Форум » Литература » Французский фольклор » Ответить
Французский фольклор
Снегурочка: Когда, как не под Новый год, начинать разговор о сказках?.. Какие сказки, прибаутки, побасенки могли слушать герои Дюма? В книге "Галльский петух рассказывает" собран фольклор разных французских областей.
Ответов - 26
Снегурочка: АНЖУ Анжу — это северо-запад Франции. В далёкие времена Римской империи земли эти заселяли кельты племени андекави. Настало время — и пришёл конец владычеству римлян. Король франков Хильдерик оттеснил их легионы за реку Луару и присоединил Анжу к франкскому королевству. Вот тут-то всё и началось!.. Как известно, на севере Франции господствуют сильные ветры, и, наверное, поэтому бедную провинцию Анжу долгие годы бросало из стороны в сторону. В IX веке она стала графством. И даже проявила при этом неплохой аппетит, присоединив к себе Турень, а в XII веке и Мен. Но в 1154 году граф Анжуйский стал ещё и королём английским Генрихом II Плантагенетом. Разумеется, и Анжу стала принадлежать английской короне. Но кому это может понравиться: жить во Франции, а принадлежать Англии? В начале XIII века Анжу вернулась под власть французского короля и с 1360 года стала уже не провинцией, не графством, а герцогством. Впрочем, не всё ли равно, как называться? Лишь бы спокойно сеять хлеб, ткать полотна и не слишком часто кланяться господам!.. Главный город Анжу — Анже. Не правда ли, легко запомнить? Где сейчас Анжу? Разумеется, всё там же, на тех же землях. Только после нового административного деления она большей своей частью вошла в состав департамента Мен-и-Луара, а меньшей в состав департаментов Эндр-и-Луара, Майенна, Сарта. Кстати, в провинции Анжу проживали некогда знаменитые мораннцы, прославившиеся своей доверчивостью и наивностью. Подшутить над ними было легче лёгкого! Впрочем, с мораннцами вы ещё встретитесь — в сказках. КАК МОРАННЦЫ ВЫРУЧИЛИ ЗЕМЛЯКА Cлучилось так, что один из жителей городка Моранн угодил в колодец. — Помогите! — донеслось словно из-под земли. Бросились люди его спасать и решили лезть в колодец. Им бы верёвку бросить — так нет! Где уж им до такого додуматься! Составили цепочку из людей до самого дна колодца. — Эй, давай руку! — кричат. Упавший в колодец уцепился за протянутую руку. Но тут один из мораннцев, стоявший у колодца первым, желая, очевидно себя подбодрить да и других тоже, крикнул: — Не шевелитесь, парни, я сейчас! И с этими словами выпустил руку соседа, чтобы поплевать себе на ладони. Цепь и рассыпалась. Со дна колодца уже целая улица кричала: — Помогите! ЩУКА С БУБЕНЧИКОМ Повезло же одному рыбаку из Моранна! Он поймал такую огромную щуку, что её купил совет именитых горожан. Дело в том, что совет именитых горожан решил угостить этой небывалой рыбиной епископа Анжерского, который обещал навестить мораннцев. Но как сохранить рыбу до приезда гостя? А его ожидали только через две недели. Долго заседал совет именитых горожан. Наконец, все сошлись на одном мнении: щуку надо пустить в воду. А чтобы она не затерялась — привязать ей на шею бубенчик! Как только она понадобится, мораннцы услышат звон бубенчика и безошибочно найдут место, где сейчас эта щука находится! Так они и сделали. В канун приезда епископа члены совета, все, как один, явились на берег реки, чтобы лично присутствовать при ловле щуки. Но сколько они ни старались, как ни напрягали свой слух, никто из них не мог услышать звона бубенчика. Из-под воды не доносилось ни звука. Когда епископ прибыл в Моранн, город словно вымер: все горожане бродили возле реки и каждый, наклонив ухо к воде, пытался услышать звон бубенчика, чтобы забросить туда сеть. Не пришлось знатному гостю отведать угощения из щуки. КАК МОРАННЦЫ КРОТА НАКАЗАЛИ Наконец-то попался этот крот, так досаждавший горожанам Моранна! Наконец-то поймали они разбойника, подкапывавшего их грядки! Собрались мораннцы на совет, стали решать: к чему приговорить разбойника за его злодейства? — Надо его утопить! — предложил один. — Нет, — сказал другой. — Этак он легко отделается. Лучше повесим! — Как бы не так! — воскликнул третий. — Это же самая лёгкая смерть. Я предлагаю зарыть его живым в землю! Ничего страшнее мораннцы придумать не могли, и приговор тут же был приведён в исполнение: крота зарыли в землю. ЛЯГУШКИ СЕНЬОРА ДЕ САНСЕ Сеньор де Сансе прославился тем, что был столь же жесток, сколь и глуп. Однажды он заставил своих подданных крестьян — вилланов — хлестать палками по воде рва, окружавшего замок. Зачем бы вы думали? Чтобы распугать многочисленных лягушек. Сеньор полагал, что тем самым он помешает им квакать и будет спокойно спать по ночам. Но, как вы сами понимаете, это ни к чему не привело. Лягушки расквакались ещё громче, а к их «концерту» прибавился и стук палок. Тогда сеньор обратился с просьбой к деревенскому скрипачу: может быть, он своей игрой заставит замолчать этих квакуш? И что бы вы думали? Лягушки в самом деле замолчали. Отчего и почему — неизвестно. Но с того времени в тех местах распространилась поговорка: «У него, как у лягушек сеньора де Сансе, перехватило горло» — так говорят о человеке, который потерял дар речи от удивления или просто не может ответить на вопрос. СГОВОРИЛИСЬ — Дядюшка! Дядюшка! — Покупайте яблоки! — Мне б дорогу, дядюшка, К городу узнать… — Сударь, это яблоки Самой лучшей яблони. У меня в корзине тут Сразу дюжин пять. — Мне дорогу к городу! — Я отдам не дорого. — Да на что мне яблоки?! — По четыре су… — И глупы ж, однако, вы! — Не берёте яблоки? — Вы — осёл, почтеннейший! — Дальше понесу...
Стелла: Снегурочка , спасибо большое!
Снегурочка: БЕАРН Если земли Анжу составляли северо-запад Франции, то земли Беарна следует искать на юго-западе, в приграничной области страны. До прихода римлян здесь жило галльское племя бенехарни, и свою столицу люди именовали — Бенехарнум. Отсюда и Беарн. Говоря по чести, если чем и богата была провинция Беарн, то разве что своими невзгодами. От кого только ей не доставалось!.. Сначала она долго страдала от набегов норманнов, от владычества римлян, потом от разных виконтов, графов Гаскони и их вассалов. А земля Беарна? Гористая, засушливая, малоплодородная — ну, разве могла она радовать земледельца? Но беарнцы были упорны: склоны Пиренейских гор, покрытые густыми лесами, а выше — альпийскими лугами, стали пастбищами для скота и табунов лошадей. На плоских возвышенностях заголубел цветущий лён. В долинах стеною встала кукуруза. Горные ущелья и холмы покрыли виноградники. Беарнцы были не только упорны в труде, но и горды. Они были готовы драться со всеми, кто попытался бы посягнуть на их независимость. В состав Франции Беарн вошёл только в 1589 году. И то королю Генриху IV пришлось заявить при этом: «Я не даю Беарн Франции, а даю Францию Беарну». Вскоре, правда, выяснилось, что хрен редьки не слаще, но отвоевать свою независимость беарнцы уже не смогли. Сейчас Беарн занимает большую часть департамента Нижние Пиренеи, а столица его — город По. КАК ВОЛК ЖАРИЛ МЯСО Стащил волк барана и почти всего съел за один присест. Только лишь задняя ножка осталась. Сделал волк передышку, огляделся вокруг и заметил: за одним из холмов светится что-то непонятное... То была луна, всходившая над вересковой пустошью. — Эге, — сказал себе волк, — видно, люди развели там костёр. Сколько раз слышал я о том, что жареная баранина куда вкуснее сырой! Теперь самое время проверить: так ли это? Волк перебрался на освещенное луной место и принялся поворачивать баранью ножку то одним боком к свету, то другим. Повернёт— и на зуб попробует. — Не вижу большой разницы между сырым и жареным, — пробурчал он. Долго волк жарил мясо. И всё пробовал на вкус. И всё не находил, чтобы мясо стало вкуснее. — Хватит! — решил он наконец. — Ну и привереды эти люди, как я погляжу! Эка что выдумали — жарить мясо! Мой отец ел мясо сырым, и я его сырым съем. И всегда сырым есть буду. Оно ничуть жареного не хуже. Доглодал волк ножку и отправился бродить по пустоши в поисках новой добычи. ЕПИСКОП И МЕЛЬНИК Вызвал как-то епископ одного кюре и сказал ему: — Послушай, милейший, мне говорили, что ты не бог весть какой мастер в своём деле. Вот я и хочу проверить: так ли это? Приходи ко мне завтра, и, если ответишь на все мои вопросы, я буду знать, что на тебя возвели напраслину. Загоревал кюре. — Господи боже мой, — вздыхал он, — о чём меня может спросить епископ? И что ему отвечать? А если я отвечу невпопад?! Что же он со мной сделает?.. Побрёл он, понуря голову, к себе домой и столкнулся с мельником. Они даже головами стукнулись. — Осторожней, господин кюре! Если бы вы этак стукнулись не о мою голову, а о соседний дуб, вам бы уже и конец пришёл. Что с вами стряслось? Вы идёте и ничего не видите перед собой! — Оставь меня в покое, — вздохнул кюре. — У меня голова кругом идёт. Завтра мне надо явиться к епископу и отвечать на его вопросы... Как ты думаешь, о чём он может меня спросить? — Ума не приложу, господин кюре! Но если это так вас заботит и доводит до головокружения, я готов помочь. Все говорят, что мы с вами похожи друг на друга, как два близнеца. Дайте мне вашу одежду, и я вместо вас пойду к епископу. Кстати, и погляжу, какой он из себя, наш епископ. А то ведь на мельнице мне приходится иметь дело больше с ослами, чем с епископами... Сказано — сделано. На следующий день мельник, одетый во всё чёрное, явился к епископу. — Ах, это вы, кюре, — встретил его епископ, даже не заметив подмены. — Да, монсиньор. — Ну, отвечайте на мои вопросы. — Я вас слушаю, монсиньор. — Каково расстояние от Земли до Солнца? — Один взгляд. — А сколько весит Луна? — Фунт, или четыре четверти. Она ведь делится на четверти. — Гм... Какова же глубина моря? — Один бросок камня. — А сколько потребовалось бы тачек, чтобы перевезти из моря весь песок? — Хватило бы одной, если бы она была достаточно большая. — Э, да вы, оказывается, хитрюга, как я погляжу! Но вот вопрос потруднее, и на этом остановимся. Скажите: о чём я сейчас думаю? — Вы думаете, что перед вами сидит кюре, а перед вами — мельник. — Вы — мельник?! Да что вы говорите! — Да, монсиньор. К вашим услугам. — Тогда с сегодняшнего дня я назначаю вас приходским священником. Вот ведь как может получиться: был мельник — стал кюре!.. ПОЧЕМУ У ЗАЙЦА РАССЕЧЁННАЯ ГУБА Однажды – а случилось это давным-давно – Лягушка и Заяц сидели берегу пруда и вели беседу. Пока они чесали языки, на небе собрались тучи, всё вокруг потемнело. — Эге... — сказала Лягушка. — Сейчас пойдёт дождь. Скорее разувайся и беги к себе. Я тоже укроюсь. С этими словами она прыгнула в воду. — Ну и дурища! — захохотал Заяц. — Бросилась в воду, чтобы не промокнуть! И он принялся так хохотать, и смеялся так долго, что у него даже губа лопнула. С тех пор все зайцы ходят с рассечённой губой. НЕБЫЛИЦА Хотите посмеяться? Тогда готовьтесь слушать. Сейчас я расскажу вам Историю одну. Встаю я рано-рано! Когда садится солнце. Кладу соху на спину, Быков кладу в карман, Иду я на работу, Туда, где только камни, Где нет земли ни крошки - Вот там я и пашу. Шагаю по дороге. Гляжу: на груше — вишни! Совсем уже поспели. Пора их собирать. Хватаю мигом палку, По веткам ударяю — И сыплется крыжовник, Как дождик, на меня! Я к лекарю шагаю (К тому, что ткёт полотна): — Прошу вас, сшейте срочно Мне пару башмаков! Хочу обуть я уши. А то повсюду лужи — И очень неприятно Ушам без башмаков. Потом домой иду я. Вхожу — и что я вижу? Хохлатки — подметают. Гусыня — варит сыр. А кошка возле печки В котле чего-то лижет. Старается — куда там! Все когти обожгла. Над глупой кошкой муха Смеялась до упаду. И впрямь себе упала — Свалилась с потолка. Везу больную муху... Ведь вот ещё досада: Все лапы поломала! К врачу её скорей! Везу и вот гадаю: А сколько мухе надо По случаю такому Для лапок костылей?..
david: Снегурочка Еще!!! :)
Снегурочка: БОС И ПЕРШ С Босом и Першем случай совершенно особый. Дело в том, что ни Бос, ни Перш никогда не были провинциями. С незапамятных времён входили они в провинцию Орлеана, а вот поди же ты — у них свои собственные сказки, пословицы, свои песни. Может быть, и людям здесь жилось чуточку получше?.. Да и то сказать — земля-то какая! Плодороднейший край! Житница всей страны! Куда ни глянь — равнина, засеянная пшеницей. Самая лучшая во всей Франции пшеница растёт в Босе! Не случайно же, что именно здесь, на этих богатых землях, вырос такой великан, как Гаргантюа! Где ещё мог бы он съедать зараз быка, свинью, несколько баранов и полную печь хлеба? Именно здесь нашёл своего героя гениальный французский писатель Франсуа Рабле и написал о нём книгу. На землях Боса и Перша до сих пор находят следы обжоры-великана Гаргантюа. Так, в Аллюза можно видеть камни, которые он набросал в реку ещё в те далёкие времена. На дороге из Парижа в Орлеан тоже лежит огромный камень, напоминающий о великане: когда-то он случайно попал в башмак Гаргантюа, тот его вытащил оттуда и бросил как раз на этом месте. Сейчас его никто иначе не зовёт, как только «Камень Гаргантюа». А возле Мондубло можно ещё и сейчас увидеть огромную печь, в которой, по преданию, Гаргантюа готовил себе обеды. И надо же такому случиться, что на этой богатой земле жили самые бедные дворяне! Одни про них говорили так: — Босский дворянин продаёт своих собак, чтобы купить хлеба! Другие: — У босских господ одна шпага на троих! Третьи: — Пока чинят панталоны босского дворянина, он вынужден лежать в постели! И если так говорят о господах, то каково же жилось простым крестьянам?! Древние легенды рассказывают ещё о том, что когда-то на землях Боса и Перша шумели огромные леса. Да и названия многих деревень подтверждают это. В переводе они звучат так: «Лесная», «Луговая»... А вокруг — поля и поля пшеницы!.. Леса мало. Только лишь в долине реки Луары и по берегам реки Дрё можно увидеть красивейшие уголки с лесом, полянками, лужайками... Сейчас Бос и Перш входят в департаменты Эр-и-Луар, Луар-и-Шер. ВИРЛУВЕ Незавидная доля досталась бедной молодой девушке!.. Жила она у скупой хозяйки, да такой привередливой, такой злой, что не было девушке ни минуты покоя. То одно сделай, то другое! Присесть некогда. Передохнуть недосуг. А тут ещё вот что хозяйка придумала... В тот вечер собралась она в гости к соседке. Но как это уйти из дома, не задав никакой работы служанке? Вызвала она из подвала бедную девушку, бросила перед ней на пол огромный мешок шерсти и приказала: — Спрядёшь к моему возвращению! Не успеешь — пеняй на себя. Заплакала девушка: ну как ей справиться с такой работой? За слезами и не заметила, как в комнату вошёл незнакомец. — Здравствуй, красавица! — Здравствуйте, сударь! — Почему ты плачешь? Поведала ему девушка своё горе. — Очень хорошо! — улыбнулся незнакомец. — Хочешь, я в одно мгновение всё это спряду? Девушка удивилась, но ответила: — Хочу. Но чем я смогу отблагодарить вас? — Не так уж это трудно, — снова улыбнулся незнакомец. — Ты должна угадать моё имя. Только и всего. К полуночи я верну тебе готовую пряжу, и, если к этому сроку ты не угадаешь, как меня зовут, — я заберу тебя к себе. С этими словами он так расхохотался, что девушке стало страшно. «Кажется, я попала из одной беды в другую», — подумала она. А незнакомец тем временем схватил шерсть — и за дверь. Пожалела девушка, что согласилась, хотела отказаться от помощи незнакомца, выскользнула потихоньку за дверь — и тоже бегом! За ним. Дошли они до леса. Видит девушка: незнакомец в дупло залез. «Да ведь это сам дьявол!» — тут только догадалась она. Очень ей стало страшно!.. Но всё же подкралась она к дереву. Видит: прядёт дьявол. — By! By! Вирлуве!—жужжит прялка. Чем быстрее крутит её дьявол, тем громче слышится: — By! By! Вирлуве! — Да-да, моя прялочка! — говорит дьявол.— Ты-то знаешь моё имя. А вот девице его ни за что не угадать! Девушке только этого и надо было. От радости не чуя ног под собою, побежала она к дому. И ещё долго раздавалось в её ушах: — By! By! Вирлуве! Только она добежала до дому, как явился и дьявол. — Вот, — сказал он, — всё готово. А теперь расплачивайся, голубушка! Ну-ка, скажи, как меня зовут? — Дайте подумать, сударь, — ответила девушка. — Думай не думай — не додумаешься, — захохотал дьявол. — А не зовут ли вас, сударь, Барнабеем? — Нет, не угадала! — Тогда, может быть, Матёреном? — И не Матёреном. — Может статься, ваше имя Вирлуве? Как услышал дьявол своё имя — весь искривился, лицо перекосилось, зубы заскрипели. — Не иначе, как дьяволята выдали тебе моё имя! — Нет, сударь, никто мне вашего имени не выдавал. Просто у меня тонкий слух. Понял дьявол, что попался в собственные сети, хлопнул дверью и убежал, как последний воришка. С той поры он в этих местах больше не появлялся. А когда девушка рассказала своей госпоже, кто за неё выполнил работу, хозяйка так испугалась, что забыла с тех пор все свои придирки. А ну как дьявол снова придёт к своей знакомой? Несдобровать тогда и ей, хозяйке! КАК СЕМЕРО ПАРНЕЙ В ПАРИЖ ЕЗДИЛИ Жили когда-то в Дорсо семеро парней, сроду не бывавшие в Париже. И решили побывать. Собрались, поехали. Велико было их удивление, когда они увидели дома в пять и в шесть этажей! — Ну и чудаки эти парижане! — воскликнули парни. — Как это они ухитряются заходить в дома, поставленные друг на друга? — Наверное, подставляют лестницу, по ней и забираются, — заметил самый сметливый из семерых. Бродили они, бродили, проголодались, зашли в первый попавшийся ресторан, сели за стол. Тут же к ним подошёл официант, подал меню. — Ты грамотный, читай, что написано, — сказали парни самому сметливому. — Начинай сверху. Долго разбирал парень названия блюд: читал-то ведь он по складам. — Мы можем заказать всё, что нам нравится, — наконец заявил он. — Только вот что заказывать? В этом-то и загвоздка. Чем ломать голову, давайте закажем самое первое сверху. — Валяй, — согласились остальные. Самый сметливый подозвал официанта. — Вот это, — ткнул он пальцем в первую строчку. Официант тут же принёс корнишоны. — Ну и еда, чёрт возьми, — вздохнули парни. — Слушай, погляди, нет ли там чего посытнее. Попробуй заказать теперь то, что написано снизу. Снова самый сметливый подозвал официанта и ткнул пальцем в нижнюю строчку. Официант принёс орехи, которые обычно подаются на десерт. — Орехи! — удивились парни. — Однако плохо же эти парижане кормятся. — Вели принести из середины, может, оно окажется сытнее. — Эй, официант! Тот поспешил к столику. — Дайте нам вот это. — Чернослив, семь раз! — закричал официант на кухню, и парням принесли чернослив. Но что им такое кушанье? Только на один зуб... — Вот что, — решили они, — давайте послушаем, что заказывают другие. Потом попросим и нам это дать. Посетители, сидевшие за отдельными столиками, то и дело требовали горчицу. — Видать, это важное блюдо, раз его все просят, — решили парни и велели подать им горчицу. Официант выполнил и этот заказ. Парни густо намазали ломти хлеба горчицей и стали есть. — Не-ет... — скривился первый попробовавший. — Что ни говорите, а парижане не умеют вкусно поесть! И, махнув рукой на меню, заказали они лукового супа да по огромному куску ветчины. Сытно поев, пошли дальше гулять по столице. Народу на улицах было так много, что парни сразу же потеряли друг друга и с большим трудом нашлись. — Пожалуй, неплохо бы сосчитать, все ли на месте, — предложил один из них. — Пьер, ты у нас самый учёный, считай. — Ладно, становитесь в круг, — скомандовал Пьер и стал считать:— Один, два, три, четыре, пять, шесть... Позвольте, а где же седьмой? Одного недостаёт. Кого же нет? — Не меня! Не меня! Не меня! – загалдели остальные. Пьер снова пересчитал, и снова их оказалось шесть! — Здесь что-то нечисто, — решили все. — В Париже много всякого учёного люда, пойдём поищем кого-либо — пусть нас посчитают. Пошли они по улицам. По сторонам глазеют: учёного ищут. Искать пришлось недолго: вскоре на одном из домов увидели они вывеску адвоката. — Сюда, — скомандовал всё тот же самый сметливый Пьер. — С чем пожаловали? — встретил их вопросом адвокат и, узнав, в чём дело, заявил: —Я охотно помогу вам. Он тут же пересчитал парней и, дойдя до Пьера, стоявшего седьмым, с важным видом заявил: — Как видите, все в полном сборе. Никто из вас не потерялся. — А ведь и верно, — удивились парни. — Вот что значит быть учёным! И, заплатив адвокату немалые деньги, вышли они на улицу, боясь снова потерять друг друга. Решили вернуться к себе в Дорсо. — Что вас больше всего удивило в Париже? — спросили парней односельчане. — Адвокат! Едва он успел нас сосчитать, как мы сразу же все нашлись! Вот что значит учёность! С тех пор они больше никогда не покидали Дорсо и сейчас там живут. ТЕЛЯТА ИЗ БРУ И телята тоже попали в пословицу. Разумеется, не одни. Без человека и здесь не обошлось. Поэтому человеку, который позволяет себя одурачить, говорят: «Ну, парень, ты похож на телят из Бру». Уже более четырёх столетий, как прозвище «телята» прочно укрепилось за жителями небольшого городка Бру. И поверьте: оно не имеет ничего общего с продажей молочных телят на местном базаре, которая происходит по воскресеньям. Нет, тут дело в другом. Рассказывают, что в один прекрасный день в Бру появились трое молодых прощелыг. За душой у них не было ни гроша, но на всех перекрёстках они громогласно объявляли о том, что они не кто иные, как комедианты его величества короля Франции и Наварры, и сюда прибыли специально прямо из Парижа для представления новой таинственной пьесы под названием «Бегство нищих». Один из местных театралов уступил им для представления свой сарай. В назначенный день жители Бру плотной толпой собрались посмотреть спектакль с таким захватывающим названием. Всё шло как по писаному. Один из устроителей стоял у входа и получал от публики деньги. Двое других громко пиликали на скрипках. Когда же они увидели, что сарай битком набит зрителями, все трое вышли из него и заперли двери. Ключ они положили себе в карман, не забыв положить туда же и все собранные деньги. Ну, а дальше... Дальше их и след простыл. Примерно в одном лье от Бру повстречался им направлявшийся туда человек. — Послушайте, любезный, — остановили они его. — Мы только что из вашего города и по ошибке унесли ключи от сарая, где заперто множество телят. Не возьмётесь ли вы передать ключ по принадлежности?— И они объяснили прохожему, как найти этот сарай. — Охотно, почтенные господа, охотно, — согласился прохожий. С этим трое мошенников отправились в свой дальнейший путь, а час спустя прохожий стоял перед сараем, откуда слышались стоны, негодующие крики о помощи и топот бесчисленных ног. Все эти звуки мало походили на мычание телят, и прохожий поспешил поскорее отпереть сарай. Едва двери распахнулись, как оттуда хлынула лавина людей. Возмущённые пережитым, они накинулись с кулаками на своего спасителя, полагая, что он сообщник тех троих проходимцев, и избили беднягу до полусмерти. Ну, а что в результате? В результате и появилась на свет эта пословица, а за обитателями до той поры мало кому известного городка утвердилась кличка «телята из Бру».
Снегурочка: БРЕТАНЬ Рассказывают, что однажды, в стародавние времена, некий судья спросил обвиняемого: — Вы француз? — Нет, сударь, — ответил тот, — я бретонец! Теперь вы сами видите, каковы они — жители Верхней и Нижней Бретани!.. Да и земля их не похожа на остальные провинции. Природа здесь сурова. Если нет ветров — значит, клубятся, плывут, обволакивают туманы. Ну, а если налетят ветры — не раскрывайте зонтиков: может подхватить и унести в море. Бретань ведь занимает полуостров на северо-западе Франции, её омывают воды Ла-Манша и Атлантического океана. Скалистые берега Бретани изрезаны многочисленными заливами, а из прибрежных вод выступают каменные клыки островов и рифов. Когда-то эти берега населяли племена галлов. Но в V—VI веках из соседней Британии, спасаясь от англосаксов, сюда бежали бритты. Галлы были оттеснены на восточную часть полуострова. Отсюда и пошло деление на Верхнюю и Нижнюю Бретань. За Францией эти земли были окончательно закреплены лишь в 1532 году. Бретонец не очень разговорчив, но зато отчаянно смел. Как и подобает моряку. А то, что в Бретани чуть ли не каждый третий житель — моряк, подтверждает даже карта мира. В Индийском океане вы можете найти остров Кергелена. Кто такой Кергелен? Бретонец! А кто открыл Новую Землю и Канаду? Тоже бретонец — Жак Картье. К главному городу своих земель — Ренну — бретонцы всегда относились с должным почтением, но уж если какие города по-настоящему любили — так это Нант, Брест, Лориан! Отсюда отправлялись корабли в далёкие плаванья, уходили рыболовные и китобойные суда, сюда доставляли свои товары купцы многих стран, здесь стояли военные корабли. Французы и сейчас называют большой портовый город Нант в устье Луары «Глазом Франции». В Нанте строят корабли, плавят чугун и медь. Судостроительные верфи возвышаются и в Бресте, на берегу суровой в этих краях Атлантики. Сейчас на землях бывшей Верхней и Нижней Бретани расположены департаменты: Финистер, Кот-дю-Нор, Иль-и-Вилен, Морбиан, Нижняя Луара. ПОЧЕМУ МОРЕ СОЛЕНОЕ Одному человеку досталась по наследству маленькая волшебная мельница. Пришёл однажды к нему приятель, моряк, и начал рассказывать обо всяких чудесах, какие ему удалось повидать в чужеземных странах. Слушал его, слушал хозяин мельницы и говорит: — Я хоть в далёких странах и не бывал, но диковинки тоже видел. Одна даже у меня самого есть: волшебная мельница. Стоит ей только приказать: «Намели, мельница, муки или чего другого» — как она тут же берётся за дело и мелет, мелет, пока не... — Дай поглядеть твою мельницу! — перебил его моряк, даже не дослушав до конца. Хозяин показал гостю свою диковинку. Очень она тому понравилась. «Неплохо бы иметь такую штуку», — загорелся желанием моряк и стал просить: — Отдай ты её мне! Сколько хочешь заплачу! До денег хозяин был жаден. Подумал он, подумал, да и согласился. Обрадовался моряк, сунул покупку под мышку и поспешил на свой корабль, уходивший в тот же день в плаванье. Путешествие оказалось более продолжительным, чем предполагалось. Припасы на корабле убывали. Не стало и соли. Тут моряк и вспомнил о своей чудесной мельнице. — Тащите ящик для соли! — приказал он товарищам. Те притащили ящик. Моряк подставил к нему мельницу и произнёс: — Мельница, намели соли! И маленькая мельница тут же принялась молоть мелкую белую соль. Соль скоро наполнила ящик, покрыла всю палубу, заполнила все трюмы, а моряк не знает, как мельницу остановить. Ведь, покупая мельницу, он так и не дослушал до конца своего приятеля! Купить-то купил, а как управлять ею, не знает. Мельница же знай себе мелет да мелет. Капитан бранится, кричит, что судно может затонуть от перегрузки, да что делать? В отчаянии схватил моряк свою мельницу и выбросил за борт. С того времени мельница и лежит на дне моря. И наверное, всё так же мелет да мелет, мелет да мелет... Потому-то и вода в море солёная. ПРОИСХОЖДЕНИЕ ВЕТРОВ Жил некогда капитан. Опытный, отважный моряк. И надо вам сказать, в те далёкие времена на море не бывало ни ветерка. Да и волн никаких не было. Плавать по морям приходилось на вёслах. А это дело нелёгкое. Вот владельцы кораблей под строжайшим секретом и отправили однажды опытного капитана в страну ветров. Должен был капитан заставить эти ветры дуть в океанах и морях. Добравшись до страны ветров, капитан сошёл на берег, набил ветрами восемь мешков до отказа и, перетаскав их на корабль, уложил в трюм. Матросам же он строго-настрого приказал туда не спускаться. Конечно, на обратном пути у свободных от вахты матросов только и было разговоров, что о загадочном грузе. — А что, если забраться в трюм, открыть один из мешков, — замыслил кто-то из матросов, — и поглядеть, что же там лежит? Развяжу да завяжу обратно — капитан и не узнает даже, не догадается. Сказано — сделано. Спустился матрос в трюм и чуть только ослабил верёвку на одном из мешков, как оттуда вырвался ветер и принялся дуть с невероятной силой. То был свирепый зюйд-вест. В мгновение ока поднял он корабль на воздух, разбил его на мелкие кусочки. Мешки, что лежали в трюме, тут же лопнули, и находившиеся в них семь других ветров тоже оказались на свободе, рассеялись по всему океану. С тех пор они и гуляют по морским просторам, немало досаждая морякам. БЕССТРАШНЫЙ ЖАН Бесстрашный Жан был сыном церковного сторожа. Каждый день в пять часов утра, когда на улице ещё очень темно и всякие страхи невольно лезут в голову, отправлялся Жан звонить к заутрене. И ничего не боялся. Это так удивляло его отца, что тот решил однажды испытать Жана: вправду ли он не ведает страха? Соорудил отец три соломенных чучела и отнёс их на колокольню. Утром Жан, как обычно, стал подниматься наверх. Что такое?! На первой же лестнице увидел он сидящего человека. — Эй ты, вставай! — крикнул ему Жан. И не услышал ответа. — Ах, так ты не желаешь подниматься? Ну, погоди же! — И Жан так поддал ему ногой, что чучело полетело вверх тормашками. На следующей лестнице Жан снова наткнулся на сидящего человека. — Ну-ка, проснись! — приказал Жан. — Тебе говорят?! Не встаёшь? Тогда я тебе помогу! И второе чучело покатилось вниз по ступенькам. Когда же отважный Жан добрался до площадки, где висели колокола, то там он увидел третьего. Этот человек стоял, держась за верёвку колокола, словно собирался вот-вот зазвонить. — Чего же ты ждёшь? — крикнул Жан. — Звони! Тебе говорят?! Ах, не хочешь? Тогда убирайся отсюда! — И чучело полетело прямо с колокольни. Отзвонив положенное время, Жан вернулся домой. — Вы хотели меня напугать, отец, — сказал он, — но вам это не удалось. — Это так, сын мой, — согласился пристыженный отец. — Теперь я вижу, что ты и вправду бесстрашный. Смелость должна быть награждена, — и с этими словами отец дал сыну денег. — Иди в город, купи себе обнову. Жан не замедлил воспользоваться предложением. Он распихал деньги по карманам и отправился в город. Дорога шла через лес. Со всех сторон надвигались на путника тёмные деревья, цеплялись кусты. И бесстрашного Жана словно подменили. Куда девалась его былая храбрость! Теперь он то и дело оглядывался по сторонам, в хрусте каждой сухой веточки у него под ногами ему чудились шаги воров, которые хотят отобрать у него деньги... Жан то останавливался, то пускался бегом. И если кто-нибудь увидел бы его сейчас, не сказал бы: «Вот идёт бесстрашный!» Но ведь Жан оставался тем же самым Жаном! Вот только если бы не деньги в его карманах!.. ИХ ЖЕЛАНИЯ Как-то раз четыре парня из Лангё отправились в путь. Чтобы как-то скоротать время, один из них спросил товарища: — Скажи, чего бы ты пожелал, если бы стал королём? — Ясно чего — бобов с копчёным салом! — А ты бы что выбрал? — спросили второго. — Мне бы хотелось съесть сосиску — длинную, как дорога от Ламбалля до Сен-Бриё. — А я бы желал, чтобы море было из одного жира. Я бы забрался в него и наелся до отвала. — А ты чего молчишь, парень? — обернулись все трое к четвёртому. — Чего я молчу? А что выбирать? Всё самое лучшее вы уже забрали себе... ЖАН МЕНАР И ОСЕЛ Взвалил Жан Менар на спину охапку хвороста и забрался на своего осла. И что бы вы думали: тому это не понравилось! Он даже замотал головой и — ни с места! — Как! — возмутился Жан Менар. — Ты ещё, негодяй, недоволен! Что это ты вздумал плакаться, когда вся тяжесть лежит на мне?! О КЮРЕ, ЛЮБИВШЕМ ПОЕСТЬ В небольшом городке департамента Иль-и-Вилен некогда жил кюре. Больше всего на свете он любил поесть. А когда на столе появлялся жареный гусь, то тут уж кюре был сам не свой. Однажды велит он своей служанке: — Вот что, Жанна, зажарь-ка гуся, да пожирнее. Мы его с тобой вечером вдвоём съедим. А то каждый раз, едва только запахнет гусем, обязательно кто-нибудь в гости пожалует. Ничего нам почти и не остаётся. А тут только ты да я будем. — С удовольствием! — отозвалась служанка. — А чтобы никто не подсмотрел, я занавешу окно. Ах, и великолепного же гуся подала она к столу! Просто пальчики оближешь! Но только приступили они к трапезе, как глянул кюре в окно и увидел приближающуюся компанию: шли его дражайшие братья священнослужители. И чему тут удивляться: среди этой братии так уж заведено — являться в гости безо всяких приглашений. — Жанна, прячь скорее гуся! — закричал кюре, а сам поспешил непрошеным гостям навстречу. Разумеется, не с распростёртыми объятиями. Что вы! Ещё с порога кюре напустил на себя страдальческий вид, заохал, завздыхал. — Ах, друзья мои, — схватился он за голову, — как неудачно вы пришли сегодня. Я совсем расхворался. Просто не в силах принять вас. Да к тому же и угостить нечем... Незваные гости скорчили кислые мины: — Ай-я-яй, какая досада. Очень сожалеем, любезнейший друг. Что ж поделать... Придётся отложить наш визит до следующего раза. Пойдём в соседний приход, авось там нам посчастливится больше. — Да-да, друзья мои, — завздыхал кюре. — Весьма огорчён, что так получилось. Желаю вам доброго пути. Но едва гости скрылись из виду, как кюре тут же забыл про все свои болезни. — Жанна! — закричал он. — Куда ты спрятала гуся? — Ни за что не угадаете, — с гордостью отозвалась служанка. — В погреб? — Нет. — Под кровать? — Нет, нет, даже не пытайтесь угадывать. Я его спрятала в церкви, в алтаре! А надо вам заметить, что как раз в это время кровельщики чинили церковную крышу. Раскрыли они кровлю, чуют — гусем пахнет. Жареным! Удивились мастеровые: с чего бы это в церкви гусем пахло? Спустились внутрь. А там и вправду гусь жареный в алтаре лежит. «Да это сам Господь Бог посылает нам награду за труды!» — засмеялись кровельщики. И съели гуся. Съели, пальчики облизали, а кости взяли да сунули в руки статуи святого, что ближе всех стояла к алтарю. Кюре, конечно, об этом и знать ничего не знал. Едва услышав, где спрятан гусь, он тут же приказал служанке: — Беги быстрей за гусем. Наконец-то мы сможем спокойно поесть. Надеюсь, теперь уж нам никто не помешает. Побежала служанка. Не успела дверь за собой захлопнуть — назад спешит: — Господин кюре! Господин кюре! Свершилось чудо! Святые съели нашего гуся! Очень удивился кюре. Сам отправился в церковь. Видит — действительно святой Себастьян кости гусиные в руках держит. Грохнулся кюре на колени: — О Боже, не иначе, как это кара твоя за мою любовь к пище земной! Но если вы подумаете, что с тех пор кюре стал меньше любить жареных гусей, то очень и очень ошибётесь. ЗАГАДКИ Я здесь, а ты в Париже, и я тебя не вижу. Но по утрам одной водой мы умываемся с тобой, и полотенечко одно у нас, дружок, с тобою. Как так? Вот то-то и оно! Тебе искать ответ дано, я тайны не раскрою. (Роса и солнце) Вот дом на десять окон. На каждом окошке по десять горшков, на каждом по десять сидят петушков, у каждого курочек ровно десяток, у каждой по десять пушистых цыпляток, и каждый из них по-цыплячьи курнос. А сколько всего их? Вот это вопрос. (Сто тысяч). Черный вверху, а красный внизу. В чёрном упрятали люди грозу. Красный кричит: — Ты держись на ветру! Если ты лопнешь — я тут же умру! (Котел и огонь).
