Форум » Общий форум по Дюма » Хочу в Париж » Ответить

Хочу в Париж

Treville: Добрый день! Почитала рассказ Михаила Веллера "Хочу в Париж". Более точного описания сущности мушкетеромании я еще не встречала. Местами узнала себя. Вот отрывок: В пятом классе Димка Кореньков посмотрел в кино "Трех мушкетеров". И - все. Он вышел из зала шатаясь. Слепо бродил два часа. Вернулся к кинотеатру и встал в очередь. Денег на билет не хватило. Помертвев, он двинулся домой и выклянчил у матери рубль, задыхаясь, понесся обратно: успел. После девятого раза Париж стал для него реальнее окружающей скукоты. Жизнь в городишке была небогатая. Пассажирский поезд проходил дважды в неделю. Местных хулиганов знали наперечет. Изредка заезжали областные артисты. Пробуждающаяся Димкина душа, неудовлетворенная обыденностью, оказалась затронута в заветной глубине. Обрушился удар - фильм сняли с экрана. Димка горевал, пока не просияла надежда: он впервые отправился в библиотеку и взял "Три мушкетера". Ту ночь не спал: сидел в туалете их коммуналки и читал... Вернуть книгу было выше его сил - он легче расстался бы с рукой. Почта принесла суровое извещение об уплате пятикратной стоимости. Отец отвесил Димке воспитующий подзатыльник. Такова была первая его жертва на тернистом пути к мечте. Познав наизусть "Трех мушкетеров", Димка обнаружил "Двадцать лет спустя" и "Виконта де Бражелона". Упоительно и безмерно счастлив, он погрузился в яркий и отважный мир Люксембургского дворца и Пре-о-Клер, где дамы мели шлейфами паркеты, взмыленные кони с грохотом мчали кареты через горбатые мосты и шпаги звенели в лучах заходящего солнца. Его выдернули из грез, как рыбку из речки, - четверть окончилась, он не успевал по всем предметам, грандиозный скандал разразился. - Хоть что-нибудь ты знаешь? - скучно спросила классная, прикидывая втык от педсовета за Димкины успехи. - Париж стоит мессы, - нахально выдал Димка. - Экю равняется трем ливрам, а пистоль - десяти. Класс возопил триумф над племенем педагогов. Кличку "француз" Димка принял как посвящение в сан. Раньше он не выделялся ничем: ни силой, ни храбростью, ни умением драться, ни знаниями, ни умом, ни престижными родителями. В секцию его не приняли по хилости, кружки не интересовали, музыкальный слух отсутствовал. Париж придал ему индивидуальность, выделил из всех, и в любовь к Парижу он вложил все отпущенные природой крохи честолюбия и самоутверждения - это был его мир, здесь он не имел конкурентов. Упрочивая репутацию и следуя течению событий, он вытребовал в библиотеке слипшуюся "Историю Франции". Нарабатывал осанку, гордое откидывание головы. Отрепетировал высокомерную усмешку. С герцогской этой усмешкой сообщал о невыполненных уроках, не снисходя до уловок. Учителя и родители, одолевая бешенство, списывали выкрутасы на трудности переходного возраста, вздыхали и строили планы воспитательной работы. Они ничего не понимали. - Ты правда знаешь французский? - спросила Сухова, красавица Сухова, глядя непросто. Французский в их дыре не звучал со времен наполеоновского нашествия; Димка зарылся в поиски и нашел учебник, траченный мышами и плесенью. Выламывал губы перед зеркальцем - ставил артикуляцию. И все реже отсиживал в школе, зато в нее все чаще вызывали отца. Отец попомнил домострой и выдрал его с тщанием. - Еще тронешь - сбегу, - прерывистым фальцетом пообещал Димка, когда экзекуция перешла в стадию словесную. - Куда ты убежишь? - вскрикнула мать, вскинув полотенце. - В Париж! - зло припечатал Димка. Серьезно. Ссылка: http://lib.ru/WELLER/wishpari.txt Почитайте. Конец этой истории неожиданный.

Ответов - 13

Калантэ: Эх, Веллер, Веллер... Должна быть мера человеческому цинизму. И это - мушкетеромания? Учитывая, что автор Веллер, ждала чего-то подобного, но не до такой степени.

Konstancia: Да, вот это разыграли так разыграли беднягу... Это единственное, что я поняла из концовки.

