерархии: Глаголева ("Повседневная жизнь ...в эпоху Ришелье...") расставляет второе сословие так: принцы крови герцоги маркизы графы видамы (наместники епископа по юридической или военной части) виконты бароны шевалье простые дворяне. Глаголева в основном опирается на Эрланже и на работы Алешиной. Мне вот понравилась статья - http://annuaire-fr.narod.ru/statji/Shishkine-2001.html/

Chicot: Snorri Благодарю за разъяснения! А то я уж подумал, что в тот период по Франции разгуливал еще какой-то неучтенный герцог Орлеанский:)

LS: Недавно мне попалось объяснение происхождения термина "голубая кровь". По одной из версий он возник в Испании во времена владычества мавров. Коренная испанская знать распознавала своих по коже. У тех, кто не имел примеси арабской крови, на тыльной стороне предплечья кожа была светлой и сквозь нее просвечивали голубые вены. Простолюдины и завоеватели этим признаком не обладали.

Евгения: Про английские титулы: Титулы и их иерархия "Лестница" титулов Обращения к титулованным особам Порядок наследования Женщины Сыновья

LS: Евгения Насколько я понимаю, эта информация касается XVII- начала XIX века? Из английской литературы того времени мне известно, что, кроме титула отца, джентльмен "наследовал" фамилию матери и ставил ее перед фамилией отца (основной). Таким образом сразу было известно, из каких семей происходил этот человек. В России переняли обычай англичан (а, может, и не только англичан?) и в исключительных случаях если единственным ребенком особо выдающегося отца была дочь, чтобы сохранить фамилию, по царскому указу ее муж присоединял к своей фамилии фамилию ее отца. Если я не ошибаюсь, так появилась фамилия Голенищевых-Кутузовых.

LS: "Дофин (фр.Dauphin) - титул наследника французского престола. Термин ведет происхождение от прозвища графа Гига IV Вьеннского, на гербе которого был изображен дельфин (фр. dauphin). Затем дофинами стали именоваться все графы Вьеннские, а область, которой они правили, получила название Дофине. В 1349 году дофины Вьеннские продали титул французской короне с условием, что его будут носить перстолонаследники." Примечание к книге Э.Дешодта "Людовик XIV" Кстати, отсюда не ясно, был ли продан титул вместе с провинцией или отдельно от нее?

МАКСимка: LS пишет: Кстати, отсюда не ясно, был ли продан титул вместе с провинцией или отдельно от нее? Насколько я знаю, Дофине стал принадлежать дофину, ему территория передавалась в качестве аппанажа. Кстати, первым титулом дофина и Дофине соответственно стал владеть будущий Карл V, по прозвищу Мудрый.

mazarin: Из французской википедии - Ainsi François Ier, cousin de son prédécesseur Louis XII, ne fut jamais titré dauphin. Jusqu'au règne de Louis XIV, on parlait de « dauphin de Viennois », après lui de « dauphin de France » ...Таким образом, Франсуа I, кузен своего предшественника Луи XII никогда не имел титула дофина. До царствования Луи XIV говорили "дофин Вьенский", затем - дофин Франции. Кстати, по поводу апанажа сильно сомневаюсь. По моему это был лишь титул. Апанажами для старших сыновей Валуа были - сначала герцогство Гиенское и Туреньское, потом - герцогство Анжуйское, Орлеанское и Бретонское (последнее - для Франсуа, по браку с Клод, затем для дофина, будущего Генриха II), для младших сыновей - Алансонское, Першское... Для Бурбонов - сначала Орлеанское, потом, после появления третьего орлеанского дома (от Филиппа брата Луи XIV), апанажами становяться и герцогство Нормандское и Бургундское. Герцогом Бургундским был например дофин, внук Луи XIV... По поводу титулатуры (обращений) к носителям титулов у меня имеются также очень большие сомнения. Дело в том, что все приведенное выше - это очень и очень приблизительный перевод на русский. Можно конечно покопаться во французских источниках, и найти точные термины, но сейчас просто времени нет.