Снегурочка: БУРБОННЕ Хотите увидеть старую Францию — поезжайте в Бурбонне! Видите замок на лесистом холме? Да-да, тот самый, что окружён домишками и зелёными грядками огородов! Точно так же стоял этот замок в окружении домиков-гномиков и много веков назад. Та же картина: замок сеньора-феодала — и лачуги его подданных — вилланов,— теснящихся поближе к господину на случай, если нападут враги. Этой исторической провинции Франции грех жаловаться на свои земли. Правда, рядом Центральный массив, известный своими бесплодными почвами и почти непроходимыми кручами, но Бурбонне, пристроившейся в северо-восточной части этого массива по берегам рек Аллье и Шер, достались и плодородные земли, и хорошие дороги. Бурбонне досталась великолепная долина, прорезывающая угрюмый Центральный массив! Когда-то по ней шла старая восточная римская дорога от Средиземного моря на север (на ней-то лучше всего и сохранились следы древности). Сейчас в том же направлении, через город Мулен, громыхают на стыках поезда магистрали Париж — Барселона. Очевидно, вам уже доводилось слышать о знаменитых минеральных источниках Виши? Это тоже здесь. Очень известные источники! О них знали ещё древние римляне! Виши до сих пор хранит остатки их построек. С древних времён разрабатывается в Бурбонне и мрамор. В средние века в провинции была обнаружена руда свинцовый блеск. А когда в районе Коммантри нашли ещё и каменный уголь — тут сразу же повезло городу Монплюсону. Он оказался как раз между рудой и углем. Чтобы удешевить доставку руды, предприимчивые монплюсонцы прорыли вдоль реки Шер канал — и железо, медь, свинец сами потекли в их город, тут же превращаясь в пушки и броню. Жители Бурбонне даже очень удивились, узнав, что они такие воинственные!.. Кстати, вам ничего не напоминает само это слово: «Бурбонне»? Тогда стоит напомнить. От имени замка в старой провинции Бурбонне получил своё имя французский дворянский род — Бурбоны. Когда изучаешь историю Франции, то с Бурбонами встречаешься довольно часто. Многие из них занимали высокие государственные посты, а король наваррский Генрих Бурбон в 1589 году даже занял французский престол под именем Генриха IV. Да так прочно занял, что потомки его сидели на этом престоле вплоть до Великой французской революции — до 1792 года. Даже свергнутые с престола, они никак не хотели этому верить, всячески старались вернуться в короли, и на короткий срок (с 1814 по 1830 годы — период реставрации) им это удалось. Жадны до власти были эти Бурбоны!.. А что это были за люди, говорит хотя бы то, что само слово «бурбон» стало нарицательным: так называют грубых, неотёсанных вояк, всяческими правдами и неправдами (последнее — точнее) пробившихся из рядовых в офицерство. О таких «бурбонах» писали русские писатели И. С. Тургенев, М. Е. Салтыков-Щедрин. Но — стоп: ни в коем случае нельзя путать грубых «бурбонов» с трудолюбивым, добрым и весёлым народом провинции Бурбонне. СУФФЛЕ Вы не слышали о королевстве Пимпрелен? Ну как же, было такое! Правил им до того глупый, до того легковерный король, что другого такого не сыскать. Иногда он ездил на охоту, иногда на рыбалку, но самым большим для него удовольствием были поездки к родственнику по имени Корнанкю, за которого была выдана замуж молочная сестра короля. Дело в том, что этот Корнанкю был очень ловким человеком, большим мастером на выдумки. Когда король приходил к нему в гости, Корнанкю придумывал такое, что все вокруг были в восторге! Конечно, и сам выдумщик не оставался в накладе: денежки выманивал у короля немалые. Тратили они их с женой направо и налево, совершенно не заботясь о завтрашнем дне. Да и чего беспокоиться? Как наполнить опустевший карман, знали они отлично. И вдруг король женился!.. Высватал дочку соседнего короля и сыграл свадьбу. Уж как не хотела невеста идти замуж в королевство Пимпрелен, да пошла! Очень уж было богато королевство Пимпрелен! Да и размером вдвое больше королевства её родителей. Вскоре молодая королева заболела чёрной меланхолией: бледнела и худела прямо на глазах. Вызвал король самых искусных лекарей своего королевства. Осмотрели они больную и заявили: так и так, мол, не можем ручаться за её жизнь, если никто не сумеет рассмешить королеву или хотя бы заставить её улыбнуться. Начал король устраивать праздники, танцы, комедии — всё напрасно. Королева по-прежнему была грустна. Объявил король, что тот человек, который придумает забаву и эта забава рассмешит королеву, получит большую награду. Но даже неистощимый на выдумку Корнанкю был бессилен. Только один-единственный раз скривила королева губы в улыбке, и всё. Однако уже и это обрадовало короля. Всё чаще и чаще стал он наведываться к хитрому родственнику, справляться: не придумал ли тот чего-либо нового? И вот однажды, когда Корнанкю сидел у очага и караулил суп, чтобы тот не выкипел, увидел он в окошко, что едет король. Не долго думая, схватил он ведро с водой и залил огонь. Обжигая пальцы, сгрёб раскалённые угли, головешки и выкинул их в окно. Потом снял котелок с дымящимся супом и поставил его на пол посреди комнаты. Сам тоже рядом с котелком сел и давай что есть силы стегать его кнутом. За этим занятием и застал его король. — Что это ты делаешь? — спросил он. — Государь, я таким способом варю суп. И в самом деле: из-под крышки котелка так и валил пар. По кухне разносился приятный аромат варёных овощей. — Ты варишь суп без огня? — удивился король. — Как это так? — Нет ничего проще, — улыбнулся Корнанкю. — Я колочу по котелку вот этим кнутом — и через пять минут суп готов. Меня научила этому моя крёстная, умевшая чуточку колдовать. И котелок этот она мне подарила и кнут. Только сегодня я хлестнул кнутом слишком сильно и обжёг себе пальцы!.. Да вот и суп готов!.. — Ну и чудеса! — воскликнул король. — Государь, я вас не отпущу, пока вы не отведаете моего супа,— ответил ему находчивый пройдоха. Король съел полторы миски супа и не мог им нахвалиться. — Вот разве чуточку горяч, — заметил он, кладя ложку. И тут же решил: надо это чудо показать королеве. Наверняка оно позабавит её. — Слушай, Корнанкю, продай мне этот котелок и кнут, — встал из-за стола король. — Сколько ты за них просишь? — Государь... Ваше величество... Ни за что на свете я не согласился бы расстаться с этими вещами. Они для меня вдвойне священны. Но... Ради такого доброго короля, как вы, в память о ваших милостях в прошлом и в надежде на ваши милости в будущем я всё же уступлю вам кнут и котелок. Наполните этот котелок золотыми монетами — и он ваш. Вместе с кнутом в придачу. — По рукам, Корнанкю! — обрадовался король. Во дворец он вернулся весёлым, сияющим. Ещё бы: так дёшево купил диковинку, о которой никто в мире, поди, и не слышал! Кнут и котелок поместили в Большой гостиной, которую называли ещё Золотой. Всё в ней было из золота. Начиная от балок на потолке и до плиток пола — всё было золотое. Обои были вытканы из золотых нитей. Кресла (и, разумеется, трон) были золотыми. Камин — тоже. Щипцы для углей — золотые. А больше всего бросались в глаза мехи для раздувания огня в камине: на одной их стороне сияло сделанное из алмазов солнце, на другой — выложенные из драгоценных камней луна и звёзды. В эту-то великолепную гостиную и были приглашены королева, её фрейлины, министры, придворные, камергеры!.. Главный повар уже приготовил всё, что положено для супа. — Сейчас вы увидите самое великое в мире чудо!—обратился к собравшимся король. — Перед вами котёл. Сейчас я буду стегать его вот этим кнутом — и через пять минут суп будет готов. Сбросив с себя обвешанный орденами камзол, положив корону на круглый столик, король засучил рукава сорочки — и ну нахлёстывать котёл! Нарядные фрейлины, министры с портфелями под мышкой, толпа придворных и даже повара — все, затаив дыхание, не сводили глаз с котелка. Королеву же начал разбирать смех. Да и было с чего: её царственный супруг, взлохмаченный, вспотевший от стараний, с лицом красным, как петушиный гребень, был действительно смешон! Пять минут уже миновало, а котёл как был холодным, так и оставался. Тут уж даже глупый король догадался, что он обманут. Ну и разгневался же король! — Привести сюда Корнанкю!—закричал он. — В тюрьму его! Несчастный, он оскорбил моё величество! Повесить! Повесить Корнанкю! Король поднял такой крик, что придворных как ветром сдуло. Но в тот момент, когда король уже начал хрипеть от крика, к нему подбежали придворные лекари и радостно сообщили: — Ваше величество! Ваше величество! Королева смеялась! Она и сейчас ещё смеётся! Королева поправилась! Извольте пойти взглянуть. Оповестите королевство, что королева выздоровела! Да тут и сама королева вошла в гостиную. — Государь, — сказала она. — Я себя превосходно чувствую. Там привели под конвоем бедного Корнанкю. Заклинаю вас: помилуйте его. Только ему одному я обязана своим выздоровлением. И чтобы поправиться окончательно, он мне необходим каждый день. Сделайте его нашим придворным шутом! Король велел привести Корнанкю. — Я тебя прощаю, Корнанкю, — сказал король. — И назначаю придворным шутом. Однако чтобы никому неповадно было оскорблять моё величество, ты должен понести наказание. И вот какое... Ты получишь суффле! — С этими словами король отпустил Корнанкю такую оплеуху, что у бедняги искры из глаз посыпались. (А чтобы вы не удивлялись, заметим: «суффле» — это как раз и есть «оплеуха», только по-французски.) Корнанкю перевёл дыхание и сказал: — Ваше величество, большое спасибо за дарованную мне милость и за честь, которую вы мне оказываете. А вот явилась и моя жена. Бедняжка вся в слезах. Она думает, что меня повесят, и не ведает о всех ваших наградах. Позвольте мне показать ей мою щёку, на которой отпечатались пять ваших царственных пальцев. Пусть полюбуется на честь, оказанную мне вашим величеством. И для того, чтобы это осталось нам на вечную память, разрешите, государь, и мне дать ей суффле. — Согласен, — сказал король. — Но только не так сильно. Не забудь, что она моя молочная сестра. — Охотно, государь, — поклонился Корнанкю. — Изящное маленькое суффле. С этими словами Корнанкю подошёл к камину, взял драгоценные мехи и отдал их жене. (Тут опять же надо заметить, что во французском языке слово «мехи» звучит точно так же, как «пощёчина», — «суффле».) Королю до того понравилась находчивость Корнанкю, что он тут же разжаловал его из придворных шутов и назначил первым министром! Говорят, это пошло на пользу королевству Пимпрелен. МЕШОК С ЗОЛОТОМ ДЬЯВОЛА Жили встарь муж и жена. Мужа звали Жаке, а жену Катрин. Была у них куча детей, мал мала меньше. Жили они так бедно, что отец семейства, измученный нуждой, сказал себе однажды: «Не могу я больше терпеть такую жизнь, лучше уж продаться сатане». В полночь пошёл он в лес и прокричал трижды: — Сатана! Сатана! Сатана! — Я здесь! — отозвался голос. — Что тебе от меня надобно? И не успел Жаке опомниться, как перед ним предстал дьявол собственной персоной. — В чём дело? — спрашивает дьявол. — Я должен вернуть через месяц долг. Выручи, дай мне сто экю, — просит Жаке. — Я готов тебя выручить, но за это ты отдашь мне свою душу. Через месяц я обещаю тебе не сто экю, а целый мешок золота. Согласен? — Согласен. — Значит, договорились, — заключил дьявол. — Через месяц, ровно в полночь, я принесу тебе плату за твою душу. И чтоб скрепить сделку, ударили по рукам. Человек почувствовал, как когти дьявола впились в его ладони, и его всего передёрнуло. Со страхом в сердце он вернулся к себе, но дома, немного успокоившись, утешился мыслью, что через месяц у него будут сто экю и он сможет отдать долг. Между тем недели шли за неделями, и уже не за горами был день, когда явится дьявол. Жаке ходил мрачнее тучи. Жена, обеспокоенная его видом, не выдержала и спросила: — Что с тобой, муженёк? Что тебя беспокоит? У тебя что-то на душе. Что случилось? — Нет, жена, со мной ничего не случилось. Катрин покачала головой. И на этом разговор оборвался. Наконец вечер, когда должен был прийти дьявол, наступил. Удручённый Жаке не находил себе места. И чтобы не огорчать своим видом жену, убежал в амбар и там вздыхал и охал так громко, что его услышала жена. — Скажешь ты мне, что с тобой стряслось? Я хочу знать, слышишь? — Ах, моя милая Катрин, моё горе столь велико, что вряд ли ты мне поможешь. Не знаю, как выпутаться из беды. — Ладно, а ты всё же расскажи. — Я продался дьяволу. — Господи боже мой! Возможно ли это? Несчастный, что ты наделал! И оба стали плакать и сетовать на свою судьбу. Первой успокоилась Катрин. — Мой бедный муженёк, как тебе взбрело на ум продаться дьяволу? Жаке рассказал, как было дело. Катрин внимательно выслушала мужа и спросила: — Скажи, а вы с ним не уговаривались, в каком месте он тебе передаст золото? — Нет, не уговаривались. — Тогда слушай, что я тебе скажу. Когда нечистый придёт, ты ему скажешь: дескать, хочу получить золото на чердаке амбара. — Несчастная, ты совсем потеряла голову, не иначе, как ты бредишь. — Нет, я не потеряла голову. Ты только выслушай меня. А вы не уговаривались, каким должен быть твой мешок? — Нет, жена, не уговаривались. — В таком случае ты ему скажешь, что хочешь выбрать мешок, который будет больше в длину, чем в ширину. — Что с того, будет ли он длиннее или шире? Всё равно мне не миновать лап дьявола, — вздохнул Жаке. — Ты слушай! Сейчас же ступай на чердак и сделай в полу дыру, а я тем временем сошью мешок. Когда дьявол придёт, ты ему предложишь подняться с тобой на чердак амбара, а там усядетесь друг против друга над дырой. Мешок ты просунешь одним концом вниз, в амбар, а в открытую часть мешка дьявол будет сыпать тебе золото. Будь спокоен, всё будет в порядке. — Ах, жена, жена, мне уж ничего не поможет!.. — Следуй моим советам, и ты увидишь, кто останется в дураках. И хотя муж мало верил в успех задуманного женой, всё же поднялся на чердак, проделал дыру в полу, а жена занялась мешком. Пробило полночь. Дьявол был тут как тут. — Ах, это ты, — пробурчал Жаке. — Если помнишь, мы с тобой не уговаривались, ни в каком месте ты будешь мне платить, ни о мешке, куда ты будешь золото ссыпать. Верно? — Нет, не договаривались, — согласился сатана. — Да мне не всё ли равно. Куда скажешь, туда и пойдём. Ну, а что до мешка, выбирай побольше, я не против. И Жаке полез с дьяволом на чердак. Там они уселись друг против друга, и, когда Жаке хотел спустить мешок в дыру пола, дьявол сказал: — А ну-ка покажи мне мешок, нет ли там дыр. — И дьявол тщательно осмотрел все швы. Всё было в порядке. — Бросай, что ли, — сказал Жаке дрожащим голосом, раскрывая мешок. И в него посыпалось золото. Прошло некоторое время, видит дьявол, что мешок всё ещё не наполняется, и очень удивился. Дьявол был далеко не так глуп, как некоторые о нём думают, но всё же не мог понять, в чём тут дело. — Что за напасть? — удивился дьявол.—Твой мешок, оказывается, больше, чем я рассчитал. — Ты сам его видел. Он очень длинный, но не широкий. Тебе что, стало жаль своих денег? Давай, рогатый, не жадничай, а сыпь, да побольше, — осмелел Жаке. Золото снова посыпалось, как из рога изобилия, а мешок по-прежнему оставался пуст. В конце концов сатана пришёл в бешенство. — Что всё это значит? — крикнул он громовым голосом. — А ничего не значит, вот что это значит, — уже дерзко ответил Жаке, — не скупись, моя душа этих денег стоит. Вдруг до слуха дьявола донёсся из амбара шум сгребаемых лопатой монет. — Ах вот оно что!!! — заорал он так, что стены амбара задрожали.— Твоя жена похитрее меня, я попался, как самый последний дьяволёнок. Этак ты мне обойдёшься дороже, чем стоишь. Я ухожу. И сатана, ругаясь на чём свет стоит, убежал. А Жаке, оставшись один, кубарем скатился с чердака и стал звать жену. — Эй, жена, где ты? Скажешь ты мне наконец, почему этот чёртов мешок не наполнялся? И тогда жена, которая всё это время пряталась в тёмном углу амбара, вышла из своего укрытия и, отворив двери амбара нараспашку, сказала: — Гляди на эти груды золота. Когда ты скинул мне мешок, я распорола его дно, золото посыпалось в амбар. Понял? — Ну и хитра же ты, самого дьявола перехитрила! Без тебя я бы пропал. ДЕРЗКИЙ ПЕТУХ Пастух по имени Жанно пас в горах баранов. Была зима, и, чтоб согреться, нарвал он колючего кустарника, разжёг костёр и спокойно улёгся у огня. Вдруг слышит он жалобный голосок. Оглянулся Жанно и видит — в самый огонь попалась маленькая гадюка. Очевидно, она сидела в кустарнике и Жанно принёс её вместе с колючими ветками. — Пастух, спаси! — взмолилась гадюка. — Вытащи меня из пламени — и я тебя осчастливлю. Моей матушке известны волшебные тайны, и она отблагодарит тебя за моё спасение самой ценной из всех тайн. Меня она обучила языку людей, а тебе откроет самый важный секрет на земле: ты будешь понимать язык животных. Жанно протянул гадюке свой пастуший посох, та мигом обвилась вокруг палки, проползла по руке пастуха и легла кольцом вокруг шеи. — А, злая гадюка! — закричал Жанно. — Я тебе спасаю жизнь, а ты несёшь мне смерть? Зачем я не дал тебе погибнуть в огне? — Не бойся меня, пастух, — прошипела в ответ маленькая гадюка. — Я не причиню тебе зла. Неси меня к моей матушке. И если она будет отнекиваться — настаивай и не отступай, пока не откроет она тебе великую тайну. Маленькая гадюка привела Жанно в колючий кустарник, где под огромной грудой камней притаилось змеиное гнездо. Там лежало множество разных змей, и больших и маленьких. Все они выпрямились и зашипели. Пастуху стало страшно. — Матушка, братья и сестрицы, — воскликнула маленькая гадюка, — не причиняйте зла этому человеку, он спас мне жизнь, вытащив из пламени. Змеи успокоились и мирно улеглись. — Коль скоро ты спас мою дочь, пастух, какую ты желаешь награду? — важно спросила мать гадюки. — Хочу научиться языку животных так же, как ты знаешь язык людей. — Не требуй от меня невыполнимого, — отвернулась старая гадюка. — Выбери что-нибудь другое. — Хочу знать язык животных, — настойчиво повторил пастух. — Твоя дочь обещала, что ты откроешь мне эту тайну. — Слишком уж неосторожна в обещаниях моя дочь,— прошипела старая гадюка. — Но мы, змеи, всегда выполняем свои обещания.. . Только запомни: секрет этот таит большую опасность. Если ты откроешь его кому-нибудь — тут же умрёшь. А теперь — иди. Жанно вернулся к своему стаду и погнал его домой. По дороге он увидел двух ворон, сидевших на макушке дуба. Одна из них прокаркала: — Вон гонит своё стадо пастух. . . Кабы знал он, что под корнями этого дуба, в трёх футах под землёй, спрятано сокровище, ему не пришлось бы пасти баранов своего хозяина. — Если бы он понимал, что ты говоришь, — подхватила другая ворона, — он уже завтра стал бы самым богатым человеком в округе. Жанно очень обрадовался тому, что понял разговор ворон, и поспешил к своему хозяину. — Хозяин, — сказал он, — мне стало известно, где зарыто большое сокровище. Я готов уступить половину, если вы согласитесь отдать мне в жёны вашу дочь. Хозяин задумался и после недолгого молчания ответил: — Жанно, ты верно служил мне семь лет. Если богатство, о котором ты говоришь, существует на самом деле, то считай — твой семилетний труд не пропал даром и ты работал не на меня, а на себя. Я отдам тебе в жёны мою дочь. Вместе отправились они к старому дубу, вместе взялись за заступы и откопали три сундука золота и серебра. Пастух женился на дочери хозяина. Когда в вечер после свадьбы Жанно зашёл в хлев, чтобы почистить животных, осёл заревел во всю глотку, обращаясь к быкам: — Придёт день, когда мой хозяин вынужден будет отлупить палкой свою супругу! И та получит за час столько, сколько я не получил за всю жизнь. А если он этого не сделает, она его погубит. Обиделся Жанно. Отлупил осла за зловещее предсказание. Да и не поверил он ослу. С женой Жанно жил счастливо и спокойно. Постепенно они разбогатели и скупили все земли в округе. Их имения простёрлись так далеко, что не хватало времени посетить далёкие фермы. Вот однажды они и собрались съездить на далёкую мызу, в которой не были больше года. Жанно сел на своего коня, а жена оседлала кобылицу. В пути кобылица шла очень медленно. Хозяйка то и дело стегала её плетью. Конь, видя это, заржал: — Что с тобой, кобылица? Отчего ты так медленно шагаешь сегодня? Прибавь шагу и поспевай за мной. — Да, — вздохнула кобылица, — хорошо тебе говорить. Ты везёшь хозяина. Он худенький и лёгкий, не то что хозяйка. Поди-ка повози такую тушу!.. Жанно так и покатился со смеху. Жена насторожилась и спросила: — Чему ты смеёшься? — Я смеюсь потому, что вспомнил одну вещь. — А что ты вспомнил? — Я не могу тебе этого сказать. Жена рассердилась: — Ты что, смеёшься надо мной? Наверное, забыл, что когда женился на мне, то был всего лишь пастухом моего отца! Бессердечный! Неблагодарный! Или ты мне сейчас же скажешь, чему смеялся, или я ухожу от тебя навсегда. — Если я тебе скажу это, я тут же умру. — Нечего сказать, придумал отговорку! Поди поищи дурочку, которая поверила бы таким нелепым сказкам! Я хочу знать, и знать сейчас же: чему ты смеялся? Так, споря, и добрались они до далёкой мызы. Испольщик с женой, их детишки, батраки и весь прочий рабочий люд высыпали им навстречу, поздравляя с благополучным прибытием. Но Жанно ответил со вздохом: — Не поздравляйте меня, а несите гроб, ибо я должен сейчас умереть. Жена требует, чтобы я открыл ей секрет, который стоит жизни. Никто не понял, что означают эти слова. Но все приуныли и отправились выполнять просьбу хозяина. Принесли гроб. Жанно лёг в него и снова спросил жену: — Ты всё ещё требуешь, чтобы я открыл тебе секрет ценой моей жизни? — Разумеется. И не отступлюсь, пока не скажешь! — Ну, что же, — ещё раз вздохнул Жанно, — приготовься заколачивать мой гроб. Все присутствующие, услышав такое, горько заплакали. Даже старый пёс жалостно заскулил: — Увы! Увы! Я лишусь хозяина, моего доброго хозяина, которого так любил! Ах, если бы я мог умереть вместо него!.. Седой сгорбленный крестьянин по старинному обычаю положил в руку Жанно, как положено умирающему, денежку и кусок хлеба. Жанно простился со всеми и уже совсем было приготовился открыть жене свою тайну, как вдруг петух, увидев хлеб, прыгнул на грудь хозяина и принялся клевать крошки. — Кукареку! — закричал он, довольный добычей. — Ах ты, дерзкий петух! — возмутился старый пёс. — Как смеешь ты есть хлеб умирающего и орать во всю глотку, когда все кругом плачут от горя! Бесстыжий! — Поделом ему, — огрызнулся петух. — Зачем он поддаётся глупым капризам? Никто не заставляет его изменить своему слову. Тем хуже для него! Так ему и надо! Кукареку! — Ах ты, наглый петух! — снова залаял пёс. — Ты учишь своего хозяина! Кто ты такой, чтобы его учить? — Молчи, старый, — отозвался петух, продолжая клевать хлеб. — Умолкни! Ты сам не знаешь, о чём лаешь. У меня сто куриц во дворе, и ни одна не посмеет съесть даже зёрнышка без моего позволения. А он не может справиться с одной-единственной курицей! Сам виноват! Кукареку! Услышав перебранку пса и петуха, Жанно устыдился своей слабости, встал из гроба и, подбежав к очагу, к удивлению всех присутствующих, схватил метлу и кинулся на жену: — А, ты хочешь узнать секрет, хочешь знать, чему я смеялся? Так вот тебе! Получай секрет старого осла из моей конюшни! Долго ещё я буду смеяться по этому поводу! Говоря это, Жанно так отколотил жену метлой, что она навсегда излечилась от досужего любопытства. И, право слово, супруги после этого зажили дружнее прежнего.
Снегурочка: БУРГУНДИЯ На одной из автострад, ведущих в Бургундию, стоит... Нет, простите, лежит статуя: огромная чёрная корова. Она как бы уведомляет путников: Бургундия — это страна молока и мяса. Во все времена коровы и быки играли в Бургундии немаловажную роль. Коровы давали молоко, из него делали масло, творог, а быки — о, это целая история, которую надо рассказать поподробнее!.. Когда-то давным-давно до нашей эры земли Бургундии населяли различные племена галлов. Долго терпели гордые галлы владычество римлян, но однажды их терпение истощилось. В 52 году до нашей эры вождь племени арвернов поднял восстание и у стен своей столицы Герговии (ныне город Клермон-Ферран) нанёс римлянам жестокое поражение. Но — увы! — это была не окончательная победа. Юлий Цезарь вышел со своими легионами против восставших. Галлы сражались отчаянно, но их разрозненные отряды не могли одолеть хорошо организованных, дисциплинированных, вооружённых до зубов римских легионеров. Галлы заперлись в крепости Алезия. Это было надёжное укрепление. Оно стояло на высоком холме, у подошвы которого протекали две реки. Казалось, что только длительная осада могла бы сломить галлов. И впрямь: сколько римляне ни штурмовали крепость, она оставалась неприступной. И тогда Юлий Цезарь пошёл на хитрость. Он приказал забрать у жителей всех быков, преимущественно длиннорогих. С наступлением темноты к каждому рогу быка римляне привязали по зажжённому факелу и погнали стадо на крепость. Галлы, испуганные небывалым зрелищем, растерялись, а римлянам только того и надо было. Юлий Цезарь не пощадил вождя галлов: шесть лет его держали в тюрьме, а потом задушили. В 1865 году на вершине горы Мон-Оксуа был воздвигнут огромный, высотой в шесть с половиной метров, памятник Верцингеториксу, вождю восставших. К франкскому государству Бургундия присоединилась в VI веке. А в XIV—XV веках герцогство Бургундия — уже одно из сильнейших европейских государств, имеющее свой парламент. Тихая сонная река Сона делит провинцию на северную гористую Верхнюю Бургундию и южную низменную Бургундию. Страна молока и мяса славится также и своими металлургическими заводами Ле Крёзо. Всему миру известны бургундские вина. Не менее известна и бургундская керамика. Ныне территорию былой Бургундии занимают департаменты: Кот-д'Ор, Сона-и-Луара, Эн, Йонна. ЗЕЛЕНАЯ ДАМА У Жерома Пуаша из Тринкелена сердце было твёрже гранита. Жена его Жюстина Пуаш тоже была жадною и злою женщиной. А их сынишка Никола Пуаш вышел характером в своих родителей. Странное дело, но даже корова Пуашей, Лараме, и свинья, Эрейе, были под стать своим хозяевам. И только пёс Бербуло был добрым. Наверное, потому, что успел прожить в доме Пуашей всего лишь восемь дней. Семья эта не боялась ни бога, ни чёрта, ни Зелёной Дамы, которая время от времени появлялась в этих краях и карала дурных людей, помогая достойным. Однажды ночью — а дело было в январе — Пуаши услышали, что кто-то стучит в дверь: тук! тук! — Кому это вздумалось беспокоить людей в полночь? — проворчал папаша Пуаш. — Бедная старуха просит дать ей ночлег, — ответили из-за двери. — Жером, отопри, я совсем окоченела. — Никто не отпирает дверей в такой поздний час, — отозвался Жером. — Ступай в хлев, если корова тебя не прогонит. Через минуту снова раздался стук в дверь: тук! тук! — Кто это стучится в час ночи? — Это я, бедная старуха. Корова не впустила меня в хлев. Жюстина, пожалей хоть ты меня, дай согреться! — Никто не открывает дверей в ночное время. Иди в свинарник, может, свинья тебя впустит. Через минуту снова: тук! тук! — Кто это барабанит всю ночь в дверь? — Это я, бедная старуха. Свинья не захотела приютить меня. На улице трескучий мороз. Пожалей меня, Никола Пуаш, отопри! — Как бы не так! Только бродяги шатаются в такое время. Поди под навес к собаке. Может быть, она пустит тебя к себе... Настало утро. Тук! Тук! — Кому это вздумалось стучаться в пять часов утра? — Это я, Зелёная Дама, которая стучалась к вам и называлась бедной старухой. Только собака Бербуло пожалела меня в этом доме. Я увожу её в плодородную долину Сорэн, где не в пример вашей тощей земле люди получают богатые урожаи. А вы, Жером Пуаш, Жюстина Пуаш и Никола Пуаш, и ваша корова, и свинья будете наказаны. Только успела она это вымолвить, как с неба на крышу дома обрушилась комета и сожгла его хозяев вместе с коровой и свиньёй. ПОЧЕМУ В ОТЁНЕ ВЕТРЕНО То, что в Отёне ветрено, — это все знают. Особенно около собора. Жестокий ветер дует там неспроста. Послушать старых людей — так они объяснят, почему так. Случилось это очень давно. Прогуливались как-то около собора дьявол и Ветер. Слышат вдруг: из церкви какие-то крики доносятся. — Постой-ка, — говорит дьявол приятелю Ветру. — Судя по крикам, там собрался церковный совет. А коли так — договорятся они нескоро. Придётся мне туда заглянуть, навести порядок. Ты меня подожди тут. Я мигом! Проник дьявол в собор, да так там и остался. Не удалось ему в церковном совете мир навести. И по сию пору члены церковного совета никак ни о чём не могут договориться. Ну, а Ветер так и ходит около собора, поджидает своего приятеля. От нечего делать свистит, воет и даже сдувает с прохожих шляпы. КАК САЖАЮТ КАПУСТУ Известно ли вам, как сажают капусту, У нас, например, У нас, например? На грядках капусту сажают не густо, У нас, например. Выходят крестьяне в поля над рекою, У нас, например, У нас, например, И в грядки капусту сажают рукою, У нас, например. Потом переходят на поле другое, У нас, например, У нас, например, И в грядки капусту сажают ногою, У нас, например. Случается также весенними днями У нас, например, У нас, например, Что в грядки капусту сажают локтями, У нас, например. А локти устанут — коленка поможет У нас, например, У нас, например. Сажают капусту коленками тоже, У нас, например. Голов не ломают над этим вопросом У нас, например, У нас, например, Капусту частенько сажают и носом У нас, например.