Стелла: А мне стало страшно и горько. Потому что это было все так, как в моем детстве и молодости. Рассказ настолько правдив, что я теперь многое готова простить Веллеру. Он , может, и циник, но со мной было настолько похоже моментами... Только мне не пришлось жечь потемкинскую деревню, но вот гид- француз, который неожиданно заговорил с проводником поезда на чистейшем русском- это моя история. И путевка, которую дали дочери какого-то босса, потому что она все-же не бросила школу и дотянула до аттестата. И пластинки. И слежка гида, от которого мы с приезжими из Парижа родственниками удрали на такси. И многое- многое, так точно у Веллера написанное. Вам повезло, вы этого не знаете. А что до мушкетеромании- так это человек рвется из обыденности и его попытка вырваться из нее обречена на провал самой системой. Это ведь не один человек- это десятки тысяч так рвались в своей Тьмутаракани на волю. Не обязательно- через Мушкетеров. Но мечту подменяли и ее, эту подмену, оставалось только сжечь в душе.


Treville: Вот, хоть кто-то понял мою мысль, зачем я это выложила. Дело в том, что в рассказе непонятно - то ли это все (фальшивый Париж) было с ним на самом деле, и это жестокий троллинг советской власти, то ли у него просто от полноты впечатлений крыша поехала и все это- бред, от неверия в то, что мечта наконец-то сбылась. Опят же возникают параллели с "Шинелью".

Стелла: Treville , это не столько " Хочу в Париж" сколько вопль" Хочу на волю!" надо было пожить в СССР большую часть сознательной жизни, чтобы это ощутить сполна.

Treville: Treville пишет: - Париж стоит мессы, - нахально выдал Димка. - Экю равняется трем ливрам, а пистоль - десяти. Я однажды в пионерлагере обратила в свою веру весь отряд, мы читали "Мушкетеров" по ролям и играли в ролевую игру на местности. А вечером я устраивала аттракцион: все желающие могли мне задать любой вопрос по "Мушкетерам" и прочим продолжениям, и если я на него отвечу- я выигрывала стакан кефира. Память на детали у меня была хорошая... Денежные единицы, даты и имена, вплоть до цвета наконечников шнурков на атосовском костюме.

Treville: Вот именно. Дело все в стремлении человека жить свободно, и Париж - это только персонификация этой идеи. Человек инстинктивно стремиться жить так, чтобы максимально реализовать себя, сделать как можно больше, как можно больше всего перемыслить, перевидеть, перечувствовать, перепробовать. И для меня лично, думаю, что и для многих других, Дюма давал такую возможность - пожить другой жизнью, за неимением возможности испытать это все в реальной жизни.

Стелла: У меня это вообще был маниакальный психоз, потому что Париж у нас жил в том, что удалось родителям сохранить в эвакуации и в их рассказах. Я помню бутылочку из-под " Шанель 5" которую купили в 40, а пахла она еще и до 70-го. У меня по сей день хранятся скатерти, вышитые на заказ вручную в 35 году, две хрустальные ликерные рюмочки и парижский альбом фотографий родителей. И детские воспоминания: я слышу как мамины родители вместе с мамой что-то обсуждают на французском, чтобы я не поняла. И юношеские сны, когда я бродила по знакомому до мелочей Парижу. Но, вот дикость: когда попала в него, наконец, заблудилась в трех соснах: так растерялась, что Лувр не могла найти!

Treville: У нас в городе произошла похожая история. Очень хороший человек, стоматолог, поэт местного масштаба, уважаемый в городе, очень сильно хотел в Париж. "Вмру, - говорил, - але поїду до Парижу". Но его не выпускали за границу. И вот, после развала Союза, он поехал. И умер от разрыва сердца прямо в соборе Парижской Богоматери.

Стелла: А это нередко случается, увы! осуществленная слишком поздно мечта оборачивается или разочарованием или , бывает и смертью. Сколько таких случаев было с нашей, российской алией( возвращением). Старики прямо на аэродроме умирали, попадали в больницу. Стресс от смены обстановки, от эмоций слишком силен.