МАКСимка: mazarin пишет: До царствования Луи XIV говорили "дофин Вьенский", затем - дофин Франции. Говорить то говорили, быть может, согласно Википедии, но употребляли обращение "Монсеньер Дофин". А по правде сказать, ни в одной литературе никогда не встречал обращение "Дофин Вьенский". Дофин и дофин, или дофин Франции. mazarin пишет: Кстати, по поводу апанажа сильно сомневаюсь. Тут же Википедия пишет: "En 1349, Humbert II vend le Dauphiné au roi de France. Celui-ci en fait l’apanage du fils aîné du roi de France, qui prend le titre de dauphin de France", т.е. во-первых, обращение "Дофин Вьенский" прекратилось в 1349-м году, а во-вторых, всё-таки речь идет об апанаже. При этом, как мы прекрасно понимаем, Википедии доверять не стоит, но по поводу апанажа я где-то ещё несколько раз встречал.

Евгения: Из статьи П.Ю.Уварова "Социальные обозначения французского дворянства по нотариальным актам эпохи раннего нового времени" (в сборнике "Нобилитет в истории Старой Европы", Спб, 2010). "<...> Сущим кладом для историка оказываются нотариальные акты, наделявшие каждого участника определенными социальными именованиями. Помимо того, что это источник - массовый, допускающий статистическую обработку, важно, что акты составлялись со слов участников сделок, поэтому воля классифицируемых, стремление обозначить себя так, а не иначе, учитывались. Доля «социальной лести» в них была ограниченной, поскольку нотариус все же был представителем публичной власти. К тому же заявленные в акте социальные притязания были результатом консенсуса партнеров: о том, как кого величать, стороны сделки договаривались точно так же, как и о материальных ее условиях. Сен-Симон рассказывал, что продажа герцогства де Верней герцогом Сюлли принцу Конде застопорилась оттого, что последний не пожелал, чтобы герцог, именовался бы не «месье», а «монсеньором», как сам Конде. Принц королевской крови не мог допустить этикетного равенства сторон. Пособия по нотариату, тщательно инструктируя по разным вопросам практики (например, по поводу того, как определять возраст клиентов, чтобы судить о достижении ими совершеннолетия), мало информируют о системе подобающих величаний. Нотариус предлагал свой вариант, руководствуясь собственным опытом и интуицией, но клиенты могли вносить уточнения, о чем свидетельствуют многочисленные исправления на страницах нотариальных минут. Так, например, 28 июля 1584 г., нотариус Жан Денисар (или его клерк) записал «благородным человеком» (noble homme) некоего Камила Фера, кавалера королевских орденов, королевского камергера. Но это не устроило клиента, и слова «благородный человек» были исправлены на «монсеньор». В тот же день другой клиент Де Лувенкура Клод Пилье, был назван в акте «честным человеком (honnete homme), парижским буржуа», но тут же эти слова были вычеркнуты, и он именовался теперь «благородным человеком»... советником и казначеем принца де Вандом. Все это делает нотариальные акты ценным источником, позволяющем хотя бы в масштабах одного региона делать выводы и об эволюции языка социальных терминов, и о социальных позициях людей, обозначаемых этими терминами." Далее автор рассматривает особенности провансальских документов (пожалуй, я не буду их приводить, иначе придется цитировать статью полностью), а затем переходит к Парижу. "<...> Обратимся теперь к парижскому материалу, заведомо более представительному, поскольку только для XVI в. насчитываются сотни тысяч нотариальных минут. Французская нотариальная система именований (напомню, что уже к концу XV в., задолго до ордонанса в Виллер-Коттре (1539 г.) парижские нотариусы перешли на французский язык) обладала следующей структурой: почетный эпитет (titre d'honneur, epithete d'honneur) (1) - предыменное величание (avant-nom) (2) - личное имя (prenom) (3) - родовое имя (nom) (4) - указание на ранг или сословную принадлежность, достоинство (vrai ordre, dignite d'honneur) (5) - имя сеньории (nom de seigneurie) (6) - должность или профессия (l'office, vocation) (7). Например: - Noble homme (1) maistre (2), Samuel (3) Spifam (4), chevalier (5), seigneur de Bisseux (6), conseiller du roi en sa court de Parlement de Paris (7); - Haute et puissant seigneur (1) messire (2) Cristophe (3) Des Ursins (4) Baron de Trainel, chevalier de l'ordre du roi (5) Seigneur de la Chapelle et d' Armenonville (6), Capitaine de cent homme d'arme de ses ordonnances, lieutenant general de Sa Majeste au gouvernement de Paris et de l'llle de France (7); - Honorable homme (1), mattre (2) Claude (3) Thomas (4) Marchand, bourgeois de Paris (7) Конечно, в употреблении почетных эпитетов и предыменных приставок было немало произвола. Прежде всего, человек мог употребить некий необычный эпитет (вспомним провансальца, назвавшегося «sapiens»). Виноградарь из парижского предместья Тома Мазе именован «честным человеком» (honneste personne). В конторы парижских нотариусов заходило немало окрестных крестьян, но никто из них не удостаивался какого-либо почетного эпитета. Выяснилось, что этот акт был лишь зарегистрирован в Париже, а составлен в провинциальном монастыре письмоводителям местного бальяжа. Речь шла о солидном дарении, и благочестивый столичный виноградарь был именован эпитетом, немыслимым у парижских нотариусов. Здесь некоторое отступление от нормы указывает на локальные различия в нотариальной практике. Рауль Спифам, парижский адвокат (чьим внучатым племянником был Самюэль Спифам) указывал в своих актах то, что он - доктор прав. Это обычная практика в провинции, но для парижских адвокатов наличие степени было обязательным требованием, и они не считали нужным это отмечать в актах. Рассказывают, что на ежегодную присягу Спифам являлся в парламент не в черном, как все адвокаты, а в пурпуре, желая подчеркнуть забытое достоинство адвокатского звания, равного судейскому. На сей раз «шероховатость» нотариальной практики порождалась идейной установкой и личной экстравагантностью. Во-вторых, некоторые отступления от общих правил могли проистекать из обычаев нотариальной конторы. Например, в середине XVI в., когда адвокаты уже именовались «благородными людьми и мудрыми мэтрами» (noble homme et saige maistre), клерки старого нотариуса Жана Контесса по-прежнему величали их так, как это было принято в начале века: «почтенный человек» (honorable homme), как купцов и ремесленников, лишь добавляя указание на их ученость. Наконец, случалось, что стороны сделки сознательно шли на подлог, стремясь по обоюдному согласию создать улучшенное представление о своем социальном статусе. В 1578 г. брачный контракт советника парижского городского суда Франсуа Пари упоминает отца жениха -«благородного человека, Клода Пари, экюйе, сеньора да Ла Форж», и отца невесты - «благородного человека, мэтра Мартена Жамара, адвоката парламента». В действительности же Клод Пари был богатым купцом-бакалейщиком, а мэтр Мартен Жамар был нотариусом и выборным старостой квартала Сен-Жерве. Камуфлировать статус родителей потребовалось, вероятно, потому, что Франсуа Пари надеялся стать советником парламента, что давало наследственное дворянство, и его будущий сын, имея благородных дедов по обеим линиям, уже мог получить доступ к придворным должностям или в кавалеры Мальтийского ордена, куда принимали только родовитых дворян. Для этого надо было лишь «забыть» семейное прошлое. Со времен Кольбера власть иногда производила «проверки дворянства». Политика в сочетании с экономической конъюнктурой привела к сокращению числа дворянских семей вдвое к концу Старого порядка. Но на законодательном уровне употребление социальных эпитетов не регулировалось. Сопротивление их узурпации было пассивным: старинные обладатели оспариваемых величаний отказывались от «девальвированных» терминов. Все тот же Сен-Симон отмечал, что ранее герцоги именовались «высокий и могущественный (hautes et puissantes) сеньор, мессир такой-то». Но затем король возвел в герцогское достоинство полтора десятка не столь знатных человек. «Старые» герцоги, стремясь отделить себя от них, стали именоваться «высочайшими и могущественнейшими» (tres hautes et tres puissantes), но и в этом «новые» герцоги вскоре начали им подражать. Тогда «настоящие» герцоги заменили слово «мессир» на «монсеньор», и эта разница пока остается в силе. «Но «мессирами» сейчас даже именуются последние из буржуа» - сетовал маркиз. Тем не менее мы можем говорить о нотариальном языке социальных именований, т. е. системы, позволяющей современникам ориентироваться в социальном пространстве. Ее эволюция может быть представлена следующим образом. Эта таблица (составленная как на основании собственных наблюдений, так и на материалах работ участников семинара Робера Десимона) заведомо неполна (сюда не включены именования духовенства) и поневоле слишком приблизительна. Однако она показывает, как сквозь массу произвольных высказываний и случайных факторов пробивают себе дорогу регулярности и изменения системы социальных именований. Первое, что бросается в глаза - процесс разрушения городской системы почетных эпитетов. Изначальная солидарность городских нотаблей покоилась на эпитетах «честный», «уважаемый», «почтенный», распространявшихся практически на все фракции городской элиты. Но затем она нарушается привлекательным «благородным» термином «поblе home», охотно присваиваемым себе «людьми закона», «людьми знания». После того как судейские узурпировали эпитет «благородный человек», истинные дворяне бежали от него как от огня, руководствуясь той же логикой, согласно которой полтора века спустя герцоги из «высоких и могущественных» превратились в «высочайших и могущественных», а затем просто в «монсеньоров». Чисто городские эпитеты, указывающие на уважение, «нотабельность», вытесняются в XVII в. отнюдь не городским по своему происхождению предыменным величанием «сьер», (сокращением от «сеньор»), которое присваивают себе и те, кто не владел никакими сеньориями. Подобным образом «Monsieur l'Abbe, француз убогой», не докучавший моралью строгой юному Онегину, никогда не управлял монастырем: термин «аббат» также был девальвирован в предреволюционной Франции. Судьба «благородных людей» - термина и социальной группы весьма поучительна. В XVI в. они, отколовшись от традиционной городской элиты, образовали буферную зону между «настоящими дворянами» и ротюрье наподобие той, что мы наблюдали в Провансе. Наличие этой зоны мешало системе социальных именований обрести жесткость. «Благородные люди» постоянно подпитывали дворянство, проникая в его ряды, скупая сеньории, стараясь «жить по-дворянски», роднились со знатными семьями и старались обрести королевские должности. Но при этом они сохраняли, а иногда даже культивировали свою культурную идентичность, отличаясь образованностью, своеобразным «культом разума», приверженностью к городскому образу жизни. Джордж Хапперт, перебирая для обозначения этой группы такие термины, как «городское дворянство», «благородные люди», «буржуа-жантийомы» остановился на парадоксальном: «французские джентри». Но будущее показало, что полноценное аноблирование достигается не образованностью и даже не только дворянским образом жизни, а королевской службой. В XVII столетии офисье - владельцы королевских должностей, в особенности должностей аноблирующих, уже не имели необходимости в особых эпитетах, отделявших их от городских нотаблей. Поэтому термин «поblе homme» исчезает, равно как и указания на мудрость/образованность - источником высокого статуса являлась теперь лишь королевская должность. Те же, кто ею не обладал, оказались безоговорочно отброшены в мир простолюдинов. И острее всех на себе это почувствовали адвокаты (подтвердились худшие опасения Рауля Спифама). Из «городского дворянства», из людей, равных судьям по своему достоинству, они превратились в лиц, терминологически уравненных с ремесленниками. Сколь ни блестяще была их образованность, сколь ни велики амбиции - средств на покупку должностей у них все равно не было. Трудно не вспомнить, что Французскую революцию называли «детищем адвокатов». <...>"

полная версия страницы