Снегурочка: ГАСКОНЬ И ГЮЙЕННЬ Во Франции людей, склонных к преувеличениям, называют в шутку «детьми Гаронны» — иначе говоря: гасконцами. И, надо отдать должное шутникам, попадают в самую точку. Гасконцев всегда отличали храбрость, живое воображение и богатая фантазия. К тому же гасконцы всегда были людьми честолюбивыми и весьма предприимчивыми. Ну как тут при случае и не прихвастнуть!.. На гербе древней столицы Гаскони — города Ош — были изображены ягнёнок и лев. Вот и понимай как хочешь: то ли это очень покорный город, то ли лучше его не задевать? Ош расположен близ Пиренейских гор, на юго-западе Франции. В I веке до нашей эры легионы римского полководца Красса, сподвижника Юлия Цезаря, прошли по этой земле с огнём и мечом. В IV веке уже нашей эры с южных склонов Пиренеев сюда спустились баски, преследуемые вестготами. В VII веке Гасконь была покорена франками. С 1154 по 1453 год она принадлежала английской короне. Много хозяев было у гасконской земли! Да и свои сюзерены были не лучше. Не раз поднимались гасконцы на борьбу за лучшую долю. В 1548 году здесь вспыхивает известный Соляной бунт, в 1636-м — крестьянское восстание. Но никакие невзгоды не могли победить весёлого характера гасконцев! Если посмотреть на карту Гаскони и Гюйенни, то, при смелом воображении, карта эта по своим очертаниям напоминает собачку, хвост которой отделяет Францию от Испании, ноги упираются в берег Атлантического океана, а задранный нос смотрит куда-то поверх Парижа. Это тоже в характере гасконцев. Если вспомнить д'Артаньяна (впрочем, можно вспомнить и не менее знаменитого поэта-сатирика, отчаянного храбреца и дуэлянта Сирано де Бержерака), то и впрямь покажется, что смелее гасконцев в мире не сыщешь! Чем же занимались гасконцы? Кроме службы в мушкетёрах они ещё выращивали виноград, табак, кукурузу. В XVII—XVIII веках Гасконь вместе с Гюйеннью составили одно губернаторство. В свою очередь, в Гюйеннь тоже входило несколько областей: Руэрг, Перигор, Керси (где в городке Фиджеан в 1790 году родился знаменитый археолог Шампольон, расшифровавший древнеегипетские иероглифы). Столица Гюйенни — город Бордо — один из древнейших и красивейших городов Франции. Сейчас это крупный порт в устье реки Гаронны, центр судостроительной, металлообрабатывающей, нефтеперегонной и авиационной промышленности. Да и Гасконь стала другой. Сейчас она занимает одно из первых мест в стране по развитию лесной и химической промышленности, располагает богатыми запасами газа, нефти, бурого угля, соли. Сегодняшняя территория былых Гаскони и Гюйенни — это департаменты: Верхние Пиренеи, Верхняя Гаронна, Жер, Ланды, частично Нижние Пиренеи, Тарн-и-Гаронна, Ло-и-Гаронна. ГАСКОНЦЫ О САМИХ СЕБЕ Сколько впустую гибнет лучей солнца, Когда заставляют помолчать гасконца! *** — Стоит мне прийти в ярость, как я снимаю с кого-нибудь голову! — И... часто вы приходите в ярость? — Никогда! *** — Римляне, — говорит гасконец, — в день битвы не спрашивали своих солдат, есть ли у них сердце, а спрашивали, готовы ли они к бою. Нас не спрашивают ни о том, ни о другом — в этом и так все убеждены. *** Одного гасконского рыцаря спросили, к какому он принадлежит ордену. — Есть рыцари разных орденов, — ответил он, — но мы, гасконцы, рыцари СЕРДЦА И ШПАГИ. *** Хотите идти на встречу с врагом с поднятой головой и без страха в сердце? Тогда страх поместите в ноги, а храбрость в голову — и вы сделаете то, что делаем мы, гасконцы. *** — Почему мы любим драться? – переспрашивает гасконец. — Потому, что таким образом мы учимся побеждать! ИСТОРИЯ ДЕВЯТИ СВИНЕЙ И ДЕВЯТИ ИСТИН Жили-были муж и жена. Однажды жена и говорит: — Сходил бы ты, муженёк, на ярмарку. Пора подумать о запасах на зиму. Может быть, хоть пару поросят купишь... Пошёл муж на ярмарку. Купил двух свиней. На радостях выпил доброго местного винца и погнал своих свиней к дому. Идёт он, идёт дорогой, и повстречался ему торговец свиньями — тот шёл как раз навстречу, гнал своих свиней на продажу. — Послушай, любезный, — остановил крестьянина торговец,— не возьмёшь ли ты у меня моих свинок? — И рад бы, — отвечает крестьянин, — да нет у меня таких денег. — Нет так нет, — согласился торговец. — Только я могу тебе их и так отдать, свинок моих. За девять истин. Ровно через год я приду к тебе за ответом, и если ты сообщишь мне девять истин — свиньи твои, а коли не сообщишь — заплатишь мне за свиней вдвое. Подумал немного крестьянин, да и согласился. — По рукам! — говорит. С тем и разошлись в разные стороны. Пригнал крестьянин своё свиное стадо домой. — Принимай, жена! — кричит. — С добрыми вестями я! Погляди, какую выгодную сделку совершил. — И всё ей рассказал. Жена тоже порадовалась. А потом закололи они всех свиней — и в доме появились колбасы, сосиски, окорока, вдоволь маринованной, жареной и пареной свинины, языки, уши, ножки, почки, хвосты — словом, всё, что можно получить от свиньи, было у них в доме. Радовались муж с женою. А время между тем шло. Кончался год, как и всё кончается на свете. Приближался день, когда крестьянин должен был расплатиться с торговцем, сообщить ему девять истин. Приуныли супруги. Целыми днями сидели они, думая свою думу, и ничего не могли придумать. — Господи, господи, что с нами будет? — вздыхал муж. Но и жена ничего не могла ему ответить. Как-то раздался стук в дверь. — Кто там? — спросили хозяева. — Бедный нищий просит у вас ночлега. — Входи. Погрейся у огонька, закуси сосисками с солонинкой. Старик вошёл, отогрелся, закусил немного, выпил стакан вина, внимательно посмотрел на хозяев и спросил: — Вижу я, чем-то вы озабочены. Что вас беспокоит? — Есть, есть забота... — вздохнул хозяин и всё рассказал своему гостю. — Только-то и всего? — улыбнулся нищий. — Тогда не беспокойтесь, пусть приходит ваш торговец — я ему отвечу. Только успел он это сказать, как в дверь опять: стук, стук! На пороге торговец стоит. Говорит: — Добрый вечер! Я пришёл за истинами. — Готовы, готовы, — откликается нищий. — Слушайте. Солнце светит ярче, чем луна. — Одна, — отозвался торговец. — Два здоровых глаза видят лучше, чем один. — Две. — Богатство лучше бедности. — Три. — Курица лучше селёдки. — Четыре. — Лучше смеяться, чем плакать. — Пять. — Блоха живёт, чтобы кусаться. — Шесть. — Спичка сделана, чтобы гореть. — Семь. — Кровать существует, чтобы на ней спать. — Восемь. — А вот и девятая истина; запомните её хорошенько: у кого девять свиней, тому хорошо ждать рождества. — Девять. Что ж, свиньи — ваши. Перехитрили вы меня. — И с этими словами торговец выскочил за дверь. Крик, крак, леденец – Тут и сказке конец. СОВЕТ ПО ТРЕМ КНИГАМ Сколь умны были наши адвокаты, если бы вы только знали, какие мудрые книги они имели! Постучится в дверь к адвокату бедный крестьянин: — День добрый, господин адвокат! Я пришёл к вам посоветоваться. — Ни слова, любезный, — сразу подскакивает к нему знаток законов. — Если ты скажешь хотя бы одно слово, тебе оно будет стоить сорок су. — Но... — Ты сказал слово! Выкладывай сорок су! А теперь рассказывай твоё дело. Адвокаты всегда очень вежливо, внимательно выслушивают до конца каждого посетителя. Выслушают, а потом говорят: — Всё ясно, милейший. Ты хочешь получить совет. На это существует три цены, смотря по тому, какими книгами я буду пользоваться. Совет по маленькой книге стоит один экю, по средней — два экю, а по большой книге — луидор... и пару жирных каплунов в придачу. Можешь выбирать, я тебя честно предупредил. — Господин адвокат, — смущается бедный крестьянин, — вы уж лучше по маленькой книге. — Что ж, можно поглядеть. Ей всё равно, что ты, что другой. Может, я смогу найти именно то, что тебе нужно. Крестьянин платит деньги, а адвокат, нахмурив брови, берёт маленькую книгу и начинает искать. — Вот что, милейший, — говорит адвокат, — твоё дело не из тех, на которое можно ответить с первого раза. Нам следовало бы начинать не с маленькой книги, а со средней. Выбирай. Ты мною предупреждён. — Тогда уж по средней, господин адвокат. — Да, мой друг, ты прав. Средняя книга не держит ни твою, ни его сторону. Может, мне удастся найти то, что тебе требуется. Выкладывай два экю. Бедный крестьянин снова лезет в свой кошелёк, достаёт два экю, а адвокат берёт книгу средних размеров, снова хмурит брови и начинает перелистывать страницы. — Мой друг, — грустно говорит он, — дело твоё из тех, что трудно решить с одного или с двух раз. Нам бы следовало искать ответ не в маленькой, не в средней, а в большой книге сразу. Итак, ты предупреждён. При помощи большой книги я сразу разберусь в твоём деле. — Что ж, господин адвокат, тогда берите большую, — вздыхает крестьянин. — Да, дружок, ты прав. А пока плати луидор, за тобой остаются два жирных каплуна. После этого адвокат снова надевает очки и берётся за большую книгу. Он долго-долго что-то ищет в ней и наконец заявляет: — Вот что, любезный, большая книга решает, что ты прав. Надо подавать в суд, и как можно скорее. Но я не стану тебя защищать даром. Возвращайся через неделю, приноси каплунов и заплати за будущую защиту сто франков. Очень умные у нас были адвокаты. Особенно, если с тремя книгами в руках!.. НАКАЗАННЫЙ СКРЯГА Жил когда-то фермер с женой, растили дочку и сына — Мариотту и Этьена. Минуло Мариотте восемнадцать лет, вышла она замуж, переехала в дальнюю деревню. Спустя некоторое время Этьен решил навестить сестру, узнать, как ей живётся в доме свёкра. Очень обрадовалась Мариотта брату, усадила на лавку и давай рассказывать: — Муж меня очень любит, а вот его отец терпеть не может. Главное — такой он жадный, что все мы живём впроголодь. — Как же это происходит, сестрица? — насторожился Этьен. — А вот как. Садимся за стол обедать. Подают суп. Только мы его съедим, свёкор поднимается и говорит: «Ну, я пообедал. Вылезайте-ка из-за стола!» Забирает он все тарелки и прячет в сундук, что стоит в кухне, запирает его на замок, а ключ кладёт в карман. Так каждый день ничего другого и не поешь... — Ах, вот оно что! — возмутился брат. — Погоди, сестра, на днях я приеду к тебе снова, и тогда посмотрим! Минула неделя, и Этьен снова приехал повидаться с сестрой. По случаю приезда гостя на стол было подано угощение, все сели. Начали с супа. Только успели его съесть, поднимается свёкор и говорит: — Ну, я поел. Вставайте-ка из-за стола! — Не знаю, как другие, а я ещё не наелся, — ответил Этьен. И преспокойненько с аппетитом продолжает есть всё, что было подано. Его примеру последовали и остальные. Одному лишь свёкру неудобно было возвращаться: ведь он же сказал, что сыт!.. После ужина старая хозяйка сказала гостю: — Пора спать. Идёмте, я провожу вас в вашу комнату. — Премного благодарен, сударыня, — ответил Этьен, — но стоит ли беспокоиться? Я не привык спать в кровати. У нас дома я сплю прямо на скамейке, а здесь буду рад провести ночь вот хотя бы на том сундуке, — и он показал на сундук, стоявший в кухне. — Что ж, ложитесь на сундук, — согласилась старушка. — Спокойной ночи! Заперев все двери, фермер тоже собрался спать. Но среди ночи он разбудил свою жену: — Эй, проснись! — Что такое? — Я умираю с голода. Сходи-ка на кухню и принеси мне солонинки, ещё что-нибудь вкусненького и не забудь хлеба. — Как же я тебе могу принести? Ты ведь сам знаешь: там на кухне, на сундуке спит гость. Как же я влезу в сундук? Да и кто виноват, что ты уснул голодным? Сам никогда досыта не наедаешься и другим не даёшь... — Ну ладно-ладно, — заворчал скряга. — Ты всё-таки спустись вниз. Может быть, найдёшь хоть кусочек сала. Старуха отправилась на кухню и, убедившись, что гость спит, тихонько поставила на огонь котёл. «Сварю ему кашу», — подумала она о муже. Однако треск в очаге разбудил Этьена. — Вы всё ещё хлопочете, хозяюшка? — поднялся он. — Не спится... Вот и решила приготовить еду для свиней. — У нас дома точь-в-точь так же делается, — отозвался гость.— А я вот забыл помыть ноги. — С этими словами Этьен скинул башмаки и, как бы по рассеянности, опустил их в котёл «похлёбки для свиней». Хозяйка пришла в отчаянье, да что скажешь? Каша была испорчена. Пошла старушка наверх и обо всём рассказала мужу. — Спи уж до утра, — посоветовала она напоследок. Но тому было не до сна. — Вот напасть! — проворчал он. — Иди испеки хоть лепёшку. Пришлось старушке снова возвращаться на кухню, замешивать тесто, делать лепёшку и, завернув её в капустный лист, класть на горячую золу. — Как, вы всё ещё не спите? — услышала она голос Этьена.— Вы всё ещё хлопочете по хозяйству? — Да вот... — растерялась старушка. — Послушайте, уж коли вам не спится, расскажу я вам одну историю. У нас в семье много родни. Но тем не менее все мы очень дружны. Всё, что мы имеем, всегда делим без споров. Хотите знать, как мы это делаем? Тогда следите за мной. — Говоря это, Этьен схватил щипцы и, не вынимая лепёшки из золы, разделил её на четыре части. — Видите, совершенно равные четыре части. А теперь я каждую часть разделю ещё на четыре. — И он разделил. — Если же к нам приходят гости, мы каждую часть делим ещё пополам. — В золе уже не видно было лепёшки, а он всё делил и делил. — И никакого жульничества, всё по-честному, по-справедливому. Бедная старушка еле поднялась к себе в комнату. — Ничего я тебе не принесла, — сказала она мужу. — Даже крошечки не осталось... Взбешённый фермер вскочил с постели и побежал в огород. Но только успел он сорвать несколько перышек лука, как, откуда ни возьмись, явился Этьен, огрел его палкой и закричал: — Воры! Воры! — Да это я! Хозяин дома! — завопил под ударами фермер. Но Этьен продолжал дубасить его, не жалея сил. — Этьен, вы что, не узнаёте меня? — Ах, так это вы, старый скряга, — отозвался наконец Этьен.— Это вы заставляете голодать мою сестру? Берегитесь! Чтобы больше этого не было! Кормите её досыта. И не только супом, а и другими блюдами — всем, что только она пожелает. А не то эта палка не раз ещё прогуляется по вашей спине. С того дня Мариотта жила в сытости и довольстве. ТРИ ЖЕЛАНИЯ Жили некогда муж и жена. Бедняки бедняками. Только и делали они, что сетовали на свою бедность. — Господи, и везёт же другим, — говорили они частенько, — живут себе припеваючи! А мы день-деньской обжигаем уголь и всё равно ничего не имеем. И вот однажды, когда они снова жаловались на свою судьбу, услышал их проходивший мимо старичок. — Зря вы недовольны собою, люди добрые, — сказал он. — Но уж коли так, придётся кое-что для вас сделать. Загадайте три желания — все они исполнятся. Сказал — и пошёл себе дальше, а муж с женой сели к очагу и стали думать: что бы такое загадать? Что пожелать себе? И тут жена, глядя в огонь, мечтательно сказала: — Мне всё равно, что загадать, но вот гляжу я на горящие головешки, и так они напоминают мне кровяную колбасу, что ничего бы мне больше и не надо... Только она это произнесла — выскочила из очага одна головешка и тут же в колбасу превратилась. Ну и рассердился же на жену угольщик! — Старая ты коряга! —закричал. — На какой пустяк целое желание истратила! Из ума ты выжила! Да чтоб эта колбаса пристала к твоему носу!.. Колбаса и впрямь пристала к носу его супруги! Желание есть желание. Глянул угольщик на свою жену и обомлел: сидит она у очага, а с кончика её носа колбаса до самых углей свешивается... И так угольщику стало жалко свою жену, что он сказал: — Ладно, надо выручать тебя из беды. Хочу, чтобы колбаса отвалилась от твоего носа! И это, третье, желание немедленно исполнилось. С тех пор они по-прежнему продолжали трудиться в лесу, но никто из них на свою судьбу больше уже не жаловался. ПРОПОВЕДЬ О МОЛОЧНОМ ПОРОСЕНКЕ Жил некогда в Сент-Радегуде кюре. Мясо он любил больше, чем капусту, и доброе старое вино всегда предпочитал дрянненькому винцу из виноградных выжимок. Дом его примыкал к церкви. Было это очень удобно: во время службы, прямо с алтаря, он мог видеть, что происходит у него на кухне. В одно из воскресений ждал кюре к обеду гостей. По такому случаю приказал он служанке приготовить жаркое из молочного поросёнка. И что бы вы думали? Служит он мессу и вдруг чувствует: пахнет горелым мясом!.. Кинул он взгляд в сторону своей кухни и видит — спит служанка! А поросёнок на вертеле медленно, но верно подгорает. Что тут делать? И домой ведь не побежишь — в церкви полно народу, все ждут его проповеди!.. Не теряя времени, взбежал кюре на кафедру и начал проповедь: — Чада мои возлюбленные, все вы честные люди. И я уверен, что никто из вас не способен позариться на чужое. Однако много есть иных способов, чтобы причинить ущерб ближнему. Приведу пример. Не дальше как в прошлый понедельник один из моих прихожан выпустил поросёнка в бобовое поле своего соседа. При виде этого сосед возмутился да как закричит: — Поросёнок! Эй, смотри за поросёнком! Задремавшая служанка, услышав этот крик хозяина, тут же проснулась. А не крикни кюре, что бы стало с молочным поросенком? ЭКОНОМИЧНЫЙ СУП Некий гасконский дворянин остановился на ночлег на постоялом дворе. Подзывает он к себе хозяина и говорит: — Сварите мне, любезный, яйцо всмятку, а из отвара приготовьте суп для моего слуги. — Боюсь, сударь, суп получится не слишком жирным,— ответствовал трактирщик. — В таком случае, — согласился приезжий, — положите туда два яйца, я охотно съем оба.
Снегурочка: ДОФИНЕ В далёкие времена шлемы сеньоров Дофине украшало изображение дельфина, а тот, кто владел землями этой провинции, носил имя дофина. В 1343 году дофин Гумберт II продал эту историческую провинцию на юге Франции Филиппу Валуа. При этом он поставил условие, по которому старший сын французского короля должен был носить титул дофина, а сама Дофине должна была сохранить свои привилегии. С того времени и по 1790 год Дофине являлась владением наследников французского престола. Наследники исправно носили титул дофина, что же касается привилегий, то о них быстренько забыли. Не случайно в XVI—XVI11 веках земли этой провинции частенько становились ареной народных восстаний. Дофине принадлежит к живописнейшим уголкам Франции. Провинция разделена на два не похожих друг на друга района: с одной стороны высокогорные альпийские земли, с другой — тихая и плодородная долина реки Роны: страна хлеборобов и виноделов. А лесистое плато Шамбаран? Да это же сама сказка!.. В богатой водопадами долине Грезиводан по среднему течению реки Изеры весь её левый берег — сплошная улица заводов и фабрик! Река дала им свою энергию, и они выстроились на ней плотно, плечо к плечу — писчебумажные, механические, электротехнические, электрометаллургические! Левый берег Изеры — сплошной город. Правый — сама природа, украшенная садами и виноградниками. При выходе Грезиводана в долину реки Роны стоит столичный город этой провинции — Гренобль. Своё название он сохранил ещё от древнего Грацианополуса, то есть города императора Грациана, основавшего город в 359 году. Когда-то Гренобль был маленьким провинциальным городком и славился лишь производством... перчаток. Теперь это центр металлургии. Есть в Гренобле и большой художественный музей. А кроме того, Гренобль и Бриансон — военные крепости: рядом ведь проходит граница с Италией. На территории Дофине сейчас находятся департаменты: Изер, Дром, Верхние Альпы. ПУСТЫНЯ МИЗОАН Знаете ли вы пустыню Мизоан? На ее горах вы не встретите растительности. Ее долины покрыты грудами камней, среди которых лишь изредка пробивается жалкий кустарник. Но не думайте, что так было всегда. В далёкие времена здесь зеленели пастбища, сверкали тысячами брызг каскады водопадов! Серны любовались собою в зеркалах озёр. Был здесь даже священный лес из старых дубов. Красивая, богатая была земля!.. Галлы, населявшие её, тоже были красивыми людьми, крепкими и суровыми. А по ту сторону священного леса жило племя карликов. Тщедушные, жалкие, ростом не выше тыквы. Галлы не любили своих соседей, и карлики платили им тем же. Почему, спросите вы? Очевидно, потому, что галлы завидовали проворству, ловкости и смелости карликов. А те не могли простить галлам их высокий рост и силу. Карлики любили свою королеву Бараку Двенадцатую. По правде говоря, ей было не трудно управлять своим народом: поля у них были общие, денег они не знали, а значит, и долгов не делали — не было ни ссор, ни споров. Своим наследникам они ничего не оставляли, дети почитали своих родителей. Войн карлики тоже не ведали: слишком уж маленькими и слабенькими были они для того, чтобы напасть на кого-нибудь. Были они и достаточно осторожны, чтобы не дать напасть на себя. Правили племенем карликов женщины. Они распоряжались охотой, возглавляли праздники. Мужья же довольствовались скромной работой, где не требовался ум: подметали жилища, поливали и пропалывали огород. Принц-консорт Гельш сколько мог помогал королеве Бараке. Был он человеком скромным, тихим, всегда старался оставаться в тени и появлялся лишь на праздниках. В такие дни он, как и королева, облачался в шубу, сделанную из шкурки целого зайца, которого специально для этого и выращивали. У Бараки Двенадцатой и Гельша было тридцать семь детей, тридцать семь маленьких принцев и принцесс. Увы — они не стали гордостью родителей. Все тридцать семь были до того хилы, до того бледны и до того малы, что когда королева или принц-консорт глядели на них, то не могли удержаться от слёз. Как-то вечером, после того, как все тридцать семь принцев и принцесс улеглись в свои постели, а родители пришли, чтобы поцеловать их на ночь, принц-консорт сказал: — Моя дорогая Барака, наше племя вырождается, умирает. — Увы, мой бедный друг, — отозвалась Барака Двенадцатая. — Эта мысль всё время терзает меня. Словно тридцать семь стрел вонзаются в моё сердце. Давно уже собиралась я поделиться с тобой одним планом. Если бы его удалось выполнить, наш народ стал бы могучим и крепким. — Что же это за план? — оживился Гельш. — Я хочу обменять нашу Пату, самую чахлую из наших детей, на какую-нибудь красивую маленькую дочь галлов. Мы бы воспитали приёмную дочь по нашим обычаям. После моей смерти она стала бы королевой, и её кровь помогла бы окрепнуть всему нашему народу. — Только как это сделать?.. — грустно вздохнул принц-консорт. — Доверься мне и помоги, — ответила королева. Они укутали маленькую Пату в шкуру лани и под покровом ночи выбрались из дворца. В конюшне они оседлали Вихря — самую быструю борзую из всех их собак — и помчались через священный лес. От криков совы в их жилах застывала кровь, но они только быстрее погоняли борзую. Наконец они выехали из леса и тут же увидели жилища галлов. Луна освещала их круглые крыши. Барака с ребёнком на руках соскочила с тележки и сказала мужу: — Подожди меня здесь. Если я не вернусь, не ищи меня. Ты скажешь нашим братьям, что я исчезла. Сердце Бараки колотилось, как колокол, но она переборола страх и словно мышка побежала к ближайшему жилищу. Дверей у него не было. Войти было просто. Галлы спали прямо на земляном полу. На старой изношенной подстилке храпел могучий старик. Его длинные усы были закапаны салом кабана. Очевидно, он недавно поужинал. На маленькой подстилке из свежей соломы мирно спала, засунув в рот палец, маленькая, круглолицая, светловолосая девочка. Барака положила свою дочь на подстилку из соломы и осторожно взяла девочку галлов. Так осторожно, что та даже не проснулась. Ну и тяжёлой же была эта девочка!.. Дрожа от страха, королева стала выбираться наружу. Измученная, полузадушенная руками галльской девочки, обхватившей её за шею, Барака добралась до Гельша, поджидавшего её на опушке. И супруги пустились в обратный путь. Девочка проснулась только во дворце. Она улыбнулась, и на её щеках появились ямочки, что привело в восторг новых братьев и сестёр. Назвали новую сестричку «Девочка-гигант». — Как странно, — говорил Витт, — она ростом почти с нашего отца, а не умеет ходить. — А какой у неё аппетит! — удивлялась Маржолена. — Она одна выпивает за раз столько молока, сколько мы все тридцать семь вместе. С этой маленькой галльской девочкой было легко поладить: она без умолку лепетала о чём-то, тянулась ручонками к цветам и птицам, смеялась от любого пустяка. А когда новые братишки щекотали ей колоском за ухом — веселью девочки не было предела! На следующий день, когда во дворце все отдыхали, включая животных и стрекоз, королеве Бараке послышалось, будто из-за священного леса доносятся чьи-то рыдания. — Гельш, мой принц, ты ничего не слышишь? — спросила, она. — Нет, моя королева. Я слышу только, как шумят на ветру листья дубов. Королева приподнялась на своём ложе. — Мой принц, разве ты не слышишь отдалённый плач? — Нет, моя королева. Я слышу шум листьев, а может, это плачет маленький волчонок, потерявший свою мать... — Гельш, я сама страдаю, как волчица. Гельш, это моя малышка, моя Пата зовёт нас. И в самом деле то была бедняжка Пата. Проснувшись в незнакомом месте, она стала так горько плакать, что разбудила всех вокруг. Вид огромных галлов ещё больше испугал её. Молодая женщина с длинными косами, увидев Пату и не найдя свою дочь, упала без чувств. Но, придя в себя, она решила, что не иначе, как боги послали ей такое испытание, и с нежностью принялась ухаживать за незнакомой девочкой: сменила ей подстилку, напоила молоком. Однако новая девочка не переставала громко кричать, словно собиралась своим рёвом оглушить всех жителей деревни. Старый галл, храпевший в ночь похищения, заявил, что это дело рук карликов. Карлики-де обладают магической силой и только они способны преобразить ребёнка. Солнце уже перевалило за полдень, а Пата, вся красная от крика, не переставала плакать. Каково же было удивление галлов, когда они увидели, как ближе к вечеру из священного леса выехала маленькая тележка, запряжённая шестью борзыми в богатой упряжке. В ней на звериных шкурах лежала маленькая дочь галлов, а позади неё сидели королева Барака и Гельш. Барака упала к ногам матери девочки. — Верни мне мою дочь, — сказала она. — Возьми назад свою дочь и прости меня. Счастливая мать плакала и смеялась от радости, прижимая к себе свою белокурую толстушку. При виде своих родителей Пата перестала плакать, забралась в тележку, и собаки понеслись к дому во весь опор. В лесу на них градом посыпались камни. Это жительницы галльской деревни посылали им свои проклятья, крича вослед: «Похитители детей! Ведьма! Колдунья!..» Когда вернулись с охоты взрослые мужчины-галлы, женщины и дети высыпали им навстречу и, отчаянно размахивая руками, пытались говорить все разом. Старому вожаку пришлось прикрикнуть, чтобы все замолчали и рассказывал кто-нибудь один. Вперёд вышла мать похищенной девочки. Выслушав её рассказ, мужчины пришли в ярость. Они схватились за оружие и запели свои воинственные песни, потрясая мечами, они покинули деревню и двинулись в сторону священного леса. Барака Двенадцатая и Гельш не сомневались, что галлы придут им мстить. Королева и принц-консорт повсюду расставили часовых. Забравшись на верхушки деревьев, прикрывшись листьями, часовые, с зоркостью птиц, вскоре заметили приближающихся галлов. Услышав о приближении галлов, королева Барака проявила редкое спокойствие и распорядительность. Она всё учла, всё предусмотрела. Карлики поспешно нагрузили тележки провизией, одеждой, глиняными кувшинами, впрягли в тележки собак и, насколько им позволяли их коротенькие ножки, побежали в сторону священного леса. Когда королевская повозка самой последней покинула свою деревню, показались галлы в остроконечных шапках. — Рассейтесь! — крикнула своим подчинённым королева Барака, когда они достигли леса. — Чем дальше мы разбежимся друг от друга, тем труднее будет врагу найти нас. Наше спасение в том, что мы — коротышки. Застав лишь покинутую деревню, галлы пришли в бешенство. Они раскидали ногами домики карликов, вытоптали все посадки. — Карлики укрылись в священном лесу! — крикнул старый вожак.— Все в священный лес! И снова топот галлов смешался с их воинственной песней. Лес встретил галлов тишиной и на какой-то миг заставил подумать, что карлики скрылись где-то в другом месте. Но тут послышался страшный крик огромного галла, упавшего на спину. В его груди торчала маленькая острая стрела. Галлы огляделись. Вокруг не шелохнулась ни одна ветка. Галлы только увидели белку: сидя на дереве, она строила уморительные рожицы. На сильных воинов невольно напал страх. — Это злые духи, — пронёсся шёпот. — Мы готовы драться с карликами, но против духов мы бессильны. С криками: «Духи! Духи!» — галлы побежали в сторону разорённой деревни карликов. Однако один из галлов вернулся в лес, собрал кучу хвороста и высек огонь. День был ветреный. Лес вспыхнул, как сухой валежник. Пылали, как факелы, столетние деревья. В огне погибло всё племя карликов. Огонь вскоре перекинулся на земли, где обитали галлы, и сжёг их жилища. Так вся область Мизоан превратилась в то, чем она является сейчас — в пустыню. ПОЧЕМУ СОЛОВЕЙ ПОЕТ ПО НОЧАМ Хотите знать, почему соловей поёт по ночам? Тогда послушайте эту историю. Однажды ночью соловей полетел в лес, чтобы спокойно поспать до утра. Выбрал он дерево с густыми-прегустыми ветвями, уселся на веточку и уснул. Но то ли он не заметил чего-нибудь в темноте, то ли ветер ночью перепутал все ветки дерева — случилось несчастье: проснулся утром соловей и видит — его лапка застряла между двумя веточками и никак не может он её вытащить. И кричал соловей, и просил соловей — никто не помог ему выбраться из плена. Наконец, после долгих стараний, высвободил он свою лапку. «Нет, — решил соловей, — больше я по ночам спать не буду. Ночью темно, ничего не видно, и может снова случиться несчастье». С тех пор и не спит. А чтобы не уснуть — поёт. Когда поёшь — наверняка не уснёшь. ЖАДНЫЙ БАЗЕН Эту историю любят рассказывать в Дофине. Послушайте её и вы. Жил когда-то цирюльник по имени Базен. Был он до того скуп, до того жаден, что, если бы ему удалось расщепить волос, он бы и из двух его половинок извлёк какую-нибудь пользу. Для себя, разумеется. Держал он у себя кота и собаку. Но из скаредности не кормил их, приучив тем самым бродить по соседним дворам и заниматься воровством. Не однажды добирались они домой еле живые от побоев. Соседи то и дело грозились их убить, но жадного Базена это ничуть не огорчало, кормить своего кота и свою собаку он и не собирался. Да что кот и собака! Даже в праздник святого Жана, когда в горах разводят костры, Базен надумал воспользоваться этим и натаскать себе на зиму чужих дров. По этому случаю он закрыл свою цирюльню раньше обычного, оделся в чёрные панталоны, накинул на плечи чёрный плащ и отправился в горы. Но всё оказалось не так просто, как он полагал. Вокруг костров толпились люди — поди-ка утащи хоть полешко! Ходил Базен вокруг весёлых людей, слушал их песни и всё больше злился. Ещё бы ему не злиться: этак ведь и не сделаешь запаса дров на зиму! А такому жадине, как Базен, горящие в кострах дрова были как острый нож в самое сердце! Так и бродил он от костра к костру, пока возле одного из них не услышал: — Что это с Мартинго? Уже пора бы ему зажечь костёр на вершине Мон-Сен-Эйнара, а огня не видно... Едва Базен услышал это, как тут же поспешил в гору. Ну и высоко же ему пришлось карабкаться! Мон-Сен-Эйнар оказалась очень-очень высокой. Как-никак, не меньше десяти тысяч футов! Но Базен всё лез и лез. Падал и снова лез. Надо же было ему разжиться чужими дровами! Наконец он добрался до вершины. Кругом ни души. Темень хоть глаз выколи. С какой стороны приготовлены для костра дрова, тоже не видно. Но тут он услышал чей-то храп. Конечно, Базен очень испугался. Люди с нечистой совестью всегда чего-то боятся. Чтобы хоть немного подбодрить себя, он решил, что это, наверное, храпит Мартинго. Уснул и храпит. Набрался Базен храбрости, потихоньку продвинулся к тому месту, откуда слышался храп, и стал собирать попадающиеся поленья. И вдруг... Луна, которая жила на самой вершине горы, подобралась к жадному Базену и проглотила его. Вот почему, дети мои, когда Луна появляется на небе, на ней виднеется лицо человека. Это лицо Базена. Да-да! Так что никогда не берите ничего чужого. А не то и с вами может случиться то же самое, что произошло со скупым Базеном. Так-то, дети мои.