Samsaranna: Treville Вы знаете, все еще зависит от восприятия человека. Я тоже себя причисляю к поколению советских людей, но вот такого тотального ХОЧУ ТУДА -не припомню за собой. Когда в 90е годы стало возможно ездить по миру- это было прекрасно. После свадьбы мой муж купил путевки в Париж ( "медовая неделя" в Париже). Попали не в самое удачное время, март месяц- зелени нет и город казался довольно серым. Как и Версаль. Эйфелева башня разочаровала.... А вот Нотр Дамм произвел впечатление неизгладимое, тут спасибо огромное могу сказать Виктору Гюго. Потом были поездки в другие страны. Но самое неизгладимое впечатление на меня произвело Бали. И еще, несмотря на прелесть и колорит других стран и городов- всегда хотелось вернуться домой.

mazarin: Современной российской молодежи (особенно живущей в крупных городах при "нормальных родителях") действительно - не понять нас. Ну вот я, например, родился за восемь месяцев до убийства Кеннеди Все детство и юность - самые "махровые" годы застоя. Начало самостоятельной жизни - развал Союза и элементарная борьба за выживание. Ни о каких поездках "туда" я даже и мечтать не мог. Тем более, я прекрасно знал, что если я и поеду за моей мечтой, то только навсегда. Никаких поездок "просто посмотреть" я бы просто не вынес. Чего стоили для меня приступы дикой тоски и ностальгии после каждого возвращения в Алма-Ату из Ленинграда... И вот я ждал. Почти, как герой этого рассказа. Работа, семья, дети... Но при первой же возможности, я осуществил то, к чему стремился тридцать лет (с момента первого прочтения Мушкетеров). Я уехал навсегда из того опостылого места, в котором я обретался. Но не в Париж (ибо это было невозможно), а в его некое отражение на другом берегу Атлантики - в Монреаль. Ибо Монреаль, с его старым центром, с его маленькими улочками, магазинчиками, кафе, ресторанчиками, церквями и т.д. так и называют - Североамериканским Парижем. И, конечно, повсюду - французский язык! Лично я - доволен. Образно говоря, почти парижская атмосфера старого Монреаля и вилль дю Кебек, плавно "перетекают" в бескрайние лесо-озерные просторы Прекрасной провинции, чтобы затем - еще дальше на запад и юг слиться с еще более бескрайними просторами Среднего Запада, создавая тем самым для меня лично, некую квинтэссенцию между романами Дюма, Фенимора Купера и Майн Рида. Что касается рассказа Веллера, то он мне неприятен. Я первый раз читал прозу этого господина (ибо неинтересно). Сама по себе проза неплоха. Автор "владеет словом" - ничего не скажешь... И состояние души главного героя он описывает так, как это может сделать только человек, который сам, хотя бы слегка, но испытал подобные чувства. Но сам смысл и сама идея... Я думаю, что основная идея автора заключается вовсе не в каком-то заговоре КГБ для тотального обмана несчастного советского мечтателя. Это слишком банально и грубо, я бы сказал. (в "Шоу Трумена" все это показано намного более интригующе). Нет. Мне кажется, что "картонный Париж" это как-бы обобщающий символ, который, по мнению автора, априори олицетворяет и финализирует собой стремление к мечте каждого советского человека. Этот прием - такой своего рода идеологический "перевертыш". Делать Вам всем, извините, нех...на, в этом Париже. Для Вас всех - это всегда будет картонно-тряпичная мишура. Сидите по домам в своем Задрищинске. Это такой менторско-издевательский пассаж сытого по горло и везде побывавшего интеллектуального сноба, который, всего попробовав и во всем разочаровавшись, теперь заранее тычет мордой в грязь всех, мечтающих вырваться из своих клеток. И придумал он этот "фальшивый" Париж, только потому, что сам прекрасно понимает, что напиши он прямым текстом, как несчастен оказался советский человек, оставшись в настоящем Париже - ему никто не поверит. А рассказ его превратиться в самую обычную добровольно-состряпанную и возможно даже неоплаченную "заказуху" со стороны КГБ-ФСБ и прочих там Наших и Едроссов, или как там они сейчас называются.

Вольер: Мечта есть мечта. На месте Парижа может быть Рим, Багдад или Киото. Остап Ибрагимович, например, точно так же грезил о Рио-де-Жанейро. В какой бы стране ни жил человек, чем бы ни занимался, всегда найдётся что-нибудь трудновыполнимое (не обязательно поездка) и служит человеку мечтой. Вопрос психологии, короче... А Веллер нехороший, поиздевался над мечтой. Наверное, он Пелевина на ночь начитался и написал такое. Концовка один в один, как в "Омон Ра". )



полная версия страницы