Снегурочка: ИЛЬ-ДЕ-ФРАНС Если перевести «Иль-де-Франс» дословно, то получится «Остров Франция». Но как же так, до любого из морей от Иль-де-Франса путь не близок!.. Что же это за остров среди суши? И всё-таки остров! Пять речек окружают земли провинции: Сена, Марна, Уаза, Эн, Урк. А если вокруг вода, то что же в середине? Остров! А возможно, Иль-де-Франс остров ещё и потому, что вокруг этой провинции, наследственной области Капетингов, с давних времён стали группироваться и все остальные — вся Франция. И заметьте, столица Иль-де-Франс не какой-нибудь городишко — Париж! В давние времена галлы из племени паризеев построили на четырёх островах, омываемых водами Сены, маленький городок Лютецию (что в переводе означает: «город на воде».) Войны не обходили его стороной. Приближались ли полчища римлян или, позднее, варваров, — паризеи немедленно сжигали мосты, укрывались на своём острове и защищались. Не всегда успешно. Один из четырёх островов на Сене — Ситё — своими очертаниями напоминал корабль. С него-то и начался Париж. До сих пор эмблемой Парижа остаётся парусник с девизом, начертанным по-латыни и означающим: «Его захлёстывают волны, но он не тонет». Да и имя паризеев связано с их промыслом: «пар» по-кельтски значит «лодка». На лодках паризеи ходили к северным морям, по Уазе добирались до страны белгов, нынешней Бельгии, плывя по Рейну, добирались до Средиземного моря. Очень удобно лежали их земли: на речных перекрёстках. Став столицей государства, Париж начал застраиваться дворцами, монастырями, появились каменные мосты. В Сите поднял стены знаменитый Нотр-Дам — Собор Парижской богоматери. Помните роман с тем же названием Виктора Гюго? В 1793 году основывается крупнейший музей мира — Лувр. Сейчас в нём более 200 000 экспонатов. С конца прошлого века символом Парижа становится Эйфелева башня, названная так по имени своего создателя инженера Эйфеля. В нашем веке на её верхушке укрепили ещё радиоантенну, и высота башни достигла 320 метров. Долгое время это чудо, собранное из 15 000 металлических частей, соединённых 2 500 000 заклёпок, было самым высоким сооружением мира. Теперь ей пришлось уступить первенство: московская телевизионная башня в Останкино превышает её более чем в полтора раза. В Эйфелевой башне устроен лифт, который может поднять желающих на высоту 275 метров. Впрочем, не всех желающих... В 1940 году за несколько часов до вступления в столицу Франции немецко-фашистских войск лифты стали. Сколько ни пытались немецкие инженеры заставить их работать — ничего не получилось. Гитлеру пришлось осиливать 1583 ступени пешком, чтобы подняться всего лишь на третий этаж башни. Когда же оккупанты были выдворены, на башню пришёл старый электрик с отвёрткой и разводным ключом — и лифты немедленно заработали. Над Эйфелевой башней плывут облака. А может быть, плывут годы... И всё так же плывёт парусник на эмблеме столицы Франции: из далёкого прошлого — вперёд, вперёд!.. КАК ЗВЕРИ ХОТЕЛИ НАУЧИТЬСЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОМУ ЯЗЫКУ Во времена, когда животные говорили человеческим языком... Нет, пожалуй, это было гораздо позднее, ибо только потому, что они не говорили, и произошло это событие, о котором пойдёт речь. Итак, однажды, и если вы нас спросите, в какой именно день, мы вам этого не скажем, все животные собрались вместе. Конечно, лев на этом собрании был за главного. По левую сторону от него сидел слон, который, как известно, самый большой из всех зверей, а по правую восседала блоха, самая маленькая из них всех. Среди собравшихся находились носорог, собака, зебра, дрозд, кролик и многие-многие другие. Лев взял слово. — Я вас собрал, — начал он, — чтобы поговорить о той несправедливости, от которой мы все страдаем и которую мы дальше не можем терпеть. — Это верно! — крикнул шумливый фокстерьер. — Умолкни, ты не знаешь, о чём я хочу сказать, — прорычал лев. — И это тоже верно, — сказал покладистый баран примирительно. — Я продолжаю, — заявил царь зверей. — Так на чём я остановился? Ах, да. Я говорил, что мы терпим большую несправедливость: мы лишены человеческого языка. Правда, мы понимаем друг друга, но почему нам не позволено говорить с человеком? Полагаю, что нам следует обратиться к всевышнему и потребовать справедливости. — Конечно! Непременно! Истинно так! — закричали все звери. — Но тут есть одна трудность, — поднял вверх лапу царь зверей.— Всевышний слишком одряхлел и никого не принимает. Будет лучше, если мы обратимся к какому-нибудь святому. Вот только — к какому? Все дружно отвергли святого Губера, покровителя охотников, и каждый предложил какого-либо другого. Лев долго слушал общий гомон, потом снова поднял лапу и заявил: — Я вижу, что у вас нет никакой фантазии. Вы предлагаете святых, которые всем известны и потому очень заняты. На нашу просьбу они ответят: «Фи!..» — и на этом дело закончится. Я полагаю, что нам нужно обратиться к менее важному святому, который ничем не занят и от скуки будет рад-радёшенек чем-нибудь заняться. Я предлагаю обратиться к святому Эньяну, архиепископу Орлеанскому. — Под Орлеаном в изобилии водится дичь, — заметил кролик, — и если, случайно, он любит охотиться... — Я уже узнавал, — прервал его лев. — Святой Эньян пожелал поохотиться один-единственный раз в жизни. Кролик вздохнул с облегчением. — Мы обратимся именно к нему,—заключил лев. Вот почему немного времени спустя в рай отправились попугай (который хоть немного да знал человеческий язык), обезьяна (которая так похожа на человека), хитрая кошка и осторожная лиса. Хотели ещё послать лошадь, но от этого намерения пришлось отказаться, ибо лошадь желала говорить только по-английски. Святой Эньян как раз находился в очень плохом настроении: никто из святых и даже малыши херувимы не желали слушать его рассказ о том, как он охотился один-единственный раз в жизни. Поэтому он с радостью принял посланцев, выслушал их просьбу и тут же отправился хлопотать по этому поводу к самому всевышнему. Тот было заупрямился, но, чтобы избавиться от надоедливых просьб святого Эньяна, а главное, из опасения, что святой Эньян начнёт рассказывать, как он охотился один-единственный раз в жизни, всевышний дал своё согласие на то, чтобы раз в год — 17 ноября — в день этого святого, просьба зверей удовлетворялась. Отсюда и пошла поговорка: «Раз в год, в день святого Эньяна, животные говорят по-человечьи». ЗАЯЦ ИЗ ЛЕСА БОНДИ Теперь, когда вы узнали, что в день 17 ноября животные умеют говорить по-человечьи, послушайте историю о том, что из этого получилось. Во времена короля Генриха IV на улице Пастурель жил честный торговец суконными товарами по имени Никола Шантелу. Больше всего на свете боялся он Бога, жены и жандармов. Но была у этого человека, нрава тихого, спокойного, одна страсть, по тем временам злосчастная — страсть к охоте. Надо сказать, что в те времена скромному парижскому торговцу или простолюдину нельзя было и мечтать об охоте! Эта забава предназначалась только для короля и людей знатного происхождения. К тому же все леса принадлежали либо королю, либо сеньорам. Но случай привёл однажды в суконную лавку Никола человека с располагающей внешностью. Звали его Этьен Требюше. Ему понадобилось купить сукно на костюм себе и на платья дочерям Розине и Мари-Жанне. Выбирал покупатель долго. У него был свой вкус, а вкус дочерей, не совпадал с его вкусом, как не совпадал он и у обеих девиц. Ну, а когда покупатель долго выбирает — такие покупки ведь не сразу делаются! — тут не обходится без того, чтобы не потолковать о том, о сём. В разговоре Никола Шантелу узнал, что Требюше из сельской местности, и поделился с ним своим огорчением насчёт невозможности охоты. — Как, — остановил его Требюше, — только-то и всего? Обещаю вам, любезный Шантелу, помочь. Вы поохотитесь не хуже самого короля! Это говорит вам папаша Требюше. И он рассказал повеселевшему Никола, что неподалёку от аббатства Ливри он содержит постоялый двор. Аббатство же это находится на опушке леса Бонди, где никто не смеет охотиться, и поэтому дичи там — хоть отбавляй! Условились, что Никола Шантелу явится в Ливри 17 ноября. В этот день Никола простился с женой, препоручив ей заботу о лавке, и собрался в путь задолго до рассвета. Дни в ноябре короткие, а проехать четыре лье, чтобы добраться до постоялого двора папаши Требюше, — для этого требовалось порядочно времени. Госпожа Гиацинта, супруга Никола, не была в восторге от этой охотничьей затеи. Будучи женщиной вспыльчивой, она, по своему обыкновению, обрушилась на супруга, сообщив (что было для Никола не новостью) о том, как она принесла ему в приданое лавку. Но впервые за всю их супружескую жизнь Никола остался глух к её крикам — так велико было его желание поохотиться. Тогда госпожа Гиацинта перешла к едким издёвкам, заявляя: «Как вам нравится сеньор Никола Шантелу, который отправляется в королевские леса охотиться на зайцев? Не иначе, как он надеется получить звание главного егермейстера Франции, да только не арестовали бы его лучники! Пусть-ка он посидит в тюрьме, поразмыслит на досуге, к чему приводит браконьерство!..» Но и это не помогло. Никола оставался непреклонен. Тогда госпожа Гиацинта начала говорить на манер древних мудрецов: «Дичь, которая встречается в лесу Бонди, — это дичь, которая стреляет, а не та, в которую стреляют. Там больше всяких мошенников и головорезов, чем кроликов и зайцев. Эти места имеют дурную славу». Но страсть к охоте взяла верх над благоразумием. Оставив жену в страшной ярости, Никола Шантелу взобрался в ожидавшую его наёмную двуколку и уехал. Было ещё раннее утро, когда он прибыл в заведение папаши Требюше. Отличное заведение! В очаге пылал яркий огонь, на нём жарилась половина туши кабана, вокруг лежали маленькие птичьи тушки, нашпигованные салом. Требюше в белом переднике собственной персоной обслуживал гостя, ему помогали обе его дочери, которые пришли в восторг оттого, что Никола знал их имена. Отправляться в лес на пустой желудок было неблагоразумно. Кабан был неплохой закуской для охотника! К тому же суконщик не мог обидеть трактирщика, отказавшись от его угощения и не выпив стаканчик за его здоровье. Так что Никола сел за стол. И оказал честь мясным блюдам. И ещё больше — бургундскому вину. Разговор папаши Требюше был поучителен, болтовня его дочерей забавна. Один рассказывал о повадках лесной дичи, две другие расспрашивали о парижских модах. Наконец, плотно позавтракав и гордо неся ружьё, Никола отправился к месту своих будущих подвигов. Времени у него оставалось не так уж много: он ведь собирался с настрелянной дичью в тот же вечер вернуться в Париж. В противном случае это могло вызвать гнев госпожи Гиацинты, которая, как он предвидел, встретит его и без того не слишком ласково. Но чем не поступишься, если ты настоящий охотник?! Никола с решительным видом вошёл в лес. Солнце, уже красноватое, какое бывает поздней осенью, играло на оголённых ветвях и давало беспокойные тени. Раз-другой Никола показалось, что он видит вдалеке дичь, но та была недосягаема для выстрела. Он решительно пошагал вперёд. В лесу было тихо. Лишь иногда до слуха Никола доносился неясный шум. Может быть, ветер? Может, то встрепенулась крупная дичь? Но Никола не мог удержаться и не подумать обо всём, что говорили о лесе Бонди: о разбойниках, которые там прятались и выходили лишь для злого дела, о королевских лучниках, которые вылавливали всякого, кто посмел охотиться в королевском лесу... Надвигались сумерки. Никола огляделся и понял, что заблудился. И, в довершение всего, ничего в охотничьей сумке! Надо вам сказать, что у Никола была припасена такая сумка, да ещё каких размеров!.. Но, чу! Что это шевелится у куста? Заяц! Большой серый красавец! Никола чуточку приблизился, чтобы как следует прицелиться и выстрелом не попортить шкурку. Заяц пошевелился, но не удрал. А когда Никола очутился рядом с ним, он понял, почему столь боязливое животное не убегало: заяц попался в силки! Силки для Никола были делом знакомым. Он нагнулся, схватил зайца, освободил его от петли и положил в свою сумку, решив, что убьёт позднее, а сейчас следует поторапливаться, чтобы поскорее попасть домой и похвастаться удачной охотой. Наступила ночь. В призрачном свете луны всё так изменилось, что Никола совсем уже не мог узнать мест, по которым шагал. Взять хотя бы этот раздвоенный дуб... Никола мог поклясться, что никогда его не видел! Или эта осина — её на этом месте не было!.. Надежда поразить госпожу Гиацинту зайцем постепенно сменилась страхом: а вдруг он больше никогда не увидит свою сварливую супругу? Сквозь густые деревья Никола увидел свет. «Не иначе, как логово разбойников!.. — подумал он, дрожа от страха. — А эта тень возле большой ветвистой ели? Наверняка разбойник в засаде!..» — Ай, ай, Никола Шантелу, торговец сукнами, — сказал он себе вполголоса, — в какое ты попал осиное гнездо!.. Оставался бы ты лучше в лавке или хотя бы в харчевне папаши Требюше. Пил, ел и вёл бы с ним всякие разговоры... Он шёл и шёл. И чем дальше шёл, тем больше чувствовал, что идёт не туда. Вдруг позади себя услышал он голосок: — Никола! Никола! Охотник обернулся. — Кто здесь? — спросил он, придав своему голосу решительный тон (на случай, если это струсивший разбойник). — Никола! Никола! — снова послышался голосок за его спиною. Охотник совсем растерялся. — Кто здесь? — спросил он менее уверенным тоном. Голосок пропищал: — Я... Заяц, который сидит в твоей сумке и которому крайне неудобно в ней сидеть. Никола успокоился: так это всего лишь заяц!.. С этим можно легко поладить. Однако положение было отчаянное, не стоило ничем пренебрегать. И он ответил зайцу вежливо: — Прошу прощения, уважаемый заяц, но я должен отнести тебя даме Гиацинте, моей супруге, доказать ей, что я был на охоте и что я не из тех людей, которые возвращаются с пустыми руками. Заяц ответил коротеньким смешком: — Если ты полагаешь, Никола, что снова увидишь свою супругу, то ты питаешь напрасные надежды. Ты заблудился, мой друг, начисто заблудился. Ты стоишь спиной к Парижу и к постоялому двору папаши Требюше. Более того, ты сейчас идёшь к наиболее опасной части леса, туда, где находится жильё свирепых разбойников, которые ни на минуту не задумаются, чтобы убить тебя и ограбить. — Да у меня нет ничего. Зачем меня грабить? — У тебя есть я. И разбойники сочтут, что заяц стоит больше, чем твоя жизнь. — Что же мне делать, добрый заяц, что делать? — Тебе придётся освободить меня из твоей противной сумки, а то у меня уже сводит лапы. Я выведу тебя на дорогу к аббатству Ливри. Там ты живо выберешься из леса. В противном случае ты попадёшь в руки разбойников. Или очутишься в объятиях егеря, и я сам тебя выдам, я закричу: «У Никола в сумке заяц! Заяц, которого он поймал в королевском лесу!» Выбирай: с одной стороны — смерть, с другой — тюрьма. — Увы! Увы! — заскулил перепуганный охотник, у которого окончательно пропала страсть к охоте. — Что ты просишь в награду? — Я согласен тебя спасти, — ответил заяц, — если ты выпустишь меня на волю. И ещё я прошу тебя дать клятву, что никогда в жизни ты не будешь убивать зайцев или ловить их силками. — Охотно клянусь! — закричал Никола, беря зайца за уши. — Но вот о чём я думаю, — добавил охотник, ещё не отпуская его, — кто мне ответит, если ты, очутившись на свободе, удерёшь и бросишь меня среди леса? — Даю тебе слово! — торжественно отозвался заяц. — Я этого не сделаю. И Никола тихонько опустил его на землю. Заяц потянулся, тряхнул своими длинными ушами, попрыгал вокруг Никола, чтобы размяться, но не удрал. — Пошли, — сказал он. И они пустились в путь. Заяц время от времени останавливался, чтобы подождать человека и заодно полакомиться вкусной травкой. И тот и другой молчали. На одном из поворотов Никола увидел деревню и немного погодя различил мрачное здание аббатства. — Вот мы и пришли, — сказал заяц, — Ты спасён. Будешь ли ты помнить о своей клятве? — Клянусь тебе ещё раз. Ты меня спас, и я тебе благодарен. — Что ж, услуга за услугу. Ты тоже вытащил меня из силков. И тут только Никола сообразил, что он разговаривает с зайцем. — Постой, — сказал он. — Прежде чем расстаться, позволь задать тебе один вопрос. Как это получается, что ты, заяц, говоришь со мной по-человечьи? Заяц засмеялся: — Разве сегодня не семнадцатое ноября, день святого Эньяна? — Ну и что с того? — не понял Никола. — А то! Разве ты не помнишь поговорки: «Раз в год, в день святого Эньяна, животные говорят по-человечьи»? С этим заяц приложил к голове лапу, как это делают военные, приветствуя друг друга, и большими прыжками помчался к лесу. А Никола поспешил в харчевню папаши Требюше. Трактирщик долго смеялся во всё горло. Смеялись и дочери, прибежавшие узнать, что же принёс из леса охотник. — При всём при том, любезный Шантелу, — заключил папаша Требюше, — вы возвращаетесь не солоно хлебавши. Что скажет госпожа Гиацинта, когда вы вернётесь к себе? Никола с удручённым видом развёл руками. — Полно, не расстраивайтесь, — утешил его папаша Требюше.— Вот вам два отличных кролика и красная куропатка. Я кладу их в вашу сумку. В отличном расположении духа Никола сел в двуколку и поздно ночью приехал домой. Там его, разумеется, встретила супруга, и охотник вынужден был выслушать её длинную и строгую нотацию. При этом он думал: «Хорошо бы, если бы в день святого Эньяна только одни животные говорили на человечьем языке!..» ПО-СОСЕДСКИ Попросил как-то сосед соседа одолжить ему осла съездить на мельницу. — Ох, беда, беда!.. — запричитал тот. — Только вчерашний день продал я своего осла. — Хотел он ещё раз вздохнуть и охнуть, но тут со двора донёсся крик осла. — Врёшь ты всё, соседушка, — укорил его проситель, — твой осёл в стойле! — Убирайся прочь! — закричал хозяин осла. — Разве это по-соседски? Ты веришь ослу больше, чем мне! КТО СКАЗАЛ ПЕРВЫМ У короля Франции Генриха IV была лошадь, которой он так дорожил, что поклялся повесить того, кто не доглядит за нею или первым сообщит об её смерти. Пришло время — и животное околело от старости. Королевский конюший, гасконец, явился к королю и соболезнующим тоном начал: — Увы, сир! Ваша лошадь... Эта прелестная лошадь... Лошадь вашего величества... Эта великолепная лошадь... — Что, её нет в живых? — перебил встревоженный король. — Вы сами сообщили эту новость, сир! — вскричал хитрый конюший. ЧЕТВЕРТЬ ЧАСА РАБЛЕ Великий французский писатель Франсуа Рабле никогда не был богачом. Конечно, он написал замечательную книжку «Гаргантюа и Пантагрюэль», но денег у него всё равно не прибавилось. Однажды, говорят, он попал даже в очень щекотливое положение. Возвращаясь из Рима, остановился он в какой-то харчевне Лиона. Остановиться-то остановился, а вот за комнату платить нечем. И дальше в Париж ехать не на что. Уже несколько раз приходил к нему хозяин, требовал платы, а где её взять? Призадумался Рабле. Как добраться до Парижа?.. И придумал. Сделал он два небольших пакетика и положил в комнате на видном месте. На одном написал: «Яд для короля». На другом — «Яд для королевы». И вышел прогуляться. Хозяева харчевен все любопытны. И этот хозяин был не хуже и не лучше других. В отсутствие писателя заглянул он в его комнату... Еле живой от страха прибежал он в полицию. А когда Рабле вернулся в харчевню, его тут же арестовали. И отправили в Париж. Грозного «заговорщика» доставили прямо во дворец, и сам король Франциск I потребовал объяснений. Вместо слов Рабле открыл оба пакетика и спокойно проглотил их содержимое. А когда он рассказал королю, для чего всё это придумал, Франциск I от души посмеялся и оставил Рабле ужинать. А те четверть часа, в течение которых Рабле в Лионе искал выход из создавшегося положения, стали нарицательными. И когда говорят: «четверть часа Рабле», то этим просто хотят сказать: «неприятные минуты». КОГДА Я БЫЛ МАЛЬЧИШКОЮ Когда я был мальчишкою, Я взрослым вовсе не был. Ходил я в школу с книжками И не ходил, а бегал. Я папу с мамой слушал. Но надобно сказать, Что вместо школы — груши Ходил я покупать.
Снегурочка: КОРСИКА Корсика — остров в Средиземном море. 170 километров отделяют его от Франции, 80 километров — от Италии, и всего лишь 12 километров — от соседней Сардинии. Может быть, вам это покажется странным, но Корсика — сурова. Вокруг такое ласковое Средиземное море, такое тёплое солнце, а Корсика— сурова. С юга на север остров пересекает широкая горная цепь со снежными вершинами. Самая большая вершина — Монте Чинто (2710 метров над уровнем моря). Громоздятся глыбы гранита, сверкает на солнце белый известняк, а растительности — мало. И это ещё не всё. С одной стороны — горы, с другой — болото. Вся восточная часть острова сильно заболочена, много веков здесь свирепствовала малярия. Но корсиканцы упорны и трудолюбивы. И уж если есть на острове кусочки плодородной земли — все они заботливо возделаны, ухожены. Растут на них апельсины, лимоны, миндаль, финиковые пальмы, оливы, каштаны. В горах корсиканцы сажают пробковые дубы и разводят овец. В море ловят тунца, сардину, добывают кораллы. Предполагается, что имя своё Корсика получила от имени жителей острова — корси, — издревле населявших эти суровые земли. Не одно тысячелетие отстаивали свою свободу гордые корсиканцы. Остров, так удобно расположенный почти в центре Средиземного моря, ещё в VI веке до нашей эры пытались захватить древние греки, затем этруски, карфагеняне... Древние римляне сделали Корсику островом каторги — ссылали туда своих врагов. Корсиканцы пережили вторжение готтов, дважды — сарацин. Были они под властью генуэзцев, французских Бурбонов, дважды — англичан. Когда же в 1789 году во Франции грянула буржуазная революция, корсиканцы послали своих делегатов в национальное собрание и выразили желание принадлежать к французской нации. Здесь, на Корсике, в 1769 году родился выдающийся французский полководец, ставший позднее императором Франции, Наполеон Бонапарт. Главные города острова: Басти, Кальви, Аяччо, Корте, Сартене. Сейчас Корсика — департамент Франции. НАСЛЕДСТВО Попросили сыновья старого отца разделить между ними наследство еще при его жизни. Отец ответил: — Нет, дети мои, время ещё не наступило. Прежде чем раздать вам то, что накопил я за всю жизнь, выполните одну мою просьбу. — С радостью, отец! — воскликнули сыновья. — Прикажите — и мы выполним ваше желание. — Достаньте мне гнездо с птенцами, — попросил старик. Сыновья удивлённо переглянулись. Один из них сказал: — В саду я видел гнездо щеглов. У щеглят уже отрастают крылья. — Хорошо, — сказал отец. — Достаньте их из гнезда, посадите в клетку и повесьте на окно. Долго кричали в саду щегол и щеглиха. Долго искали своих птенцов. Наконец услышали их жалобные голоса, увидели на окне клетку. Обрадовались! Давай носить им то мух, то червячков. Отец, глядя на щеглов, сказал сыновьям: — Поглядите, как поступают родители. Не раз ваша мать и я отказывали себе во многом, чтобы поднять вас на ноги, вырастить вас. — О, отец, мы это знаем и никогда не забудем, — заверили отца сыновья. — Разделите ваше имущество, и вы будете жить с нами до конца ваших дней. — Дайте мне неделю на размышление. За неделю птенцы подросли. Они уже весело прыгали, пытаясь летать по клетке, а щеглы по-прежнему приносили им пищу. Между тем сыновья наседали на отца. — Отец, сегодня седьмой день. Объявите ваше решение. — Окажите мне ещё одну услугу, дети мои, — сказал старик. — Поймайте щегла и щеглиху. Сварите смолу, смажьте ею прутья клетки — и они попадутся. Так и получилось: лапки щеглов плотно пристали к прутьям клетки. — А теперь откройте дверцу клетки, — приказал отец сыновьям, — выпустите щеглят. Они улетят, а родителей посадите в клетку. Если щеглята будут приносить родителям пищу, я разделю между вами моё добро. Ни один из подросших щеглят ни разу не прилетел, чтобы покормить родителей. — Что ж, — вздохнул старый отец, — выпустите щеглов, не то они погибнут от голода. А что до наследства, то вы его получите после моей смерти. ПЕС СИПОН Свила Дроздиха гнездо. Высидела двух птенцов. Пришла к ней Лиса и говорит: — Кумушка, дай поглядеть твоих малышей. — Нет, — отвечает Дроздиха, — если я тебе дам поглядеть на моих дроздят, ты их съешь. — Что ты, что ты! Да никогда в жизни! Я не съем их, будь спокойна! И Дроздиха показала Лисице своих птенцов. Когда же Дроздиха улетела на поиски пищи для своих малышей, Лиса пробралась в гнездо и съела всех дроздят. Вернувшись к себе, Дроздиха нашла лишь пустое гнездо. «Это Лиса! — сразу догадалась она. — Это она съела моих малышей. Ну, поплатится же она за своё злое дело! Съедят и её!» В ближайшей деревне жил в то время старый бездомный пёс Сипон. Никто его не кормил, никто не пускал к себе в дом, и жил он тем, что находил на проезжей дороге. Вот к нему-то и полетела Дроздиха. — Сипон, — сказала она старому псу. — Моих маленьких птенцов съела Лисица. Загрызи её, прошу тебя! — Нет, не могу я этого сделать, — вздохнул старый Сипон. — Я слишком слаб для этого. Где мне за Лисой угнаться!.. Очень уж я ослаб от голода. — Я тебя накормлю, — говорит Дроздиха. — Только обещай мне загрызть Лису. — Если ты меня накормишь, обещаю сделать это. И ещё знала Дроздиха, что в этой деревне жил человек по имени Жозеф-Мари. У него в горах была отара овец, из их молока он изготовлял сыры. А когда сыры бывали готовы, укладывал их в плетёнку, плетёнку ставил себе на голову и относил домой, в деревню. — Вот что, — сказала Дроздиха Сипону. — Завтра Жозеф-Мари, пастух, пройдёт мимо с плетёнкой на голове. В плетёнке будут лежать сыры. Я притворюсь хромой и буду вертеться у него под ногами. Он захочет меня изловить и для этого поставит плетёнку на землю, а ты спрячься. Когда он начнёт за мной гоняться, ты выйдешь из своего укрытия и наешься сыру. — Это ты ловко придумала. Наутро, в тот час, когда пастух должен был спуститься с гор со своими сырами, пёс Сипон спрятался за холмом, а Дроздиха, завидев пастуха, притворилась хромой. Пастуху захотелось её поймать. Он положил плетёнку с сырами на травку и погнался за птицей, а та всё удалялась от него и удалялась. — Шалишь, я тебя поймаю! — закричал в азарте пастух и пустился за ней вдогонку. Сипон тем временем наелся до отвалу сыром и убежал. Когда пастух вернулся, так и не поймав Дроздиху, он недосчитался трёх сыров. А Дроздиха и пёс, убедившись, что пастух ушёл, вышли из своего убежища. — Ну как, ты поел? — спросила его Дроздиха. — Да, наелся досыта. Даже боюсь, не слишком ли, у меня что-то живот разболелся. В этот момент мимо проходил торговец растительным маслом. — Погоди, — утешила пса Дроздиха. — Я сейчас тебя вылечу. Я подвернусь под ноги торговцу, он захочет меня поймать, споткнётся и разольёт масло. Ты напьёшься масла, и у тебя пройдёт живот. А в это время женщина, которая купила у торговца масло, увидела хромую Дроздиху, кинулась её ловить, уронила бутылку масла на землю, бутылка разбилась, и масло вытекло на землю. Сипон вылакал пролитое. — Ну как, теперь ты доволен? — спросила Дроздиха пса. — Да, теперь я очень доволен, — ответил пёс, отправляясь за дом, чтобы улечься в тень и отдохнуть. Дроздиха побежала за Лисой, которая жила в низине на другом краю деревни. — Кума, а кума, слышала новость? Пёс Сипон умер. Но Лиса была не так проста. — Неужели это правда? — усомнилась она. — Правда, правда, — заверила её Дроздиха. — Если не веришь, сходи погляди сама. Лиса со страхом поднялась в верхнюю часть деревни и ещё издали увидела растянувшегося в тени сада пса Силона, который, услышав Лису, притворился мёртвым. — Гляди, кума, он мёртв! — закричала Дроздиха, забралась псу на спину и давай там плясать. А пёс лежит, не шевелится. Тогда Лиса осмелела и подошла ближе. — Погляди, сейчас я сыграю с ним штуку, — сказала она Дроздихе. И начала лапой бить пса по морде. Пёс схватил Лису и загрыз. — Так тебе и надо, Лиса, это тебе за моих деток! НУЖДА Когда-то давным-давно жил бедняк по имени Нужда. В те далёкие времена Бог в сопровождении святого Петра и святого Павла бродил по земле. И вот однажды к ночи забрели они в лес, где жил этот самый Нужда. Попросились у него на ночлег. Пустил их Нужда в свою бедную хижину, сам на улице под деревом скоротал ночь. Утром Бог и святые снова отправились в путь. Святой Пётр и говорит Богу: — Добрый нам хозяин встретился. Следовало бы вознаградить его за гостеприимство. — Верно, — согласился Бог. — Иди-ка вернись да спроси, чего он хочет. Вернулся святой Пётр в хижину бедняка и спрашивает: — Скажите, чего бы вы желали? Бог вознаградит вас. Задумался старик. Потом ответил: — Видите ли вы под моим окошком пробковое дерево? Все, кто приходит сюда, отрывают от него по кусочку. Скоро от моего дерева совсем ничего не останется... Вот было бы славно, если бы каждый, кто только притронется к стволу, не смог оторвать от него руку, пока я сам не захочу этого! Удивился святой Пётр, но доложил Богу желание бедняка. Бог склонил голову и в знак одобрения сказал: — Иди узнай, не хочет ли ещё чего этот добрый человек. Святой Пётр опять пошёл к старику. — Пожелай ещё чего-нибудь. Снова задумался старик. Отвечает: — Видите эту скамейку? Зимой это самое лучшее место у очага. Все, кто сюда приходит, садятся на неё, а мне никогда не удаётся посидеть на ней и погреться. Я бы хотел, чтоб тот, кто усядется на неё, не смог бы встать без моего позволения. Святой Пётр поплёлся к Богу: — Ты только подумай, что он пожелал! — И всё ему рассказал. — Что ж, испытай его в третий раз. Святой Пётр вернулся к Нужде. — Тебе осталось ещё одно желание. Скажи, что бы тебе хотелось? Старик отвечает: — Поглядите на то грушевое дерево, что растёт против моей хибарки. Мне ещё ни разу не удалось снять с него хотя бы одну грушу. Хочу, чтоб тот, кто полезет за грушами, не смог бы спуститься с дерева без моего согласия. И это желание, как и прежние два, ему было даровано. И вот однажды к бедняку явилась Смерть. — Ты очень состарился, Нужда, пора тебе на покой. Я пришла за тобой. Нужда вздохнул: — Что ж, я не прочь отдохнуть; но прежде чем покинуть этот мир, я хочу, чтобы ты взяла для меня кусочек пробкового дерева, что растёт против окошка. Смерть протянула руку, чтобы исполнить просьбу старика, и не смогла оторвать руки. — Помоги мне оторваться, — взмолилась Смерть. — За это я тебе дарую ещё сто лет жизни. Нужда отпустил её, и Смерть ушла. Прошло сто лет, Смерть явилась снова и говорит ему: — Минуло сто лет с того дня, что я была у тебя. Собирайся в путь. — Я согласен пойти за тобой, — ответил старик. — Но перед тем как отправиться, посиди на скамейке, отдохни и погрейся перед долгой дорогой. Он разжёг огонь в очаге и усадил гостью на скамейку. А когда та захотела встать, она не могла даже приподняться. Взмолилась Смерть: — Отпусти меня, Нужда, я обещаю не приходить за тобой ещё сто лет. — Идёт! — согласился Нужда и отпустил её. Прошло ещё сто лет, и Смерть вновь постучалась в дверь старца. — Послушай, ты мне надоел. Хватит, пора и честь знать. А время было к осени. Грушевое дерево, что росло у домика Нужды, гнулось к земле от зрелых плодов. Старик говорит своей гостье: — Послушай, залезь на дерево и сорви нам груш на дорогу. Смерть полезла на дерево, сорвала несколько груш, но назад не могла спуститься — словно прилипла к стволу. И сколько она ни просила отпустить её, Нужда был неумолим и заставил её сидеть на ветках целых три дня. Взмолилась Смерть: — Отпусти меня!.. Я больше никогда не приду за тобой. Вот почему нужда всегда живёт среди людей. В этом мире всегда найдётся что-либо, в чём человек нуждается. Басенку-побасенку Мой дед ещё слыхал. Расскажите вашу, Свою я рассказал. НАХОДЧИВЫЙ КЮРЕ Очень не везло прихожанам одной церкви с кюре, какого бы кюре к ним ни присылали — всеми они были недовольны. Этот не может вымолить дождя во время засухи, тот не выпросит солнца в дождливый день... Известно: разве на всех сразу угодишь?! Проходило немного времени, и прихожане опять прогоняли своего кюре. Дошло до того, что уже ни один кюре не соглашался идти в этот приход. Но вскоре слухи о разборчивых прихожанах дошли до некоего молодого кюре, человека смелого и неглупого. Вызвался он поехать в эту деревню. В первый же день своего приезда отслужил он сколько положено служб, взошёл на кафедру и произнёс: — Мои возлюбленные братья! Господь прислал меня к вам, чтоб я мог быть вам полезен. Поэтому, когда вам потребуется дождь, вы все должны собраться сюда и попросить меня о ниспослании дождя. Если вы все, как один, будете согласны, я прочту молитву — и сразу пойдёт дождь. Если вам понадобится солнце — приходите ко мне снова. Но предупреждаю: если хоть один из вас будет против, не пожелает того, чего просят остальные, я не смогу обратиться с просьбой к всевышнему. После этого прихожане часто собирались вместе, намереваясь потребовать ту или иную погоду, но ни разу не могли договориться. Когда одному требовалось полить огород, у другого в это время сушилось бельё. Один жаловался, что у него сохнет виноградник, и требовал дождя, а другой кричал: «Ни в коем случае! Я только что накосил травы — и она должна хорошенько подсохнуть!» Так и пришлось им принимать ту погоду, которая есть.
Снегурочка: ЛАНДЫ Своё имя Ланды получили от древнего галльского слова «landa», что означает «пустошь». И действительно: более суровой земли не найдёшь во всей Франции. Вдоль Бискайского залива, от устья Гаронны до Пиренейских гор, тянется унылая низменность. Солончаки, озёра, зарастающие камышом, и снова солончаки... Лишь изредка попадается благодатный кусок земли со степной растительностью, а вокруг него снова — болота, болота... Трудно жить на таких землях. Потому в старину население Ланд не было многочисленным. Людей здесь было немного. И все они умели ходить... на ходулях. Иначе-то как же шагать по этим заболоченным землям? В 1789 году в Ландах стали сажать деревья — приморскую сосну и пробковый дуб. Лес быстро подрос и стал предметом торговли. Появились лесопильные и лесохимические заводы. Из смолы приморской сосны люди научились получать высококачественный скипидар и канифоль. В 1954 году на территории Ланд была обнаружена нефть. Сейчас Ланды покрыты густыми сосновыми лесами. От моря они отделены полосой дюн. На двести километров тянутся эти дюны, хотя ширина их всего семь-восемь километров, а высота не превышает ста метров. Если подняться над дюнами на самолёте, то сверху они выглядят очень красиво: словно белая горная цепь среди голубой воды! С одной стороны этой цепи — море, с другой — пруды, созданные самими же дюнами. Они задерживают паводковые воды и тем самым ограждают себя голубыми поясами с обеих сторон. Главный город Ланд — Мон-де-Марсан. КРОТ И ЖАБА Некогда в далёкие времена у крота были глаза, и он видел ими не хуже, чем все другие звери. Зато у него не было хвоста, и крот очень сокрушался по этому поводу. Глаза же свои он не ставил ни во что. Они ему только мешали, потому что, роясь в земле, крот всё время засорял их, ворчал, ругался и мечтал о хвосте, который, по правде-то говоря, был ему абсолютно ни к чему. А вот у жабы в те далёкие времена был отличный хвост, но зато не было глаз. Бедняга вечно натыкалась на кусты, на деревья, на болотные кочки и, будь у неё глаза, наверное, горько бы плакала. Однажды крот и жаба столкнулись нос к носу. Поздоровались они и повели разговор о своём житье-бытье. — Да, — вздыхал крот, — туго мне приходится из-за моих глаз. К чему мне они? Всё равно под землёй их приходится всё время закрывать. Вот тебе бы на земле они пригодились. Тебе бы глаза прекрасно служили. Давай меняться: ты мне хвост, а я тебе — глаза. — Что ж, я не против, — согласилась жаба. И они поменялись. Вот с тех пор у крота и нет глаз. А жаба прыгает без хвоста. Говорят ещё, что крот не раз раскаивался в этом обмене. Поэтому о тех, кто делает невыгодный обмен, и говорят люди, что он, мол, поменялся, как крот с жабой: хорошее отдал, а плохое взял. ФУ-ДЕ-СОР Жил в Ландах крестьянин по имени Фу-де-Сор, который славился своей силой. Только ему заказывали перед свадьбой молодые девушки сделать им сабо. В старину ведь девушки венчались только в деревянных сабо. И сабо работы Фу-де-Сора не знали износа. Не подумайте только, что для работы Фу-де-Сору требовался молоток или какой-нибудь другой инструмент!.. Нет, гвозди он вбивал собственными пальцами. И прослышал о Фу-де-Соре пастух из Беарна. Был тот пастух тоже не из слабеньких. Даже считал себя самым сильным. Вот и захотелось ему повидаться с Фу-де-Сором, а там, может быть, и силой померяться, победить силача. Добрался пастух до деревни, где жил Фу-де-Сор. Видит, в поле пашут на волах несколько крестьян. Подошёл к ним пастух и спрашивает: — Где тут живёт Фу-де-Сор? — А вон в том домишке, — отозвался один из землепашцев и показал на самый крайний дом. Да не пальцем показал, не рукой, а поднял плуг вместе с волами и ярмом, словно палку, и показал. — О! — воскликнул удивлённый беарнец. — Постойте! Уж не вы ли будете Фу-де-Сор? — Так или нет, — уклонился от ответа силач, — но это не мешает нам поздороваться и пожать друг другу руки. Беарнец подал свою руку, и только Фу-де-Сор прикоснулся к ней, как гость взвыл не своим голосом от боли: — Хватит! Хватит! Благодарю вас! Я узнал всё, что хотел узнать о Фу-де-Соре. — И он тут же поспешил в обратный путь, больше не мечтая о встрече. МОЛЧАЛИВЫЙ ПАСТУХ Шел путник в Касте. Идет, идет – конца-края дороге нет. Заметил он пастуха, пасшего стадо неподалеку от дороги. Подошёл к нему путник, остановился и спрашивает: — Скажи, добрый человек, сколько времени мне понадобится, чтобы добраться до Касте? Ничего ему не ответил пастух. Путник повторил свой вопрос более учтиво: — Не сможете ли вы мне сказать, сколько понадобится времени, чтобы дойти до Касте? И снова ничего ему не ответил пастух. Можно было подумать, что он просто не слышит вопроса. Путник так и подумал: «Либо глухой, либо дурачок. Из него и слова не вытянешь». С этим и пустился в дальнейший путь. Однако, сделав шагов двести — триста, он вдруг услышал голос пастуха: — Эй, постойте, сударь. На дорогу до Касте вам понадобится ровно два часа! Удивлённый путник остановился. — Послушай, любезный, — сказал он, — что всё это значит? Неужели вы не могли сказать мне об этом сразу? — Не мог, сударь. Я ведь не знал, как быстро вы ходите. ТАК НЕ ЧЕСТНО Надумал один человек украсть ягненка. Поздней ночью подкрался он к овчарне, нащупал в потёмках дверь — а та на замке! И так подёргал замок воришка, и этак покрутил — не открывается. Тогда стал стены прощупывать. Обошёл вокруг овчарни один раз, обошёл другой. И наконец отыскал в одной из стен дыру. «Хорошая дыра! — подумал он. — Может, удастся вытащить ягнёнка прямо через стену! Не надо будет и замок ломать». Просунул он в дыру руку, схватил ягнёнка за ногу и стал тащить. Но тут оказалось, что ягнёнок слишком велик, а дыра слишком мала, и, сколько вор ни старался, ягнёнок так и остался в овчарне, а вор снаружи. — Ну его к дьяволу! — рассердился вор. Плюнул и ушёл прочь. Прошло некоторое время — и отправился этот вор в церковь — исповедоваться в грехах своих. — Отец, — сказал он, вздыхая, местному кюре, — каюсь. Я пытался украсть ягнёнка. Я его не украл. Нет-нет! Я только хотел украсть. Большой ли это грех? — Сын мой, — ответил кюре, — украсть или желать украсть — одинаково большой грех. Ибо намерение совершить проступок равносильно проступку содеянному. — Что же мне теперь делать, господин кюре? — Ты должен получить отпущение грехов. Положи в кружку для сбора денег пять франков на церковь, и я отслужу тебе покаянную мессу. Если говорить честно, то вору цена показалась совсем не малой, но он вздохнул, вытащил из кармана монету в пять франков и пошёл к кружке. Но тут произошло непредвиденное: сколько вор ни старался запихнуть свою монету в щель кружки — она туда не пролезала!.. Слишком уж узкой и короткой была эта щель. — Сын мой, — сказал кюре, — если монета не проходит, открой дверцу кружки. — Э, нет, господин кюре, — ухмыльнулся вор, — так нечестно. Если бы мне открыли дверь в овчарне — ягнёнок был бы мой. Но никто этого не сделал. К тому же я ведь старался положить свои деньги в кружку. А не вы ли говорили, что намерение совершить поступок равносильно поступку содеянному? Считайте, что деньги я опустил! И с этими словами, невзирая на возмущение кюре, вор удалился. ОРЁЛ И КОРОЛЕК — Послушай, — заметил однажды грозный орёл маленькому корольку, — ну и жаль же мне тебя, братец! И чего ты такой маленький? Все птицы могут охотиться в воздухе, а ты выше овчарни взлететь не можешь. Вот про меня так этого не скажешь! Я самый большой, самый сильный! А летать я могу куда только мне вздумается! Захочу — так могу подняться выше облаков! И никого не боюсь! — Да, великий орёл, — согласился королёк, — я и в самом деле очень мал. Но стоит мне захотеть — и я поднимусь выше тебя. — Это ты-то?!—вскричал орёл. — Ну и насмешил же ты меня, братец! Давай на спор: кто из нас выше поднимется в воздух? — Я готов хоть сейчас, великий орёл. — Тогда начнём. Орёл расправил свои могучие крылья, взмыл в воздух и полетел. Но пока он расправлял свои крылья, маленький королёк незаметно взлетел, сел на голову орлу, а тот даже и не услышал. Мало-помалу орёл стал забираться всё выше и выше. Время от времени он кричал: — Где ты, королёк? — Здесь, великий орёл, над тобою! — отвечал тот. Орёл делал сильные взмахи крыльями, поднимался ещё выше. Вот он достиг уже облаков. — Где ты, королёк? — снова крикнул он. — Здесь, великий орёл, над тобою! Наконец наступил момент, когда орёл начал уже задыхаться. — Ты где?.. — с трудом выкрикнул он. — Великий орёл... — Выше этого мне уже не подняться, — перебил его орёл.— Мне пора спускаться на землю. — Пора так пора, — ответил королёк. — Н-да... — сказал орёл, спустившись чуть ниже. — Ты, королёк, оказался сильнее меня. Ты победил. И орёл спустился вниз — пристыженный, поникший: ведь он позволил победить себя самой маленькой птичке. ГЛУПЫЙ СВАТ Надумал один парень жениться. Да вот беда: к кому бы он ни сватался в своей деревне — все девушки отказывались выходить за него замуж: все знали, что парень глуп! Да и обжора к тому же — не найдёшь такого второго! В конце концов в одной далёкой деревне присмотрел он себе невесту и отправился искать свата. — Послушай, дружище, — обратился он к одному из своих приятелей,— у меня к тебе просьба: будь моим сватом! Надумал я жениться на одной девушке. Она тоже не против. Но боюсь, отец не согласится отдать мне её в жёны. Узнает, что я не очень богат, и откажет. Поэтому, когда мы придём к ним в гости и я начну разговор о своём имуществе, ты уж меня не подведи! Всё называй в двойном размере! Я, к примеру, скажу, что у меня пара коров, а ты говори: «У тебя же их две пары!» Понял? — Будь спокоен, я сделаю так, как ты просишь, — заверил парня новоявленный сват. — Потом я попрошу тебя ещё об одном одолжении. Ты же знаешь, что до еды я сам не свой: стоит мне только начать есть, и я не могу остановиться! Очень бы мне не хотелось, чтобы мой будущий тесть знал об этом. Так что, как только ты увидишь, что я уже съел достаточно, — толкни меня под столом ногой. — Хорошо, так я и сделаю. Пришли они к невесте. Сели ужинать. Но только успели притронуться к супу, как под стол забралась собака и хвостом задела ногу жениха. Тот сразу отложил ложку в сторону. — Что с вами, уважаемый? Почему не едите? — забеспокоились хозяева. — Благодарю вас, — скрепя сердце ответил тот. — Я поел достаточно. И вообще я ем очень мало. И хотя бедный жених умирал с голода, больше он так и не притронулся к угощениям. После ужина перешли к разговорам. — У меня есть поле... — робко заметил жених. — Поле?! — перебил его сват. — Ты хочешь сказать, дружище, что у тебя два поля! Да ещё каких! — У меня с сотню овец... — продолжал перечислять жених. — Не скромничай, милый! У тебя две сотни овец, — снова вмешался сват. — Таких красивых овец не найти по всем Ландам. Как на подбор овечки: жирные, здоровые!.. — Вот как? — приятно удивился будущий тесть. — Две сотни овец — это уже кое-что. Жених был на седьмом небе. Мирно текла их беседа. Но тут под стол забралась кошка и принялась обгладывать кости. Жених случайно толкнул её ногой. Кошка рассвирепела и так вцепилась в ногу жениха, что разодрала штанину и сильно поцарапала. — Ой, — невольно вскрикнул жених. — Чёртова кошка! Поцарапала мне ногу как раз в том месте, где у меня ссадина. — Хороша ссадина! — фыркнул сват. — Ты хочешь сказать, что у тебя на обеих ногах по язве! На том сватовство и закончилось. Ну кому нужен жених с язвами на ногах? Вернулись оба глупца ни с чем. О ЛЕНИВИЦЕ, СТАВШЕЙ ТРУДОЛЮБИВОЙ Жили-были муж и жена. И была у них дочь до того ленивая, до того ленивая, что почесать собственную спину и то ей было лень. Слов нет, девушка была красивая, статная, и полюбилась она парню с соседней фермы. Пришёл отец парня сватать её. — Видите ли, дорогой сосед, — ответил отец девушки. — Я не смею отдать вам её. Она донельзя ленива. — Ну и что ж, — отозвался на это отец парня. — Для нас это не помеха. Дочь ваша здоровая девица. Не бойтесь, у нас она скоро станет трудолюбивой. Пройдёт немного времени — и вы её не узнаете. Свадьба состоялась. Однако отец девушки всё время беспокоился о своей дочери: как она там? Он всё время боялся, что скоро её с позором пришлют обратно домой. И отец решил навестить дочь. День был уже на исходе, когда он добрался до соседней фермы. Дочь свою он застал в дровяном сарае, где она заготовляла дрова на вечер. Дочь обрадовалась отцу, но, прежде чем идти в дом, сказала ему: — Папа, захвати с собой охапку дров. У нас такое правило: хочешь покушать — потрудись. Отец послушался, взвалил на спину вязанку дров и пошёл к дому. — Добрый вечер! — приветствовал он своих новых родственников. Те остолбенели, когда увидели, что у гостя за спиной вязанка дров. — Вечер добрый, — отвечали хозяева. — Но ради всего святого, зачем вы принесли дрова? — Видите ли, дочка мне сказала, что у вас не поешь, если не поработаешь. А мне вовсе не улыбается вернуться к себе, не подкрепившись на дорогу. Все присутствующие разразились дружным смехом. После ужина оба старика уселись у огня и завели беседу. — Ну как, довольны ли вы моей дочкой? — спросил отец молодухи. — Удалось вам из неё выбить лень? — Вы сами видите, что удалось, — засмеялся свёкор. — Теперь мы вам её и за десять тысяч франков не отдадим назад. Она толково ведёт хозяйство. У меня, соседушка, живо отучаются от лени, потому-то у нас в семье нет бездельников. А секрет здесь простой: не поработал — не поешь. СЛАВНЫЙ КОРОЛЬ ДАГОБЕР Наш добрый, наш славный король Дагобер Штаны надевал на особый манер. Идёт он по улице, смотрит народ: — О, задом надеты штаны наперёд! Святой Элюар, преподобный чудак, Ему говорит приблизительно так: — Вам слуги помочь с туалетом должны... — Вы правы. Подать мне другие штаны! Камзол надевает король на парад — И снова конфуз: на камзоле дыра! .. Король не заметил её в суете, И ярко сверкает дыра на локте. Святой Элюар замечает тотчас: — Камзол не в порядке немного у вас... — Вы правы, — ему отвечает король.— Давайте меняться: камзол на камзол! Наш славный, наш добрый король Дагобер Идёт на охоту в долину Авьер. Но что это? Сучья в чащобе трещат — Рысцою король поспешает назад. Святой Элюар говорит из окна: — Нельзя вам так бегать! Одышка вредна! — Вы правы. Но я торопился домой: Там кролик ушастый погнался за мной! Наш добрый, наш славный король Дагобер В поход снаряжает шестнадцать галер. Едва лишь взойдёт над волнами заря — Король Дагобер отплывает в моря. Святой Элюар говорит: — В добрый путь! Но, знаете, в море легко утонуть. Что скажет на это наш добрый народ? — Он скажет: «Король наш, наверное, пьёт!» Король Дагобер выступает в поход, Старинную саблю с собою берёт. Железная сабля огромна, грозна, Отточена остро-преостро она. Святой Элюар говорит: — Ой-ё-ёй! Недолго порезаться саблей такой! Пораниться можно такою вполне. — Вы правы. Подать деревянную мне! Наш добрый, наш славный король Дагобер Ещё и подраться любил, например. Он дрался, бывало, со всеми подряд, И часто, признаться, совсем невпопад. Святой Элюар... О, святой Элюар! Кричит он: — Да это же просто кошмар! Вас могут убить среди белого дня! — А вы заслоните собою меня. А умер король у себя на дому. И дьявол рогатый явился к нему. И сам сатана. И десяток химер. — Попался, — завыли, — король Дагобер!!! Святой Элюар говорит королю: — Я горько, король мой, сегодня скорблю... — И слышит — из гроба доносится всхлип: — А вы умереть за меня не могли б?..
Снегурочка: ЛИМУЗЕН Когда-то земли Лимузена населяли люди древнего галльского племени лемовис. Отсюда и пошло название провинции. Не так-то уж обширны земли Лимузена, да и плодородными их не назовёшь. По берегам рек Вьенны и Крёзы издревле выращивали крестьяне пшеницу, гречиху, ячмень, лён, картофель, овощи. Но хлеба всегда не хватало. Поэтому с давних пор повелось в этой провинции, что люди покидали свои селения и уходили в поисках работы и заработка в другие провинции, в крупные города. Те, что оставались, пытались помочь себе тем, что разводили овец, птиц, ставили ульи с пчёлами. Постепенно лимузенцы научились выращивать хорошие сорта яблок, а из них делать душистый напиток — сидр. Но слава этих земель — не в сидре. В горах лимузенцы нашли каолин — чудо-глину для выделки фарфора и фаянса. Стали возникать фабрики, выпускающие отличную посуду. В главном городе Лимузена — Лиможе — таких фабрик стало больше пятидесяти. Делают на них не только тарелки и чашки, но и красивые статуэтки, известные по всей Европе. Позже в горах Лимузена были найдены медные и железные руды, каменный уголь, олово, стали разрабатываться граниты и кварциты, но первое место в горных разработках всё равно принадлежит каолину. Поспорить с лиможским фарфором могут разве что чудесные эмали, которые начали изготовляться в том же Лиможе с конца XVIII века... Сейчас на территории исторической провинции Лимузен расположены департаменты Корез и Верхняя Вьенна. ДОЧЬ И ПАДЧЕРИЦА Жили в одной деревне вдовец и вдова. Сговорились они пожениться. У вдовы была дочь, которую она любила и баловала, и у вдовца была дочь. Мачеха, как водится, невзлюбила падчерицу. Как только наступал вечер, мать говорила дочери: — Сандреза, поди ляг, сон человеку на пользу. А ты, Фурдьера, — обращалась она к падчерице, — закончишь свои девять куделей и можешь идти спать. А когда они выросли, их выдали замуж. — Не худо бы навестить наших дочек, — говорит как-то старуха мужу. — Надо поглядеть, как живут. — Это ты верно сказала, — одобрил старик. Не долго думая, собрались отец с матерью и отправились в соседнюю деревню. Сначала они решили заглянуть к Сандрезе. Дело было к полудню, когда они постучались к ней. Сандреза была ещё в постели. — Кто там? — спросила она и зевнула во весь рот. — Отец с матерью. — Погодите, сейчас встану и отопру. Вскочила она, схватила веник и давай скорее подметать у двери, чтобы можно было пройти. И только тогда, когда убрала кучу мусора, открыла дверь. Увидев дочь, ахнула старуха: до того Сандреза была грязная, в таком засаленном платье, что можно было подумать: и не мылась она со дня свадьбы. Огляделись родители — в комнате беспорядок, грязь. — А куда девались веретено, прялка и конопля, что мы тебе дали в приданое? Что-то их не видать в комнате, — допытывались родители. — А что с поросёнком? Разжирел небось? На что дочь отвечала: — Всё лежит на том месте, куда вы положили, я до них не дотрагивалась. А поросёнок в хлеву. Пошли старики в хлев. На свинью было жаль глядеть, такая она была тощая. Спросили у дочери, где у неё хлеб. Бедняги уже успели проголодаться, из дому-то они вышли чуть забрезжило!.. — А там, на полке. Как вы его положили, так он там и лежит с самой свадьбы. Я ведь почти не ем, всё сплю, — пробурчала дочь. Огорчились старики, услышав такие речи, и поспешили к падчерице. Пришли. Видят, падчерица хорошо одета, в доме чистота, порядок. Стали они её расспрашивать, куда девалось всё то, что ей дали в приданое. Падчерица подвела их к полкам. — Вот что я выткала из вашей конопли. — И показала им несколько штук полотна да полный шкаф белья. Пригласила отца с мачехой отобедать. И подала на стол пирог с мясом, жареную свинину, сыр, огромный пшеничный каравай и круглый пирог из ржаной муки. — Ешьте на здоровье всё, что понравится, — угощала она стариков. За обедом родители поинтересовались, куда девалась свинья, что ей дали из дому. Отвела она их в свинарник. Там они увидели двух свиней. И до того они были жирные, что не могли подняться. Старик остался доволен всем, что увидел, а старуха приуныла. И оба воротились домой. Вскоре дочь старика пришла к старухиной дочке и говорит: — Пойдём навестим родителей. Они побывали у нас, а мы ещё у них не были. Даже совестно. — Верно, — согласилась Сандреза, потягиваясь. — Тебе легко говорить. У тебя есть всё, чтоб показаться в люди, и одежда нарядная и лошади красивые, а у меня ничего нет. На что Фурдьера отвечала: — Ведь не к чужим едем, а к своим. У тебя твой хромой осёл ещё жив? — Жив. Но у меня нет шали. — Тряпка, чем берут горшки из очага, сойдёт вместо шали. Намотаешь на шею, никто и не разберётся. — А что я надену на голову? — Надень на голову котелок, если он ещё цел. Сандреза так и сделала. Обе отправились. Старикова дочь впереди едет верхом на лошади в дорогой упряжи, а старухина дочь далеко сзади трусит на осле. Увидели родители гостью. Старик из дому выбежал, помог дочери сойти с лошади. — А где же Сандреза? — спрашивает мачеха. — Она что, не приехала? — Она сзади едет. Наконец видят, появилась Сандреза на своём хромом ослике. Котелок на голове еле держится, грохочет. Мать подбежала к ней, чтоб помочь слезть с осла, а в этот момент осёл споткнулся, нога-то у него была больная, котелок слетел с головы дочери, угодил в мать и чуть не убил её. С той поры Сандреза и Фурдьера поссорились. Да и как дружить умному с глупым, а работящему с ленивым. ВОЛК, ЛИСА И ВЫДРА Однажды волк, лиса и выдра решили вырастить свинью. Где только могли, собирали они для неё картошку, жёлуди. Но как только речь заходила о свинье, волк заявлял: «Моя свинья». Лиса неизменно ему отвечала: «Волк, ты всегда говоришь: «Моя свинья», — а ведь она принадлежит нам троим, каждому поровну». Выдра же на это говорила: «Поживём — увидим!» Когда свинья достаточно разжирела, её закололи. Волк пожелал тут же съесть свою часть, но выдра, у которой на это были свои соображения, сказала ему: — Неужели ты собираешься есть немытую тушу? Погляди, какие у неё грязные уши. Пруд от нас — рукой подать, отнесём свинью туда, вымоем как следует, и она станет ещё аппетитнее. Все трое дружно потащили свинью к пруду. Волк ухватил её за задние ноги, лиса за хвост, а выдра вцепилась в передние ноги. — Держите её, — сказала выдра, — а я залезу в пруд и вымою ей уши. Но вместо того, чтобы мыть свинье уши, выдра дёрнула её что есть силы и потащила в воду. Лиса держала тушу за хвост до тех пор, пока у неё самой не заскользили ноги. — Держи хорошенько! — крикнула она волку. — Крепче держи! Я не могу, я падаю!.. — Я тоже падаю, — прорычал волк. Никто из них не удержался. Упала лиса. Упал и волк. А выдра утащила свинью в воду и спрятала под корнями старой ольхи, росшей на островке посредине пруда — Отдай нам нашу долю! — закричала лиса. — Не отдашь — худо тебе будет! — пригрозил волк. Но сколько они ни вопили и ни грозились, сколько ни бегали вокруг пруда, ничего не получили. Выдра съела свинью одна.
Konstancia: Снегурочка, спасибо, интересно!
Снегурочка: НИВЕРНЕ Чего только не претерпела за долгую свою историю эта провинция! Сначала на её землях тихо и мирно жили галльские племена: эдуи и сеноны. Потом Ниверне завоевали римляне. Было время — провинция состояла из восьми небольших областей. Было другое время — Ниверне была графством. Затем — стала герцогством. То она принадлежала Фландрии, то переходила к Бургундии. В 1659 году кардинал Мазарини просто купил Ниверне со всеми её лиственными и хвойными лесами, горами, замками, полями и людьми. Купил и отдал своему племяннику Манчини. Порою было даже трудно понять: воюет Ниверне или живёт временно спокойно?.. Пока знатные сеньоры ломали из-за Ниверне свои шпаги в многочисленных стычках, опустошали кошельки в придворных интригах и в щегольстве, крестьяне тем временем мирно пасли коров, выращивали виноград, снимали неплохие урожаи овощей. Вот если сеньоры начинали драться не на шутку — тогда доставалось и крестьянам: их снимали с земель, вооружали пиками и копьями и гнали в сражения. Столица Ниверне — город Невер. Когда-то Юлий Цезарь держал в нём казначейство своей огромной армии. Город от этого — увы! — не разбогател. Сейчас былая провинция Ниверне стала департаментом Ньевр. ТАЙНЫ ПАПАШИ —ДЛИННОГО НОСА Жили некогда два короля. Земли их были по соседству. Конечно, короли враждовали между собой, и почти всегда одна из сторон оказывалась побитой. Между двумя королевствами протекала широкая река. А моста через неё не было. Надо было перебираться вплавь. А вдруг на той стороне засада? Тут без разведки не обойтись. И поэтому в войсках обоих королей были разведчики. Был среди них один — просто чудо-разведчик: у него были зоркие-презоркие глаза и удивительно чуткие уши. Правда, король об этом не знал... И случилось так, что этот разведчик забрался однажды на вершину дуба, росшего у самой реки, и стал следить: что делается на другом берегу? Вскоре он разглядел группу ребятишек, сидевших возле костра. Потом увидел, как к костру подошёл какой-то человек с непомерно длинным носом, и все ребятишки загалдели: — Папаша — Длинный нос! — Здравствуйте, Папаша — Длинный нос! — Нет ли каких-нибудь новостей, Папаша — Длинный нос? — Есть, конечно. У меня всегда есть для вас новости. — Расскажите! Расскажите! — Хорошо, я расскажу вам, — отвечал Папаша — Длинный нос, — только — чур! — никому ни звука. Как вы знаете, два короля ведут войну. И ни один из них никак не может переправиться через эту реку. А между тем в лесу на той стороне есть Красное дерево. Стоит срубить с него ветку и бросить её на воду — в этом месте тут же появится хороший мост. Крик-крак! Кто об этом обмолвится — тот превратится в камень! Едва успел старик закончить свой рассказ, как разведчик, слышавший всё слово в слово, чуть не кубарем скатился на землю и побежал искать Красное дерево. Нашёл. Тут же срубил ветку и побежал к своему королю. — Государь, — сказал он, — я берусь этой ночью перекинуть через реку мост. Готовьте армию и ни о чём меня не спрашивайте. — Если ты сделаешь это, — ответил король, — я щедро тебя награжу. Только успел разведчик положить ветку на воду, как она стала расти, шириться, вытягиваться и скоро превратилась в крепкий широкий мост. Армия короля напала врасплох на армию другого короля и крепко её поколотила. Но враги не хотели считать себя побеждёнными. Они кинулись в ответную атаку и снова одержали верх, отогнав противника на его берег. Тогда разведчик снова отправился к дубу, снова залез на его верхушку и стал смотреть на чужой берег. Вскоре он опять увидел ребятишек и шагающего к костру Папашу — Длинный нос. — Здравствуйте, милые детки! — Здравствуйте, Папаша — Длинный нос! Что новенького? — Есть у меня для вас новость... Но уговор: никому ни слова! Король с того берега сумел построить мост, но не смог победить нашего короля. Не знает он, что в лесу на его берегу есть одно дуплистое дерево. Если взять немножечко трухи из его гнилого корня и бросить её в лицо врагу во время боя — все солдаты ослепнут. Крик-крак! Кто об этом обмолвится — тот превратится в камень! Разведчик, довольный, что узнал новую тайну, побежал искать дуплистое дерево, а вечером уже докладывал своему королю: — Государь, атакуйте противника! Назначьте на утро бой, а меня поставьте в первую цепь. Только постройте войско так, чтобы ветер дул в сторону врага. Клянусь, что мы выиграем и эту битву! — Ты не обманул меня в прошлый раз, я верю тебе, — ответил король. — И если мы победим, я щедро награжу тебя. Наутро завязался бой. Во время атаки разведчик кинул в сторону врага горсть трухи. Поднялись клубы дыма. Вражеские солдаты стали слепнуть, задыхаться, в страхе побежали прочь с поля сражения. Битва была выиграна. Король с того берега вынужден был сдаться. Разведчик стал прославленным героем. В тот же вечер его вызвал король. — Я обещал щедро наградить тебя, — сказал король. — Ты достоин стать мужем моей дочери. Ну и хороша же была принцесса! Разведчик, который давно уже был в неё влюблён и только не смел в этом признаться, чувствовал себя самым счастливым человеком на всём белом свете! Целые дни проводил он возле своей невесты. Время проходило то в прогулках, то в увеселениях. Однажды принцесса спросила: — Скажите, друг мой, как это вам удалось за одну ночь соорудить мост через такую широкую реку? И что это был за порошок, которым вы так ловко ослепили врага? Влюблённый офицер был заворожён красотой принцессы, он совсем забыл об осторожности и поведал ей все секреты, которые услышал на берегу. Но едва он успел закончить свой рассказ, как тут же на глазах принцессы окаменел. Испуганная принцесса стала звать на помощь. Сбежались все, кто только был в замке. В том числе и дядюшка разведчика. Принцесса слово в слово передала рассказ своего жениха — и в то же мгновение сама превратилась в каменную статую. Отчаянию короля не было границ. По всему королевству был объявлен траур. Особенно горевал дядюшка жениха. Надобно сказать, что этому дядюшке очень хотелось приблизиться к королю, он уже видел себя вельможей — и вдруг — такое несчастье! Дядюшка не переставал думать о рассказе принцессы и ещё о том, как вернуть к жизни своего племянника и его невесту. Он решил повидать таинственного человека с длинным носом и тоже пошёл в лес, взобрался на высокий дуб и убедился, что всё, рассказанное принцессой, правда. На том берегу реки, на полянке был разложен костёр, вокруг него сидели дети, и вскоре к ним подошёл человек с необыкновенно длинным носом. — Здравствуйте, Папаша — Длинный нос! — закричали дети. — Здравствуйте, милые детки! — Есть ли у вас какие-нибудь интересные новости, Папаша — Длинный нос? — А как же! Для вас у меня всегда есть интересные новости. Но только вы об этом — молчок! В прошлый раз, когда я рассказывал вам про короля с того берега, один из его разведчиков подслушал все мои тайны. Но он не умел беречь чужие секреты, он всё рассказал принцессе и превратился в камень. Эта участь постигла и принцессу, повторившую его рассказ. Сейчас всё соседнее королевство в трауре. Вот что значит не уметь держать язык за зубами! Вы меня поняли? А между тем в лесу на том берегу есть ручей, прикрытый сверху стеклом. Если приподнять стекло и набрать из ручья немного воды, а потом брызнуть ею на окаменевших людей — они оживут. Но — крик-крак! — об этом ни слова. Кто откроет тайну — сам превратится в камень. Дядюшка разведчика слышал много хуже своего племянника, но главное он всё-таки понял и тут же поспешил на поиски ручья, прикрытого стеклом. Только к вечеру нашёл он его, набрал воды и вернулся в замок. Едва успел он брызнуть несколько капель на своего племянника, как тот моментально ожил. Дядюшка брызнул водой на каменную статую принцессы. Мгновенно ожила и она. Замок ликовал! Все стали готовиться к свадьбе, которую вскоре и сыграли. И если бы мне пришлось рассказывать вам, как там было весело, понадобилось бы время от сегодня до завтра. Единственно, что я могу добавить, так это о том, что прожили молодые долго и счастливо. Никогда им не мешали никакие войны. ЛИСА И КОТ Договорились однажды Лиса и Кот охотиться вместе. Вышли они на охоту. Поймали крысу. — Ну, что нам с ней делать? — вздохнула Лиса. — Делить? Так что тут делить? Она ведь совсем махонькая. — Отнесём её на ярмарку, — предложил Кот. — Там всё покупают, и нашу крысу купят. А денежки пополам разделим. — Твой совет не так уж плох, — отозвалась Лиса. — Только как же мы пройдём мимо собак, что стерегут замок сеньора? — Тут надо что-то придумать, — ответил Кот. — Надо найти какое-нибудь средство. Неужели у тебя, Лиса, нет смекалки? — Ну, вот ещё! У меня разных хитростей целый мешок! Есть ли они у тебя-то?.. — У меня всего только одно средство, — ответил Кот. — Но зато верное. — Тогда — в путь! И отправились Лиса с Котом на ярмарку. Идут себе потихоньку. Кот крысу несёт, Лиса хвостом помахивает. Чем ближе к замку сеньора подходят — тем тише ступают, осторожнее. Но собаки на то и собаки, чтобы издали чувствовать врага. Сначала они задрали носы и стали принюхиваться. Потом заворчали. А потом как залают, как бросятся навстречу путникам! Кот тут же вскарабкался на самую верхушку толстенного дуба. А Лиса, конечно, пустилась наутёк. Все собаки — за ней. Сидит Кот на дубу и кричит сверху: — Эй, кума, скорее развязывай свой мешок! Обо мне не беспокойся. Я пока закушу нашей добычей. Всё равно ведь теперь уж не продать её на ярмарке. ХОЛОД, ЖАРА И ВЕТЕР Однажды Холод, Жара и Ветер отправились путешествовать. Шли они шли и повстречали в пути человека. Тот учтиво поклонился путникам и сказал: — Приветствую одного из троих! — и пошёл дальше. Путешественники очень удивились таким словам. — Интересно, кого он имел в виду? — Я полагаю, что меня, — заявила Жара. — И сделал это из вежливости и из страха. — Скорее это относится ко мне, — возразил Холод. — Так давайте догоним его и спросим, — предложил Ветер. Путешественники повернули обратно и догнали человека: — Скажи-ка, любезный, кого из нас троих ты приветствовал? — Охотно отвечу, — снова поклонился человек. — Я поклонился Ветру. — Вот как! — недовольно протянула Жара. — Погоди же, голубчик, наступит лето, и я тебя буду жечь так, что и вздохнуть будет нечем. — Меня это не страшит, — ответил человек. — Если будет дуть освежающий Ветер, то всё будет в порядке. — Я, — пригрозил Холод, — заморожу тебя! — И твоя угроза не так уж страшна. Морозь себе на здоровье. Важно только, чтобы не было ветра. А от мороза я укутаюсь в шерстяной плащ. Я боюсь только ветра, а от вас двоих я сумею защититься.
Снегурочка: НОРМАНДИЯ Началось все с того, что пират стал герцогом. В конце IX века в устье реки Сены вошли пиратские корабли норманнов. Суровый Роллон, изгнанный из Норвегии, высадил свои не менее суровые войска на земли Северной Франции и вскоре завоевал обширную область. Имя она получила — Нормандия. Французскому королю Карлу Простоватому ничего не оставалось делать, как уступить завоевателям, и в 911 году Нормандия была провозглашена герцогством, входящим в состав Франции, а Роллон стал её первым герцогом. Правда, новому герцогству пришлось выдержать упорную борьбу с соседями: Пикардией, Фландрией, Иль-де-Франсом и особенно с Бретанью. Норманны дрались отчаянно и герцогство своё отстояли. А Бретани даже пришлось признать норманнского герцога своим сюзереном — подчиниться соседям. Двести лет норманны жили относительно спокойно. Но в 1203 году король Филипп-Август оказался сильнее и захватил Нормандию. Потом на её территории бушевала Столетняя война, в 1417—1419 годах Нормандия была полностью захвачена англичанами. На борьбу с захватчиками поднялся весь народ, и в конце концов англичанам пришлось убраться восвояси. Казалось бы, в потоке беспрерывных войн некогда было и трудиться, но между тем крестьяне Нормандии прославились как мастера коневодства, кроме того, вывели знаменитую породу нормандских коров. Эти земли до сих пор держат первенство по производству сливочного масла, а тонкие нормандские сукна известны далеко за пределами Франции. Главный город Нормандии — Руан. Здесь в 1821 году родился знаменитый французский писатель Гюстав Флобер. А в городке Бомон-ан-Ож, тоже в Нормандии, в 1749 году родился не менее знаменитый астроном, математик и физик Пьер-Симон Лаплас. Другие крупные города Нормандии: Кан, Шербур, Гавр — второй по значению порт страны. А где порт — там и судостроение. Сейчас территорию бывшего герцогства занимают департаменты: Приморская Сена, Кальвадос, Эр, Орн, Манш. ВОР У ВОРА ДУБИНКУ УКРАЛ Двое простаков нормандцев ходили в Кутанс на заработки. Целых два года провели там и теперь возвращались в родные места такими же бедняками, какими вышли оттуда. И надо же такое счастье: нашли кошелёк! То-то было радости, когда увидели приятели, что в кошельке лежало двести луидоров! Излишне говорить о том, что эти честные малые из Нижней Нормандии даже и не подумали о том, чтобы попытаться отыскать владельца кошелька. Они были достойными сынами города, где собаки не ищут хозяев по улицам, а смотрят на местную виселицу. Так что наши друзья просто-напросто решили присвоить находку. В народе о жуликах говорят: «Стакнулись, как два вора на ярмарке». Ну, а эти двое на ярмарке не были, и их согласия хватило не надолго. Они тут же заспорили. Но не о том, как лучше использовать деньги, а из-за дележа. Один утверждал, что он первым заметил кошелёк, и требовал большую долю, другой ни в чём ему не уступал, ссылаясь на то, что он дал совет не возвращать кошелька и что такой совет тоже чего-то стоит. Они шли и спорили, спорили! Да так громко, что их услышал встречный крестьянин и предложил уладить их спор. — Зачем вам нести кошелёк в Вильдьё? — сказал он. И, указав на высокий тополь, где виднелось гнездо сороки, добавил: — Положите в гнездо ваш кошелёк, а когда будете возвращаться в Кутанс, заберёте его и кинете жребий, кому должна достаться большая доля. Приятели с радостью согласились. Один из них забрался на дерево и положил кошелёк в сорочье гнездо. Удостоверившись, что никто его не видел, он спустился на землю. — Куманёк, — сказал он приятелю, — теперь мы можем спать спокойно: никто меня не видел. — Тем лучше. Но меня смущает корова, что пасётся вон на том лугу. Как-то очень уж подозрительно глядела она на тебя, пока ты взбирался на тополь. Что, если она нас выдаст? — Дружище, ты в своём уме? Ты же отлично знаешь, что корова не умеет говорить. К тому же она ведь не знает, зачем я туда лазил. — Ты прав. Довольные друзья простились с крестьянином, при котором всё это происходило, двинулись дальше и вскоре добрались до своего родного города Вильдьё. Едва они скрылись, как крестьянин влез на дерево, забрал кошелёк с золотыми монетами, а вместо него положил коровью лепёшку. Погостив три дня, наши друзья снова отправились в Кутанс. Дойдя до тополя, один из них полез за кошельком. Но увы! Вместо кошелька нашёл там нечто совсем другое. Услышав об этой находке, его приятель стал рвать на себе волосы. — Ну, куманёк, кто был прав? Я ещё тогда сказал, что корова не внушает доверия. Недаром она так странно на нас глядела. Не иначе, как она сыграла с нами эту шутку! — Так ты полагаешь, что это дело коровы? — На кого ещё мы можем подумать, чёрт возьми! Она одна видела и мало того, что обворовала нас, ещё над нами же посмеялась! КАК ЛОВИЛИ ЛУНУ В ЛОВУШКУ Церковный совет одной из церквей города Вир собрался, чтоб обсудить расходы по ремонту колокольни. И в самом деле колокольня сильно обветшала. Когда все собрались, каждый из присутствующих постарался высказаться и дать совет, как укрепить прогнившую колокольню. Было много разных мнений, и кто знает, как долго бы этот вопрос обсуждался, если бы на выручку не пришёл самый именитый, а стало быть, и самый умный член совета, который заявил: — Вот что я вам скажу: прежде чем исправить зло, надо выяснить причину зла. Все с ним согласились. И стали думать, откуда это зло идёт. Кто приписывал все напасти дождю, кто снегу. Но вот опять наступила очередь самого именитого. Надо сказать, он пользовался большим авторитетом. Да и понятно: один раз он даже был свидетелем в окружном суде Кана! — По-моему, дети мои, всему виной Луна, — изрёк он. Все переглянулись. — Луна? — повторили ошеломлённые члены совета. — Именно Луна, которая грызёт камни нашей колокольни. Разве вы не видите, что больше всего пострадала та сторона, куда она чаще заглядывает? — И что с ней делать, с этой Луной? — встревожились остальные. — Как изыскать средство, чтоб защитить колокольню от зубов Луны? Задумались члены совета, но вскоре их высокие мысли были прерваны всё тем же умником. — Не ломайте голову, дети мои, средство найдено! Все уставились на него. — Да, есть средство! На самой верхушке колокольни, в том месте, где выпало особенно много камней, надо установить капкан. Выйдет вечером Луна и непременно попадётся в ловушку. Наша колокольня будет спасена. Предложение одобрено. Призвали самого искусного в городе слесаря, и тот установил на верхней части колокольни огромный капкан. Теперь все стали с нетерпением ждать полнолуния, и, когда оно наконец наступило, церковный совет собрался снова, чтоб распределить обязанности каждого при поимке врага, разрушавшего колокольню. Всё тот же разумник расставил своих коллег вокруг колокольни и сказал: — Вы стойте здесь, а я полезу наверх и стану поджидать её там. Если же Луна, увидев капкан, остережётся и начнёт грызть низ колокольни, шумите как можно громче: Луна испугается, поднимется кверху, тут-то я её и поймаю. Наконец Луна вышла из-за туч, и её белые лучи осветили пружину капкана. Все замерли в напряжённом ожидании. Советник, стоявший наверху, видел, как Луна заигрывала с капканом: то заглянет в него, то отодвинется, то усядется на его прутья; однако капкан не защёлкивался. — Этот дьявольский слесарь сделал слишком тугую пружину! — воскликнул почтенный советник в отчаянии. — А что, если я её немножко отпущу? И, протянув руку, осторожно дотронулся до пружины. Пружина с грохотом щёлкнула, ловушка захлопнулась. — Поймал? — хором закричали снизу. — О, чёрт бы её побрал!.. — донеслось сверху. — Не я её, а она меня поймала! КАК СТРОИЛИ МОСТ Жители Вильдьё оказались в затруднительном положении: одни из них жили на левом берегу реки Сьенна, а другие на правом. Летом, когда вода убывала, они ещё кое-как перебирались по камушкам к соседям и родственникам. А что делать весной, когда река разливается? Нужно было строить мост. Собрался муниципалитет и стал думать: как же строить мост? Вдоль реки или поперёк? Долго думали члены муниципалитета и наконец решили: — Мост надо строить поперёк! Если его делать вдоль реки, то на это уйдёт слишком много материалов и он дорого обойдётся городу. И вильдьёвцы соорудили мост из гранитных глыб. А когда постройка была закончена, на правой стороне парапета сделали надпись: «Этот гранитный мост был построен на этом месте». КТО ОКАЗАЛСЯ ХИТРЕЕ У одного нормандского крестьянина болели ноги. Собрался он в Кан, показаться врачу. — Но к кому мне пойти? — решил он посоветоваться с женой. — К самому лучшему врачу, конечно, — ответила та. — Он живёт напротив мэрии и дорого берёт за первый визит. Зато за все следующие визиты он берёт ровно половину. — Ладно, поеду к нему. Приехал крестьянин в Кан. Нашёл врача. Заходит к нему в кабинет и говорит: — Вот я опять к вам! — Опять? — удивился врач. — Что-то я вас не помню... — Что вы, доктор! Я был у вас две недели назад. — Ну, и как вы себя чувствуете? — Всё хуже и хуже, доктор. — Ничего удивительного. Вам следует принимать лекарство, что я вам тогда прописал, по крайней мере ещё с неделю. В ГОРОД МОЖНО ВОЙТИ Архиепископ из Эрвё отправился однажды навестить своего друга в Кан. В пути его застала ночь. Домой возвращаться не хотелось. Огляделся архиепископ вокруг и увидел крестьянина. Несмотря на поздний час, тот всё ещё ходил с плугом по своей пашне. Подозвал его к себе архиепископ и спросил: — Друг мой, смогу ли я сегодня войти в город? Крестьянин оглядел толстенного архиепископа и ответил: — Почему же нет, сударь. Сегодня утром через городские ворота у меня свободно прошла телега с сеном. Так что, думаю, и вы сможете пройти, если только ворота ещё открыты. ЗАГАДКИ Ни разу, наверное, в небе он не был, А нынче собрался... Дорогой прямой Без крыльев, без лестницы лезет на небо, Всё выше и выше! Да кто он такой?.. (Дым) Нипочём ему заборы, И задвижки, и запоры, И калитка у ворот! Всюду он без промедленья, И притом без разрешенья, Не спросив и позволенья, Где захочет — там войдёт! (Ветер) Все с ним знакомы: рыба, птаха, Скотина, каждый из людей... Чем больше он — тем меньше страха, Зато чем меньше — тем страшней. (Мост на реке)
Снегурочка: ОВЕРНЬ Имя этой исторической провинции, раскинувшей свои земли в центре Франции, дало древнее племя арверни. Племени этого давно уже нет, а имя живёт. Что украшает Овернь — так это горы. Точнее — цепь потухших вулканов. В глубинах их круглых кратеров лежат голубые блюдца-озёра с прозрачной пресной водой. Голубое небо, заглядывая в кратеры, отражается в озёрах, как в зеркалах. Ничто не колыхнёт спокойной поверхности воды. А ведь когда-то вулканы клокотали огнём, выбрасывали из неведомых глубин Земли раскалённую лаву. Засыпали пеплом долины. Именно благодаря этому земли в Оверни очень плодородны. Зеленеют на них буйные травы. Стада тучных коров весьма ими довольны и не скупятся на молоко. Вулканы давно уснули, но множество тёплых минеральных источников напоминают, что в глубинных «кочегарках» Земли работа идёт вовсю. Столица Оверни — город Клермон-Ферран. Знаменит он своими крупными предприятиями резиновых изделий. А вообще жители Оверни чаще других уходят на заработки в Париж, в другие департаменты страны, мечтая скопить немного денег и вернуться в свою деревню. Далеко не всем это удаётся. Какое же главное богатство Оверни? Посевы зерновых? Сады? Курорты? Виноградники? Свинец? Железо? Всё это там есть, но главное богатство Оверни — сказки. Ни в одной другой провинции Франции нет такого обилия сказок. В чести здесь и народные танцы, особенно хороводный танец буррё. Народ бережно хранит свои старинные предания, легенды, песни. УМ В БУТЫЛКЕ Ютилась некогда на склоне горы малюсенькая деревушка. Жители ее то ли от воды, то ли от ветра, но уродились набитыми дураками. Соседи говорили, что ослы и те умнее жителей этой деревни. Однако глупость не мешала им три раза в день исправно есть суп и придерживаться трёх добродетелей. Так что назло завистникам они жили долго — до самой смерти. Но вот избрали они однажды нового мэра. И решил мэр: не дело это, что его подопечных всюду считают глупцами! В один прекрасный вечер собрал он в трактире самых умных своих односельчан и выступил с речью: — Говорят, что ныне в моде люди умные. Мы, правда, тоже умом не обижены, но всё же призанять ума-разума где-нибудь ещё нам бы не помешало. Наоборот, от этого вышла бы для нас великая польза! Судите сами: мы бы сразу стали понимать, о чём толкуют люди но дороге на ярмарку, уразумели бы, что означают все эти шуточки, которые отпускают насмешники в наш адрес. — Да! — прервал речь мэра один из умников. — Всё правильно. Надо нам раздобыть немного ума. — Но как это сделать? Где его взять? — спросил другой. — Давайте разопьём по стаканчику, и тогда всё станет ясно, — ответил мэр. Трактирщица принесла им кувшин вина. Началось чоканье, питьё, разговоры. Разговоры и питьё. Питьё и разговоры. Но из всего этого не получилось никакого толку. Трактирщица долго прислушивалась к их спорам, наконец не выдержала, подошла к ним и сказала: — Послушайте, господа хорошие, я дам вам добрый совет. Чтобы иметь ум, надо его взять. А чтобы его взять, надо его найти. А чтобы его найти, надо его искать... — Совершенно справедливо, — подхватил мэр. — Мы как раз и собираемся это сделать. — А искать, — продолжала трактирщица, — это значит надо спрашивать, где им запасаются. В городе продают всё. Уж я-то знаю! Там можно купить что угодно. Хоть на базаре, хоть у торговца аптекарскими товарами, хоть в бакалейной лавке. В бутылках и флаконах продаются лаки, политура, мазь для блеска башмаков, чайников и кастрюлек. И я жестоко ошибусь, если скажу, что в городе нельзя купить для людей ум в бутылках. — Золотые слова! — согласился мэр. — Теперь мне всё ясно. Принеси-ка ещё вина, хозяюшка. И они снова принялись пить. Теперь у них был такой довольный вид, какой бывает только у сытой кошки. Уже ночью, выйдя из трактира, при свете луны мэр прямиком направился к местному торговцу, человеку, который выполнял всевозможные поручения своих односельчан в городе. — Ты собираешься в город? — спросил мэр. — Как всегда: в субботу, — ответил тот. — Тогда вот что, даю тебе поручение от всего общества: купи там бутылку ума. Бутылку бери побольше, чтобы хватило на всех. — Я возьму самую большую. — Да поищи лавку, которая получше. Это уж по твоей части. — Не извольте беспокоиться, господин мэр, — ответил торговец и рядом с четырьмя булавками, служившими ему для памяти вместо узелков, приколол на рукав ещё одну. — Вот тебе целый экю, — продолжал мэр. — Если ум будет стоить дороже, делать нечего — заплати сколько спросят. Община возместит тебе все расходы и доставку. А я лично выдам тебе официальную бумагу, как я есть лицо, исполняющее, гм... обязанности... гм... Дальше мэр не смог продолжить, ибо запутался в словах столь высокого стиля. Торговец же был простым малым, как и все в этой деревушке, одним из тех, что сморкаются в рукав, разумеется, когда в нем нет булавок. — Я всё понял, — заверил он мэра. — Я привезу всё: и ум и доставку! В субботу он запряг в тележку осла, стегнул его, как положено, и поехал в город. Всю дорогу он думал о возложенной на него важной миссии. «Перво-наперво, — решил он, — выполню поручение и заодно буду расспрашивать всех встречных и поперечных, где можно купить ум». Надо полагать, что в то утро он встал в счастливый час. Только успел он въехать в предместье, как тут же за мостом увидел вывеску, на которой красной и чёрной краской были выведены слова: «ВСЕГДА В ПРОДАЖЕ СВЕЖИЕ МОЗГИ!» «Мне повезло! — решил он. — Это-то мне и нужно!» Он остановил осла, спрыгнул на мостовую и, подтянув штаны, вошёл в лавку. — Доброго здоровьечка! Меня прислал к вам мэр и вся община. Не найдётся ли у вас в продаже ум в бутылке? Мясник так уставился на говорившего, что, казалось, его глаза вот-вот вылезут на лоб. Перед ним стоял обыкновенный деревенский парень. На его лице цвета свиного окорока выделялись, как трюфеля в студне, маленькие чёрные глазки. — Вам ума в бутылке? — переспросил мясник. — Что ж, можно продать. — Только самого лучшего! Если мои односельчане останутся довольны, у вас не будет отбоя от покупателей. Всё ещё удивляясь дурню, мясник влез на табуретку, снял с полки пустую бутыль, покрытую пылью, и подал её парню: — Вот, пожалуйста. — Сколько это стоит? — осведомился покупатель. — Ровно один экю. — Надо бы скинуть двадцать су... — Не могу. На этот товар сейчас большой спрос. В наши дни все нуждаются в уме. А в продаже он не всегда бывает: сегодня есть, а завтра нету. — Тогда уступите хотя бы двенадцать су, — продолжал торговаться приезжий. — Ну, уж ладно. Ради почина — так и быть, пусть будет по-вашему. — А как пользоваться этой бутылкой? — спросил повеселевший покупатель. — Это несложно, — ответил мясник. — Соберите на площади всех толстых и тощих, длинных и коротких, молодых и старых — словом, всех. Пусть они возьмутся за руки и станут в круг, вплотную друг к другу. А в середину круга поставьте мэра с бутылью. Остальные должны держать наготове свои носы. Как только мэр развяжет верёвку, откупорит пробку, ум побежит из бутылки, словно кипящее молоко из кастрюли. Тут уж никто не должен зевать! Каждый должен носом втягивать в себя ум. Кто не успеет нанюхаться ума — так и останется глупым, а тот, кто попроворнее, поумнеет на всю жизнь. Ясно? — Ясно. Благодарю вас. До новой встречи! Выйдя из лавки мясника, торговец положил в повозку бутыль и довольный, что так ловко сумел выполнить поручение общины, отправился по остальным делам. На обратном пути мысль о бутылке не оставляла его. Он то и дело поглядывал на неё: не упала ли? Потом взял бутыль в руки. «И на что этим чудакам понадобился ум? — размышлял он. — Уж не для того ли, чтобы три раза в день есть суп? Для этого им хватит и того, что у них есть. Вот мне ум действительно необходим. Для разных торговых переговоров. И что же? Того и гляди, они расхватают весь ум из-под самого моего носа! Ум, который я же для них и раздобыл! Столпятся вокруг мэра, что и не протолкнуться, всё вынюхают, а мне — шиш?» До самой вершины горы не мог он отделаться от этих мыслей. Добравшись же до макушки, он остановил осла, огляделся и с опаской начал развязывать верёвку на бутылке. На беду, его огрубевшие руки делали это не очень ловко, да и пальцы окоченели от ветра. Совершенно неожиданно послышался лёгкий шум, выскочила пробка, ум вырвался на свободу и растворился в воздухе. Торговец сначала растерялся, а потом начал рвать и метать, посылая бутыль, мясника, мэра и всех прочих к чертям, дьяволу и прочей нечисти. Как же теперь вручить бутыль общине? А снизу уже слышался шум бегущих людей, детский плач, лай собак, кудахтанье кур. Вся деревня бежала ему навстречу, потому что мэр приказал бить в барабан, как только осёл торговца покажется на вершине склона. Вот дозорный, посланный на колокольню, и закричал как оглашенный: — Везут! Ум везут! А теперь они и бежали все ему навстречу. Вскоре и мэр собственной персоной оказался на вершине. Растерянный торговец со смущённым видом вылез из тележки и подошёл к мэру. В руках он держал пустую бутыль. Не будучи великим мастером на выдумки, он объяснил мэру, что в дороге бутыль развязалась и в этом не его вина. Мэр побагровел. — Не по твоей вине, говоришь!.. А где ум? Исчез? И община может теперь за свои сто су намазать этим умом свои носы? И все жители деревни, ждавшие минуты, чтобы набраться ума-разума, тоже, представьте себе, начали ворчать. Мужчины размахивали руками, выражая своё недовольство, а женщины делали такие страшные глаза, что бедный торговец понял: вот-вот они накинутся на него, на тележку, на осла и разнесут всё на мелкие кусочки. Неожиданно для себя самого торговец заговорил. (Очевидно, он всё же нюхнул немного ума из бутылки.) — Послушайте, — начал он, — послушайте! Теперь я знаю, что за птица этот ум-разум. Клянусь, что нам, здешним, он ни к чему. Без ума мы проживём дольше и спокойнее. И да будет вам известно, что тот, кто пытается быть слишком умным, в один прекрасный день ломает себе шею. А кому хочется ломать себе шею? Разумеется, никому. Как ни глупы были жители горной деревни, но это они поняли сразу и не стали больше упрекать торговца. Уж лучше жить по-прежнему: без ума, но со здоровой шеей. ТАЙНА Знаете вы такое насекомое — жужелицу? Ну так знайте, что в Оверне жужелицу ещё называют «портным». И с этим её вторым именем связана одна занятная история. Жил да был в Оверне некто по имени Жак. И решил он однажды проверить: сможет ли его жена что-либо держать в тайне? Приходит он домой и говорит: — Вот что случилось, жёнушка: я убил портного и похоронил в лесу под валежником. Но ты смотри, об этом никому ни слова! А то меня арестуют. Жена поклялась, что ни одна душа об этом не узнает. Но, как вы понимаете, долго терпеть она не смогла и рассказала всё своей соседке. Та рассказала другой соседке, и вскоре вся деревня знала, что Жак убил портного и закопал в лесу под валежником. В одно прекрасное утро в деревню нагрянули жандармы и арестовали Жака. — Эх ты, болтушка! — сказал он жене. — Ничего подобного! —закричала она. — Ты сам, наверное, рассказал кому-нибудь, что убил портного, а я твоего секрета не выдавала. Жак повёл жандармов в лес, разгрёб валежник и достал из-под него убитую жужелицу. — Только и всего? — удивились жандармы. — Что же ты нам сразу-то не сказал, что речь идёт об этом «портном»? — Так ведь я хотел жену испытать. Посмеялись жандармы и отпустили Жака с миром. ЗАКОН ЕСТЬ ЗАКОН Беда приходит нежданно-негаданно. Так случилось и с одним крестьянином. Его единственная корова шла на горное пастбище впереди всех своих подружек. А навстречу — стадо сеньора. И надо же такому случиться: передрались два стада! В суматохе бык сеньора насмерть забодал корову крестьянина. Пошёл хозяин в замок искать у сеньора правду. Хотя и знал он, что от такого важного господина трудно ждать честного суда, но всё же пошёл. В тот час сеньор сидел под вязом и судил своих подданных по самым разным делам. Снял крестьянин шапку, поклонился и смиренным голосом обратился к господину: — Сеньор, в горах случилась беда: моя корова убила вашего быка. — Вот как! — насторожился сеньор. — Плохо твоё дело. Закон в этих случаях считает, что животное, которое убило, должно перейти в собственность пострадавшего хозяина. Следовательно, корова теперь моя. Крестьянин грустно вздохнул и спросил: — А если бы ваш бык убил мою корову, закон сказал бы то же самое? — Закон есть закон! — важно заявил сеньор. — И нечего тут мудрить. Тут крестьянин покачал головой, надел свою шапку и только собрался что-то сказать, как сеньор перебил его: — Помолчи, любезный! К чему возражать против закона? У тебя на голове два уха. Может, ты плохо слышал? Так я тебе повторю: животное, которое нанесло ущерб, становится собственностью пострадавшего. Понял? — Понял, — ответил крестьянин. — Закон-то я понял, только вот перепутал я... Не моя корова убила быка, а ваш бык убил мою корову. Что оставалось делать сеньору? Только отдать быка. Не мог же он дважды громогласно в присутствии всей общины объявить закон, а потом его отменить! О ЧЕЛОВЕКЕ, КОТОРЫЙ ЛОВКО СЕБЯ ЗАЩИТИЛ В одной деревне жил старый холостяк по имени Жан. Понадобился ему однажды горшок, чтобы растопить сало. Конечно, лучше бы ему отправиться в город на гончарную улицу да и купить себе горшок. Но ведь город-то далеко, а сосед близко. Вот и решил Жан занять горшок у соседа. И в этом тоже нет ничего плохого: ну занял и занял! Да, на беду, услышала запах растопленного сала кошка — и к горшку. Хозяин — за ней. Кошка — от него! Побежала, опрокинула горшок, а дальше вы и сами знаете, что бывает в таких случаях: горшок упал и разбился. К счастью, разбился горшок не совсем: просто раскололся на две половинки. Жан приложил половинки одну к другой, крепко сжал горшок руками, да и понёс хозяину, ни словом не обмолвившись о том, что случилось. Только у соседа был верный глаз. Он сразу заметил, что горшок-то расколот. И, как говорится в пословице: «кто разбил стаканы, тот за них и платит» — решил, что правило это относится и к горшкам. Вы, может быть, думаете, что Жан согласился с соседом? Ничего подобного! Он и слышать не хотел о возмещении убытка! — Ну что ж, — сказал хозяин горшка, — пусть тогда нас рассудит суд. На сей раз, хочешь не хочешь, а пришлось Жану отправиться в город. Надо было посоветоваться с адвокатом. Тот заставил Жана рассказать, как было дело, и спросил: — А были ли свидетели при том, когда вы брали горшок или когда возвращали его? — Нет, ваша милость, — ответил Жан, — свидетелей не было. — В таком случае, — сказал адвокат, — у вас есть три способа защиты. Во-первых, вы можете сказать, что горшок был уже битый, когда вы брали его у соседа. Во-вторых, вы можете сказать, что, когда вы возвращали горшок, он был целым, а разбили его уже потом, после того, как вы отдали его владельцу. Кто может доказать, что это не так? Ну, а в-третьих, и это всего проще, вы можете сказать, что и не думали брать горшок у соседа. И если вы будете стоять твёрдо на своём, то никто не признает вас виновным за неимением свидетелей. — Да, ваша милость, — повеселел Жан. — Я всё понял. Очень благодарен вам за науку. — С вас за совет один экю, — заметил адвокат. Купить новый горшок было бы куда дешевле! Но Жан так обрадовался, что сумеет легко доказать свою правоту! Выложил он на стол монету, вернулся к себе в деревню и стал ждать вызова в суд. Наконец день суда наступил. Собрались жители всей деревни, пришёл сосед. Вызвали Жана на допрос. Тот, уверенный в исходе дела, с важным видом подошёл к судье. — Господин судья, — начал он, — вот что я могу сказать в своё оправдание. И пусть мне докажут, что я не прав! — Я вас слушаю, — отозвался судья, — говорите. — Во-первых, — начал Жан, — горшок был уже битый, когда я его брал. Во-вторых, когда я его вернул, он был целёхонек. А в-третьих, чтобы покончить с этим раз и навсегда, я сроду не занимал никакого горшка у своего соседа! Тут все рассмеялись. Даже судья не выдержал. Но тут же и решил: — Плати соседу за разбитый горшок! Видели бы вы, каким раздосадованным вернулся Жан к себе домой! До самой смерти бранил он на чём свет стоит всех адвокатов. Впрочем, и судьям доставалось не меньше... ГУСИ И СЕНЬОР Одно местечко славилось своими жирными гусями. Как оно называлось – я вам не скажу. Достаточно и того, что жители этого местечка считались поумнее своих гусей, но не намного. Раз в году эти славные люди обязаны были приносить своему сеньору пару откормленных белых гусей. Делали это они скрепя сердце. Один раз, явившись к сеньору с очередным приношением, признались по простоте душевной, что очень уж не по нраву им эта повинность. — А при чём тут вы?! — возмутился сеньор. — Гуси, я думаю, заинтересованы в этом деле поболее вас, вот их и спросим. С этими словами он положил гусям на головы свои руки, словно бы собираясь погладить их, а сам незаметно так стиснул пальцами шеи птиц, что бедняги чуть не задохнулись. — Эй, гуси, — провозгласил сеньор, — ответьте-ка: разве вы против того, чтобы каждый год приходить ко мне в замок? Гуси со сжатыми глотками, разумеется, не издали ни звука. — Вот видите, — торжественно обратился сеньор к крестьянам,— гуси рады посещать меня ежегодно. Так что все остаётся по-прежнему. «Ничего не поделаешь, — вздохнули крестьяне. — Гуси сами согласились. Наверное, даже они боятся нашего сеньора». И, понурив головы, поплелись домой, затаив обиду и на гусей и на сеньора. Но год спустя они явились в замок без гусей. — Где же ваши гуси? — строго спросил сеньор. — Ах, господин, — чуть не плача ответили его подданные, — несчастный выдался нынче год. Все гуси погибли. Пусть кто хочет обыскивает наши дворы — не найдёт он даже жалкого гусёнка во всей деревне. Поверьте, ваша милость. Сеньор, для виду погоревав вместе с ними, выпроводил их, а сам будто бы отправился на прогулку, подышать чистым воздухом. Но конечно, не в воздухе тут было дело! На деревенской площади он остановился и стал громко звать своего слугу: — Жан, Жан, где ты? Куда ты запропастился? Но на этот громкий зов откликнулся не слуга, стоявший рядом с сеньором, а запрятанные в общинную печь гуси. Загоготали они ещё громче сеньора. — Вот вы где, мои любезные! — воскликнул довольный своей выдумкой господин. Выбрав самую жирную пару гусей, он тут же велел слуге отнести их в замок. С той поры о человеке, который некстати молчит и так же некстати вмешивается в разговор, говорят, что он похож на гусей из Пуайе-Валентен (ай-я-яй, я ведь вовсе не хотел называть это местечко!), на тех гусей, которые молчали, когда надо было гоготать, и не жалели своих глоток, когда надо было молчать. ЖЕРЕБЬЁВКА В небольшую деревушку пришёл указ: отправить одного из парней на королевскую службу. А таких, которых можно было отдать в солдаты, было в деревне только двое: Жак и толстяк Пьер. Оба они были не женаты, у обоих матери не были вдовами. Но всё дело в том, что Жак был простым крестьянином, а вот Пьер-толстяк состоял в лакеях у самого сеньора. Понял Жак, что солдатчины ему не миновать, опечалился. И не то что очень уж пугала его солдатская служба. Беда была в другом: полюбилась ему одна пастушка, собирался он жениться на ней. «Сеньор, конечно, подстроит так, — рассуждал сам с собой Жак, — что жребий идти в солдаты выпадет мне. Повадки-то его всем известны!» Так бы и случилось, если бы не пришёл к нему на помощь старый дядюшка. Как-то под вечер отозвал он Жака в сторонку и говорит: — Послушай, парень, ты попадёшь в ловушку, если не остережёшься. — А что я могу сделать? — горестно вздохнул Жак. — Сделать нужно то, что я тебе скажу, и тогда всё будет в порядке. При жеребьёвке сеньор берёт два боба, только два. — Один белый, другой чёрный, — подхватил Жак, — я это знаю. — Правильно. Во всяком случае, так полагается, чтобы их было только два: белый и чёрный. Сеньор прикажет тебе тащить первому, и тебе придётся подчиниться. Ты вытащишь чёрный боб, — Тогда я пропал! — воскликнул Жак. — Погоди, погоди, может быть, ещё и нет. Вот что тебе надо будет сделать дальше... Наступил день жеребьёвки. После торжественной мессы всё село собралось у церковной ограды. Улыбающийся сеньор обратился к толпе с речью: — Послушайте, люди, сейчас Жак и Пьер будут тянуть жребий: кому из них идти в солдаты. Пусть кто-нибудь из собравшихся даст мне пустой кошелёк. Я положу туда два боба: один чёрный, другой белый. Тот, кому достанется чёрный, и пойдёт служить королю. С этими словами сеньор достал из кармана два боба и сунул их в кошелёк. Да так быстро, что никто эти бобы и разглядеть не успел. — Ну, Жак, ты моложе, тебе и тащить первому, — объявил сеньор. — Пусть первым тащит Пьер, — отозвался Жак. — Он постарше, ему и честь. — Не возражай! — нахмурился сеньор. — Первым тащит самый молодой. — Я парень бедный, незаметный, — продолжает своё Жак, — а Пьер ваш слуга, я не смею лезть вперёд него. Тут сеньор совсем рассердился и приказал Жаку тащить жребий не медля. Что оставалось делать бедному парню? Жак полез в кошелёк, достал оттуда боб и, прежде чем кто-либо успел разглядеть, какого он цвета, тут же проглотил его. — Что ты сделал, несчастный! Как ты посмел его съесть? — закричал сеньор. — Сударь, — ответил Жак, — я сделал это только для того, чтобы оказать Пьеру честь. И не всё ли равно? Ведь ничего не изменилось. Если боб, который вытащит Пьер, окажется белым — я пойду в солдаты, если же ему достанется чёрный — пойдёт он. Сеньор очень рассердился, но что ему оставалось делать? Не мог же он перед всеми признаться в том, что оба боба в кошельке были чёрными. Пришлось ему согласиться. Так и остался сеньор без своего лакея. Вышло толстому Пьеру идти в солдаты. В ГОРУ И ПОД ГОРУ Три овернца-лудильщика, нагруженные котлами, кастрюлями и прочими железными и медными вещами, поднимались на высокую гору Ля Пустерль. Да не как-нибудь поднимались, а галопом! Когда они, потные, раскрасневшиеся, пыхтя, как барсуки, наконец добрались до вершины, то немало удивились: другие люди поднимались сюда без особого труда и чувствовали себя бодрыми, свежими. — Как вы это делаете? — поинтересовались овернцы. — А мы делаем это полегоньку, не спеша, — ответствовали им. Очень понравился этот ответ трём лудильщикам. — А нам куда спешить? — улыбнулись они. И медленно, не спеша начали спускаться с вершины, чтобы снова подняться, как все.
Снегурочка: ПИКАРДИЯ Как вы думаете: от чего происходит имя этих земель, лежащих на северо-западе Франции? От «пики»! От названия самого распространённого оружия местных жителей. За пики брались они, когда Юлий Цезарь покорял Галлию. С пиками в руках выходили в V веке против франков. Пиками сражались против англичан во время Столетней войны. С пиками отстаивали свои права, борясь против графа Фландрского, и против герцога Бургундского, и против французского короля Филиппа-Августа, и против своих же господ-угнетателей во время знаменитого крестьянского восстания Жакерии. Земли Пикардии бедными не назовёшь. Из века в век крестьяне сеяли на них пшеницу, выращивали сахарную свёклу и картофель, возделывали огороды и сады, разводили коров. И также из века в век не вылезали из нужды. У их влиятельных сеньоров были завидные аппетиты, постоянно требовалось им всё больше и больше денег. Крестьян же сеньоры и за людей не считали: для всех придумали одно имя: «Жак-Простак», да так и величали из года в год, всё увеличивая поборы. В мае 1358 года Жаки восстали. Выбрали своим предводителем Гильома Каля и грозной волной хлынули на древние замки, на их хозяев. В первую очередь Жаки искали и немедленно уничтожали архивы с записями провинностей. Начавшись в Бовези, восстание быстро перекинулось на земли не только Пикардии, но и Шампани, Иль-де-Франса. К Жакам стали присоединяться мелкие ремесленники, торговцы, даже низшие полицейские чиновники и сельское духовенство. Но что все они понимали в военном деле? И что имели в руках, кроме пик? Да и пик-то не хватало на всех. Армия Карла Наваррского двигалась навстречу восставшим. Хитростью был захвачен Гильом Каль и после жестоких пыток обезглавлен. 9 июля возле местечка Мело Карл Наваррский разгромил отряды восставших. И тогда прогремел клич: — Смерть мужикам! Началась кровавая бойня. Озверевшие землевладельцы не щадили ни женщин, ни детей, ни стариков. Двадцать тысяч Жаков сложили тогда свои головы. А словом «жакерия» стали с тех пор называть вообще всякое крестьянское восстание. К Франции Пикардия была присоединена в 1477 году. Главный город её — Амьен. Сейчас на землях Пикардии расположены департаменты: Сомм, Уаза, частично Эн, Па-де-Кале. ВОЛШЕБНЫЙ ПЕРСТЕНЬ Разумеется, не будь у мельника дочери-красавицы, не было бы и этой истории. Впрочем, то, что она была красивой, — это ещё не всё. Была она ещё ужасно гордой, капризной, кичливой. Сколько ни сваталось к ней парней — всем отказывала. Да не просто отказывала, а для каждого находила обидное слово. То ли такой у неё был вредный характер, то ли ждала кого-то другого, давно приглянувшегося... Но так или иначе, а очень она нравилась молодому пекарю. Знал он, что трудно к красавице подступиться, но всё же пошёл на мельницу просить гордячку стать его женой. И повстречалась пекарю в пути маленькая сгорбленная старушка. — Куда это ты спешишь? — окликнула она пекаря. — Иду сватать дочь мельника, — почтительно ответил ей пекарь.— Иду и боюсь: откажет она мне. Уж больно разборчива и горда! — Попробую тебе помочь, — говорит старушка. — Возьми-ка вот этот перстень, надень его на палец. Если откажет она тебе — сразу начинай читать «Отче наш». Только первые слова скажешь — нос прекрасной мельничихи удлинится на целый дюйм. Волей-неволей придётся ей согласиться пойти за тебя. А тогда читай «Богородицу» — сразу нос начнёт уменьшаться. Прощай. Проговорив это, старушка исчезла, словно сквозь землю провалилась. Пришёл пекарь на мельницу. И что бы вы думали? Не понадобились ему ни молитвы, ни перстень! Увидела его красавица, заговорила с ним ласково и охотно согласилась стать его женой. Через несколько дней сыграли свадьбу. Тут бы и конец всей истории, да только вмешался в неё соседний кюре. Вскоре после женитьбы пошёл молодой пекарь на реку купаться. Разделся на берегу — и в воду. А в это время проходил берегом соседский кюре. Заметил он лежащую на травке одежду и давай шарить по карманам. Шарил, шарил — перстень нашёл. Надел его себе на палец и как ни в чём не бывало пошагал дальше. До самого воскресенья радовался кюре, любовался своим перстнем. А в воскресенье не до радостей ему стало. Начал он службу, стал читать «Отче наш» и, к своему ужасу, увидел, что нос у него начал удлиняться. К концу мессы это уже был не нос, а настоящий хобот! В довершение всех бед он не перестал расти и после службы! С каждым днём становился всё больше и больше и наконец достиг такой длины, что несчастному кюре приходилось наматывать его на себя, прежде чем идти в церковь. Кюре объявил по всей округе, что готов заплатить десять тысяч экю тому, кто спасёт его от напасти. Много вызывалось охотников, но никто не мог вылечить кюре от странного недуга. Наконец явился к кюре и молодой пекарь. — Позвольте и мне попробовать излечить вас от этого уродства, — поклонился он. — Кто знает, может быть, я окажусь счастливее прочих. Кюре, конечно, согласился. Подошёл к нему парень, снял своё волшебное кольцо с руки кюре, надел себе на палец и начал читать про себя «Богородицу». Раз прочёл, другой, третий... И тут у всех на глазах нос кюре стал уменьшаться, уменьшаться и вскоре стал таким, как был всегда. Обрадованный кюре отдал пекарю обещанные деньги, вернул ему и перстень. Забрал это всё пекарь и пошёл к себе домой. ПАРТИЯ В ДОМИНО В наших краях говорят: всегда надо обращаться к Господу Богу, а не к его святым. Правоту этой поговорки испытал на себе не кто иной, как Фирмен Кадэ. На следующий же день после ярмарки в честь святого Квазимодо он вспомнил эту поговорку, когда пришлось играть в домино с барышником Жозефом, чтобы доказать жандарму Патару, что чёрная лошадь Жозефа была белой. Что? Вы запутались и ничего не понимаете? Так ведь и дело-то было очень запутанное. К тому же, надо вам сказать, что Руа — это город, где принято с утра до вечера играть в разные игры: в лапту, в «дурачка», но даю вам слово пикардийца — никто ни разу не играл там в домино! На это-то и рассчитывал Жозеф. Да ещё на всякие свои жульнические фокусы. Но Фирмен Кадэ был уверен в своей правде и в конце концов выиграл. Тут следует ещё заметить, что в день святого Квазимодо люди на ярмарке выпивают вина больше, чем воды. Это тоже пословица наших мест. И она тоже правильная. И Фирмен Кадэ тоже может подтвердить вам это. В жизни не купил бы он белую лошадь за чёрную, если бы пил только воду. Да, друзья мои, пей он только воду — конфуза бы не вышло. А не будь грозы, так он и вообще бы долго ещё считал чёрную лошадь белой и долго бы не спохватился, что барышник Жозеф крепко его надул. Хотя был этот Фирмен Кадэ не так уж и прост. Но чтобы разобраться во всём запутанном, надо начать с начала. Дело было так. Августина Кадэ давно просила своего мужа Фирмена Кадэ купить ей лошадь. Ну, а если женщина что-нибудь вбила себе в голову — она уж своего добьётся! Мужу в таких случаях рано или поздно приходится уступить: ему дорог покой в доме. Фирмен крепился целых два месяца (что доказывает его силу воли и большое терпение). — С лошадью, — уговаривала его Августина, — можно сделать гораздо больше работы, чем с нашим осликом Теодором, которому пошёл уже двадцатый год. Фирмен Кадэ был не против того, чтобы заменить ослика, его только смущали большие расходы. — Лошадь, — отвечал он жене, — ест овёс, тогда как наш Теодор довольствуется охапкой чертополоха. — Да, но зато он и работает меньше, — настаивала на своём Августина.— Если бы я тебя кормила баклажанами вместо того, чтобы готовить суп из капусты с картофелем, а иногда и с мясом, у тебя бы тоже не хватило сил обрабатывать землю. Да, лошадь стоит дорого, но она стоит своих денег! И потом запрячь в тележку чёрную лошадь куда приятнее, чем какого-то осла Теодора. В конце концов Фирмен уступил. Больше, конечно, для своего покоя, чем из необходимости иметь лошадь. Он надел синюю блузу с крахмальным воротничком и манжетами (здесь уж ничего не скажешь: Августина не поскупилась на крахмал), запряг осла Теодора в двуколку, сунул в неё самую хорошую верёвку (чтобы потом привязать ею лошадь к двуколке) и поехал. Теодор весело бежал по дороге, и за какой-то час они добрались до города. Здесь Фирмен привязал Теодора к воротам трактира, а сам пошёл поесть пирожков с луком и сметаной да запить их кувшинчиком сидра. И вовсе не потому, что он был голоден или его томила жажда, нет — просто, сидя за столом, можно было поговорить с людьми, узнать цену на лошадей. С барышниками всегда надо быть начеку! Все они жулики. Вот так, сидя в трактире, попивая сидр и закусывая пирожками, Фирмен Кадэ и познакомился с барышником Жозефом. Теперь представьте себе седого толстяка с кривыми, как у зайца, ногами, с лицом, заросшим бородою до самых ушей, в чёрной блузе поверх бархатных панталон — и портрет барышника Жозефа готов. Правда, этот портрет дополняла дубина, с которой Жозеф не расставался, и шапка из выдры, которую он не снимал даже в трактире и которая не делала его более красивым. Но зато был этот Жозеф ловкач и хитрец. — Это ты Фирмен Кадэ? — спросил он, присаживаясь к столу. — Твой сосед Пиарро Вердю сказал мне, что ты хочешь купить чёрную лошадь. Считай, что тебе повезло! У меня есть как раз подходящая лошадь. Обойди всю ярмарку, а такой красавицы не найдёшь! — Надо поглядеть, — отозвался Фирмен Кадэ. — Сколько ты хочешь за свою чёрную лошадь? — Шестьдесят пистолей. Даю тебе слово Жозефа, что я терплю на этом убыток. И хотя Фирмен Кадэ не был жадным, но всё же понимал, что пистоль и пистоль составляет два пистоля. — Ты смеёшься, — сказал он. — За такую цену можно купить коня, кобылу и жеребёнка в придачу. — Когда ты увидишь мою лошадь, — не смутился барышник,— ты поймёшь, что это недорого. Фирмен поглядел на лошадь и согласился. Любой бы согласился купить подобную лошадь, да ещё чёрную. Чернее и не сыскать — вот какая она была чёрная! А если учесть, что перед тем, как покинуть трактир, барышник заказал вина, под тем предлогом, что у него от разговоров пересохло в горле, и если учесть,что было выпито достаточно, то разглядеть что-либо как следует было очень затруднительно. Я не скажу, что Фирмен Кадэ опьянел, совсем нет! Он долго торговался и даже сговорился на сорока пистолях, да ещё потребовал расписку. Так или иначе, а лошадь он купил. Сгущались сумерки. Пора было возвращаться домой. Фирмен отвязал своего Теодора, привязал купленную лошадь к задку двуколки и тронулся в путь. Но тут разразилась гроза. Только успел Фирмен миновать городские ворота, как хлынул такой ливень, какого старожилы и не упомнят за последние десять лет. Сколько ни понукал Фирмен своего осла, уйти от ливня не удалось. К тому времени, как он добрался до дома, наступила ночь. Фирмен поставил лошадь в конюшню, обтёр её соломенным жгутом, чтобы лошадь не простудилась, и отправился спать, очень довольный своей покупкой. — Какая она из себя, эта лошадь? — спросила Августина. — Завтра увидишь, — отозвался Фирмен. — Чёрная она. Я отдал за неё сорок пистолей. Наступило утро. Августина обнаружила вдруг, что лицо, руки Фирмена, его одежда были сплошь покрыты чёрными пятнами. Словно её супруга натёрли смолой! — Где это ты так вывозился?! — напустилась она на Фирмена. — Не иначе, как хватил лишнего и упал в смоляную бочку! Погубил всю новую одежду! Ах ты, грязнуля! А блуза!.. Я так старалась, так её крахмалила!.. Теперь и за неделю всей этой грязи не отчистить. Хорошо ещё, что ты не потерял лошадь. Пойду-ка на неё взглянуть! Фирмен, который никак не мог понять, где это он так вымазался, что-то промямлил в ответ и тоже пошёл в конюшню. Там он просто остолбенел! Вы только представьте себе: его чёрная лошадь превратилась в белую! Даже не в белую, а в белую с желтоватым оттенком и с чёрными полосами. Фирмен всё понял. Это барышник Жозеф так размалевал её, чтобы скрыть возраст старой кобылы. Годков ей было не меньше двадцати пяти. А гроза смыла краску. После хорошей перепалки с супругой разъярённый Фирмен запряг Теодора, привязал к двуколке свою чёрную, ставшую полосатой, лошадь и поехал на поиски барышника. Надо было спешить. Улизнуть Жозеф не успел. Он ещё только собирал свои пожитки. — Ворюга! — закричал Фирмен, набрасываясь на него. — Верни мне сорок пистолей и забирай свою лошадь. Да не вздумай спорить! Не то я мигом стащу тебя к судье! Жозеф, конечно, начал огрызаться. У барышников язык хорошо подвешен. Спорщики подняли такой шум, что обратили на себя внимание проходившего неподалёку жандарма Патара. Фирмен тут же взял его в свидетели и объявил, что барышник Жозеф хочет его обмануть. Надо сказать правду: жандарм Патар был порядочным человеком, но лишнего ума у него не водилось. Соображал он туго. Он лишь успел уразуметь, что Фирмен Кадэ жалуется на го, что ему всучили вместо чёрной белую лошадь. В доказательство своей правоты Фирмен стал размахивать полученной от барышника распиской. Жозеф тут же выхватил её и, тыча бумажкой в нос Фирмену, закричал: — Я продал тебе лошадь за сорок пистолей, но не белую, а чёрную. Здесь об этом написано: «получено сорок пистолей за чёрную лошадь. С гарантией, что в ней нет изъянов. Жозеф». А разве лошадь, привязанная к твоей двуколке, чёрная? Нет. Стало быть, это не та лошадь. — Она была выкрашена! — кричал Фирмен. — Скажи ещё, что она слиняла! — не отступал барышник.— Твои сказки не для взрослых людей. Я дал расписку, что продал чёрную лошадь, а раз эта лошадь белая, значит, она не моя. Не знаю, понятно ли что-либо вам, но жандарм запутался в этой перебранке окончательно. В таких случаях он принимал всегда одно решение: отводил обе спорящие стороны в жандармерию и предоставлял возможность распутать запутанное своему бригадиру. Но едва он упомянул слово «жандармерия», Жозеф сразу начал юлить. Известно ведь, что «жандармерия» и «барышник» одной компании не составляют. — Послушай, — обратился Жозеф к Фирмену, — неужели мы так глупы, что будем ссориться из-за какой-то лошади? Ты говоришь, что купил у меня белую лошадь, которая была чёрной, я говорю, что продал чёрную, которая не была белой. Давай разрешим наш спор игрой в домино! — Как? — В домино. Это игра чёрными и белыми. Если ты выиграешь белым дуплем, — значит, ты и прав, если я выиграю дуплем «шесть-шесть», то прав я. Идёт? Фирмен заколебался. Сроду он не игрывал в домино. Но тут вмешался жандарм Патар. — Соглашайтесь, — сказал он. В споре он так ничего и не понял, но ему очень хотелось узнать, как это играют в домино, да и лучше закончить дело полюбовно, чем вести их в жандармерию, объясняться с бригадиром. — Давайте, давайте, соглашайтесь! Фирмен согласился. Барышник тут же вытащил мешочек с костяшками домино. Он был уверен, что выиграет, так как ещё с давних пор сделал особую заметку на дупле «пусто-пусто» и другую особую заметку на дупле «шесть-шесть». Он заказал кувшин сидра, разложил на столе кости домино оборотной стороной вверх, объяснил всем присутствующим правила игры и сказал: — Начали! Начал Жозеф с того, что сразу же взял себе «шесть-шесть», а заодно и «пусто-пусто». Стали ходить. Жозеф пошел «четыре-два». Фирмен подумал-подумал и поставил «два-пусто». Кто же был пойман? Разумеется, Жозеф, у которого не было на руках ни одной пустышки, кроме дупля. — Вот он, белый дупль, — закричал Фирмен. — Я выиграл! — Как это ты выиграл? — удивился Жозеф. — Ты выиграл бы, если бы закончил игру этим дуплем, а то он даже и не достался тебе в руки. Эта партия не считается. Нам надо начать новую. Пока кто-нибудь из нас не выиграет. Таковы правила, мой друг... — Я вовсе не друг тебе, — оборвал его Фирмен. Он понял, что Жозеф снова пытается обмануть его, и уже представлял, как будет браниться Августина, если он вернётся домой с белой лошадью. — Не понимаю, почему эта партия не считается? — вмешался Патар. Барышник опять стал объяснять ему правила игры, не забывая при этом заказывать сидр, объясняя, что от разговоров сохнет в горле. Фирмен же продолжал думать. И в этот миг (как он потом рассказывал) Патару пришла в голову удивительная мысль!.. — Ты прежде всего объясни,—сказал он Жозефу, — где эта штука «шесть-шесть», о которой вы всё время спорите. — Вот она, — отозвался Жозеф и тут же взял со стола одну из костей, перевернув её верх лицом. Это была с его стороны ужасная глупость. Но бывают такие минуты, когда и самый умный хитрец ведёт себя, как мальчишка, который съел банку варенья и, оправдываясь, не успел вытереть рот. Тут Фирмен как подскочит: — А, попался, вор! Если ты так хорошо знаешь, как выглядит «шесть-шесть» с обратной стороны, значит, ты жульничаешь! Но если ты так умеешь плутовать в домино, тебе ничего не стоит сжульничать и с лошадью! Как ни туго соображал жандарм Патар, всё же доводы Фирмена Кадэ ему показались убедительными. А ещё больше его убедил вид барышника, понявшего, что он сам себя выдал. — А ну, марш в жандармерию! — приказал Патар. — Шагай и не вздумай удрать. Ты надул этого беднягу, да ещё захотел надуть и меня, жандарма, одетого в форму! Не выйдет, чёрт возьми! Фирмен был рад-радёшенек! Ему ведь удалось доказать свою правоту! На радостях он даже стал сговорчивее. К тому же ему не терпелось поскорее получить назад свои сорок пистолей. — Пусть Жозеф вернёт мои деньги, и мне больше ничего от него не надо, — заявил он. Скорбя сердцем барышник выложил на стол сорок пистолей — монету за монетой. После этого он вытащил ещё один пистоль — за выпитый сидр. И уже только тогда вышел во двор, отвязал белую лошадь, нахлобучил по самые уши шапку и поплёлся куда-то прочь из Руа. Он даже забыл свои косточки домино в трактире. С тех пор и пошла в Руа мода играть не только в лапту и в «дурачка», но и в домино. ЗНАЙ ВО ВСЕМ МЕРУ Дома кузнеца и кюре стояли рядом. И всё бы ничего, да кузнец завёл себе петуха. Такого шкодливого петуха, что и сказать нельзя! Вечно этот петух копался в огороде кюре, устраивая полный разгром овощным грядкам. Только его прогонишь — опять тут. С утра до вечера гонялся кюре за петухом, служанка кюре гонялась за петухом, а тому хоть бы что! Наконец старому кюре это надоело. Нажаловался он кузнецу на разбойника-петуха. А кузнец что? Посмеялся — и только. В один прекрасный день петух окончательно вывел из терпения толстого кюре. Поймал он петуха и свернул ему шею. Служанка тут же ощипала птицу и зажарила на вертеле. А кюре отправился в церковь служить мессу и по дороге встретил кузнеца. — Что новенького, господин кюре? — спросил тот. — А то, что во всём надо знать меру. Всё, что делается без меры, до добра не доводит. В том числе и посещение чужих огородов. Постарайся уразуметь мои слова, — заключил кюре. Вернулся кузнец домой, вышел во двор покормить петуха, а того и след простыл. Тут-то и вспомнил кузнец слова кюре, побежал прямёхонько к нему в дом. Входит на кухню, чувствует — курятиной пахнет. Смекнул кузнец что к чему и говорит служанке: — Катарина, господин кюре велел принести ему в церковь вина. Пока служанка носила вино, кузнец заглянул в очаг, вытащил своего петуха и понёс к себе. Идёт, а навстречу кюре. — Кузнец, что новенького? — хитро прищурившись, спросил кюре. — Слышал я, господин кюре, что говорить лишнее до добра не доводит. Во всём надо знать меру. Уразумейте и вы, что я хочу этим сказать. Дома кузнец сел за стол и съел всего петуха в один присест. А разве так можно? Конечно, у него тут же заболел живот — и бедняга слёг в постель. Думал, совсем уж ему конец, велел кюре позвать. — Что с тобою стряслось, сын мой? — спросил кюре. — А то, господин кюре, что есть слишком много — очень вредит здоровью. Во всём надо знать меру. Вот с той поры и родилась поговорка: «Знай во всём меру».
Снегурочка: ПРОВАНС "Наш край, сударь вы мой, не всегда был мёртвым и глухим, как ныне. Когда-то мельники делали тут большие дела. По всей округе народ с ферм вёз за десятки миль зерно к ним на помол. Все холмы вокруг были усеяны ветряными мельницами. И справа, и слева только и видно было, как над соснами вертятся по ветру крылья да вереницы осликов, навьюченных мешками, поднимаются и спускаются по дорогам" — так говорил о своём Провансе один из героев французского писателя Альфонса Додэ. А уж он-то знал свою землю! Жаркое солнце светит в голубом небе Прованса. Путника повсюду сопровождает стрекот цикад, прячущихся в соснах и в серебристых оливковых рощах. Тут и там виднеются белые домики, крытые светло-розовой черепицей. Ряды кипарисов защищают их от свирепого мистраля, дующего с гор целыми днями. О, это грозный ветер! Случается, он останавливает даже поезда! Что за люди населяют Прованс? Давайте вашу руку — пойдём на зимнюю ярмарку. Они все тут: пряха со своей прялкой, сборщица лаванды с корзиной на голове, слепой старик с полосатой палкой, торговка рыбой, барабанщик, мельник, точильщик, корзинщик!.. Что же вы только смотрите? Вы покупайте! Можете купить вот эту связку лука или эту тыкву, курицу, сахарный пряник. А вот этих овец и коз наверняка пригнали с Альп — их там великое множество! А цветы, оливки, апельсины — это из тёплых долин и с побережья моря. В Провансе есть всё! В долине Роны выращивается даже рис. Да! Прошу обратить внимание на двери лавочек. Впрочем, дверей-то как раз тут и нету. Вместо них висят длинные нитки бус. Каждый, кто хочет войти, должен их раздвигать. И тогда бусы запоют, зазвенят! Слушайте, слушайте провансальскую музыку дверей! А вы считали, что существует только прованское масло? Старинная это земля. На её просторах сохранились ещё следы пребывания древних римлян. В городе Оранже стоит тронутая временем триумфальная арка, воздвигнутая в честь римского императора Августа, видны развалины амфитеатра, в котором собиралась не одна тысяча зрителей. В Арле можно увидеть цирк, построенный теми же древними римлянами. Впрочем, и в наши дни в нём ещё устраиваются представления. Прованс — это и остров Камарг, расположенный между двумя основными рукавами дельты реки Роны, а точнее — огромная болотистая равнина, где пасутся лошади и быки. Лошади дикие. Специальные наездники присматривают за ними, а когда приходит время, — ловят и укрощают. А Марсель? Вы слышали о Марселе? Этот город — самый оживлённый порт страны. Знаете, какой воздух на набережных Марселя? О, он пахнет не только средиземноморской волной, в нём живёт не только ветер дальних странствий — он весь пропитан запахом смолы, рыбы. Город — весь из улыбок, озорного смеха, весёлых шуток. Марсельцы — очень живой и общительный народ — любят собираться на своих набережных. Одни приходят просто поглазеть на иностранные суда, другие — купить свежей рыбы, а третьи — послушать разные истории. Рассказывают их тут немало! Столица Прованса, город Экс, появился в 123 году до нашей эры, тоже не без помощи римлян. Когда-то Прованс имел даже собственных королей и только в 1487 году был присоединён к французской короне. Входят в Прованс департаменты: Нижние Альпы, Рона, Вар, частично Воклюз, Дром, Приморские Альпы. И ещё маленькое примечание. Прежде чем отправиться к сказкам Прованса, вы должны запомнить, что самое распространённое мужское имя этих земель — Мариус. С ним вы встретитесь не раз. «ЛА ПАТТ ЛЮЗЕРН» «Ла Патт Люзерн» — вот это был корабль! Из великанов — главный великан! Вы долго удивлялись бы, когда бы На палубу позвал вас капитан. «Ла Патт Люзерн»!.. Хоть верьте, хоть не верьте, Но знали все, кто молод и кто стар: Когда стоял он на Тулонском рейде, То носом упирался в Гибралтар. В преданиях старинных говорится: «Ла Патт Люзерн» был чудом из чудес! На палубах его росла пшеница, Благоухал не сад — фруктовый лес! Росли на грядках помидоры даже И виноград отменный созревал. Работали все члены экипажа, А экипаж, признаться, был не мал! Пахали на быках матросы пашни. Они же разводили кур, гусей... А мачты были!.. И подумать страшно: Седые облака свисали с рей! Покуда юнга залезал, старался, Карабкался на тучи прямиком, Да сверху вниз пока потом спускался — Он возвращался древним стариком! «Ла Патт Люзерн» чихал на непогоды! Сражаться? И сражаться довелось! Однажды он двадцать четыре года Держал осаду острова Родос, Он сыпал ядрами! Он отражал атаки! И что тут удивительней всего: Покуда шли бои на полубаке — На юте и не знали ничего! Матросы там плясали, пели песни, Какой-то юнга ухал в барабан... Найди-ка ты историю чудесней! «Ла Патт Люзерн»!.. Вот это великан! ГИГАНТСКАЯ РЫБА Каждое утро Дженези отправлялся по делам в Марсель. Каждый вечер Дженези возвращался к себе домой в город Мартиг. И каждый вечер к нему приходили соседи с одним и тем же вопросом: — Ну, Дженези, что новенького в Марселе? Добряк Дженези, не торопясь, выкладывал всё важное и неважное, о чём ему удалось услышать в столице юга. И вот однажды, уже на обратном пути, спохватился он, что на сей раз нечего ему будет рассказывать своим землякам. Как назло, ни одной новости! Даже самой плохонькой!.. «Что же я расскажу им? — встревожился Дженези. — Придётся на этот раз что-нибудь придумать самому...» И придумал ловкую штуку! В этот вечер он явился домой позднее обычного, и заждавшиеся соседи, ещё издали приметив его, в один голос закричали: — Ну, Дженези, что новенького в Марселе? — Ах, соседи, — ответил Дженези, — у меня сегодня для вас новость! Такая новость, которая, право же, стоит двух! А то и трёх! Если бы я не видел это собственными глазами, я бы, разрази меня гром, не поверил. Только он это произнёс, как со всех сторон сбежались мужчины, примчались женщины с детишками, приковыляли старики. Можно было подумать, что по городу прошёл трубач и специально известил всех: бегите, мол, слушать Дженези! Все обступили рассказчика и заранее разинули рты. — Да будет вам известно, — начал Дженези, — что утром на марсельский рейд привезли рыбу. Такую громадину, что просто страх берёт! Головой это чудовище упёрлось в порт и застряло между фортами Сен-Жан и Сен-Никола, а хвостом дотянулось до самого замка Иф. Верьте не верьте, но все марсельцы поднялись на колокольню церкви божьей матери-хранительницы, чтобы поглядеть, как рыбакам удастся справиться с этой рыбищей и вытащить её на берег. Всё рассказанное собравшиеся приняли за чистую монету и проглотили, словно мёд. Никто ни на секунду не усомнился в правдивости этой истории. — Ну, соседи, надо и нам посмотреть на эту диковинку, — сказали мартигенцы, и, несмотря на то, что надвигалась ночь, все, точно на свадьбу, отправились в Марсель. А Дженези, этот хвастун и враль, остался очень доволен своей выдумкой. Он чуть не лопнул от смеха, видя, как спешат его соседи в Марсель. Но тут его осенило: «Ну и дурак же я! Ведь все мартигенцы, кроме больных, побежали в Марсель. Не иначе как это правда!» С этими словами он быстренько завязал шнурки на башмаках и пустился догонять своих соседей. МАРИУС И ОЛИВ Между прочим, когда бы вы ни пришли на набережную в Марселе, вы непременно встретите там Мариуса и Олива. Кто они такие? О, самые закадычные друзья! Вам этого мало? Тогда можно и уточнить: самые отъявленные хвастуны! Что, и этого ещё недостаточно? Ну, тогда следует сказать, что Мариус и Олив — самые весёлые во всём Марселе! Ей-ей, стоит послушать, как они вечно спорят между собой! *** Однажды Мариус сообщил всем своим друзьям в Марселе: — Я поспорил с Оливом, что просижу пятнадцать дней без еды! — Однако, — возразили ему, — с твоим аппетитом выиграть такое пари трудновато. — Чепуха! Даже очень легко! Я буду есть по ночам! *** — Да, немало повстречал я знаменитых моряков, — похвалялся однажды Мариус перед своим другом Оливом. — Ты видишь эту трубку? Так мне её подарил сам Жан Барт! Сам Жан Барт! Кто из марсельцев не знает этого прославленного мореплавателя. Олив тоже его знает. Он даже припомнил, что Жан Барт давно умер. — Слушай, Мариус, это уж ты хватил через край. Жан Барт умер более двухсот пятидесяти лет назад. — Что ты говоришь, Олив!.. Уже умер? Как летит время! Не успеешь оглянуться — и ты уже постарел!.. *** В другой раз Олив рассказывал Мариусу: — Представляешь, хотел я отправиться вплавь из Марселя в Алжир. Ну, значит, плыву, плыву и вдруг натыкаюсь на что-то твёрдое. — Наверное, на обломок затонувшего судна, — догадался Мариус. — Нет, не угадал, дружище! Это была Корсика! *** Однажды Мариуса спросили: — Слушай, это правда, что ты оказался единственным, кто спасся при кораблекрушении судна «Раскасс», пятнадцать лет тому назад? — Конечно, правда! — Расскажи, Мариус, как тебе удалось спастись? — Можно и рассказать. Начать нужно с того, что я опоздал к отходу и судно ушло без меня. *** Если уж говорить об Оливе, то с ним бывали приключения и похлеще. Однажды он даже попал в землетрясение. — Представляю, как ты испугался, — говорит Мариус. — Наверное, трясся от страха. — Нисколько. Земля тряслась больше меня. *** В другой раз Олив рассказывал: — Ты знаешь, старина, вчера я очутился лицом к лицу с тигром, слышал рычание льва, стоял рядом со слоном, видел целую стаю волков и долго наблюдал за обезьянами. — Боюсь, что на сей раз ты, Олив, мягко выражаясь, несколько преувеличил свои охотничьи подвиги, — улыбнулся Мариус. — Если бы ты и был вчера в Азии, так там нет львов. А если бы ты был в Африке, то там нет ни тигров, ни волков. А побывать в один день одновременно в двух частях света — это уже слишком даже для охотничьей истории! — Кто тебе говорит про Азию и Африку? — Ты. — Так это ж я всё видел в зоопарке! *** Однажды Мариус попросил своего приятеля-моряка привезти ему из Южной Америки попугая. Но моряк позабыл об этой просьбе. Вспомнил он о ней только тогда, когда уже вернулся обратно в Марсель. Хотел он купить попугая здесь, искал, искал — нету. Купил вместо попугая сову. — Это очень редкая порода попугаев, — объяснил он Мариусу. — Он из Сьерра Мадре. Через некоторое время друзья встретились вновь. — Ну, как твой попугай? Он уже говорит? — Нет ещё, — отвечает Мариус. — Но ты бы поглядел, как он внимательно слушает мои уроки!.. МАРСЕЛЬЦЫ И ВСЕ ДРУГИЕ Вы только не подумайте, что во всём Марселе спорщиков — Мариус да Олив! Куда там! Каждый марселец может постоять за себя в любом споре. Да как ещё! Очень вам рекомендую: не вздумайте с ними тягаться. *** Некий житель Лима, не знавший характера марсельцев, как-то рассказывал бордосцу и марсельцу о том, что недавно вычитал в газете: в Италии, мол, насчитывается сто сорок шесть человек, проживших более ста лет. Самому старшему из них было сто двадцать. — В этом нет ничего необыкновенного, — отозвался бордосец. — Когда умер мой дед, ему было ни много ни мало, а сто двадцать один год. — А в моем роду вообще никто никогда не умирал, — заметил марселец. *** — У нас была ужасная зима, — рассказывал однажды гасконец. — Даже Гаронна замёрзла. — Это что!.. — отозвался бордосец. — У нас в Бордо было ещё холоднее. В июле шёл снег. — Послушав вас, я понимаю, что у нас зима была ещё суровее, — сказал марселец. — Стояла такая стужа, такая лютая холодина, что мы катались на коньках прямо по кипятку! *** Заспорили однажды парижанин и марселец о рыбной ловле. — У нас в Сене, — говорит парижанин, — достаточно опустить ведро в воду, чтобы вынуть его полным рыбы. — Разве это рыба! — пожимает плечами марселец. — Вот у нас, в Марселе, приходится отодвигать рыбу, чтобы набрать ведро воды. *** А то ещё обедали однажды в ресторане марселец и перпиньянец. Подали грибы, посмотрел на них перпиньянец и говорит: — Ой, какие они малюсенькие! Это не то, что у нас в Перпиньяне. Там у нас растут под деревьями грибы величиной с тарелку! — Подумаешь! — пожал плечами марселец. — Эка удивил! У нас в Марселе деревья растут под грибами! *** Одного марсельца спросили: был ли он в Америке? — Почти. — Как это почти? — Я был в Гавре. А Америка как раз напротив. *** Заспорили марселец с гасконцем: в чьих краях жарче? — У нас, — говорит гасконец, — летом бывает такая жара, что мы варим яйца прямо на солнце. — Это что!.. — отвечает марселец. — У нас они варятся вкрутую при лунном свете! *** Что же касается рыбной ловли, то марселец переспорил не только парижанина. Один из гасконцев как-то похвастался: — Мне удалось поймать рыбу такой величины, что понадобилось десять человек, чтобы вытащить её из воды. — А я однажды поймал рыбу, — ответил марселец, — такую огромную, что, когда её вытащили на берег, вода в море опустилась на целый метр! *** Один заезжий господин рассказывал марсельцам о различных приключениях, свидетелем которых он был: — Сел я на корабль, чтобы переехать из Франции в Англию. И вот когда наше судно покидало порт, какой-то неизвестный бросился в воду и пустился вплавь за нашим кораблём. И что бы вы думали? Он добрался до берега на пять минут раньше нас. Каково? — Меня это нисколько не удивляет, — отозвался марселец.— Ведь это был я.
Снегурочка: ПУАТУ До конца IX века судьба Пуату мало чем отличалась от судеб других провинций Франции. Так же, как и они, земли Пуату испытали нашествие римлян. Столица Пуату, город Пуатье, ещё и сейчас хранит развалины древнего римского амфитеатра, римских бань. Римляне же и определили, что все эти земли, лежащие между рекой Гаронной, Атлантическим океаном и Пиренейскими горами, впредь именовать Аквитанией. Поэтому и герцогиню, владевшую этими землями в конце IX века, звали Элеонорой Аквитанской. Вот при её-то правлении земли Пуату и стали, как мячик, перелетать из рук в руки. Герцогиня Элеонора Аквитанская вышла замуж за французского короля — и Пуату досталась Франции. Герцогиня Элеонора Аквитанская поссорилась со своим супругом, развелась — и Пуату отделилась от Франции. Герцогиня Элеонора Аквитанская вновь выходит замуж — на этот раз за английского короля — и Пуату достаётся Англии. В 1204 году другой французский король, Филипп-Август, отвоёвывает Пуату у Англии. Грянула Столетняя война — и Пуату снова под властью англичан. Лишь в 1416 году Пуату вновь воссоединяется с Францией. А в годы Великой буржуазной революции конца XVIII века именно на землях Пуату происходят известные Вандейские войны. Так и получилось, что эта земля, лежащая между рекой, океаном и горами, прошла через огонь и дым сотен сражений. Сейчас это всё уже в прошлом. Мирно дышат многочисленные поля и луга, раскинувшиеся за живыми изгородями из кустов и деревьев. Изгороди эти защищают посевы от буйных морских ветров и от потрав скота. В городе Пуатье работают химические и кожевенные заводы, текстильные фабрики. Земли былого Пуату распределены сейчас между департаментами: Вандея, Вьенна, Дё-Севр. ТАРТАРИ - БАРБАРИ — Тук-тук! — Кто там? — Я, сударь. — Откуда ты идёшь, любезный? — Из Тартари-Барбари, что на сто лье дальше Парижа. — А что ты видел в пути? — Что я видел? Я видел мельницу на вершине вяза. Мельница молола муку. — Ба! Не может этого быть. Ты говоришь неправду. Эй, люди, посадите этого враля в тюрьму! — Тук-тук! — Кто там? — Я, сударь. — Откуда ты идёшь, любезный? — Из Тартари-Барбари, что на сто лье дальше Парижа. — А что ты видел в пути? — Что я видел? Видел, как огромный чёрный пёс спускался с макушки вяза, весь хвост у него был в муке. — Эге, видно, собака забралась на верхушку вяза, чтобы полакомиться мукой. Стало быть, не солгал тот путник. Эй, люди, выпустите старика из-под стражи! — Тук-тук! — Кто там? — Это я, сударь. — Откуда ты идёшь, любезный? — Из Тартари-Барбари, что на сто лье дальше Парижа. — А что ты видел в пути? — Ах, сударь, видел я, как пруды и реки полыхали огнём, словно подожжённая солома. — Ба! Ты говоришь неправду. Не может этого быть. Эй, люди, посадите этого выдумщика за решётку. — Тук-тук! — Кто там? — Это я, сударь. — Откуда ты идёшь, любезный? — Из Тартари-Барбари, что на сто лье дальше Парижа. — А что ты видел в пути? — Ах, сударь, видел я презабавную штуку. Когда я проходил вересковой пустошью, мне под ноги попадались карпы и щуки с подпалёнными хвостами. Были они в великом смятении и искали место, где бы им укрыться. — Эге! Не иначе, как они повылезли из тех рек, что полыхали огнём. Не солгал тот старик. Эй, люди, выпустите-ка его из-под стражи! — Тук-тук! — Кто там? — Это я, сударь. — Откуда ты идёшь, любезный? — Из Тартари-Барбари, что на сто лье дальше Парижа. — А что ты видел в пути? — Ах, сударь, видел я канавы, ямы и водоёмы, доверху наполненные похлёбкой. — Ба! Не может этого быть. Ты говоришь неправду. Эй, люди, схватите этого лжеца и посадите его за решётку! — Тук-тук! — Кто там? — Это я, сударь. — Откуда ты идёшь, любезный? — Из Тартари-Барбари, что на сто лье дальше Парижа. — А что ты видел в пути? — Ах, сударь, видел я повсюду, где ни проходил, груды ложек. — Эге! Наверняка умные люди ели этими ложками ту похлёбку, люди, одеваться! Побегу и я, пока не всю выхлебали! СТО ЭКЮ Жил когда-то бедняк крестьянин. Ничего у него за душой не было, разве что драная одежонка, едва прикрывавшая его тощее тело. Каждое утро, в дождь и в жару, отправлялся он в церковь, становился на колени перед алтарём и начинал с жаром молиться: — О, добрый, добрый бог! Пошли мне сто экю, они мне так нужны. Очень ты меня этим порадуешь. Наконец на его ежедневные посещения обратил внимание кюре. — Этот старик каждый день приходит сюда, — сказал кюре служке. — Интересно бы узнать, о чём он так горячо просит бога. Спрячься-ка за алтарь да послушай. Служка так и сделал: спрятался за алтарь и стал ждать. Вскоре пришёл старик. — Пошли мне, боженька, сто экю! — услышал служка всё ту же молитву старика. Когда старик ушёл, служка вышел из своего укрытия и рассказал кюре о просьбе старика. — Так он просит у бога сто экю? — засмеялся кюре. — Давай подшутим над стариком: положим в кошелёк девяносто девять экю и, как только он явится поутру, сбросим ему деньги. Я уверен, что девяносто девять экю он не возьмёт, раз просит сто. — Хорошая мысль, — согласился служка. — Так и сделаем. На следующее утро бедняк, как обычно, явился в церковь и, став на колени, обратился к богу со своей обычной просьбой, Едва он произнёс последние слова молитвы, как к его ногам упал кошелёк. Обрадованный старик поднял его и поспешил из церкви. На улице он открыл кошелёк и принялся считать деньги. Насчитав девяносто девять экю, он воскликнул: — Как же так? Я тебя просил сто, а тут только девяносто девять экю. За тобой, боженька, остаётся один экю! Если кто и пострадал на этом деле, то только не старик. БЕЛОЕ И ЖЕЛТОЕ Жила когда-то богатая старуха. И наверное, именно потому, что была она очень богатой, жадности в ней было в три раза больше, чем богатства! Свет не видел такой жадины! Никогда никого не приглашала она к себе в гости. Не было у неё ни родных, ни друзей. В доме кроме неё жила лишь служанка, выполнявшая обязанности кухарки и горничной. Надо сказать, что за труды свои служанка получала... почти ничего. Обыкновенно, приготовив для госпожи более чем скромную еду, служанка подавала её на стол и ждала, когда госпожа велит ей прийти за своей долей. И вот однажды вечером, когда весь ужин состоял из нескольких яиц, лежавших на блюде, служанка получила лишь одно яйцо. Наутро, во время завтрака, она снова подала еду своей госпоже и, как всегда, стала ждать, когда её позовут. Но старая госпожа, вроде, совсем забыла о своей служанке и вовсе не торопилась позвать её позавтракать. Бедная девушка от голода стала грызть сухую корку хлеба. — Что вы там едите? — повернулась старуха, услышав хруст корки. — Никак сухой хлеб, моя милая? — Да, сударыня. — Вы что, всё съели с вечера? — Да, сударыня. — Как, вы съели вчера всё яйцо, и белок и желток? Ну вы же и лакомка, моя милая! — Да, сударыня, я съела и то и другое, не боясь испортить желудок, — усмехнулась служанка. От этих слов старуха так разозлилась, что вся задрожала, словно с ней случился припадок. — Белое и жёлтое! Белое и жёлтое! — твердила она. — Белое и жёлтое! Вскоре уже и эти слова она повторяла с трудом. Служанка не на шутку испугалась и подумала: «Эта сквалыга, того и гляди, протянет ноги, и мне не стоит оставаться с ней один на один. Кто знает, вдруг ещё подумают, что это я убила её? Надо кого-нибудь позвать». Девушка подбежала к окну, выглянула на улицу и увидела там нотариуса — их соседа. — Сударь! Сударь! — закричала служанка. — Зайдите к нам! Моей госпоже очень плохо. Нотариус тут же зашёл в их дом и убедился, что положение серьёзное: жадная старуха с посиневшим лицом сидела в кресле и всё твердила: «Белое и жёлтое! Белое и жёлтое!» — Я не понимаю, что она хочет этим сказать? — удивился нотариус. — Ей совсем плохо. — Сударь, вы считаете, что она умирает? — Я убеждён в этом. — Тогда я должна вам сказать, сударь, что моя госпожа давно уже обещала мне всё своё состояние после смерти. У неё ведь нет родственников. Все деньги — серебро и золото, белые монеты и жёлтые. Вот она и твердит: «Белое и жёлтое!» — Так оно, наверное, и есть, — кивнул нотариус. — Хорошо, что вы мне всё разъяснили. Нотариус тут же побежал к себе, взял гербовую бумагу и начал составлять завещание. Между тем старуха слабела с каждой минутой. На вопрос нотариуса, кому она завещает своё состояние, она лишь с гневом посмотрела на служанку. Нотариус же подумал, что старуха показала глазами на служанку. Завещание было составлено, и в тот же вечер старуха умерла. А служанка, получившая всё её золото и серебро, купила небольшой домик и стала жить тихо и безбедно.
Снегурочка: ШАМПАНЬ Свое имя эта провинция на северо-востоке Франции получила от слова «поле», а прославилась лесом. Знаменитым Арденнским лесом. Этот огромнейший лес простирался от берегов Рейна до земель, занятых белгами (до современной Бельгии). В древние времена в нём жили жрецы-друиды, и долгие годы лес считался волшебным. Сколько легенд, преданий, поэм, стихов сложено об этом лесе!.. О нём писал великий Петрарка. Спустя двести лет Шекспир в одной из своих пьес заселил Арденнский лес львами и волшебниками. Но волшебство волшебством, а земли Шампани и сейчас способны удивить человечество. Сравнительно недавно, в начале нашего века, например, археологи обнаружили здесь стоянку человека, жившего ещё в четвертичную эпоху! До римского завоевания земли Шампани заселяли три галльских племени: лингоны, сеноны и ремы. В VI веке они и сами были не прочь пограбить соседнюю Северную Италию, но, когда Юлий Цезарь явился сюда со своими легионами, лингоны, сеноны и ремы вступили с ним в союз, и их земли присоединились к Римской империи. К французской короне Шампань была присоединена в 1286 году. В главном городе этой провинции Реймсе короновались все французские короли. В Шампани ткали льняные полотна и выделывали хорошие сукна, а прославилась она своими винами. Впервые сажать виноград здесь стали ещё во времена галлов и римлян. Виноградники разрастались бурно. Не очень богатая и не очень населённая провинция вскоре чуть ли не вся целиком занята была виноградарством. А тут ещё в Реймс стал поступать виноград из Иль-де-Франса: его стали закупать местные виноделы, создавшие новый сорт вина — шампанское. Секрет создания и приготовления этого вина хранился до XVIII века. С XVIII века широкой известностью стали пользоваться ярмарки Шампани, длившиеся почти круглый год. На них предметы роскоши, прибывшие с Востока, встречались с товарами Северной Европы. В Шампани родились и знаменитые гобелены: ковры, на которых вытканы картины. Впервые их создала семья красильщиков Гобеленов, живших в Реймсе. В 1662 году семья переселилась в Париж и открыла там знаменитую королевскую мануфактуру (по-современному — фабрику), где из цветных шерстяных и шёлковых нитей ткались вручную ковры-картины, расходившиеся потом по всей Европе. Некоторые из них можно видеть в ленинградском Эрмитаже. Ныне земли Шампани входят в состав департаментов: Марна, Верхняя Марна, Об, Арденны. ГЛУПЫЙ ЖАН Однажды мать послала глупого Жана в город купить ей иголок, подставку под цветы в виде треноги и растительного масла. На обратном пути Жан повстречал соседа с возом сена и воткнул в сено иголки, чтобы забрать их, когда сосед приедет домой. Идёт он дальше, несёт треногу и бутылку масла. И тренога ему показалась такой тяжёлой, хоть кинь. — Ты мне все плечи отдавила. У тебя три ноги, а у меня только две. Тебе легче идти, чем мне. Ступай одна. И глупый Жан поставил треногу на землю, да ещё стегнул её хворостиной, чтобы не стояла на месте. Теперь ничто ему не мешало идти налегке, и он пустился дальше вприпрыжку. Проходит Жан мимо места, где земля совсем потрескалась. Пожалел Жан землю и полил её растительным маслом, которое купил в городе. Ну и досталось же ему от матери! В другой раз мать послала его в город продавать холст и наказала не отдавать его болтливой женщине. Поэтому всем женщинам, которые подходили к нему и приценивались к товару, Жан продавать отказывался. А как же иначе! Он-то ведь твёрдо знал, что все женщины болтушки. Так, не продав холста, отправился он в обратный путь. По дороге зашёл он в церковь, увидел статую какой-то святой и спросил: — Хочешь купить у меня холст? Разумеется, святая ничего ему не ответила. — Наконец-то я встретил молчаливую женщину! — обрадовался Жан. — Вот тебе мой холст. — С этими словами он обмотал всю статую холстом и назвал цену товара. Статуя по-прежнему безмолвствовала. Это Жану не понравилось, и он ударил её ногой. Пустая внутри статуя тут же развалилась на две половинки — и из неё высыпалось несколько монет: 4 франка и 50 сантимов. — Вот так-то лучше, — сказал Жан. — За купленный товар нужно платить! Подобрав деньги, он пустился бегом к своему дому: вдруг ещё святая передумает — холст-то стоил гораздо дешевле. СТАРЫЙ КЮРЕ Некогда в Бесси жил старый кюре, не отличавшийся ни умом, ни красноречием. В одно из воскресений он, желая просветить своих прихожан, сказал во время проповеди: — Земля, братья мои, круглая, — и добавил: — как яйцо. После мессы пономарь, малый с хитрецой, сказал ему: — Яйцо вовсе не круглое, и зря вы ввели народ в заблуждение. — Ты прав, — честно согласился кюре. — А что бы ты сказал на моём месте? — Право слово, господин кюре, за примером далеко ходить не надо. Я бы сказал: «Земля круглая, как мяч». Ничего круглее, чем мяч, нет. — Это верно, — вздохнул кюре. — Ладно, я им так и скажу во время вечерней службы. На сей раз свою проповедь священник начал так: — Братья мои, сегодня во время мессы я ошибся, сказав вам, что Земля круглая, как яйцо. Потому что яйцо не круглое, а Земля круглая... круглая... — Здесь кюре осекся, пытаясь вспомнить, с чем же её сравнивал пономарь, но не смог. Чтобы помочь кюре, пономарь махнул рукой, как будто бы кинул мяч. Но кюре показалось, что пономарь прицеливается, и он тут же выпалил: — Земля круглая, как ружьё! ПОЛПЕТУХА Жил когда-то в одном замке петух по прозвищу Полпетуха. А прозвали его так потому, что не умел он кукарекать. Все его дразнили, и домашние животные, и птицы, а служанка не раз грозилась отправить Полпетуха в суп. Надоела такая жизнь Полпетуху — ушёл он из замка. Побродил по полям, по лугам, замёрз, проголодался и решил вернуться домой. Но по дороге ему попалась река. Легла поперёк и говорит: — Полпетуха, я тебя утоплю! — Река, не топи меня, а влезай-ка ко мне в брюхо. Удивилась река, но так и сделала. А Полпетуха дальше пошёл. Шёл, шёл и встретил волка. — Полпетуха, я тебя съем, — говорит волк. — Не ешь меня, волк, лучше полезай ко мне в брюхо. Удивился волк, но так и сделал. А Полпетуха дальше пошёл. Шёл, шёл и лису встретил. — Полпетуха, я тебя задушу, — говорит лиса. — Не души меня, лиса, лучше полезай ко мне в брюхо. Удивилась лиса, но так и сделала. Наконец Полпетуха добрался до замка. — А, явился, беглец! — закричала на него служанка. — Ну, погоди теперь! Я тебя, голубчика, на ночь в овчарню запру! Будешь знать, как убегать! Так она и сделала. Заперла петуха в овчарню. Ну и досталось же Полпетуху от овец! И ногами-то его топтали, и хвост оторвать хотели!.. Понял Полпетуха, что плохо его дело. Стал он звать на помощь волка. — Волк, волк, вылезай из моего брюха, я без тебя пропал. Вылез волк из петушиного брюха и передушил всех овец. Утром пришла служанка в овчарню, глядит: все овцы полегли, а петух расхаживает себе цел-целёхонек! — Ну, погоди же, злодей! — ещё пуще рассердилась служанка.— Сегодня на ночь я тебя к гусям запру! Увидели гуси незваного гостя, налетели, принялись его клевать. Понял Полпетуха, что плохо его дело, стал лису звать. — Лиса, лиса, вылезай из моего брюха, без тебя мне несдобровать. Вылезла лиса из петушиного брюха и передушила всех гусей. Чуть свет пришла служанка кормить гусей, а на шесте сидит Полпетуха, один-одинёшенек. — Ах ты, негодяй! — закричала служанка. — Что же ты натворил?! Ну, погоди, сегодня же вечером я с тобой расправлюсь! Вечером служанка растопила очаг и сунула туда петуха. Понял Полпетуха, что пришёл его конец, и крикнул реке: — Река, река, вылезай из моего брюха, без тебя я погиб! Вылилась река из петушиного брюха, погасила огонь. А Полпетуха выскочил из очага и удрал из замка. На этот раз навсегда. ЧТО ТЫ ВИДЕЛ, КУМАНЁК? — Куманек, куманек, Что ты видел, куманёк? — Что я видел? Видел, видел На болоте камыши. В камышах стоит избушка, В ней наряды шьёт лягушка. Ой, пляши, Жано, пляши! — Куманёк, куманёк, Что ты видел, куманёк? — Что я видел? Видел, видел: Шли на свадьбу мураши! И ерши туда же плыли, И ужи в пыли юлили... Ой, пляши, Жано, пляши! — Куманёк, куманёк, Что ты видел, куманёк? — Что я видел? Видел, видел: Поутру в лесной глуши Шли лисёнок и лисица. Сына мать вела жениться. Ой, пляши, Жано, пляши! — Куманёк, куманёк, Что ты видел, куманёк? — Что я видел? Видел, видел: Угорь доченьке в тиши Причесаться нёс гребёнку, Чтоб понравилась лисёнку! Ой, пляши, Жано, пляши!
Снегурочка: ПОСЛОВИЦЫ ФРАНЦИИ Безделье — мать всех пороков. Безволосого дьявола не причешешь. Во всякой стране есть лье плохой дороги. Всегда о своей шкуре заботятся меньше, чем о рубахе. Где коза привязана, там она и траву щиплет. Голод гонит волка из леса. Горька правда, но всё же её проглатывают. Дерево можно выпрямить, пока оно не выросло. Даже самый маленький куст даёт тень. Для голода не существует плохого хлеба. Друзей чаще отталкиваешь просьбами, чем отказами. Достаточно маленького отверстия, чтобы затонул корабль. Если бы не «если бы», мы были бы совершенны. Если одежда и не делает человека, то всё же она его украшает. Здоровый вид лучше, чем рекомендательное письмо. Золото даёт блеск, но не счастье. И в старом котле можно сварить хороший суп. И для самой жалкой вязанки хвороста находится верёвочка. И из плохой травы получается хорошая зола. Как осла ни нагружай, он всё равно ревёт. Каждой птице своё гнездо нравится. Когда у соловья появляются дети, он перестаёт петь. Когда волк и пастух поладят друг с другом, худые времена наступят для стада. Крепость, которая ведёт переговоры, близка к поражению. Кто выходит только днём, тот не нуждается в фонаре. Кто много говорит, обязательно говорит и глупости. Кто не кормит кошку, тот кормит крысу. Кто слишком много доказывает — ничего не доказывает. Кто оправдывается, тот себя обвиняет. Кто рассчитывает на чужую похлёбку, рискует остаться со своим хорошим аппетитом. Кто бьёт стаканы, тот за них и платит. Кто сядет на гвоздь, тот не засмеётся. Кто слишком много захватывает, тот редко что удерживает. Кто ложится без ужина, того не надо будить — сам проснётся. Легко идти пешком, когда держишь коня за уздечку. Лучше плохая дорога, чем плохой спутник. Лучше горячий дым, чем холодный ветер. Материю узнаёшь в носке. Мёртвый король стоит не дороже живой собаки. Многие режут, но не многие умеют кроить. Мух на уксус не ловят. Не важно, сколько знаешь, важно — как знаешь! Не летай прежде, чем будешь иметь крылья. Не пускайся в плаванье без сухаря. Не суди о мешке по его наклейке. Не отмечай праздник, пока он не наступил. Не теряй ум, всё остальное приложится. Не рассчитывай на яйцо, ещё не снесённое курицей. Не впрягай плуг впереди волов. Не разбив яиц, яичницы не изжаришь. Не меняй кривую лошадь на слепую. Не продавай лошадь, чтобы купить овёс. Нет такого башмака, который не нашёл бы себе башмак под пару. Нет такой хорошей дороги, на которой не нашлось бы камней. Нет ничего тяжелее секрета. Нечего ругать кошку, когда сыр съеден. Нельзя высушить море губкой или схватить луну зубами. Ничто не убеждает людей лучше примера. Никто не бывает умнее всего света. Никогда не покупай зайца в мешке. Один грамм хвастливости портит центнер достоинств. Одинокий путник — мясо для волка. Огонь в очаге в любое время года кстати. От Парижа до Рима — всё люди. Плохой пастух — жирный волк. Робкие выигрывают раз в сто лет. Силён тот, кто валит, но сильнее тот, кто поднимается. Слова улетают, а написанное остаётся. С маленькой размолвки начинается большая ссора. Спящая лиса кур не ловит. Сорная трава всегда растёт бурно. Стыдно спотыкаться два раза о тот же самый камень. Там, где светит солнце, луне делать нечего. Там, где прошла война, следы её сто лет видны. Там, где есть хлеб, голод забывается. Тот ничего не сделал, кто ничего не начал. То, что шутя приобретается, и тратится глупо. То, что горько для рта, может быть полезно для сердца. Три вещи проверяются только в одном: стойкость — в опасности, мудрость — в гневе, дружба — в нужде. У кого нет головы, тому и чепец ни к чему. Хорошая слава лучше, чем золотой пояс. Хорошие источники узнаёшь во время засухи, а хороших друзей — в печали. Хорошо начатая работа — уже наполовину сделана. Щедрость состоит не столько в том, чтобы давать много, сколько в том, чтобы давать кстати. Ягнёнок в тигровой шкуре всё равно боится волка. Вот и сказкам конец, кто слушал - молодец. :)
LS: Спасибо, Снегурочка! Очень интересно, весело и поучительно. Некоторые пословицы нужно выучить. :)
mazarin: Все очень интересно, только вот ярмарки в Шампани прекратили свое существование уже в XIV веке.
К.Б.: Спасибо за сказки! Повеселил "День святого Квазимодо" :) Нету такого святого, слово "Квазимодо" - латинский оборот "Quasi modo" (квази модо) - Нечто, вроде... Это ведь Фомин день, католический праздник, первое воскресенье после Пасхи, называемое так по первым словам возгласа латинской мессы в этот день: "Quasi modo geniti infantes alleluia".
полная версия страницы